Беседы с батюшкой. Традиции, суеверия, вера

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает председатель Отдела по молодежной, миссионерской и катехизаторской работе Гатчинской епархии, клирик собора Покрова Божией Матери в Гатчине священник Николай Святченко.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи) 

– Тема сложная, интересная: и традиция, и суеверия, и вера иногда сплетены в такой узел, что иногда даже сложно разобраться, где традиция, а где суеверие, каким образом они могут быть связаны и в чем противоречат друг другу. Конечно, вера и традиция никоим образом не могут быть связаны с суевериями, но тем не менее мы сталкиваемся и с этой проблемой. 

Мы знаем, что передача свечи левой рукой может вызвать гнев множества прихожанок храма. Часто встречаемся с тем, что люди плюют через левое плечо, таким образом борясь с лукавым. Мы знаем, что в городе Кронштадте есть дерево, проходя мимо которого во время православной экскурсии, экскурсовод говорит о том, что на этом дереве нужно повязать ленточку, для того чтобы сбылась мечта или были решены какие-то проблемы. Если говорить кратко, все это сводится к следующему – выполни ритуал, выполни обряд, и у тебя все будет хорошо. 

Предлагаю поговорить на эту тему и прежде всего хочу узнать у Вас: в чем все-таки разница между традицией и верой? 

– Конечно, как православные христиане, и Вы это очень правильно отметили, мы должны понимать, где лежит различие между этими понятиями. С одной стороны, Церковь называется Святой Апостольской и Православной. И смысл апостольства в Православной Церкви заключается не только в таинстве рукоположения, посвящения на священнические иерархические должности, но и в том, что Церковь сохраняет апостольскую веру, богословие, в том, что воспроизводит Божественную литургию, понимая ее как самый главный акт единства между людьми и Богом, осуществляемый на земле. 

Поэтому, с одной стороны, мы говорим, что первый столп, на котором держится Церковь, – это Священное Предание. Второй столп – Священное Писание. В Священное Предание входит то, что мы называем живым опытом переживания Святого Духа. Помимо канонов, Вселенских Соборов, вероучительных текстов и актов, всех известных нам литургических памятников, нашей великой драгоценности – Божественной литургии, таинства Евхаристии это и передача духовного опыта – встреча с Богом, со Святым Духом, общение с Ним, возрастание в Боге. И это составляет одну из важнейших категорий и качеств Православной Церкви – Предание с большой буквы. 

Вместе с тем, к сожалению, всегда в Церкви и в других традиционных религиях присутствовали какие-то внутрирелигиозные секты, движения. В современном научном религиоведении они называются культовой средой общества. Она характерна тем, что может через поклонение какому-то человеку заслонить Господа Бога, Его заповеди и наставления; в нашем случае Евангелие и образ Христов, когда какой-то человек, внешне похожий на какого-то старца, даже чудотворца, практически уничтожает Евангелие, извращая его учение и порождая известные в истории сектантские идеи, практики, различные ритуалы. В эти практики и ритуалы обычно входят какие-то сектантские идеи, мало оформленные в сознании человека, как например, различные суеверия, приметы. 

Проявления сектантства внутри Церкви бывают, когда человек имеет неправильное отношение к Богу и Церкви, даже при участии в церковных таинствах и каких-то церковных 

делах, но без личного понимания, в чем он участвует, к какому Богу он идет, не имея истинных знаний о Боге. Иногда смотришь на человека и думаешь, что он бы не смог отличить Иисуса Христа от Зевса, Гаутамы Будды или других: иногда люди проявляют себя как язычники. Конечно, наша задача (пастырей, катехизаторов, миссионеров) – относиться к людям, имеющим подобное мировоззрение, с милосердием и пытаться их воцерковить, объяснить и привести к познанию Истинного Бога. Та ниша, где порождаются подобные явления сектантского характера, называется в религиоведении культовой средой общества, и это, к сожалению, свойственно абсолютно всем традиционным религиям. 

– Вопрос телезрительницы Валентины из Брянской области: «Мы убирались на кладбище перед праздником Покрова. Говорят, что после Покрова убираться на кладбище нельзя, – это относится к суевериям?» 

