Хранители памяти. Древнерусское искусство в Третьяковской галерее. Часть 6

Мы начинаем рассказ о древнерусском иконописце Дионисии и его иконах, которые хранятся в Государственной Третьяковской галерее. В этом выпуске - об образе Божией Матери "Одигитрия" и иконах из иконостаса Успенского собора Московского Кремля.

– В этом выпуске передачи «Хранители памяти» мы снова отправляемся в Государственную Третьяковскую галерею. И наш сегодняшний рассказ из залов древнерусского искусства о творениях прославленного иконописца Дионисия.

Шередега Наталия Николаевна, заведующая отделом древнерусского искусства Государственной Третьяковской галереи:

– Одно из самых высоких достижений в истории русской и, наверное, вообще европейской культуры позднего средневековья связано с именем великого иконописца, которого называли «пресловущим», то есть самым известным, – Дионисием.

Дионисий, в отличие от Андрея Рублева и многих других иконописцев, был светским человеком, однако выросшим в необыкновенной, очень образованной, очень изысканной, можно сказать, аристократической московской среде.

С именем Дионисия связано огромное количество ансамблей произведений искусства. Вероятно, его иконное наследие было несоизмеримо велико, но до нас дошло не очень многое. Почему я говорю «несоизмеримо велико»? Потому что он расписывал храмы в огромном количестве – Иосифо-Волоколамский, Ферапонтовский, Пафнутьев-Боровский монастыри, и для всех делал иконостасы. А как вы понимаете, уже с конца XIV века, времен Феофана Грека и Андрея Рублева, иконостас, как правило, становится большим, включающим в себя несколько чинов (рядов). И вот Дионисий с артелью мастеров работает над созданием этих икон.

Особенности его художественного языка очень легко узнаются. Невозможно не узнать икону Дионисия: его линия тонка и изысканна, пропорции удлинены. Все эти художественные средства в первую очередь необходимы для того, чтобы создать совершенно определенное духовное, я бы сказала молитвенное, состояние, которое отличает лучшие творения русской культуры рубежа XV–XVI веков, – это его иконы и дошедшие до наших дней знаменитые и прославленные фрески (ансамбль Рождественского собора Ферапонтова монастыря).

И наш музей хранит большое количество работ, так или иначе связанных с именем Дионисия. Наверное, первая, о которой надо сказать, – это икона Богоматери «Одигитрия», созданная на старинной доске от византийской иконы. Почему это так важно? Казалось бы, торжественный, немножко сдержанный, суровый облик этой иконы отличается от того, что сделал Дионисий. Почему? Потому что это был очень определенный заказ. После пожара в Московском Кремле, в котором сгорела знаменитая византийская святыня, как нам сообщает летопись, на доске от сгоревшей иконы Дионисий «в меру и подобию», то есть в полный размер, повторил древнюю византийскую святыню. Вы видите сделанную здесь по-гречески надпись: «Οδηγήτρια». На прославленной иконе «Одигитрия» («Путеводительница») Божия Матерь по традиции изображена с Младенцем на левой руке, Который держит свиток, упирающийся в колено. Но наверху мы видим архангелов – Михаила и Гавриила.

Сохранившаяся икона позволяет судить, что у нее был оклад. При знакомстве с большинством икон в собраниях музеев надо помнить, что следы от крепления оклада и венцов сохраняются. Так же как теперь мы воспринимаем очень многие иконы как белофонные, хотя на самом деле они имели золотой или серебряный фон. Эта икона находилась в самом центре, или, как принято говорить, в самом сердце Отечества, – Московском Кремле, Вознесенском женском монастыре.

Дионисий очень много работает именно в Московском Кремле. Для Успенского собора Московского Кремля совместно с другими иконописцами он пишет целый иконостас. Успенский собор Московского Кремля был построен в 80-е годы XV века итальянскими мастерами. И именно для этого собора Дионисий со товарищи делает иконостас, и в частности дошедшие до нас иконы митрополита Алексия из местного ряда и митрополита Петра (эта икона хранится в Успенском соборе).

