Беседы с батюшкой. Неделя о мытаре и фарисее

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма иконы Божией Матери «Отрада и Утешение» на Ходынском поле города Москвы протоиерей Иоанн Кудрявцев.

– Сегодня тема нашей передачи – «Неделя о мытаре и фарисее». В этот воскресный день Церковь начала нас готовить к Великому посту. Богослужение уже ведется по Триоди Постной, и началось оно с Недели о мытаре и фарисее. Расскажите, пожалуйста, об этой евангельской притче.

– Действительно, это евангельское чтение напоминает нам о том, в каком настроении мы должны начать поститься. Евангелие от Луки, 18-я глава. Короткий отрывок, многим известный. Господь сказал эту притчу, как повествует Евангелие, для тех, кто превозносился над ближними. Вошли в храм два человека. Один из них фарисей, который встал на видном месте и благодарил Бога: «Благодарю Тебя, Господи, что я не такой, как прочие человецы: и пощусь, и десятину отдаю; что я не такой, как прелюбодеи, убийцы, грешники или как этот мытарь». Начал с благодарности Богу, а закончил осуждением. И второй человек – мытарь; он даже не смел войти в храм, стоял на пороге и, опустив голову, со смирением просил: «Боже, милостив буди мне, грешному». И Господь говорит Своим ученикам, слушателям, что этот мытарь вышел из храма оправданным, а фарисей, как сказано в Евангелии, «менее оправданным», но по смыслу фактически осужденным. Притча заключается словами: «Всякий возносящий себя смирится, а смиряющий себя вознесется».

Эта притча очень важна для нас в том смысле, чтобы мы правильно начали Великий пост. Для достойного поста, который нам принесет пользу, необходимо прочное основание. Это основание – смирение. Иначе гордыня и тщеславие разрушат все наши добродетели. Об этом постоянно пишут святые отцы, постоянно упоминают, что гордыня разрушает все добрые дела человека, делает их бесплотными и даже бессмысленными, что и произошло с фарисеем.

Святые отцы много внимания уделяют разбору этой страсти: как она возникает в человеке и к чему приводит. Говорят о том, что эта страсть бывает двоякого рода: сначала возникает просто тщеславие, когда человек превозносится над другими какими-то своими дарованиями, и постепенно это тщеславие приводит к страшной гордыне. Гордыня – это не только превозношение над окружающими, но и отрицание Самого Бога, отрицание помощи Божией в своих делах. К такой гордыне и был близок фарисей, который говорил: «Благодарю Тебя, Господи, что я не такой, как другие люди». То есть он себе присваивал заслугу в том, что он не такой, как другие. Он не говорил: «Господи, благодарю Тебя, что Ты мне помог быть добродетельным». Фактически он отрицает и Бога своими словами, хотя вроде бы благодарит Его. То есть гордыня приводит в конце концов к полному отрицанию Самого Бога и даже к полному неверию.

Наверное, духовные корни любого нигилизма или атеизма, богоборчества как раз и кроются в гордыне. История многократно это подтверждает. Наверное, все революции, перевороты, нестроения в обществе имеют своим источником эту человеческую страсть – гордыню, которая уничтожает все и приводит в конце концов самого носителя этой гордыни к самоуничтожению. Поэтому Святая Церковь нас предупреждает и оберегает от того, чтобы мы, начав период воздержания, поста, когда по Уставу Церкви стараемся и пост соблюдать, и в храм чаще ходить, и молиться, не пришли к тщеславию и гордыне, чтобы не приписывали ничего самим себе. Даже более того: чтобы мы Великим постом познали свою немощь.

Здесь стоит поговорить о смирении, о том, как оно приобретается. Как это ни парадоксально, но смирение приобретается тогда, когда человек все больше подвизается. Чем больше человек трудится на духовной ниве, чем больше работает над собой, тем больше он смиряется.

– Тем больше видит свою немощь.

