Книга «Мученики Ленинградской блокады»

Первого июля 1944 года умерла обычная ленинградская девочка, пережившая блокаду Ленинграда, но не дожившая до Победы. Она стала известна благодаря своему дневнику, в котором исписано всего семь страниц, и каждая из них – это свидетельство о смерти еще одного любимого человека из большой Таниной семьи. Этот документ был предъявлен на Нюрнбергском процессе в качестве документа, обвиняющего фашизм. В настоящее время «Дневник Тани Савичевой" находится в Музее истории Ленинграда. Авторы книги, которую сегодня мы предлагаем вашему вниманию, тоже пережили блокаду, и одной из них было 10 лет. Другой 18. О том, как выживали ленинградцы в те трагические дни войны, они и рассказывают на страницах книги, которая также является документальным свидетельством тех страшных событий. Она называется «Мученики Ленинградской блокады». Об этой книге – далее в нашей программе. ***

Эта книга вышла в свет в Издательстве Сестричества во имя преподобномученицы Елизаветы. В ней собраны очерки Светланы Васильевны Магаевой и рисунки Елены Оскаровны Мартилла, посвященные одной теме - «Блокадному Ленинграду». Очерки и рисунки предваряют краткие биографические сведения авторов. Так, Светлана Васильевна Магаева родилась в Ленинграде в 1931 году. Пережила блокаду в возрасте 10 лет. Ее мать, учительница, в блокадные дни отыскивала детей, потерявших своих родителей, и отводила их в детский дом. Однажды она не вернулась – пропала без вести (как потом выяснилось, попала в больницу), и Светлана сама оказалась в детском доме, где прожила с января по июнь 1942 г. После войны окончила биологический факультет Ленинградского университета. В настоящее время работает в НИИ общей патологии и патофизиологии РАМН в Москве. Защитила диссертацию на степень доктора биологических наук. Изучает патологию нервной и иммунной системы.

Елена Оскаровна Марттила родилась в Петрограде в 1923 году. Перед самым началом Великой Отечественной войны окончила среднюю школу. Во время ленинградской блокады работала медицинской сестрой в детской больнице имени Крупской, разбирала развалины разрушенных домов, спасая людей. После войны окончила Художественное училище имени Владимира Серова. Преподавала графику в том же училище, вела художественные студии в Ленинградском педагогическом институте имени Герцена и Политехническом институте. Член Союза художников России. Блокадные работы Елены Оскаровны  хранятся в Государственном Русском музее, Государственной публичной библиотеке, Государственном театральном музее Санкт-Петербурга.

В предисловии книги Светлана Васильевна Магаева пишет: «Прошло более 60 лет со дня освобождения Ленинграда от вражеской блокады. Кажется, достаточный срок, чтобы забыть о войне или, по крайней мере, вспоминать ее лишь по памятным датам. Для мучеников блокады забыть о своих страданиях было бы лучше всего, но это невозможно, не предусмотрено законами физиологической и социальной памяти. И мы всё помним: и жестокую физическую боль, и тяжелые душевные страдания. Мы стараемся успокоить беспокойную память сознанием, что ленинградцы, взрослые и дети, смогли достойно пережить одну из самых запредельных по отношению к нормам человеческой жизни ситуаций, в которых когда-либо оказывались люди.

Значит, - отмечает Светлана Васильевна, это можно пережить и сохранить человеческое достоинство и способность остаться человеком, с открытой для добра душою и вечной готовностью помочь тому, кто слабее тебя. И мы утешаем себя надеждой, что с Божьей помощью сможем донести эту истину до сознания послевоенных поколений, которым тоже нелегко живется и надо как-то находить опору для себя и своих ближних. С этой целью и написана книга о блокадных людях, мужественных и волевых, душевно сильных и щедрых». По словам Светланы Васильевны, в ожидании близкой смерти, в часы воздушных тревог, многие блокадники молились Богу, прося о защите и спасении. Послереволюционные поколения не получили естественного религиозного воспитания, тем не менее многие из них, воспитанные в военные годы, инстинктивно обращались за помощью к Всемогущему, даже не зная, как Его назвать.

