Канон. Струнный ансамбль "Контрабас-квартет". Ч. 1

Гости сегодняшнего выпуска - струнный ансамбль "Контрабас-квартет". Музыканты расскажут о своем уникальном проекте, благодаря которому удается заинтересовать классической музыкой огромное количество детей.

Один из моих сегодняшних гостей сказал в интервью: «Обидно прожить жизнь и ни разу не услышать “Щелкунчика” Чайковского». Почему? Узнаем прямо сейчас. Сегодня у нас в студии струнный ансамбль «Контрабас-Квартет» и его солисты – Константин и Марина Уваровы и Петр Дельнов.

«Контрабас-Квартет» – это уникальный проект, который создан классическими музыкантами, окончившими Московскую консерваторию и игравшими в одном из лучших оркестров столицы. Необычность этого проекта заключается в том, что музыканты не просто высокопрофессионально исполняют классическую музыку, они еще взаимодействуют со зрителем, тем самым вовлекая его в познавательное интерактивное шоу. В первую очередь данное представление рассчитано на детскую аудиторию. Специально разработанная программа не только не дает рассеиваться вниманию детей на протяжении всего спектакля, но и заставляет их быть самыми активными участниками творческого процесса.

– Удивительно, но сегодня квартет у вас получается вместе со мной – вас трое. При этом я слышал, что и на концертах вы все равно «Квартет», несмотря на количество участников на сцене. Почему так?

Константин Уваров:

– Дело в том, что «Контрабас-Квартет» – это, скорее всего, название проекта, а не состава ансамбля, потому что мы играем и втроем, и вчетвером, и впятером, и вшестером, и даже большим струнным оркестром. Поэтому лучше будет сказать, что «Контрабас-Квартет» – это арт-проект.

– А какое максимальное количество участников бывает на сцене?

Константин Уваров:

– До двадцати.

– До двадцати? То есть это практически целый оркестр. А как родился проект? С чего все началось?

Константин Уваров:

– Петя, расскажи, как он начался.

– Сначала, наверное, появился контрабас, раз проект так называется?

Петр Дельнов:

– Нет, этот проект появился очень необычно. Кстати, недавно, 9 октября, мы отмечали шестилетие нашего коллектива.

– Поздравляю вас.

Петр Дельнов:

– Шесть лет назад у нас были маленькие дети: у меня – Кирилл, у Константина с Мариной – Маша. В садике к нам подходит воспитатель и говорит: «Вы знаете, сейчас по Москве идет проект “Классика – детям”. Нужно обязательно что-нибудь исполнить. Как хотите, но сделайте что-нибудь». Вот мы и вспомнили свою молодость, как ездили с камерным оркестром «Kremlin», как исполняли детские программы. И мы решили объединиться: я с женой и Константин с Мариной. Мы сыграли у нас в садике, сыграли у них в садике. После этого подходит воспитательница к Константину... Константин, дальше уже ты расскажи, что она нам сказала.

Константин Уваров:

– Да, получилось на самом деле хорошо, получилось неожиданно. Но надо сказать, что это был не первый наш концерт для детей; Петя упомянул об этом. Мы действительно около двадцати лет катались вместе с московским камерным оркестром «Кремлин». Этот замечательный оркестр и сейчас существует, мы до сих пор дружим и с дирижером Мишей Рохлевским, и с музыкантами. И мы очень много времени проводили в США, каждый год где-то до полугода мы были там. И в США мы проводили концерты не только для взрослых, но часто и для детей. То есть опыт детских концертов у нас, конечно, к тому времени уже был. Но одно дело – это когда ты сидишь в оркестре и играешь то, что тебе ставят и что ты должен, и другое – когда ты сам выходишь на сцену и должен организовать концерт, провести его.

Марина Уварова:

– Заинтересовать детей.

Константин Уваров:

– Да, заинтересовать детей. И ты должен понять, как это делается. Для нас это был, конечно, первый опыт, было достаточно волнительно, но получилось здорово. И как раз тогда к нам подошла одна воспитательница и сказала: «Ребята, вы подумайте хорошенько; по-моему, у вас в руках есть настоящее дело». Мы подумали хорошенько, и вот сидим у вас в студии.

– А как вам удалось заинтересовать детей? Ведь не каждый взрослый будет слушать классику.

Константин Уваров:

– Может ты, мама, скажешь?

Марина Уварова:

– Ох, это опыт!

– Личный опыт?