– Да, безусловно. Потому что когда  ничего не делаешь,  это кажется очень легко: вот выйду на пенсию, буду поститься, молиться, буду в храм ходить. А пока так поживу. И кажется, что все это очень просто. Но стоит действительно начать молиться и поститься, как понимаешь, что внутри тебя все восстает против этого, сопротивляется. В этом и заключается самое трагическое для человека; он вдруг видит, что он совсем не такой хороший, как ему казалось до того, как он начал духовную жизнь.

Так вот, говоря о смирении как о самой главной добродетели, которая приближает человека к Богу и является основанием всякого доброго дела, святые отцы подчеркивают, как приобретается эта добродетель. Конечно, она приобретается большим трудом. Преподобный Петр Дамаскин говорит, что смирение рождается из ведения, то есть познания самого себя. Познание самого себя приходит в результате искушений, которые человек терпит. Искушения преодолеваются с молитвой, упованием на помощь Божию. Искушения приводят к тому, что человек начинает чувствовать, насколько он слаб, насколько нуждается в помощи Божией, насколько  беззащитен перед лицом опасностей или людей, которые его окружают. Тогда он начинает всем сердцем уповать только на помощь Божию, как маленький ребенок, которому страшно, который боится и стремится попасть в объятия мамы. Это познание своей немощи рождает в человеке смирение. Вот почему все святые отличались великим смирением. Это может казаться непонятным: неужели они не видели свои подвиги, неужели не видели чудес, которые совершались по их молитвам? Конечно, видели, но они это приписывали не себе, а только милости Божией.

– Вопрос телезрительницы: «У Феофана Затворника сказано молиться „без всякого образа и лика“. А у другого сказано, что следует живо представить перед собой образ и его близость. У Иоанна Кронштадтского же сказано: когда молишься Господу, обратись живо к Тому, Кому ты молишься. Это разногласие среди святых отцов или я чего-то не понимаю?»

– Спасибо за важный вопрос. Многие (в частности, святитель Игнатий (Брянчанинов)) пишут: когда молишься, не представляй никакого зримого образа, потому что это опасно. Ты можешь представить себе зримый образ, который тебя потом введет в искушение и в соблазн. Что касается слов, например, Иоанна Шанхайского, имеется в виду: ощути себя в присутствии Бога. Ощути благоговение, почувствуй страх Божий, чувство любви к Богу, устремленности к Богу. То есть «представить образ» – не значит представить зримую картинку, изображение Бога, потому что Бог невидим, непостижим. Его нельзя представить в виде какой-то картинки. Многие подвижники говорили: если хочешь познать Бога, откажись от всякого познания, от всякого образного представления Бога. Но важно иметь ощущение благоговения и страха Божия на молитве. Вот в этом смысле сказано «представь образ» – то есть ощути себя в присутствии Бога.

– Какое поучение о молитве можно извлечь из притчи о мытаре и фарисее?

– Основа всякой молитвы – это глубокое смирение. Не случайно молитва мытаря вошла в богослужебный обиход нашей Церкви. «Боже, милостив буди мне, грешному». Эта молитва очень близка к Иисусовой, совершаемой многими подвижниками. Она близка по духу и к молитве Ефрема Сирина, которую мы читаем Великим постом. Главное условие молитвы –глубокое смирение, надежда не на себя, а на Бога. Главное условие молитвы – это сокрушение о своих грехах, плач о них. Мы сегодня уже вспомнили святителя Феофана Затворника; он говорит: чтобы молиться как должно, необходимо ощущать, что ты находишься в бедственном положении по своим грехам, что ты погибающий человек, немощный, и умоляешь Бога о помощи. Притча о мытаре и фарисее как раз в лице мытаря дает нам образ правильной православной молитвы – со смирением и покаянием.

– Я слышал, что истинная покаянная молитва может быть только короткой. Действительно, молитва мытаря очень краткая, но содержательная. Молитва фарисея многословная, пространная. Имеет ли смысл прибегать именно к короткой молитве?