– Я полагаю, да. В каком-то регионе, селе, может быть, присутствуют приметы, не имеющие значимого характера. Мы должны относиться к ним тоже с великодушием: возможно, десятилетиями или даже столетиями в данном месте в народе стало принято совершать одни и те же действия, в зависимости от климата, проведения сельскохозяйственных работ в определенное время. Эти аграрные мероприятия имеют чисто местечковый характер, и мы должны относиться к ним с некоторой простотой и пытаться понять, зачем люди когда-то ввели подобную практику, но одновременно понимать, что напрямую с христианством они не соприкасаются, но связаны с регулярной бытовой жизнью. 

– Например, где-то на Покров уже лежит глубокий снег, поэтому тяжело убираться на кладбище. 

– Человеку надо оторвать себя от дивана до Покрова, чтобы пойти на могилку к своим предкам, помолиться по православной традиции, расчистить и прибрать эту могилку. 

– Я хорошо помню, как в одном городе на Пасху по городу передавали объявление о том, что от станции метро будут ходить бесплатные городские автобусы до кладбища. В этом случае возникал вопрос, почему же мы на Пасху не ходим на кладбище поминать близких, а для этого существует другой день – Радоница. До сих пор я вижу у свежих могил стакан водки с хлебом. Или на поминках: стоит фотография, а рядом свеча и рюмка водки с хлебом. Я понимаю, что это языческая традиция, но она настолько устоявшаяся, что не вызывает ни у кого сомнения, считается некой нормой, как и завешивание зеркал. Откуда все это берется? 

– Вы, Глеб, привели интересный пример того, что, несмотря на всю атеистическую пропаганду советского времени, многие люди, потерявшие веру в Бога, ведущие бездуховный образ жизни, тем не менее до конца так и не смирились и не смогли поверить в себя как в абсолютных животных, грубо говоря, как в ничего не стоящую биологическую массу. Нечто все же оставалось в подсознании человека и в советское время, как-то редуцировалось и проявлялось в таких неформулируемых выражениях религиозной потенции, которая все-таки заставляла человека, хотя и абсолютно неразумно, выполнять такие ритуалы. При отсутствии религиозного ритуала, при его незнании оставалось чувство, что человек должен остаться хотя бы в нашей памяти: это не просто собака, которую зарыли в яму, забыли и ушли. Хотя подлинный, искренний атеист именно так и должен думать и так относиться в том числе к человеку. Потому что человек имеет образ Божий, только если в мире присутствует Бог, если же человек абсолютно одинок, то человек – это животное, и тогда смерть собаки, таракана и человека должна пребывать в одной плоскости. Человек, не принимая этого, но и не зная Бога, Церкви, религиозных традиций, на уровне подсознания выражал, как мог, отношение к вечной составляющей природы каждого человека свечами, фотографиями, может быть, привычной рюмкой с хлебом. Мне кажется, это такое подсознательное неоформленное выражение религиозности, кстати, очень интересное с точки зрения религиоведения. Печально то, что человек не может подняться выше этой планки. 

– Вопрос телезрителя Евгения из Белгорода: «Говорят: пойду поставлю свечку за упокой и за здравие. Свеча обладает чудодейственными или исцеляющими свойствами или это просто для освещения храма, ведь раньше электричества не было? Что это – традиция или суеверие?» 

– Во-первых, свеча является символом молитвы, как и огонь. Это даже не символ, а некая материальная сущность, возносящаяся от земли к небу, как и наша молитва, которая возносится от земли к небу. Кроме образа и символа, свеча имеет вторую категорию по значимости; по крайней мере, так было до некоторого времени, когда она освещала пространство, создавала свет. И третье свойство приобретаемой нами свечи – это пожертвование, которое мы делаем в пользу этого прихода. Потому что, с одной стороны, в основной своей практике приходы Русской Православной Церкви не имеют обязательного пожертвования в виде десятины, но такие внешние пожертвования на свечу, панихиду, молебен, записки преодставляют возможность делать это пожертвование в тех размерах, в которых сам человек хочет и может их сделать. Таким образом, у свечи три смысла: символический, буквальный (но сейчас не очень актуальный, поскольку есть электричество) и пожертвование. 

