Беседы с батюшкой. О страстях чревоугодия и уныния

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма Успения Пресвятой Богородицы на Малой Охте протоиерей Андрей Панков.

– Сегодня мы поговорим о страстях чревоугодия и уныния. Напомню, что в начале Рождественского поста мы говорили о страстях тщеславия, гордыни и зависти.

В некоторых статьях говорится, что страсть чревоугодия является корнем и началом всех страстей, обуревающих человека.

– Да, в книге святителя Игнатия (Брянчанинова), посвященной восьми главным страстям, страсть чревоугодия, как и во многих древних святоотеческих творениях, стоит на первом месте. Вообще при рассуждении на эту тему мне на ум приходят слова преподобного Иоанна Лествичника: имея намерение говорить о страсти чревоугодия, сейчас, как никогда, я положил себе в сердце свидетельствовать прежде всего против себя самого, ибо чудно видеть кого-либо преодолевшим эту страсть до конца и не сошедшим во гроб. То есть того, кому удалось победить ее до смерти. Конечно, наше настоящее далеко от голода, и эта страсть в той или иной форме присутствует среди многих людей.

В ней есть некая загадка, тайна, потому что, рассуждая о чревоугодии, с одной стороны, мы говорим о естественном процессе вкушения пищи, общеобязательном для всех людей. Очень трудно бывает понять, где кончается естественная нужда человека и где начинается страсть. Преподобный Варсонофий Великий  говорил, что действие одно и то же, но страсть определяется намерением.

С другой стороны, весьма несложно почувствовать в себе эту страсть. Есть такая мудрая мысль – чем человек счастлив, что составляет его стержень, его основу, что наполняет его радостью, тем он и является. И, перенося это на пищу, можно почувствовать в себе нечто. Святые отцы подчеркивают, что естественное употребление пищи продиктовано голодом. А то, что начинается после этого – аппетит, стремление к пище определенного рода, деликатесам и тому подобному, – это уже относится к страсти чревоугодия.

В своих творениях святые отцы разделяют эту страсть на два больших направления: гортанобесие (по-гречески лемаргия) и чревобесие (гастромаргия). Эти два направления, сходные по сути, отличаются по деталям. Первая заставляет человека стремиться к пище особого рода, различного рода деликатесам и сладостям. Второе направление заставляет человека набивать свой живот до отказа. И в том, и в другом нет меры.

Также у преподобного Варсонофия есть некий способ, чтобы определить в себе эту страсть. Он говорит: если твой помысел обладаем какой-то определенной пищей, то это первый знак, говорящий о том, что эта страсть нашла место в твоем сердце.

Конечно, как сказал преподобный Иоанн Лествичник, эта страсть чрезвычайно распространена и чрезвычайно укоренена. И я полагаю, что наше время – это, наверное, время максимального распространения этой страсти. Для всякого православного христианина очень важно понимать, как угодить Господу, как противостоять распространению этого зла в своем сердце.

Страсть чревоугодия является первой страстью в списке, и это не случайно, потому что она порождает все прочие страсти в человеке, является неким началом. Очевидно, что если пресечь источник, то она не будет иметь распространения в душе человека.

Иоанн Лествичник говорит о том, что заповедь Божия о «тесных вратах», через которые христианин входит в Царствие Небесное, имеет некое частное, конкретное приложение. Он подчеркивает, что этими «тесными вратами» является утеснение своего собственного чрева, и говорит, что широки врата чревообъядения и узки врата, через которые человек входит в Царствие Небесное. Обязанностью всякого православного христианина является некое утеснение своего собственного чрева.

Мы все знаем, что Церковью установлены святые посты. По количеству дней в году пост занимает большую часть, и это не случайно, потому что пост – это именно то делание, которое полагается Церковью и подвигает православных христиан к тому, чтобы найти в себе силы и мужество противостоять этой страсти, этому губительному навыку.

