Читаем Добротолюбие. Выпуск от 22 января

Курс ведет священник Константин Корепанов.

Мы продолжаем читать «Слова» преподобного аввы Исайи из первого тома «Добротолюбия». И прежде чем приступить к «Слову 26», хотелось бы обратить внимание на тридцать четвертый абзац «Слова 25», акцентировать внимание читающего и слушающего, чтобы он не пробегал мимо этого «Слова».

 Видишь ли, что если кто не стяжет деяний Иисуса, то он неискусен и не невеста Ему? Все девы приготовили светильники свои, но не имевшие деяний остались за дверью. Невод, брошенный в море, собрал (всякого рода рыбы), но в царствие приняты (только добрые). Плевелы выросли вместе с пшеницею, но когда настала жатва, связаны в снопы и брошены в огонь. Розги все оставались в лозе виноградной, но не принесшие плода ввергнуты в огонь. Овцы паслись вместе с козлищами, но только одних овец Он ввел с Собою, а козлища брошены вне. Сеятель равно сеял все семена свои, но порадован только теми, кои возрасли на доброй земле. Дававший серебро (таланты, мнасы) давал их без лицеприятия, но только удвоивший его принес ему радость. Все званы были на брак, но не имевшего одеяния брачного (царь) велел бросить во тьму вечную. Эти слова нас касаются, потому что все мы говорим, что веруем, но не имеющих деяний Божества Его, бросит Он вне, как сказал: «мнози бо суть звани, мало же избранных» (Мф. 22,14).

Авва Исайя напоминает слова Священного Писания, причем целиком это Новый Завет; вовсе не Ветхий, который мы привыкли воспринимать как суровый, жестокий. Всё это слова Нового Завета, которых много в Священном Писании, в каждом Евангелии, но мы их не слышим, не видим, не замечаем. Для нас как будто нет этого разделения, через которое каждому человеку придется пройти – и он будет либо с овцами, либо с козлищами; либо с теми, кто остался на пиру, либо с теми, кто выгнан с пира или не пришел на пир; либо останется с теми, кто принес прибыль Господину своему, либо с теми, кто выгнан во тьму кромешную, где будет плач и скрежет зубов.

Евангельских образов на эту тему очень много. Но важно помнить, что всегда такое рассуждение вызывает в современном человеке протест: а почему? а за что? а где справедливость? Это настолько далеко (я бы даже сказал – бесконечно далеко) от того духа евангельского, подлинно христианского (я бы даже сказал – и подлинно человеческого духа), который и способен понять слово Божье, и принести добрые плоды.

Мы – позванные, нас позвали. Не к нам пришли, чтобы менять нашу жизнь, менять наш дом, наш быт по своему усмотрению.  Нас позвали. Нас позвали на корабль, который спасется. Нас позвали на пир, вкушающие который будут жить вечно. Нас позвали. Мы, как позванные, идем и делаем, потому что нас позвали.

Даже если нас зовут в гости наши самые замечательные, дорогие и близкие друзья, мы приходим и не распоряжаемся в их доме. Если уж тем более нас позвал начальник и говорит сделать то-то и то-то, никто не требует от него объяснения, почему он так решил, почему он решил нас позвать и нагрузить работой (у нас, в конце концов, сегодня есть другие планы, и вообще мы планировали по-другому день провести). Никто этого не сделает. Не то что по отношению к земному начальнику, даже по отношению к другу никто это не сделает. Самый наглый человек, наглейший из наглых, будучи приглашен в гости к родителям своей невесты, и тот утихомиривает свою наглость и не спрашивает, почему они делают то или другое. Он смолчит, а потом выскажет что-то своей невесте. Но он не посмеет задавать вопросы, потому что его позвали, а не он позвал.

Это некая элементарнейшая вещь, которую опытом жизни знает каждый человек. И только в отношении одного-единственного – Бога каждый смеет задавать вопросы, забывая, что его позвали. Не хочешь – не иди. Но тебя позвали и сказали, что нужно делать то-то и то-то, вести себя так-то, выполнять ту или иную задачу, которую тебе поставили. Ты пришел сюда не сам, тебя позвали. И, будучи позванным, делай все, чтобы стать избранным. Потому что если будешь вести себя недостойно, тебя отринут – хозяин в этом доме не ты. Ты можешь возмущаться чем угодно: несправедливостью, нелюбовью, жестокостью, – это никакого отношения к делу не имеет. Ты недоволен – тебя уберут; не нравится – иди туда, где ты найдешь лучше. Не нравится тебе место, куда тебя позвали, – иди туда, где тебе приятней. Не устраивает тебя то, что предлагают тебе здесь, – иди ищи в другом месте. Но в этом месте ты не можешь командовать, не можешь управлять, в этом месте ты можешь слушаться, чтобы остаться здесь, чтобы быть избранным, чтобы тебя не выгнали прочь. Человек может сколько угодно возмущаться тем, что это несправедливо, но он останется вне брачного пира, вне чертога Жениха, вне Царства Небесного, вне вечной жизни. И очень многим это будет и сладостно, и радостно, и приятно. Это их выбор, который, как ни странно, Бог очень и очень уважает.