Думаю, что когда просят поставить свечку за упокой, надо понимать это символически – надо помолиться о человеке, помолиться дома, в храме, на заупокойном богослужении. 

– То есть автоматизма в этом никакого нет? 

– Конечно, сказать, что это сработает само по себе, мы не можем, иначе мы были бы не в Православной Церкви и не в христианстве, а были бы какими-то ворожеями, хиромантами, колдунами, то есть это немножко не по адресу. 

– Я вспомнил историю. В Покровский храм пришел мужчина, купил самую большую свечу, какую только мог. Потому что среди многих людей считается: ну, ты купил свечку за десять рублей, а я вот за сто – Господь меня услышит в десять раз лучше. Мужчина ставил эту свечу, а она все время гасла... Три раза он это делал, три раза она гасла, и тогда с криком, в страшном горе он убежал, потому что якобы Господь не принял эту жертву. Конечно, за людей, верящих в саму свечку, можно только молиться. 

– Может быть, для правды Господь не принял его жертву и через этот эпизод показал, что его богопочитание должно быть в сердце. Может быть, потом это послужило ему поводом для размышления. 

– Вопрос телезрителя Виталия из Санкт-Петербурга: «В Ветхом Завете было сказано, что Бог отдавал приказы; например, дал приказ фараону отпустить евреев из рабства. Были ли приказы Бога в Новом Завете и слышали ли их люди?» 

– Спасибо, Виталий, за вопрос, он очень интересный и находится в контексте отличий Ветхого Завета, то есть предыдущего договора между Богом и человечеством, и Нового Завета. В Новом Завете Бог человека приглашает войти в Свою семью, смотрит как на Своего сына, как на Свою дочь, и через веру в Иисуса Христа человеку предлагается стать усыновленным – иметь самые близкие отношения с Богом, иметь возможность называть Его Отцом, как мы молимся Ему в молитве «Отче наш». То есть появляются совершенно иные, невообразимые ранее отношения. Ветхий Завет, иудейская вера, тем же апостолом Павлом, бывшим иудеем, причисляется к ступеням предыдущего человеческого духовного опыта. Он похож на детоводителя, то есть на того, кто воспитывает в яслях маленького человека, объясняя какие-то самые общие категории: «Это не трогай – горячо, можешь обжечься; это не ешь – можешь отравиться». Часто такой воспитатель действительно похож на грозного человека, который может при необходимости применить ремень, наказать, но это наказание является необходимой ступенью для взросления. Поэтому Бога Ветхого Завета люди воспринимали как Того, Кто может наказать, Кто отдает приказы, потому что человечество тогда находилось в абсолютно младенческом состоянии, оно только вышло из состояния многобожия, которое, как это было угодно сделать Богу, приготавливало человечество к приходу Спасителя. 

– Вопрос телезрителя Артура из Воронежа: «Я принял православие, перейдя из армянской веры. Сам я армянин, горжусь этим в хорошем смысле слова, но и православный армянин, то есть армянин Халкидонского Собора, который в таинстве покаяния перешел к православному вероисповеданию. Возможно ли, что когда-нибудь армяне из молитвенного дома – я называю его не храмом, а именно домом, потому что, как говорится в Священном Писании, одна вера, один Бог, одно крещение – встанут на путь истинной православной веры? Как и вообще люди других вероучений?» 

– Спасибо, Артур, это даже не вопрос, а скорее сердечное воззвание. Я думаю, что мы с Вами, Глеб, можем только присоединиться и сделать из этого воззвания молитву: дай, Господи, всем, кто находится в рассеянии, каком-то отторжении от Святой Церкви, воссоединиться с ней. Конечно, у нас должна быть такая надежда и такая молитва… Я думаю, все простые верующие люди должны молиться о том, чтобы это произошло как можно быстрее. Потому что Христос очень желал и просил Бога Отца (о чем многократно говорится в Евангелии, особенно в Евангелии от Иоанна), чтобы все Его ученики, все Его дети были едины. Чтобы любовь была между ними. 

Интересно, что Христос мог исцелять слепорожденных, даже воскрешать из мертвых, но Он не мог связать людей между собой любовью, а мог лишь молиться об этом Богу Отцу. Как и мы можем молиться Ему об этом и трудиться в направлении того, чтобы эта любовь была достигнута в сфере единства. Это та, по сути дела, единственная заповедь, которую мы имеем в Новом Завете. 