Марина Уварова:

– Конечно, в первую очередь. Надо знать детскую психологию, прямо изучать. Например, мы на «ты» с детьми, поскольку мы столько книг перечитали, столькими болезнями переболели, столько раз уже в первый класс пошли. Так что, конечно, на личном опыте.

Константин Уваров:

– У нас пятеро детей. К тому времени мы, естественно, уже были достаточно опытными родителями, насколько это возможно. Это с одной стороны. С другой стороны, мы уже были достаточно опытными музыкантами, то есть мы двадцать лет ездили по всему миру, ставили концерты, и к тому времени у нас был уже очень богатый сценический опыт. И еще, не знаю, сколько пудов соли мы вместе съели к тому времени, – много.

Марина Уварова:

– С детьми, конечно, не так легко.

Константин Уваров:

– Да.

Марина Уварова:

– Ведь их обмануть очень сложно.

Петр Дельнов:

– Невозможно обмануть.

Марина Уварова:

– Чтобы заинтересовать... А если дети, допустим, не подключаются к нашей программе, мы начинаем переживать, начинаем потеть, у нас еще больше эмоций, энергии. То есть обмануть невозможно, и это, конечно, самое сложное.

Петр Дельнов:

– Все время идет живой контакт. И если он пропадает, это просто уже... Правда, это у нас бывает очень редко.

– Сколько у вас концертных программ, таких спектаклей?

Константин Уваров:

– Сейчас уже около десяти.

– И вкратце: что там происходит?

Константин Уваров:

– Что только не происходит! Все наши программы делятся на две большие части. Одна часть – это интерактивные программы, где мы вовлекаем детей в исполнение музыки; они с нами играют, поют, дирижируют, танцуют на сцене. Мы просто доносим музыку непосредственно до них, они прямо чувствуют, щупают ее с нами на сцене. Это один вид наших концертов.

Другой вид – это музыкальные сказки, когда мы с помощью игры на инструментах и определенного театрального реквизита (у нас есть огромные очень красивые книги, костюмы, театральные элементы) рассказываем детям сказку. Через этот ход можно проникнуть к детям в душу, потому что сказка и игра – это именно те две...

– Два ключика.

Константин Уваров:

– Да, два ключика для детей. Мы их, естественно, знаем, и по своему опыту тоже.

Марина Уварова:

– Мама на ночь читает сказку, поэтому у нас как бы книжка, не видео все-таки. Что-то такое вечернее, домашнее, семейное.

Константин Уваров:

– Наш концерт – это когда мама читает, рассказывает сказку.

Петр Дельнов:

– Такая живая, настоящая сказка получается.

– То есть происходит так, что к этим словам вы подбираете каких-то композиторов?

Константин Уваров:

– Да, сначала мы берем тему. Я хотел сказать, что наши интерактивные программы на самые разные темы: есть «Музыкальный зоопарк», есть программа «Петрушкины игрушки», когда мы с помощью музыки оживляем игрушки детей: кукол, машинки, Бабу Ягу... У нас есть программа о семье – о том, что понятно и доступно любому ребенку; уже с трех лет он знает, что есть папы, мамы, бабушки, дедушки. Что такое семья? Откуда она берется? Как начинается? И все прочее. Есть цирковая программа для детей. Для меня цирк – особая история. Я всегда был поклонником цирка, мечта моего детства – стать клоуном.

– Да Вы что? Мы с Вами похожи, у меня в детстве такая же мечта была.

Константин Уваров:

– Серьезно? Вы представляете?

Петр Дельнов:

– Но только дядя Костя ее осуществил, в отличие от Вас.

Константин Уваров:

– В прошлом году мы наконец-то сделали программу «Цирк», что было очень сложно.

Марина Уварова:

– О да!

Константин Уваров:

– Когда приступали к ней, мы себе даже не представляли, насколько это сложно – сделать цирковую программу такой, чтобы дети на одном дыхании с первой до последней секунды были вместе с нами одним целым.

Марина Уварова:

– Там вообще не расслабишься.

– А что это за цирк? Ведь цирк – это же клоуны, животные, акробаты...

Петр Дельнов:

– Вот здесь и кроется хитрость.

Марина Уварова:

– У нас музыкальный цирк.

Константин Уваров:

– Если спросить у любого артиста цирка или клоуна: «В чем твой секрет?», он словами не сможет это рассказать.

