Читаем Апостол. 28 августа. Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков

Святой Церковью читается Первое послание к Коринфянам. Глава 4, ст. 9–16.

9. Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков.

10. Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии.

11. Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся,

12. и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим;

13. хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне.

14. Не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих.

15. Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием.

16. Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу.

(1 Кор. 4, 9–16)

Итак, дорогие братья и сестры, мы с вами вернулись к Первому посланию к Коринфянам. Сегодня также читается отрывок из Послания к Филиппийцам в связи с большим праздником, который мы сегодня отмечаем, – Успением Пресвятой Богородицы. Всех вас, братья и сестры, поздравляю с этим замечательным светлым праздником.

По обычаю мы с вами будет комментировать рядовой отрывок, который только что прочитали. Хотя в свою очередь читается он не так редко, потому что является тем отрывком, который практически всегда полагается в память апостолов. Поэтому мы слышим этот текст чаще, чем те, которые звучат лишь раз в году. Например, многие интереснейшие отрывки из Послания к Римлянам читаются у нас раз в году, на буднях. Причем они очень длинные, и когда чтец произносит их по-славянски, то очень многое непонятно, ведь и по-русски далеко не все понятно. Вся эта информация, все эти глубочайшие мысли проходят мимо сознания православного христианина. Это очень обидно и очень ущербно для роста христианского, поэтому по мере наших скромных сил мы и стараемся хотя бы что-то обсудить здесь, чтобы какие-то семена богословского учения, полемики, богословской эрудиции, внутреннего напряжения богословской мысли (свойственного в первую очередь апостолу Павлу, но и остальным апостолам), все-таки нашли отражение в наших сердцах и головах.

Если говорить о сегодняшнем отрывке, то он неспроста читается в память апостолов, потому что речь в нем идет именно об апостольском служении. И здесь Павел в частности вступает в некий антагонизм, даже конфликт с коринфянами. Напомню, что коринфяне не очень сильно уважали Павла, во многом не признавали его апостольского авторитета: им казалось, что он невзрачный (считалось, что апостол Павел внешне был не слишком хорош собой), может быть, не такой красноречивый оратор, как Аполлос, то есть отношение к нему было несколько предвзятое. Кроме того, коринфяне считали, что христианство дает им возможность обладать духовными дарами и пребывать в некой духовной эйфории, что они уже спасены. Помните, как апостол Павел говорит: «Вы царствуете без нас, о, если бы это действительно было так, мы бы тогда тоже царствовали с вами». Он иронизирует, даже несколько издевается над коринфянами, чтобы немного встряхнуть от их духовной прелести.

Здесь то же самое. Павел, с одной стороны, говорит, что коринфяне чувствуют себя вполне комфортно: ощущают свое христианство не как некое противостояние миру, а, может быть, даже как некое духовное превосходство над остальными людьми. В то время как истинные апостолы идут по дорогам пешком, что было небезопасно. Мы говорили, что это сейчас путешествовать можно комфортно, безопасно, и то не всегда: что-то случается с транспортными средствами, возникают непредвиденные ситуации, нападения. А в то время человек идет пешком, беззащитный, в одной одежде, подчас даже босиком. И дикий зверь может употребить его в пищу, и разбойники могут напасть. То жарко, то холодно, то голодно, то встретишься с какими-то людьми, которые не очень тебе и рады и может закончиться побоями, а они, может быть, украдут у тебя все твои небольшие пожитки. И вот апостолы идут, проповедуют, проповедуют то, что, может быть, еще многим непонятно. Проповедуют иудеям, которым это не только непонятно, но и неприятно, не говоря о том, что они распяли Мессию. Поэтому получают апостолы – побои. Внешне они выглядят, действительно, не очень приятно: они похожи на маргиналов-неудачников, которые ходят-бродят, что-то рассказывают, их бьют, а они, как назойливые мухи, все равно идут и проповедуют.

И Павел показывает этот контраст между самодовольством, комфортной жизнью коринфян и очень непростой, тяжелой апостольской жизнью и как всегда играет на парадоксах. Мы помним, что апостол Павел – блестящий мастер парадоксов. Не один раз мы встречались с его парадоксальными пассажами, где он сталкивает два противоположных полюса. И здесь тоже видим это.

9. Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков.

Вот как Павел описывает апостольскую ситуацию. Перевод не совсем точно отражает его мысль. Может быть, не так сильно искажает, но не передает всей тонкости замечания, которое делает Павел. Нам, последним посланникам … Почему последним? Они же не самые последние посланники, будут еще проповедники. Павел имеет в виду не совсем то. Скорее, можно попробовать перевести так: «Ибо я думаю, что нам, посланникам, Бог судил быть последними, приговоренными к смерти». То есть слово «последние» относится не к посланникам, а к «приговоренным к смерти». Этими «последними, приговоренными к смерти» в Римской империи называлась группа людей, которые в последнюю очередь выходили на арену Колизея (или другого театра). Для чего их выводили? Чтобы уже совсем пресытить человеческую жажду крови. Там дрались гладиаторы, дикие звери с людьми, еще что-то. Христиан, как мы помним, либо сжигали живыми в виде факелов, либо отдавали на съедение диким голодным зверям. И вот Павел говорит, что нам, апостолам, Бог вообще судил быть как эти последние, приговоренные к смерти, которых уже выводили в самом конце, чтобы толпа усладилась кровью, просто уже пресытилась, чтобы все ушли довольные и более уже не желали смотреть. Ужасно представить, что люди смотрели на это и даже находили в этом удовольствие. Таков был древний мир… Может быть, сейчас он в чем-то изменился, хотя и не всегда. По крайней мере, сейчас мы не имеем таких легальных боев, где люди убивают друг друга насмерть. В Римской империи это было нормально, тем более были рабы, которых и за людей подчас не считали: ну, один раб убил другого – ничего страшного. А христиане вообще считались вредными, опасными людьми, поэтому их можно было отдать и зверям, и гладиатором, и вывести кучкой в последнюю очередь, чтобы толпа усладилась кровью. Вот с кем сравнивает апостолов Павел, говоря, что это те самые последние, приговоренные к смерти.

Напоминаю о необходимости для нас с вами ежедневно читать слово Божие, потому что в нем заключена и великая отрада, и утешение, и наставление. Храни вас всех Господь!

Иерей Михаил Ромадов