– Вопрос телезрителя Дмитрия из Санкт-Петербурга: «Вопрос по молитве Силуана Афонского, которая звучит так: “О Господи, дай Духа Святого на землю, чтобы все народы познали Тебя и научились любви Твоей!” Объясните, пожалуйста, эту молитву и скажите, как лучше молиться мирянину этой молитвой». 

– По-моему, это потрясающая молитва, очень христианская, глубокая, призывающая нас, прежде всего нас, учиться смотреть на всех людей как потенциально на тех, кто должен войти в Царство Божие, которых Господь призывает, к которым Он обращается. И наряду с 

нашими заботами и проблемами, душевными, духовными, материальными, мы способны здесь оторваться от наших эгоистических принципов в молитве и помолиться даже о тех, кто еще находится вне церковной ограды и к которым Господь обращается так же, как и к нам, призывая нас в нее. Поэтому эта молитва подчеркивает вселенский призывающий евангельский характер. Кроме собственно молитвы она еще и многому учит нас самих – тому, как нам смотреть на людей, чтобы не превращаться в абсолютных язычников этого мира, которые делят всех на различные партии, направления и т.д., забывая о том, что возлюбить ближнего, как Самого Христа, является нашей основной заповедью. 

– Пример самого Силуана Афонского – это величайший пример того, как нужно жить обыкновенному мирянину. Тут вспоминаются еще две истории. Первая – о десяти исцеленных, из которых вернулся только один, и это был самарянин, не правоверный иудей, а язычник. И это был единственный из десяти, кто вернулся к исцелившему их Христу. Второе – во время литургии оглашенных есть момент, когда возглашается: «Оглашенные, главы ваши Господу преклоните». И мы видим, что половина людей в храме преклоняют головы. А когда произносится: «Оглашенные, изыдите», – никто не выходит. Понятно, что здесь обыкновенное незнание литургии. Но есть удивительный момент – когда мы молимся об оглашенных и просим, чтобы Господь просветил их солнцем правды и истины. Каждый раз мы молимся о них, как о самих себе, и это для нас действительно очень важно и нужно. Вопрос мой в следующем: насколько наша вера необходима в нормальном человеческом знании того, что мы исповедуем? 

– Это же первое условие принятия Христа. В Священном Писании и в трудах святых отцов часто говорится о том, что вначале уверуй, покайся, крестись – и войди в Царство Божие. Призывание к Царству и вхождение в него начинаются с призыва не только к покаянию, но и к вере. Само слово «вера» в современном обществе потеряло содержательную коннотацию. Часто люди говорят: я верующий, Бог у меня в душе и т.д. И под словом «вера» они понимают что-то свое; может быть, какое-то чувствование: у каждого какое-то свое переживание того, что он формулирует как веру. Но переведем слово «вера» на современный русский язык, а я советую, проводя катехизацию, когда мы готовим людей к крещению или венчанию, каждый раз подчеркивать, что вера прежде всего означает «обращенность», в данном случае – обращенность ко Христу. Обращенность или любовность. Слова «обращенность» и «любовь», наверное, являются в русском языке самыми точными для передачи смысла. Уверовать во Христа – это значит всем своим существом обратиться к Нему не только как к своему Создателю, а обратиться к Нему как к своему Отцу – самому близкому, самому нужному и самому любящему. И проявить по отношению к Нему на всех уровнях – духовном, душевном и телесном – свою любовь. И это проявление любви к Нему, эта обращенность и будут, по сути дела, явлением веры. 

Исходя из этого принципа нашей обращенности, то есть положения в основание нашей жизни Бога, воплотившегося во Иисусе Христе, мы, конечно, говорим, что вера должна иметь и рациональный аспект, то есть познавательный. Потому что нельзя любить того, кого ты не знаешь, как невозможно жениться или выйти замуж за того, кого ты никогда не видел, не слышал или хотя бы не посмотрел фотокарточку, не посмотрел характеристики. А еще лучше узнать какие-то качества человека до того, как ты вступил в отношения. Поэтому рациональная и познавательная человеческая способность должна сопутствовать всей духовной и религиозной жизни человека, должна начинаться с этого, и для нас должно быть странно, когда человек говорит, что ему неинтересно Евангелие, Писание, вообще нет дела до Христа, просто есть какие-то проблемы, которые необходимо решить. 