– Не то что имеет смысл, просто это проявление состояния души человека. Очень верно Вы заметили, что молитва фарисея длинная  – он говорит много слов. Это еще один показатель гордости человека. Как говорят святые отцы, есть признаки гордыни в человеке. Один из признаков – когда человек любит много говорить. Когда мы много говорим, мы сами себя обличаем в гордыне и тщеславии. Нам хочется сказать больше, сказать красиво, правильно всех научить. В этом проявляется наша гордыня, тщеславие.

Действительно, молитва должна быть краткой. Но это не значит, что нужно сократить молитвенное правило. Молитвенное правило состоит не в многословии, а в понуждении себя к молитве. Можно читать коротенькую молитву. Например, многие читают Иисусову молитву большое количество раз. Но важно, что человек трудится, что он делает это с усилием над собой, понуждает себя. В этом отношении необходимо достаточное молитвенное правило, чтобы человек мог потрудиться, принести Богу свои труды, а не так, что сказал одну молитву или сделал один земной поклон за всю ночь, как шутят монахи. Все-таки должен быть молитвенный труд.

Но все наши молитвы, если обратить на это внимание, по сути, немногословны в том смысле, что там нет много разных прошений. Прошения всех молитв заключаются прежде всего в покаянии и благодарности Богу. И в просьбе: Господи, помоги мне победить грех, исправиться. Вот смысл всех молитв. Для новоначальных это кажется странным: почему так ограничен список тем, о которых мы молимся, неужели мы не можем помолиться о работе, о погоде, о хорошем урожае, об успехе в своих делах? Конечно, можем, и такие молитвы уже составлены, но составлены они в более позднюю эпоху и не совсем соответствуют духу церковной молитвы, потому что церковная молитва действительно по духу немногословна.

– Интересно получается, что продолжительная молитва может быть, по сути, немногословной.

– Может быть немногословной, когда в ней заключается какая-то единственная мысль о покаянии и просьба Бога о помощи. Об этом ведь говорил апостол Павел: лучше сказать пять слов от сердца и с покаянием, чем тысячу слов пустых, ненужных. Он это говорил в то время, когда христиан окружало множество язычников. А язычники (да и, наверное, иудеи тоже) любили продолжительные молитвы, очень красивые, насыщенные разными украшениями, словами. Им казалось, что чем больше они скажут слов, тем их молитва будет лучше услышана. Апостол Павел говорит обратное: достаточно пять слов сказать от всего сердца, и Господь тебя услышит, чем множество пустых придуманных выражений, которые Господь не принимает.

– Можно ли вечернее и утреннее правило заменять Иисусовой молитвой, если она идет от сердца?

– Вопрос провокационный, потому что многие люди, чтобы сделать послабление, действительно прибегают к этому. Говорят: очень устал, почитаю Иисусову молитву. Наверное, в каких-то случаях это можно, но как исключение. Мы все ученики духовной школы, а Церковь – наша учительница. Она нам дает домашние задания, которые нам нужны и полезны. Нам полезно иметь в своем молитвенном обиходе утренние и вечерние молитвы, потому что в них заключается существенная пища для нашей души, заключаются слова, которые нам надо ощутить и произнести. Для того, чтобы душа наша приняла должное устроение, пришла в нужное настроение по отношению к Богу, ощутила благоговение, страх Божий, ощутила внутренний мир. Если бы мы духовно были преуспевающими людьми, тогда, наверное, нам было бы достаточно одной Иисусовой молитвы. Святитель Игнатий пишет в своем повествовании об Иисусовой молитве, что люди, достигшие определенного духовного статуса, зрелости духовной, ограничиваются только Иисусовой молитвой, потому что они уже готовы к этому. Но в нашем состоянии, пока мы еще дети, необходимы молитвенные правила, которые есть в молитвослове. Прибегать к Иисусовой молитве как к замене молитвенного правила можно только в крайних случаях.

– Как Церковь воспитывает в нас смирение?