В своих сочинениях святые отцы говорят о том, что в отношении борьбы с чревоугодием все не так просто. На первый взгляд требуется только определить род пищи, который подходил бы для конкретного человека, укрепляя его силы так, чтобы эта пища не была ни утучняющей, ни разжигающей, ни услаждающей, и определить час. И, казалось бы, всё. Но преподобный Иоанн говорит, что если человек положит в сердце своем работать Христу и таким образом противостанет страсти чревоугодия, то он столкнется со множеством обстоятельств, помыслов, которые будут препятствовать ему в его святом делании. И нужно пролить немало слез, надо соблюдать свое сердце в трезвении, садясь за стол, чтобы хотя бы приблизиться к некоему идеалу, который был положен Богом для человека.

– Вопрос телезрителя из города Москвы: «Чем отличается уныние от отчаяния?»

– Отчаяние – это крайняя форма уныния. Если уныние само по себе означает некий факт борьбы, то отчаяние – это когда человек оставил всякую  надежду и прекратил борьбу за то, чтобы сохранить в себе надежду на Бога.

– Возвращаюсь к теме чревоугодия, которую называют первой страстью и которая очень сложна к определению и борьбе. Употребление пищи – это естественная потребность человека; как мы помним, Сам Господь, постясь сорок дней, «последи взалкал». И именно в этот момент к нему приступил диавол, искушающий Его. Получается, это один из наиболее легких путей для уловления христианина.

– Совершенно верно. Вспомним также трагическую историю падения рода человеческого. Ведь вкушение запретного плода есть не что иное, как акт чревоугодия. Первые люди не имели непосредственной физиологической нужды во вкушении от плодов древа познания добра и зла, более того, Господом было заповедано воздержание от этих плодов. Но именно страсть, именно похоть, стремление к тому, чтобы вопреки воле Божьей самим сделаться богами, подвигло первого человека на нарушение заповеди Божьей и повлекло за собой грандиозные трагические последствия во всей истории рода людского.

– Вопрос телезрительницы: «Поскольку завтра ночная служба на Рождество, а причащаться надо натощак, то с какого времени не есть? И как быть с лекарствами, которые надо обязательно принимать?»

– Длительность евхаристического поста оговаривается канонами. Минимальное время, необходимое православному христианину перед вкушением Трапезы Господней, шесть часов. Но общецерковной традицией является прекращение вкушения пищи и пития после 18.00 часов вечера, для того чтобы приступить к Чаше Христовой. Соответственно, время до 18.00 часов – это тот период, когда можно подкрепить себя.

– Напомним, что суббота навечерия – это особо строгий день, накладывающий свои ограничения по разнообразию пищи.

– Да. Но в этом году, поскольку Рождество Христово выпадает на воскресный день, сочельник приходится на субботу. Суббота – это день, который тоже является праздничным в традиции Православной Церкви.

Что касается приема лекарств, такие вопросы оговариваются с духовником, но поскольку прием лекарств является необходимостью для человека и неким условием для его присутствия на ночной службе, думаю, что лекарство не может стать препятствием к приему Святой Евхаристии.

Возвращаясь к нашей теме, я хотел бы добавить, что православный христианин, всерьез задумывающийся об этой страсти и полагающий в сердце своем работать Господу, прилагает немалые усилия, для того чтобы это был подлинно пост, а не диета, не ограничения в пище ради медицинских показаний и тому подобное. Все проблемы начинаются, когда человек работает Христу. Когда он полагает именно эту цель в своем сердце, ему приходится преодолевать серьезное препятствие и со стороны своего естества, и со стороны падших духов, и нередко от окружающих его людей. Как я уже сказал, наша действительность противоречит идее некоей мерности в пище.

Если человеку удается через некоторое время приблизиться к какому-то внутреннему покою, в какой-то степени обуздать в себе эту страсть...  повторю, преподобный Иоанн говорит, это чудо, если кто-то до смерти своей успел совладать с чревоугодием и умертвить эту страсть. Как правило, особенно среди новоначальных случается некое искушение – падшие духи, видя, что не могут изменить внутреннего намерения человека преодолеть страсть чревоугодия, подвигают его на иное – говорят ему, что он слишком много ест и совершает ничтожную в духовном смысле работу, а для того чтобы добиться действительно великих результатов, пост нужно усилить. Это некая ловушка, и некоторые люди в нее попадают. Особенность этой ловушки заключается в том, что человек добровольно изводит себя, лишает физических сил, после этого впадает в болезни и – тут мы плавно переходим к следующей теме нашей беседы – впадает в уныние. А уныние есть бесовская цель, потому что отвращает человека от всякой надежды на Бога и ввергает его во тьму.