Вера в смысле обращенности и положения Христа в основание жизни отсутствует. Это так, как если бы мы сказали: да, я очень хочу пожениться с тем человеком, но сам он мне не очень интересен, а интересен мне его дом или машина. Соответственно, логична ситуация, что мы начинаем познавать Бога через все известные нам возможности: через Писание, через молитву, через участие в таинствах. Это познание Господа осуществляется на всех уровнях: чувственном, духовном и рациональном. Поскольку человек – сложное существо и имеет многогранную природу, то и познание наше должно иметь многогранный характер. 

– Получается, что если мы пренебрегаем этим познанием, нам легко впасть в суеверие или обрядоверие, что, в принципе, наверное, очень близко. В этом случае ни Предание, ни традиция нашей веры нас уже не спасут, если мы не будем понимать, о чем мы говорим и что исповедуем? 

– Абсолютно верно. Человек, чувствуя, что он не имеет реального контакта с Богом, никак не ощущает Его, что его духовная жизнь проходит напрасно или ее нет никакой, начинает какие-то внешние вещи и категории, чаще всего используются практики ригористического характера, когда человеку внушают, что он Божий. Тогда часто в Церкви, кроме суеверий различного характера, ритуалов, абсолютного непонимания того, в чем участвует человек, способны появиться и сектантские вещи. В Православной Церкви чаще всего бывают сектантские разделения, что называется, справа, то есть когда человек доводит себя на уровне поста с отказом от еды и питья едва ли не до смерти. Например, несколько лет назад были сектанты в Пензенской области, которые зарылись в землянках в ожидании конца света и практически довели себя до измождения. 

Таких примеров, к сожалению, немало. Все они свидетельствуют о том, что эти люди, не чувствуя Бога, являются, по сути, атеистами. Но, ужасаясь этому факту – не ощущая себя чадами Божьими, пытаются создать надстройки чаще всего внешнего, ригористического характера, чтобы почувствовать себя Божьими, потому что кто-то о них так сказал или так смотрит на них. Таких людей Христос осуждал, как мы помним, Он осуждал фарисеев за внешнее проявление религиозности: за то, что они ходят и молятся при всех на площадях, транслируя себя как великих богопочитателей, но сердце их пусто. «А вы, – говорит Христос ученикам, – не будьте такими, учитесь иметь искреннее отношение с Богом». Не будьте театральщиками, не играйте на сцене. Не надо лицедействовать, это никому не нужно. Может быть, получите какую-то славу здесь... 

Мы знаем, что некоторые сектанты внутри Православной Церкви с точки зрения экономики достигают больших успехов. Правоохранительные службы находят сотни, миллиарды рублей, собранные за время сектантской деятельности. Как, например, известная секта бога Кузи, которая путешествовала по православным выставкам, когда человек транслировал себя как абсолютно духоносного старца, который молится за людей где-то на краю земли. Он внушал всем доверие, раздавал различные благословения крайне правого характера. 

– Телезрительница Тамара из Воронежа спрашивала о том, может ли она подарить нательный крест своего покойного супруга своему внуку, отроку? 

– Конечно, с одной стороны, она вправе так поступить, но вместе с тем, мне кажется, нательный крест супруга является существенной памятью об этом человеке. Чаще всего крест остается во время отпевания и похорон на человеке, но если он остался, то, мне кажется, лучше оставить его при себе: крест супруга, как, например, обручальное кольцо, – это что-то очень близкое. 

– У нас часто возникают подобные вопросы. Бывает, что мы находим крест на улице и не знаем, что с ним делать. Некоторые думают: «Ой, я возьму чужой крест и понесу этот крест, ведь у человека могли быть какие-то жуткие проблемы, и я возьму их через этот крест на себя». Является ли это суеверием, как и страх дарить крест? 