– Многим кажется, что для того чтобы смириться, в жизни должно произойти что-то необыкновенное – или страшное горе, или болезнь, или какое-то испытание. На самом деле Церковь нас исподволь, потихоньку подготавливает к смирению самыми простыми вещами. Например, предлагает нам воздерживаться от мясной и молочной пищи, увеличить свое молитвенное правило, увеличивает продолжительность богослужений. Во время поста нам не советуют ходить по большим магазинам, посещать театры или кино, участвовать в развлечениях, принимать гостей, устраивать застолья. Ведь внешняя обстановка, в которой мы находимся, формирует и состояние нашей души. От внешнего может зависеть и внутреннее состояние. Есть такие слова: с преподобным преподобен будеши. Когда ты находишься в атмосфере молитвы, воздержания, в атмосфере церковного великопостного богослужения, то невольно твоя душа тоже смиряется, тоже начинает ощущать то, что Церковь нам предлагает в молитвах, в стихирах, в устных песнопениях. Постепенно Церковь  такими, казалось бы, внешними способами приводит нас к тому, что мы внутренне меняемся.

Но есть и другой важный момент: Господь нас Сам тоже ведет ко смирению теми обстоятельствами жизни, которые нас окружают. Ведет нас к смирению скорбями, болезнями, неприятностями; тем, что нам бывает очень тяжело общаться с людьми. Бывает, нас кто-то обидит, кто-то не поймет, предает нас. Все это порой воспринимается как недоразумение, что так не должно быть, это несправедливость: Господи, куда Ты смотришь, почему мир так жесток и несправедлив?! На самом деле, наоборот, эти испытания являются лекарством для души, возможностью исцелиться от гордыни. Если это действительно принимается как посланное от Бога (с молитвой, терпением, упованием на помощь Божию), то через все это человек приобретает очень многое. Если он поймет смысл тех испытаний и скорбей, которые его окружают.

Когда однажды мы затронули тему смирения, мне задали такой вопрос: как быть, если рядом с тобой живет человек, который постоянно тебя обижает, оскорбляет, грешит? Неужели нужно смириться и дать ему возможность без конца обижать и грешить? Вопрос очень сложный, сложно согласиться с этим. Действительно, человек грешит. Неужели не надо дать ему отпор и сказать: «Хватит уже безобразничать, сколько можно?» Как раз дело в том: чтобы победить зло, которое присутствует и действует в ближнем и угрожает другим, необходимо великое смирение и терпение. Чтобы не просто сказать: ладно, делай что хочешь – и попустительствовать ему. Это, конечно, неправильно, неверно. Но принять состояние этого человека – болезненное, скорбное, нехорошее – в свое сердце. То есть начать за него молиться, терпеть его немощи, просить у Бога, чтобы Господь вразумил его, чтобы Господь помог найти нужные слова для этого человека, чтобы что-то ему сказать, объяснить, но объяснить беззлобно, с терпением, любовью.

Конечно, это очень сложно. Это доступно только людям очень чистым сердцем, которые уже стяжали смирение. Потому что смирение дает великое мужество человеку. Смиренный человек может сказать то, что у него на сердце, совершенно не стесняясь, не боясь. Смиренный человек никого не боится, кроме Бога. Эта внутренняя чистота, внутренний мир и смирение как раз и позволяют ему сказать так, чтобы не было обидно это услышать; сказать так, чтобы слово, пусть даже горькое слово обличения, коснулось сердца. Собственно говоря, наши слова должны нести духовную энергию, духовный внутренний заряд. Тогда они касаются сердца другого человека. Если это просто сказано в раздражении, в желании доказать собственную правоту, они не достигают никакой цели.

– Вопрос телезрителя: «Вопрос о многословии в молитве. На богослужении часто повторяется одна и та же фраза, например „Господи помилуй“. Сколько раз надо повторить ее, чтобы Господь услышал и помиловал? Сто, двести, пятьдесят? К чему эти повторы? Будто человек заклинание какое-то говорит. Что это значит?»