Конечно, это надо помнить, и, как и в прошлую нашу беседу, я повторяю, что всякий человек, который умно проходит постное делание, должен согласовывать свой труд с духовником или духовно опытным человеком, который понимает это, сам прошел этой дорогой и может поддержать и наставить.

– Вопрос телезрительницы из Алтайского края: «Скажите, пожалуйста, как держать пост, если врачи рекомендуют употреблять молочные продукты при заболевании костно-мышечной системы; мясо (говядину и курицу) при заболевании щитовидной железы. И так можно продолжать, потому что к пенсионному возрасту болячек набралось много. У святителя Игнатия (Брянчанинова) очень строгое отношение к посту, а у современных авторов можно прочитать, что если вкушать пищу с чувством смущения и испрашиванием у Господа прощения за то, что употребляешь в пост непостную пищу, то это не вменяется в грех. Так ли это?»

– Наверное, о мере строгости современных авторов я могу говорить только от своего имени. Лично мне импонирует древняя строгость и более древние образцы, потому что мне они кажутся более искренними, более подлинными. А непрестанные попущения говорят о сделках с совестью и некотором внутреннем расслаблении, хотя, повторяю, это только мое частное мнение.

С другой стороны, когда человек приближается к преклонному возрасту, приходят болезни как некое благословение Божие: для того, возможно, чтобы человек как-то углубился в своем сердце, задумался о смысле своего существования, о том, что и зачем он делает в своей жизни. И я полагаю, что человек, находящийся в болезни, не должен совершать меру поста, свойственную молодому человеку. Потому что пост и борьба со страстью чревообъядения в первую очередь необходима для обуздания страстей человека. Но если мы уже обременены от Бога послушанием несения болезней, то, наверное, не имеет смысл усугублять пост, потому что этим мы просто разрушим свое тело, вверенное нам Господом, и впадем в еще большее нерадение.

Преподобный Серафим Саровский однажды сказал: пусть наши болезни будут по попущению премудрого Божьего Промысла. Потому что если Господь попускает болезни, то Он подает нам и терпение к ним, но не от нашей глупости, не от нашего тщеславного стремления утвердиться в такой псевдоаскетической деятельности.

– Не будем забывать, что пост – это не диета, и в борьбе с чревоугодием, как Вы уже сказали, надо отказываться именно от тех продуктов, которые вызывают это страстное влечение.

– Безусловно, пост – это более широкое понятие. Призыв борьбы со страстью чревообъядения – это лишь один из аспектов поста. Да, в борьбе с ней необходима мера, необходим разум. Повторяю, что лучше всего, если православный человек имеет возможность общаться с духовно опытным священником или духовником, который помог бы разрешать и подобного рода вопросы, связанные с болезнями: когда можно ослабить пост, а когда его можно и усилить. Иногда человек действительно не может поститься, а иногда он только думает, что не может поститься. По форме это одно и то же, а по содержанию две разные вещи. Ты сам не можешь ответить себе на этот вопрос, только кто-то сторонний, кто видит тебя в чем-то, может быть, даже более глубоко,  может тебе что-то посоветовать по этому вопросу.

– Духовник, священник также облачен благодатью Святого Духа на это ви́дение, о котором Вы говорите.

– Это удивительная сторона священнического служения, связанная с тем, что Господь через священника благословляет постящегося. Может быть, батюшка об этом даже не догадывается, но у человека все складывается так, как нужно, потому что благодать Христова действует через пастыря.

– Вопрос телезрительницы из города Екатеринбурга: «Современная медицина рекомендует дробное, пяти-шестиразовое питание. Когда читаешь святых отцов, встречаешь у них прямо противоположное: один-два раза в сутки. Как к этому относиться?»