Далее мы переходим к «Слову 26» преподобного аввы Исайи. Обратимся ко второму абзацу этого «Слова», которое называется «Слова, которые передал авва Петр, ученик Исайи, сказывая, что слышал их от него». В данном случае эти слова аввы Исайи, не записанные им, а пересказанные, записаны именно с пересказа аввы Петра.

Опять сказал, что повержение себя пред Богом с разумом, и повиновение заповедям со смирением приносят любовь, а любовь – бесстрастие.

Простые евангельские слова. Каждый знает эти слова: «Любящий Меня заповеди Мои соблюдет». Так говорит Иисус Христос. То есть человек, который думает, или говорит, или утверждает, что он любит Бога, должен исполнять Его заповеди. Но кроме этого парафраза евангельских слов здесь есть несколько важных дополнений, на которые тоже нужно обратить внимание.

Во-первых, соблюдение заповеди, говорит авва Исайя, должно быть со смирением. А кроме этого еще должно быть повержение себя пред Богом, которое должно срастворяться с разумностью. Понятно, что заповедь и должно исполнять со смирением, потому что даже из Евангелия (и не только из Евангелия) мы знаем людей, которые могли исполнять заповеди Божьи, даже много заповедей исполнять, но при этом возносились и гордились. Так вот, надо исполнять заповеди, исполнять их как можно точнее, полнее, как можно чаще, но при этом никогда не хвалиться ими и не думать, что мы делаем нечто важное. Как говорит Христос Своим ученикам: если даже выполните все, что вам повелено, думайте, что вы рабы, ничего не стоящие, сделавшие лишь то, что должны были сделать, вы всего лишь избежали наказания... То есть главное – не хвалиться, не гордиться, не превозноситься.

Отсюда следует очень важный момент, на который авва Исайя всегда очень много, долго, подробно обращает внимание: нельзя превозноситься над другими людьми. Если ты исполняешь заповедь, ты не можешь превозноситься над другими людьми, иначе ты исполняешь заповедь не со смирением. Если ты постишься и встречаешь человека, который не постится, и укоряешь его за это, значит, ты гордишься тем, что исполняешь этот постный подвиг, постный труд. Если ты молишься и читаешь огромное правило ко Святому Причащению, но встречаешь человека, который не читает этого правила ко Святому Причащению, ты его укоряешь или над ним превозносишься, если исполняешь заповедь с похвалой перед самим собой; ты гордишься тем, что исполняешь заповедь.

Каждый по себе знает, что именно так мы все заповеди исполняем: мы гордимся тем, что ходим в храм, причащаемся, читаем молитвы, исполняем правила, соблюдаем посты, помогаем людям, даем милостыню. Даже гордимся тем, что не осуждаем, гордимся тем, что прощаем, гордимся тем, что молимся за других. Любая добродетель, любая исполненная нами заповедь дает нам только лишний повод, чтобы похвалиться перед другими и укорить других. Поэтому важно не только исполнить все заповеди, но исполнить их так, чтобы они были исполнены со смирением. Чтобы исполнение заповедей приводило нас к смирению и чтобы исполняли бы мы их со смирением. Только тогда мы действительно любим Бога. Если же мы гордимся тем, что исполняем Его заповеди, то все это очень печально.

Каждая из евангельских притч, хоть о мытаре и фарисее, хоть  притча о блудном сыне, сказана как раз для тех, кто очень гордился исполнением заповеди. Как раз для них эти притчи были произнесены, чтобы они понимали, как тяжело, как бедственно может быть их состояние.