– Действительно, такой вопрос имеет место, люди его задают. Здесь ведь дело не в том, что это какое-то заклинание и столько-то раз надо его повторить. Дело в том, что человек должен находиться в атмосфере молитвы. Постоянное повторение одних и тех же (может быть, коротеньких) молитв сохраняет человека в этой атмосфере. Если Вы когда-нибудь пробовали совершать Иисусову молитву с благоговением, неспешно, то наверняка ощущали, что от этого получаешь утешение и радость. И хочется, чтобы эта радость всегда была с тобой. Поэтому ты эту молитву повторяешь, повторяешь и повторяешь. Точно так же и богослужение. Это радость общения с Богом. Радость молитвы заключается не в том, чтобы прочитать какое-то количество раз, выполнить свой план по молитве и успокоиться, а в том, чтобы всегда пребывать в этом состоянии.

В идеале человек призван к тому, чтобы непрестанно молиться. Об этом пишет апостол Павел в Послании к Коринфянам: «Братья, радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите. То есть молитва – это непрестанное состояние души. Когда человек ощущает сладость молитвы, он не хочет ее потерять, он хочет всегда в ней пребывать. Поэтому наши богослужения такие продолжительные. Они нас учат непрестанной молитве. Молитва заключается даже не в том, чтобы что-то у Бога просить и получить в ответ на молитву, а в состоянии общения с Богом. Это самое главное, к чему мы стремимся на молитве, на богослужении.

– Вы рассказали о том, как Церковь воспитывает в нас смирение. А как современная реальность может напрямую или исподволь воспитывать гордость в человеке?

– Да, это печальный факт, что современная окружающая нас обстановка часто провоцирует нас к тщеславию, гордыне. Мы порой даже этого не замечаем, но на каждом шагу это происходит. Я уже не говорю о средствах массовой информации, это особый разговор – всякие ток-шоу, фильмы, реклама, которая призывает: будь самым лучшим, первым, ты сможешь это сделать, добейся успеха, живи по своим правилам. Все эти лозунги лукавы, потому что они не дают свободы человеку. Настоящая свобода обретается только в любви к Богу. Любовь дает человеку свободу. А вот такая мнимая свобода, горделивая, еще больше пленяет человека страстями. Человек полностью связан по рукам и ногам страстями, прежде всего страстью гордыни, когда он воспитан в такой среде.

Это даже наша повседневная жизнь: когда мы работаем, когда пытаемся сделать свою работу лучше, чем другой человек, когда подводим итоги года и радуемся, что у нас есть какой-то успех, когда учимся и стараемся больше узнать, а потом гордимся своими знаниями. Когда мы вообще любим поучать других, много разговаривать. Исподволь в нас эта гордынька укрепляется, развивается. А потом не понимаем: вот мы так много хорошего сказали, выучили, а в душе какая-то пустота. А наша душа очень чувствует, что мы делаем правильно, а что нет. И когда мы делаем что-то неправильно, когда в нас укрепляется какая-то страсть, душа от этого болит. Бывает чувство опустошенности, недовольства собой, даже чувство страха, тревоги, что что-то не так в моей жизни. А что – понять не могу. Вроде все говорят: ты молодец, как ты хорошо говоришь, как хорошо делаешь, вот у тебя успехи... А душа наша тревожится и почему-то страдает от этого.

Если мы хотим как-то защититься от этого, то не должны идти в русле общего движения, стремления к внешнему успеху. Наоборот. Ведь у нас часто в жизни происходят неудачи, часто мы чувствуем, что люди, которые рядом с нами, лучше нас что-то делают. И очень хорошо, потому что в таком случае мы смиряемся. И не надо расстраиваться, если мы в чем-то хуже другого человека. Не надо считать, что жизнь от этого не удалась. Наоборот: может быть, Господь не дал тебе внешних талантов, зато Он тебе приготовил другие дарования – любви, кротости, смирения. Это гораздо лучше, драгоценнее для нас. Поэтому мы должны все правильно воспринимать. Мы не должны расстраиваться из-за неудач. К сожалению, это часто является поводом к тому, что человек много переживает, думает: ну как же так случилось, я должен это исправить… Может быть, и должен что-то исправлять, но так, как послушание Богу. Вот тебе дана работа – конечно, ты должен стремиться делать ее хорошо, но опять как послушание Богу. А потом изменятся обстоятельства, Господь даст тебе другое послушание, будешь другое делать. И не думай, что ты должен непременно достигать внешних успехов. Они, может быть, и не так полезны.