– Мне, как человеку, далекому от глубоких медицинских познаний, трудно как-либо прокомментировать дробное питание. Наверное, в этом есть какой-то смысл с точки зрения физиологии. Церковный устав на самом деле полагает только двухразовое питание, и то умеренное. Я думаю, что православный христианин в некотором смысле Духом Святым изъят из мира, поэтому то, что хорошо для светской жизни, не всегда подходит для православного христианина. Мое частное мнение: если человек стремится следовать древним правилам, от всего сердца стремится угождать Господу, бороться со своими страстями, он не будет лишен успеха и Господь сохранит его тело в должном здравии.

Резюмирую то, что я сказал о страсти чревоугодия. Нужно акцентироваться на одном важном обстоятельстве – действие одно, намерения разные. Задача христианина – вовремя схватить намерения, которые не соответствуют духу Христову, помнить о том, что он должен властвовать над тем, что его окружает, а не быть обладаемым страстным желанием пищи и тому подобным.

Конечно же, плод борьбы с чревоугодием велик. У Иоанна Лествичника есть замечательная цитата: кто в какой степени работает своему чреву, тот в той же степени лишает себя небесных благ. Конечно, некоторое приближение к небу, некое вкушение молитвы – эта мистическая сторона христианской жизни абсолютно закрыта для человека, порабощенного чревоугодием. Какое-то внутреннее ощущение близости Бога удивительным образом сопряжено с внутренним воздержанием. Поэтому для всякого православного христианина воздержание, в том числе и в пище, является некоей заповедью, чрезвычайно важной прежде всего для него самого, для его внутреннего христианского развития.

– Вопрос телезрительницы из города Москвы: «Мне 80 лет, всякие болячки и тому подобное. Как-то я брала у батюшки благословение, и он сказал, что повторно мне уже не надо брать благословения на пост, а я как-то терзаюсь».

– Очевидно, речь идет о благословении на ослабление поста. Я полагаю, когда человек посещает один и тот же храм и общается с одним и тем же кругом духовенства этого храма, то каждый раз брать благословение на ослабление поста, если учитывать возраст – 80 лет, нет смысла. Если человек пришел в храм, проявил какое-то воздержание, – это уже подвиг, и усугублять его нет никакого смысла.

Сегодня мне также хотелось бы затронуть тему уныния. Святые отцы называют эту одну из тяжелейших страстей всепожирающей смертью. В знаменитой книге преподобного Иоанна Лествичника есть очень интересное замечание по поводу уныния. Он говорит, что всякая страсть в душе врачуется противоположной ей добродетелью. Так, чревоугодие врачуется воздержанием, сребролюбие нестяжанием... Но уныние не имеет своей противоположной добродетели,  поэтому человек, впадающий в это состояние, испытывает крайнюю тяжесть, крайнюю тьму, крайнее стеснение сердца и тела.

Рассматривая эту страсть, я удивился одному обстоятельству. Дело в том, что святые отцы ставят равенство между унынием, тоской и в то же время ленью, расслаблением, скукой. Они утверждают действие этой страсти то на душу, то на тело, но страсть одна. Когда она действует на душу, то является тоской, унынием в собственном смысле этого слова, а когда действует на тело, то расслабляет его до крайности, так что человеку кажется, что он совершил тяжелейшую работу. Особенно это бывает у людей, которые воздерживаются от контакта с внешним миром по тем или иным причинам. Для монашествующих это очевидно, а у мирян это бывает потому, что иногда человек впадает в ту или иную болезнь и внезапно лишается того или иного привычного круга удовольствий или развлечений либо существенно в них ограничен. Именно в этот момент страсть уныния охватывает сердце человека.

Это очень тяжелая страсть. Очень тяжело преодолеть ее. В «Лествице» говорится о том, что эта страсть сопровождает раба Божия, который старается исполнить заповеди Христовы, до самой смерти. Так или иначе, человеку приходится преодолевать это состояние в душе или теле.

– Вопрос телезрительницы из Курской области: «У меня психическое расстройство. Я могу отказаться от мясного или молочного, а чай пью со сладостями: вареньем, халвой, порой конфетой. Считается ли это грехом?

Второй вопрос: у меня две сестры, которые тоже страдают психическими расстройствами. Я никак не могу уговорить их пойти со мной в храм. А они никак не могут: боятся, у них какие-то мысли и так далее. Я очень переживаю за них. Что Вы посоветуете? Что мне им сказать?»