Вторая мысль, высказанная в этом абзаце о повержении себя пред Богом с разумом, говорит о молитве. Но не просто о молитве, о некоем молитвенном правиле или даже о некоем молитвенном делании, а речь идет о том, чтобы с молитвой сокрушать себя перед Богом. Речь идет о молитве сокрушенной и сокрушающей, о том, чтобы именно смиряться перед Богом, и о плаче. Дальше по тексту «Слово 28» аввы Исайи будет называться «О рыданиях». Здесь повержение – именно сокрушенный плач перед Богом. А не рассматривать ли этот сокрушенный плач (ведь именно с него так неожиданно начал авва Исайя свое «Слово») условием для того, чтобы и стяжать возможность исполнять заповедь Божью со смирением? Именно плач сокрушенный о себе и приводит к тому, что даже если мы исполняем заповеди Божьи, исполняем их со смирением, сердце не возносится в нас. Как только мы перестаем плакать и перестаем сокрушаться, так сразу исполнение нами заповедей приводит к гордыне и надмению.

Поэтому не случайно исполнение заповедей Божьих для людей святоотеческой письменной традиции неразрывно связано с плачем. Они замечали и по себе, наблюдали за другими и видели, что есть люди, которые могут исполнить заповеди достаточно просто, как тот известный богатый юноша из Евангелия, который прожил-то недолго, а заповеди, казалось бы, все исполнил. Есть много людей, хорошо воспитанных, живущих в подходящих условиях, которые не убивают, не грабят, не насилуют, не развратничают, привыкли совершать молитвы, привыкли давать милостыню (в конце концов, если это сильно не обременяет, милостыню давать приятно, чувствуешь, как благодетельствуешь человеку), жалеть, помогать, угощать. Если все это нетрудно. Ведь ты отдаешь человеку не последнюю копейку, а от своей хорошей зарплаты отдаешь десятую или пятую часть, тебе это практически незаметно. Например, с большой зарплаты дать человеку сто рублей. Этот человек просто счастлив от твоей щедрости, и радуется, и благодарит, для него это очень значимо. Но тебе-то это ничего не стоит, это же нетрудно дать сотню с такой зарплаты. Но ты чувствуешь себя приятно, это бодрит, это, несомненно, вдохновляет.

Это все краткие штрихи к образу человека, который может исполнить заповеди. Конечно, не все. Потому что среди заповедей Христовых есть заповеди о том, что надо молиться за своих врагов, любить своих врагов, что нужно прощать обидчиков, молиться за них, и многие другие вещи (например, не осуждать, не раздражаться), которые трудно исполнить обычному человеку, но все-таки человек обычно об этих заповедях и понятия не имеет. Он просто исполняет то, что привык исполнять. И действительно, ему есть за что себя похвалить, есть чем гордиться перед другими. И вот святые отцы заметили, что такие люди только возгревают в себе гордость и тщеславие, хотя и думают, что исполняют заповеди. Конечно, для таких людей сокрушенный плач очень быстро бы расставил все на место и привел их в правильное отношение к самим себе и к Богу и показал бы, как много они виноваты перед Богом, как много в них неправды. И в конце концов они действительно  начали бы полнее, целостнее исполнять заповеди Божьи и некогда было бы им гордиться. То есть это необходимо.

В этом смысле, конечно, очень показательными могут быть слова не столько из заповедей блаженств по поводу блажени плачущии, сколько слова из Послания к Евреям, где в пятой главе говорится о том, что Сам Христос, будучи безгрешным, многим плачем, слезами и рыданием, с сокрушением подчинил Себя Богу по человечеству Своему. Этим дается образец того, как должен проводить жизнь каждый христианин. Но при этом авва Исайя как бы дополняет это рассуждение о повержении себя перед Богом таким определением, что делать это надо с разумом, с рассуждением. Что это значит? Это значит, что человек, плачущий перед Богом, сокрушающий себя перед Богом, не должен отчаиваться, не должен переходить в уныние, не должен никаким образом позволить в этом сокрушенном плаче впасть в крайность и подумать: всё, грехи мои сильнее милосердия Божья, я неисправим; каким был, таким и останусь; все напрасно. Рассуждение при этом всегда должно действовать.