– Если гордыня, тщеславие тонко проникают даже в добрые дела, как совершать эти дела и избежать тщеславия и гордыни?

– В «Лествице» преподобный Иоанн Лествичник пишет: что бы человек ни делал, он всегда может тщеславиться и гордиться. Пощусь ли я – тщеславлюсь, нарушаю пост – тоже тщеславлюсь своим благоразумием: не показываю, что пощусь. Читаю много молитв – тщеславлюсь, читаю краткие молитвы – тоже тщеславлюсь: никому не показываю, что я молюсь.

– Даже смиряюсь – тщеславлюсь…

– То есть я постоянно нахожу повод для тщеславия в любом деле. Это-то и страшно. Как этого избежать в добрых делах – ответ находим у святых отцов, которые говорят: все, что ты делаешь, не приписывай самому себе. Когда ты что-то сделал, вспомни евангельские слова, что мы рабы неключимые, и то, что мы сотворили, мы должны были сотворить, мы не сделали ничего особенного, великого, а просто исполнили свои обязанности.

Конечно, надо понимать, что источник всех наших добрых дел – не мы, а Господь. Есть люди, которые имеют определенные природные качества – мягкость, доброту, сдержанность, скромность. Эти природные качества мы же не сами в себе воспитываем. Часто мы их получили от родителей, от Бога фактически. Мы всё получили от Бога, поэтому мы просто этим пользуемся и должны это приумножать, развивать. Но не приписывать это самим себе. Это нам просто такое благословение Божие: сделать то, что мы должны были сделать.

– Как при самоукорении избежать уныния и подавленности?

– К сожалению, бывают такие крайности, когда люди приходят на исповедь в страшном унынии, говорят: у меня ничего не выходит, не получается, я не могу ничего сделать. Уныние рождается тоже от гордыни. Если думаешь, что сам какое-то доброе дело сделаешь, пытаешься бороться с какой-то страстью, научиться молитве, но надеешься на самого себя, ты рано или поздно придешь в уныние. Потому что поймешь, что не в состоянии это сделать без упования на помощь Божию, без смирения; не получилось – опять просишь: «Господи, помоги, Господи, Ты Сам во мне действуй, Сам во мне живи». Тогда человек избегает уныния. Хотя он и не достигает успеха, но знает, что Господь в какое-то время ему поможет. А сейчас ему надо просто потерпеть и не расстраиваться, что он сразу не достиг результата.

– Вопрос телезрительницы: «Можно ли сделать так, чтобы сокрушение о своих грехах не сопровождалось переживанием своей вины?»

– Я так понимаю, имеется в виду чрезмерное переживание, которое граничит с унынием, с отчаянием. Как раз в этом и заключается настоящее покаяние, что оно всегда человеку дает радость, дает ему ощущение, что он освобождается от греха, что Господь дает ему утешение через покаяние, что он ощущает Бога гораздо ближе именно тогда, когда покаялся. Тогда нет отчаяния, нет чрезмерного сокрушения. Наоборот, есть тихое, спокойное внутреннее состояние, что Господь тебя принимает, хоть ты немощный и грешный. Он тебя принимает и любит таким, какой ты есть. А когда человек чрезмерно переживает о том, что у него так много грехов и все так плохо в жизни складывается из-за грехов, наверняка к этому примешивается какая-то внутренняя гордыня, отчаяние: вот я такой неудачник, все у меня плохо. Конечно, любой человек неудачник, потому что он болен грехом, любой человек без Бога обречен на смерть от греха. Поэтому-то мы обращаемся к Богу. Именно тогда, когда человек кается, тогда он и начинает по-настоящему молиться. Когда он понимает, что он не в состоянии ничего сделать с собой, тогда он и прибегает к Богу, тогда молитва для него становится главным утешением в жизни. Тогда ему не хочется ни сериалы смотреть, ни по магазинам ходить, а хочется молиться, чтобы душа получила облегчение, получила радость через молитву.