Петр Дельнов:

– Мне даже кажется, что у нас сложнее, потому что там он делает свое дело, а мы здесь должны еще и музыку показать прежде всего.

Марина Уварова:

– Вот именно, мы же еще и с инструментами. Мы по канатам ходим...

Петр Дельнов:

– ...и сами же оркестр при этом.

Константин Уваров:

– То есть смысл нашей программы в том, что все дети, которые сидят в аудитории и слушают нас, становятся цирковыми артистами: кто-то – дрессировщиком, кто-то канатоходцем, кто-то гимнастом, кто-то дирижером циркового оркестра, еще кем-то. И за счет того, что мы постоянно привлекаем разных детей, всем интересно.

– Я представляю, с какими глазами они потом выходят!

Марина Уварова:

– Дети приходят домой и потом еще живут этой музыкой.

Константин Уваров:

– Самая приятная часть нашей работы – когда после концерта к нам на почту или в Instagram приходят отзывы родителей и детей.

Марина Уварова:

– И звонят, и пишут.

Константин Уваров:

– И звонки по телефону, когда родители говорят: «Вы знаете, с моим ребенком творится просто что-то невероятное. Он пришел домой и места себе не находит. Он нашел какую-то старую гитару, начинает сейчас на ней играть, мне показывает, что мне надо играть. И говорит, что надо послушать ту музыку, которую мы слышали сегодня в исполнении “Контрабас-Квартета”». Это самая приятная часть.

Причем знаете, что интересно: звонят не только родители, но и дети. Недавно после концерта позвонил маленький мальчик, Алекс, и теперь он мне звонит периодически. Он был под таким впечатлением от концерта, что где-то нашел наш телефон, позвонил мне и сказал: «Вы знаете, дядя Костя, я решил стать музыкантом, потому что вы сегодня так играли!» И после этого он мне звонил раз в неделю. Звонит, рассказывает о своей жизни, делится, спрашивает, когда у нас будет концерт, куда можно прийти. Это самая приятная часть, конечно.

Петр Дельнов:

– Так ведь и многие становятся музыкантами после этого, вот что интересно.

– Уже были такие примеры?

Константин Уваров:

– Да, идут учиться.

Петр Дельнов:

– «А Вы знаете, наш ведь пошел на скрипку учиться». Приятно, конечно, это слышать.

– Это прямо ваша настоящая миссия.

Марина Уварова:

– Мы очень стараемся в смысле профессионализма, то есть мы профессионалы ко всему прочему. Не просто ширпотреб, который ходит, бегает по клубам – лишь бы абы как. Честное слово, мы всегда играем по-настоящему, неважно, два человека или три... Не дай Бог! Мне даже будет стыдно перед Костей, перед Петей, если я что-то не то сыграю; они же тоже все слышат, мы же все чувствуем друг друга. То есть мы на сто процентов стараемся. Может быть, даже это подкупает, потому что даже непрофессионал услышит, хорошо человек играет или не очень. Может быть, это тоже имеет значение.

Константин Уваров:

– Да, я думаю, что нам повело с учителями, с тем оркестром, где мы все вместе работали, потому что нас научили работать именно так: если выходишь на сцену – на полной отдаче, на сто процентов.

Марина Уварова:

– Да, на сто процентов.

Петр Дельнов:

– На сто даже маловато, наверное.

Константин Уваров:

– С детьми это маловато.

Марина Уварова:

– Не важно, какой клуб, где он находится – может быть, за тридевять земель... Для себя и для всех – так сделать, чтобы не стыдно было.

Петр Дельнов:

– Для нас нет разницы – играть перед миллиардером или в каком-нибудь детском доме, мы отдаемся полностью.

Марина Уварова:

– Не важно, это не имеет значения.

– А вообще аудитория различается?

Константин Уваров:

– Очень сильно.

Марина Уварова:

– Миллиардер-то, кстати, был очень даже приличный, нетипичный; и прыгал, и бегал.

Константин Уваров:

– Дело совсем не в том, но различается очень сильно.

– А чем различается?

Константин Уваров:

– Различается тем, что видно, занимаются ли детьми: они воспитанны или они совершенно не воспитанны.

Марина Уварова:

– Да, дети, конечно, очень различаются.

Константин Уваров:

– В этом отличие-то и есть: люди воспитанные перед тобой? Хотя бы в какой-то части, какие-то азы, либо они просто как ветер в поле? И конечно, там, где дети – я не говорю подготовленные к прослушиванию музыки, – а просто воспитанные, имеющие представление о том, что хорошо, что плохо, что можно, а что-то нельзя, там мы, конечно, попадаем в свое поле. Потому что там, где этого совершенно нет, нам приходится потеть. Это именно тот случай...