Почему это так важно? Дело в том, что нынешний Успенский собор Московского Кремля уже третий по счету. Первый был времен Ивана Калиты, второй собор Мышкина и Кривцова пал в результате землетрясения, и этот, третий, в своем величии был ориентирован на знаменитый Успенский собор города Владимира – сердца Древней Руси.

Если вы помните, древние домонгольские храмы и Успенские соборы отличались грандиозным, немыслимым размером. Именно для грандиозного Успенского собора во Владимире преподобный Андрей Рублев с артелью писал свой знаменитый иконостас (его часть тоже хранится в нашем собрании) и расписывал его. Так вот, если Успенский собор Московского Кремля по своим формам и размерам повторяет собор города Владимира, то иконостас тоже создан по примеру, он такого же грандиозного масштаба. Это вообще небывалый размер для нашего Отечества в то время. В местном ряду, внизу этого иконостаса, находились иконы первых русских митрополитов Петра и Алексия.

Особо мне бы хотелось сказать об иконе, которая попала к нам очень поздно, в 40-е годы XX века, из Московского Кремля (а вторая икона осталась в нем). Эта икона, как считает большинство исследователей, была создана в период росписи собора – в конце XV века, в 80-е годы (это одна из датировок). Это огромного размера житийная икона, в центре которой располагается образ Алексия-чудотворца, московского митрополита. Его святость – это как бы некий тезис, подтверждением которого являются клейма, запечатлевшие моменты жития московского митрополита Алексия. Благодаря научным исследованиям мы можем сказать, что эти клейма полностью соответствуют варианту жития преподобного Алексия, включая, например, уже точно датированное событие – чудо исцеления от мощей святителя Алексия старца Наума.

По традиции все клейма в русских иконах читаются слева направо. В верхнем ряду мы видим рождество отрока Елевферия и дальнейшее событие приведения его во храм. Чудное третье клеймо: отрок спит, ему снится птица, и голос говорит ему, что он сам будет как ловец птиц – ловец душ человеческих. Далее изображены его пострижение в монаха и поставление в епископа. При этом мы должны понимать, в какое время живет святитель Алексий: мы видим, что он приезжает к татарскому хану.

Далее клейма читаются слева направо вразбивку. В шестом клейме действие происходит в Троице-Сергиевой лавре, здесь мы видим благословение. Видим также моление: перед нами белокаменный Успенский собор, только тот, древний, который не дошел до нас, где был захоронен первый русский митрополит Петр и лежали его мощи. И вот святитель Алексий молится над могилой митрополита Петра.

Дальше следует история, связанная с поездкой митрополита Алексия в Орду, где он совершает исцеление татарской царевны Тайдулы от слепоты. Но, конечно же, это имеет и символический подтекст: исцелить от слепоты – это как бы открыть глаза веры, душу человека. Ну а дальше встреча с преподобным: мы с вами видим Успенский собор, его успение и обретение мощей, видим, как икону святителя Алексия преподносят в храм. И наконец последнее клеймо – это чудеса, происходившие от мощей святителя Алексия.

Там, где находились мощи святителя Петра и святителя Алексия, стояли замечательные житийные иконы, являющиеся памятниками высочайшего художественного значения рубежа XV–XVI веков со всеми присущими Дионисию особенностями, о которых мы говорили: и вытянутые утонченные пропорции, и легкий разбеленный колорит, и ощущение радости, покоя, отсутствие драматизма и напряженности, присущее предшествующим иконам. Все эти художественные качества, на мой взгляд, полностью соответствуют совершенно особому мироощущению периода возвышения Русского государства рубежа веков, времен, когда Иван III женится на Софии Палеолог и, как мы знаем, начинается огромное расширение Российского государства, русского православного мира.

– Мы еще продолжим рассказ об иконах Дионисия, которые можно увидеть в залах древнерусского искусства Государственной Третьяковской галереи, а сегодня время нашего эфира подошло к концу.

Автор и ведущая программы Елена Чач

Записала Аксиния Шмонденко