– Что такое духовное развитие? Как ответить на этот вопрос через призму притчи о мытаре и фарисее?

– Притча о мытаре и фарисее заканчивается словами: «Всякий возносящий себя смирится, а смиряющийся вознесен будет». Так вот, духовное развитие – это как раз смирение. Чем больше человек смиряется, тем больше он духовно развивается. Святые чем больше совершали подвигов и добродетелей, даже чудес, тем больше ощущали себя последними грешниками, немощными людьми. Казалось бы, парадокс: наверняка они видели, что Господь творит их руками, видели силу своей молитвы, видели, что люди получают помощь по их молитве. Но при этом они смирялись и говорили: мы рабы неключимые, мы только начинаем свое покаяние. Старец Сисой Великий, когда умирал, был в страхе, и братья, окружая его смертное ложе, говорили: «Отче, неужели ты боишься?» – «Да, я боюсь, потому что не знаю, угодил ли я Богу». Хотя этот старец совершал чудеса, был молитвенником, подвижником.

То есть человек, духовно развиваясь, все больше познает свою немощь и все больше уповает на помощь Божию. Поэтому то, что он видит какие-то проявления милости Божией, чудеса по молитве, явные знамения от Бога, какие-то другие вещи, когда явно проявляется сила Божия в немощи человеческой, приписывает не себе, а только Богу. Тогда человек развивается, тогда он и приближается к Богу, потому что в чем заключается замысел Божий о человеке? Чтобы человек познавал Творца, чтобы приближался к Богу, чтобы научился любить Бога. Это и есть развитие человека.

– Следует ли человеку смиряться в таких ситуациях: родителю перед детьми, начальнику перед подчиненными?

– Цель смирения – любовь. Если ради любви необходимо смириться начальнику перед подчиненными, может быть, и стоит смириться, если это принесет пользу тому, перед кем смиряешься. А если это может, наоборот, соблазнить человека, привести ко греху, то нужна рассудительность. Нужна мудрость. Источником мудрости является смирение, потому что смиренный человек, по мысли святых отцов, может рассуждать, может хорошо видеть состояние своей собственной души и состояние другого человека и понимать, что полезно, а что вредно, что нужно делать, а что не нужно. В каких-то случаях, наверное, хорошо и смириться, а в каких-то нужно, наоборот, слово обличения или строгости, для того чтобы помочь человеку избавиться от греха, чтобы не попустительствовать греху, а, наоборот, оказать человеку милость и сказать, что он делает что-то не так, что ему надо исправляться. Здесь просто нужна духовная рассудительность. Одна из важных добродетелей – рассудительность.  

– Вопрос телезрительницы: «У моего мужа болезнь Альцгеймера. Как мне за него молиться, что делать? Помогите, пожалуйста».

– Как зовут Вашего мужа?

– Телезрительница: «Александр. Он тает на глазах».

– Помоги ему Господь… Действительно, очень тяжелая ситуация, когда близкий человек болеет так тяжело и слабеет. Но надо понимать, что есть Промысл Божий. Даже страдание, болезнь имеют смысл – они нужны человеку как раз для того, чтобы внутренне духовно преобразиться. Только важно, чтобы болезнь человек переносил с верой в Бога, с молитвой. А еще лучше, чтобы он прибегал к церковным таинствам, чтобы мог исповедоваться, причащаться, чтобы Господь открывал ему в сердце смысл его страданий, чтобы Господь помогал и близким перенести эти страдания, понять, для чего они нужны, и принять их от Бога. Принять без ропота, без уныния, принять как волю Божию. Конечно, для этого нужна молитва, для этого нужно очень большое терпение и смирение, которое рождается от терпения. Принять то, что Господь дает, не роптать на Бога, не унывать. И самой молиться, и помочь мужу молиться. Может быть, чтобы он сам хотя бы коротенькими молитвами молился и чтобы обязательно прибегал к таинствам церковным.