– На двести процентов приходится...

Марина Уварова:

– Все равно делаем свое дело.

Константин Уваров:

– Да, когда мы выходим и рубашку выжимаем, потому что нам приходится прикладывать все свои силы, и физические, и моральные, потому что мы не можем уйти со сцены так, чтобы не чувствовать, что все сказали: «Ух!»

– Все довольны.

Марина Уварова:

– Между прочим, после нас (мы потом еще раз туда приезжаем) дети меняются, они становятся потом... Мы прямо: «Слава Тебе, Господи! Надо же!»

Петр Дельнов:

– Да, это просто волшебство какое-то.

– Удивительно, что за час можно фактически поменять судьбу ребенка.

Марина Уварова:

– За один миг можно! За одно мгновение можно: раз, и что-то у тебя по-другому пошло. А дети – это же пластилин, лепить надо, вот сейчас, вовремя.

Константин Уваров:

– Да, и особенно ужасно, когда понимаешь, что родители не занимаются детьми.

Марина Уварова:

– Родители часто не понимают того, что надо.

Петр Дельнов:

– Даже когда мы делали программу «Петрушкины игрушки» (оживлять игрушки), мы никак не могли предположить, что через три-четыре года мы будем приезжать и дети не будут понимать вот такие физические игрушки.

Марина Уварова:

– «У тебя есть кукла?» – «У меня нет куклы».

Петр Дельнов:

– Какие-то гаджеты – это они понимают. А что такое кукла, любимая кукла? И когда их не слышишь, ты видишь, что дети...

– Уже теряется поколение?

Петр Дельнов:

–– Вообще теряется. Они не понимают, что это такое, и иногда становится уже страшно.

Марина Уварова:

– Нет кукол у девчонок.

Петр Дельнов:

– Но, слава Богу, это все-таки нечасто бывает.

Константин Уваров:

– Пока – да, это бывает, но не часто. Это тяжело.

– Для любого артиста зритель – это мерило его успеха. Я знаю, что в вашей практике есть и особо ценные зрители. Вы часто выступаете в больницах и коррекционных детских учреждениях. Расскажите об этой аудитории. Какие там глаза?

Константин Уваров:

– Петя, я думаю, что об этом, наверное, лучше всего тебе рассказать.

Петр Дельнов:

– Надо сказать, что глаза там, конечно, самые лучшие. Может быть, я для кого-то открою секрет, кто-то не знает, но у меня свой ребенок – тоже особый. Это очень тяжелый лежачий мальчик. Может быть, я чуть-чуть тоньше чувствую это натяжение души, струны каждого ребенка в этом плане. Конечно, эти дети более открыты. Даже те, которые, как кажется на первый взгляд, ничего не понимают. Все дети все понимают, в любом состоянии, просто они выражают себя немножко по-другому. Иногда спрашивают, говорит ребенок или не говорит, а это абсолютно не важно. Человека (и такого ребенка) можно чувствовать душой, что он хочет выразить. Это сразу видно, это сразу чувствуется. Наверное, это самая благодарная публика, самое полезные для души концерты, которые мы проводили.

Марина Уварова:

– Мы с удовольствием ставим такие концерты, если есть возможность.

Петр Дельнов:

– С большим удовольствием. Это самые лучшие концерты, конечно.

Константин Уваров:

– Да-да, после них выходишь как...

Петр Дельнов:

– Наверное, как после проруби крещенской, да?

Марина Уварова:

– Ощущение, как будто ты не зря живешь. Как будто ты это делаешь для таких детей помимо всего прочего.

Константин Уваров:

– Они благодарные слушатели, очень благодарные. Тут как раз никогда не возникает проблем, мы не боимся, что что-то пойдет не так. Нет, наоборот, они нас поддерживают.

Петр Дельнов:

– Удивительно, да? Это единственные концерты, где мы действительно не боимся, что что-то будет не так, что нас не поймут. Вроде бы человек и не разговаривает, но все понятно.

Марина Уварова:

– И начинает петь, между прочим, не разговаривая.

Петр Дельнов:

– Да-да-да.

– Удивительная вещь.

Константин Уваров:

– У нас таких концертов достаточно много. По понятным причинам мы не можем играть много бесплатных концертов, потому что надо, конечно, зарабатывать.