– Страх подарить вместе с крестом другому и судьбу другого человека? Такого пункта в православном вероучении нет и не может быть. Поэтому с буквальной, правовой точки зрения можно подарить нательный крестик другому человеку, это не имеет никакого духовного характера. Но с точки зрения личностной, мне кажется, лучше оставить его себе, потому что это близкий человек, это как бы его частичка, которая будет с тобой, пока ты жив. Можно сохранить его крестик на себе до момента собственного упокоения или подарить внукам для памяти. Но ребенку можно приобрести собственный крестик, чтобы он знал, что с крещения у него есть собственный крестик, а это крестик дедушки, а это – прадедушки. Такие памятные вещи до революции бытовали в домах богобоязненных и благочестивых людей. Потом эта традиция, как и передача икон предков, была прервана. 

– Вопрос телезрительницы Ирины: «Хотелось бы, чтобы батюшка кратко объяснил, что такое вера. И правильно ли я понимаю, что основа веры – это борьба со страстями, аскетика, которыми должен постоянно заниматься христианин?» 

– Если говорить очень простым и современным языком (а это мне кажется очень важным), вера – это прежде всего обращенность всего нашего существа: нашей души, духа, нашего тела – ко Христу. Обращенность и следование за Ним – посвящение всего своего существа Христу. Это выражается через молитву, через участие прежде всего в таинстве Евхаристии, через соединение со Христом в Его Теле и Крови; и через соединение со всеми верными; конечно, через старание вести богоугодную жизнь. Но борьба со страстями, если мы будем акцентировать внимание только на ней, может стать тем, на чем человек может полностью сконцентрироваться. В этом случае может возникнуть другая крайность – человек по-прежнему останется эгоистом: он будет вести борьбу со своими страстями, грехами, а с ними можно бороться всю жизнь и до конца не победить, потому что в каждом человеке есть то, что надо исправить. Идеальным на земле был только Господь наш Иисус Христос. 

Человек прежде всего призван любить и творить дела любви, а борьба со страстями является той второстепенной вещью, которая окружает эти дела любви. Потому что если ты не сможешь победить свою жадность или зависть, то не сможешь делиться с неимущим, не сможешь подать нуждающемуся, не сможешь помочь тому, кто в беде; хотя бы на психологическом уровне, если не можешь на физическом, и т.д. Борьба со страстями нужна для творения любви, а не собственно для самой борьбы со страстями – это дело бессмысленное и проигрышное, как нам показывают тысячи историй тех, кто боролся со страстями в дохристианские времена. Были различные античные отшельники, разного рода йоги, жрецы, которые боролись с какими-то своими страстями и пороками в течение всей жизни. Тем не менее человек, внешне беспорочный и бесстрастный, может быть преисполнен гордыни и ненависти ко всем. И все. Даже такие подвиги, которые апостол Павел перечисляет в 13-й главе, считаются за ничто, если нет любви. Поэтому любовь, ее творение и стяжание в себе – на первом месте, все остальное может иметь место уже вокруг этой основной заповеди. 

– Совсем недавно на литургии заметил удивительную вещь: большинство людей, отходящих от Чаши, преисполнены какой-то удивительной внутренней радости, при сосредоточенности они все равно улыбаются, и чувствуется какая-то невероятная радость. Вы говорите о чрезмерной аскетике, и мы часто встречаем людей, которые даже после причастия становятся суровыми, как будто с ними произошло что-то очень тяжелое. Радость и угрюмость в нашей Церкви, оказывается, могут быть на одном и том же пути. Но самое главное, что, может быть, мы по любви будем всегда помогать друг другу. 

– Как-то увещевать себя словами «Христос воскрес!» – «Воистину воскрес!» Может быть, почаще петь и читать дома тропарь Воскресения Христова, иногда вспоминать Пасхальный канон, Пасхальные часы. Если нас уже не вдохновляют другие духовные вещи и богослужебные оттенки на то, чтобы пребывать в радости, то поможет эта память о Воскресении Христовом – о победе жизни над смертью. О том, что Бог стал одним из нас, абсолютно смирился, для того чтобы не просто побыть с нами, а остаться таким, какой Он есть, навсегда – простым и смиренным. Чтобы это рождало у нас ответную любовь к Нему и радость и любовь к окружающим нас людям. 

– Христос воскресе, радость моя! 

– Воистину воскресе! 

Ведущий Глеб Ильинский 

Записала Ксения Сосновская