– Как быть, если не чувствуешь в молитве покаяния? Отчего это происходит?

– Мы очень легко рассеиваемся, увлекаемся чем-то внешним, тратим свою душевную энергию на вещи совершенно ненужные, второстепенные. У нас уже не остается сил, чтобы молиться со вниманием сердечным. Первое, что необходимо, – внимание, удаление от того, что рассеивает, развлекает. Второе – это постоянство в молитве и понуждение себя к молитве. Может быть, сначала ты рассеиваешься, но когда понуждаешь себя, то втягиваешься в молитву, невольно начинаешь ощущать вкус к молитве. И самое важное – в состоянии, когда у тебя не получается молиться, себя укорять. От этого и сокрушаться, что  очень хочешь, а не получается, что молитва холодная. И приносить Богу за это покаяние: Господи, прости меня, что я молюсь рассеянно, прости, что я не имею страха, благоговения. Я хочу, но у меня не получается. Это покаяние в том, что неправильно молишься, как раз и может согреть сердце и дать настоящую молитву.

– Какое наставление об отношении к ближним содержится в притче о мытаре и фарисее? Ведь фарисей много говорит о своих ближних, называет их разными некрасивыми словами, а мытарь совершенно не говорит об окружающих, только о самом себе. Какое наставление содержится в этом?

– Действительно, Вы очень правильно заметили, что здесь есть указание на правильное отношение к ближним. Когда человек приступает к покаянию, его не заботят чужие грехи, недостатки. Он занят полностью самим собой, своей болью, переживает свою собственную боль греха. Поэтому совершенно не думает о том, что другой человек тоже грешит. Наоборот, когда человек находится в покаянии, он ощущает, что люди вокруг него гораздо лучше его, что все святые, а он грешник, что все лучше его, а он самый плохой. Об этом неоднократно говорил Паисий Святогорец: когда человек чист душой, когда он через покаяние очищается от грехов, он всех вокруг видит святыми, добрыми людьми. А когда у него злое сердце, как у евангельского фарисея, когда у него в сердце страсть, особенно страсть гордыни, он всех видит людьми злыми, грешными, нехорошими. Действительно, здесь содержится поучение об отношении к ближнему: нельзя никого осуждать, нельзя даже просто судить. Даже лучше вообще не входить в подробности чужой жизни, чтобы не соблазниться, а заниматься собой. Есть святоотеческое выражение: каждый должен оплакивать своего мертвеца, свою погибающую душу. Когда ты этим занимаешься, у тебя уже нет никакого желания разбирать чужие грехи и недостатки.

– Предлагаю подвести итог нашей сегодняшней теме.

– Приближается Великий пост. Церковь нас настраивает на правильное прохождение поста. В основе всех наших трудов должно лежать смирение, покаяние, молитва к Богу, чтобы Господь помог нам, укрепил наши силы и дал нам радость покаяния. Это как раз и есть исполнение слов, что ты получаешь оправдание от Бога, ощущаешь это оправдание через духовную радость, которую получаешь через исповедь, через причащение Святых Христовых Таин, через молитвы и вообще через все время Великого поста. Поэтому не случайно пост называется духовной весной, временем не скорби, а радости духовной, временем освобождения от уз греха. Такой радости хочется всем нам пожелать, чтобы мы в Великий пост прежде всего ощущали радость покаяния, радость молитвы, радость общения с Богом.

Господи, благослови нас и укрепи в наступающие дни Великого поста.

Ведущий Денис Береснев

Записала Маргарита Попова