– Это ваше основное дело?

Константин Уваров:

– Конечно, да. Мы больше нигде не работаем и вынуждены, естественно, зарабатывать. Но сейчас у нас появилась надежда. У нас давно была такая мысль: хорошо, чтобы нашелся меценат, человек, который мог бы нам в этом смысле помогать, и нам, и детским коррекционным домам. Чтобы он мог оплачивать наш труд, а мы бы с удовольствием ездили туда играть.

Марина Уварова:

– С удовольствием бы ездили!

Константин Уваров:

– Пока такого человека не нашлось, но есть одна государственная программа Министерства культуры, в которую мы, может быть, сейчас попадем. Именно в такую, когда они нам будут какую-то денежку платить, а мы будем иметь возможность ездить по хосписам... У нас много друзей в таких учреждениях в Москве, по области.

– Было бы здорово.

Марина Уварова:

– А в хосписах особенная, конечно, атмосфера.

Константин Уваров:

– Для взрослых там тоже играть легко. Вернее, не то что легко, но это концерты, которые идут с большим смыслом, они оставляют большой отпечаток в душе.

– Это действительно во имя жизни.

Марина Уварова:

– Как лучик надежды. Оказывается, есть люди, которые оттуда возвращаются домой.

Петр Дельнов:

– Мы недавно играли в Царицынском хосписе, и был такой отзыв, одна женщина сказала: «После этого концерта у меня такое ощущение, что я не пойму: то ли я на земле, то ли на небе побывала; как будто где-то в раю». Такие слова, конечно, дорогого стоят. Если человек хоть на час забыл обо всех этих страшных проблемах, отвлекся... Ведь положительный настрой даже и в болезни помогает.

Марина Уварова:

– Да, ведь оказывается, что некоторые из них даже отправляются домой. Просто там им легче находиться, медикаментозно.

Петр Дельнов:

– В общем, нас там ждут, и у нас действительно много таких центров.

– Вы – лекари души, можно сказать.

Константин Уваров:

– Просто они говорят об этом. Но там нас ждут, и мы с удовольствием приезжаем в такие заведения. Поэтому, если мы попадем в эту программу Минкульта… Положа руку на сердце, для нас это будет большим подарком.

Марина Уварова:

– Просто обидно, что не все ценят. До детей-то мы иногда доносим, но не всем это нужно. А тут люди прямо с удовольствием.

Петр Дельнов:

– Другая реакция идет.

– Вы знаете, я хотел бы с вами поговорить о таком понятии, как семья. У Петра двое детишек, у Константина и Марины четыре сыночка и лапочка-дочка, насколько я знаю. Сегодня молодое поколение побаивается заводить большую семью, боится многодетности. Каким опытом вы могли бы поделиться, какие мифы сломать? Чего не нужно бояться?

Марина Уварова:

– Во-первых, не надо долго думать. Не настолько, чтобы уж совсем не думать, но бояться уж точно нельзя.

Константин Уваров:

– Можно я скажу? Вы знаете, нам с женой, можно сказать, повезло в том плане, что у нас с самого рождения семьи был человек, священник, который нам помогал. Нельзя сказать, что он постоянно вел нас за ручку. Нет, но он всегда нам давал очень дельные советы по жизни – как жить. Кстати говоря, он нам не говорил: «Рожайте сколько хотите». Нет. Я знаю, что есть священники, которые говорят: «Сколько Бог даст, так и рожайте». Ну хорошо. А он нам говорил не так.

Марина Уварова:

– Все, конечно, с умом.

Константин Уваров:

– Он нас всегда призывал думать. Это естественно – рожать детей.

Марина Уварова:

– Не бояться.

Константин Уваров:

– Это естественно – иметь детей в семье, если муж любит жену, а жена любит мужа. Смешно говорить о том, надо ли рожать детей. Конечно, надо. Но при этом нужно думать. И он всегда это подчеркивал: «Думайте, рассчитывайте». Нужно, как и везде, кумекать.

Марина Уварова:

– Накормить, напоить, образование дать. Он говорит: «Дадите образование детям?» Мы: «Да, дадим». – «Тогда рожайте». А пятого мы прямо уже: «Отец Алексей, можно, пожалуйста». Он: «Думайте». Насчет пятого мы еще благословения ждали. То есть он как бы не благословлял пятого ребенка-то. Говорил: «Смотрите. Вы способны полноценно воспитать личность? Если да, то рожайте».