Выражена эта точка зрения очень неожиданно, но очень знакомым современным христианам способом в житии аввы Силуана Афонского, который получил такое указание: держи свой ум во аде и не отчаивайся. То есть считай себя достойным ада, живи так, что по своим грехам ты достоин жить в аду, но при этом разум не отключай и в отчаяние не впадай, понимай, что милосердие Божие может вытащить тебя и оттуда. И вытащит, потому что Бог бесконечно любит всех людей и пришел спасти грешников. Если я погружаю себя в ад и считаю себя самым отвратительным и мерзким грешником, это, конечно, может ввергнуть человека в отчаяние. Но разум ему говорит, подсказывает: нет, Христос и пришел спасти людей, подобных тебе, то есть грешников. И об этом, например, и свидетельствует всем хорошо известная молитва, слышимая в церкви: «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога Живаго, пришедый в мир грешныя спасти, от них же первый есмь аз». На такую глубину переживания собственного состояния, собственной отдаленности от Бога и направляет нас церковный опыт.

Четвертый абзац «Слова 26»:

Сказал опять: человек, имеющий осуждение в сердце своем, далек от милости Божией. Когда же я спросил его об этом, он сказал: если хочешь последовать Господу нашему, Иисусу Христу, соблюдай слово Его; если хочешь сораспять с Ним ветхого человека, то должен ты отсечь тех, кои сводят тебя со креста, приготовить себя к перенесению уничижения, упокоевать сердце озлобляющих тебя, смирять себя, властвовать над хотениями своими, иметь молчание уст, и не осуждать никого в сердце.

Буквально начинает авва Исайя свои слова опять почти с евангельских слов: если хочешь последовать со Христом на Голгофу (как говорит Христос: Если кто хочет идти за Мною… возьми крест свой, и следуй за Мною) и сораспяться с ним, если ты хочешь стать христианином, то должен исполнить то, что говорит ниже авва Исайя.

Во-первых, отсечь тех, кто расслабляет человека, то есть тех, кто мешает тебе идти за Христом. Вспоминается такой евангельский сюжет, когда Христос говорит о том, что Ему надлежит быть распятым. Петр говорит: «Да не будет этого с Тобой». Христос говорит: «Иди за мною, сатана».

Надо понимать, что есть люди, которым мы обязаны служить, которым мы призваны служить. Но эти люди при всей нашей любви к ним не могут быть нашими советчиками. А стало быть, не могут быть нашими друзьями. Мы служим им, заботимся о них. Но когда они говорят: «Пожалей себя. Ну что ты так нехорошо себя ведешь? Ну не для этого же Христос пришел на землю, чтобы ты так страдал и мучился. Ни к чему это совершенно», – надо понимать, что есть люди, которые сами несут крест, сами живут со Христом и сораспинаются по мере сил с Ним, и из опыта или из любви к нам говорят такие слова. К этим словам можно прислушаться. Иногда даже нужно прислушаться. Но если человек живет расслабленной жизнью и Христос для него всего лишь некая убежденность, некий элемент его сознания, его мировоззрения, а не Тот, Кому отдана и посвящена вся жизнь, таких людей, когда они расслабляют нас и говорят, что себя надо пожалеть, не надо слушать и от сердца своего отсекать. Служить мы им обязаны и служим. Но советов их не слушаем.

Второе, на что должен решиться человек, это переносить уничижение. Не просто какие-нибудь абстрактные скорби, а именно уничижение.

Третье: я должен утешать (удивительные слова!) злобствующих против меня, то есть тех, кто  мной недоволен, кто меня угнетает. Их я должен утешать. Не просто, скажем, молиться, не просто избегать их и не ссориться, а всячески стараться успокоить их сердце, сделать им приятное, принести им радость. Иначе я не смогу следовать за Христом.

Четвертое: я должен себя смирять, то есть всячески взыскивать смирение, о котором авва Исайя будет говорить ниже.

Дальше: он должен властвовать над своими желаниями, то есть не позволять себе исполнять все то, что ему хочется, обуздывать свои «хотелки», свои желания. Даже если они неплохие, он должен все равно обуздывать эти желания и говорить: «Нет, не сейчас. Не сегодня. Потерпи». Для того, чтобы научиться владеть собой.

Дальше: он должен научиться молчанию, то есть избегать празднословия и осуждения.

И последнее, что говорит здесь авва Исайя, он должен не осуждать людей даже в сердце. Ведь даже если мы в сердце осуждаем человека, все равно любое осуждение есть восхищение себе права Бога судить другого человека. Мы таким образом проявляем гордыню по отношению к Богу, а кроме того, превозносимся над тем, кого осуждаем. То есть, осуждая человека даже в сердце, мы ставим его ниже себя. Это тоже гордыня, в этом нет смирения. Стало быть, если нет смирения, идти по пути кроткого и смиренного Бога сил у нас не будет.

Записала Инна Корепанова