И все-таки, - продолжает автор, - несмотря на то, что нам удалось вы­жить, мы остались «блокадниками» на всю жизнь. Да, мы - блокадники. Не в том смысле, что мы напуганы голодом и ожиданием смерти, измуче­ны болезнями, которые не покидают нас более полувека. Нет, не это, вернее, не только, да и не столько это объединяет нас в блокадное содруже­ство. Прочнее всего объединяет нас сочувствие и сопереживание. Мы смогли пережить трудные времена, нам довелось познать надежность друг друга в тяжелой беде, убедиться в возможности выжить на самом краю жизни. Нас роднит благодарность тем, кто помог нам выжить, и память о тех, кто не смог дожить до Победы. Блокадники, по словам автора, совершили великий, беско­рыстный подвиг любви к ближнему. Осознание жертвенного подвига воспитало в блокадных детях готовность помочь, даже если твои силы на исходе».

Светлана Васильевна вспоминает, как в детском доме в часы авиационных налетов и артиллерийских обстрелов, под грохот разрывов многие дети молитвенно складывали руки на груди, молча умоляя о защите. И как знать, быть может, эта пробудившаяся духовность помогла всем им  вынести голод и стужу, пережить тяжелый психоэмоциональный стресс войны, не впадая в отчаяние. В своих очерках автор повествует  о дорогих ей людях, о муках лютого голода и промозглой стужи, об ужасе воздушных тревог, страхе потери родных и близких. А заканчивает воспоминания рассказом - «Чудо выживания блокадников». Прочитаем небольшой отрывок из него. Светлана Васильевна пишет: «Наше выживание в экстремальных условиях блокады подобно чуду. По решению Гитлера Ленинград должен был исчезнуть с лица земли, а его жители - уничтожены все до единого. Для выполнения приказа были задействованы огромные силы, но, несмотря на жестокие бомбовые удары и артиллерийские обстрелы, город выстоял. То, что не удалось воздушной агрессии, должен был сделать голод.

 В «Блокадной книге» Адамовича и Гранина приводится высказывание немецкого профессора Цигельмайера - бывшего консультанта Вермахта по проблемам питания армии. Сопоставив скудные запасы продовольствия с численностью населения блокированного города и исходя из представлений науки о минимальных нормах питания, профессор высчитал сроки поголовного вымирания населения. В справке, подготовленной для немецкого командования, он утверждал, что на таком мизерном пайке люди не могут жить дольше месяца, и советовал не рисковать жизнью немецких солдат и не тратить боеприпасы. (Блокада же длилась 872 дня). На послевоенной конференции по вопросам питания Цигельмайер недоуменно спрашивал советского специалиста профессора Алексея Дмитриевича Беззубова: «Как вы выдержали? Как вы могли? Это совершенно невозможно… Я… старый пищевик. Я не понимаю, что за чудо у вас произошло?» 

Да, - заключает автор, - наше выживание было Чудом. Голод и стужа первой блокадной зимы, бомбежки и обстрелы обрекли нас на смерть. И, тем не менее, в живых осталось более полумиллиона ленинградцев. Эта книга посвящена блокадным людям, а не собы­тиям, что вынуждает в отдельных рассказах нару­шать хронологическую последовательность блокадных дней. Это, по мнению автора, создает некоторые трудности в чтении, но позволяет увидеть и запомнить бло­кадника; а блокадная хроника была у всех одна. Очерки, представленные в данной книге, убеждают, что можно выжить в самой тяжелой и, казалось бы, безнадежной ситуации, если верить, надеяться, не впадать в отчаяние - то есть следовать христианским заповедям. Именно эта естественная потребность русского человека в христианстве, и помогла, по словам автора, выстоять многим ее друзьям в бесконечно длинные дни блокады Ленинграда.

*** Эта книга написана в жанре отдельных рассказов и посвящена ленинградцам, взрослым и детям, которых автору довелось близко знать во время блокады или узнать потом. Когда началась война, Светлане Васильевне Магаевой было 10 лет. Как отмечает автор, она постаралась не переосмысливать блокаду с точки зрения взрослого человека, чтобы не нанести случайный ущерб свойственной ребенку правдивости восприятия жизни, не осложненной необходимостью запоминать события с подсказанной эмоциональной и социальной окраской. Дополняют книгу рисунки Елены Оскаровны Марттила, выполненные по свежей памяти и по карандашным наброскам блокадных лет и правдиво отражающие суровое, изможденное голодом лицо блокады.