Константин Уваров:

– Рассуждение везде нужно. Просто у нас был тяжелый период.

– И при этом вы ведь еще и работаете; говорите, что вы на полгода в Америку уезжали. А как же все это совмещать?

Константин Уваров:

– Да, у нас была тяжелая жизнь. Это было очень тяжело, был тяжелый период жизни.

Марина Уварова:

– Но как-то все вспоминается с удовольствием. И ни разу в жизни я об этом не пожалела... Не дай Бог пожалеть! Никогда! Это самое правильное, что я в жизни сделала, сто процентов. Уж что-что, а рождение и воспитание детей... А сейчас они выросли, мальчики большие. Какая красота! Девочка, дочь растет.

– То есть получается, что обязательно нужно найти человека в своей жизни, который может подсказать, да?

Константин Уваров:

– Конечно. Наш отец Алексей для нас был таким. Понимаете? Я ему звонил из Америки, отовсюду, когда были серьезные проблемы.

Марина Уварова:

– Хорошо, чтобы какой-то советчик был, правильный человек, который хотя бы поддержал.

Петр Дельнов:

– Бояться вообще ничего не нужно, мне кажется. Бог боязливых-то и не любит.

Марина Уварова:

– Самое удивительное: чем больше у нас было детей, тем лучше становилось наше финансовое положение.

– То есть как говорят: «Господь поможет!», да?

Марина Уварова:

– Вы понимаете, это очевидные вещи.

Константин Уваров:

– Медицинский факт.

Марина Уварова:

– У нас и квартира-то... Когда я была третьим беременна, мы стали дом строить, откуда-то какие-то машины... Причем мы постоянно работали вдвоем. И люди помогали финансово, что самое удивительное. У нас был один...

Константин Уваров:

– Долго рассказывать.

– Чудеса, в общем.

Марина Уварова:

– Потом еще какие-то квартиры. Я не знаю, это как-то само собой.

Константин Уваров:

– Мы начинали с нуля, у нас не было ничего. Само собой получалось.

Марина Уварова:

– Звучит даже странно, но мы об этом не заботились специально: что надо на квартиру сэкономить, кредиты... Это, наверное, глупо звучит, но как-то так получалось.

Петр Дельнов:

– Я был свидетелем всему этому. Это правда.

Марина Уварова:

– А самое удивительное знаете что? То, что те люди, которые с нами работали в оркестре, которые боялись и до сих пор боятся, так и остались, во-первых, без квартиры, во-вторых, редко у кого есть ребенок. Вы представляете? Надо не бояться жить на самом деле, надо жить полноценно, но с умом, конечно.

Константин Уваров:

– Одним словом...

– Балансировать.

Константин Уваров:

– Да, балансировать. Понимаете, рассуждение – высшая добродетель; никуда не денешься, это правда.

Марина Уварова:

– А Первое сентября? Слезы, все это... А как?

Константин Уваров:

– Новый год!

Марина Уварова:

– Новый год. Это целая жизнь пропадает, если...

– А на Новый год Вы, Константин, Дедом Морозом были? Пять раз, получается, пять поколений?

Константин Уваров:

– Ой, что Вы! Это больной вопрос, потому что мы так хорошо имитировали чудеса на Новый год, что...

 Петр Дельнов:

– Верят до сих пор.

– Что, старший в МГУ сейчас?

Марина Уварова:

– Ой, когда он узнал!

– Что? Расстроился, что Деда Мороза нет?

Марина Уварова:

– Он расстроился. Знаете, Вы прямо прочитали. Он был уже взрослый мальчик, не знаю, сколько ему было, семнадцать уже. Жалко.

– А как же стихотворение: «А глаза-то папины!»

Марина Уварова:

– Мне кажется, надо своими руками делать чудо детям. Как без этого, без святого Николая?

­– И вспомнить потом.

Константин Уваров:

– У нас теперь есть свой Дед Мороз. С этого года на всех наших новогодних концертах дядя Петя будет заканчивать представление. Теперь мы купили замечательный костюм, разработали специальную программу. И все новогодние представления, наверное, с конца ноября (нет, с декабря) будем заканчивать...

Марина Уварова:

– Давно-давно она у нас.

Константин Уваров:

– Да, но все как-то не доходили руки, а в этом году решили: все, пора.

(Продолжение следует)

Ведущий Александр Крузе

Записала Людмила Ульянова