– Что касается первого вопроса, на него трудно ответить, потому что сладкое порой является для организма  необходимостью. Но для того чтобы это понять, надо определить, обладаем ли твой помысел вкусить что-то сладкое или ты можешь от этого отказаться. Если ты можешь от этого сравнительно безболезненно отказаться, то это не страсть. А если  встал, походил, думаешь и думаешь об этом, хочется и хочется, то это повод задуматься.

Что касается родственников, которые не решаются прийти в храм, я понимаю, что для человека, далекого от церкви, церковь как здание, помещение является окном в совершенно другой мир. Да, это страшно. Бывает, человек длительное время не решается войти в храм, подолгу сидит на скамеечке, прежде чем войти. Потому что человеку страшно: как он будет в этом новом мире, как ему в нем адаптироваться, привыкнуть к нему, почувствовать его? Нужно молиться о своих сродниках. Молиться от всего сердца. И не то чтобы постоянно их отвлекать этими просьбами, приводя в раздражение, но время от времени с любовью напоминать, увещевать о необходимости того, что шаг навстречу Богу должен быть сделан. Очень важная грань, чтобы это не было неким духовным насилием над человеком, но актом любви, стремлением поделиться лучшим, что у тебя есть. Человеческие силы ограничены, поэтому мы молимся, чтобы Господь устроил этот приход человека в храм Божий. Помоги Господи.

– Вы сказали, что уныние может проявляться через тело и душу. Если христианин испытывает леность к чему-то, то святые отцы советуют понуждать себя к телесному труду. Апостол Павел неоднократно говорит: трудитесь, добывайте хлеб своим трудом. Он всегда являлся ярчайшим примером такого труда, особенно когда в основанных им молодых церквях люди, наоборот, отходили от труда, ожидая пришествия Господа. У монашествующих труд – это средство от уныния телесного. Труд может являться той противоположной добродетелью, которая помогает преодолеть уныние телесное. А вот с душевным унынием все, наверное, значительно сложнее.

– Значительно сложнее, потому что это давление на душу и сердце переносится, наверное, еще более тяжело, чем некое телесное расслабление.

С унынием, наверное, чаще всего сталкиваются люди, стремящиеся проводить умную в святоотеческом смысле слова жизнь, то есть жизнь в молитве, воздержании, жизнь, исключающую светские развлечения и тому подобное. В той или иной степени это касается и монашествующих, и мирян, и духовенства.

Уныние – всепожирающая смерть. Дерзну немного сказать из собственного опыта. Уныние – очень тяжелое состояние, оно находит как туман и  поглощает человека полностью. В этом состоянии душа совершенно не хочет верить в то, что были когда-то и мирные времена, было когда-то хорошо, что солнце когда-то светило. Душа отметает всю надежду на Господа, и кажется, что это навсегда, никогда не кончится. Это очень тяжело переносить.

Удивительно, но уныние как состояние имеет некую цикличность. Например, святые отцы древности говорили о том, что бес уныния приходит к подвижникам в полдень, указывая именно на шестой стих 90-го псалма: «бес полуденный». То есть подвижник всю ночь проводит в молитве, соответственно он ослаблен. В полдень пустыня нагревается чрезвычайно. Подвижники вкушали пищу по заходе солнца или на закате. То есть до отдохновения еще очень далеко, и начинается тяжелый приступ борьбы с этой страстью. Она убеждает тебя в том, что все, что ты делаешь, не имеет смысла, борьба проиграна, нет смысла сопротивляться этому. Очень тяжелое состояние. Оно бывает, как я уже сказал, при воздержании от развлечений, либо в результате болезни у мирян, либо от чрезмерных трудов; у людей, которые приближаются к Господу, это бывает от зависти бесовской, то есть на ровном месте. Очень тяжело.

Как говорят святые отцы, преодолевать это состояние надо мелкими шагами, все равно понуждая себя что-то делать, ни в коем случае не пребывать в праздности. Надо всегда что-то делать (например, по дому) и перемежать этот труд молитвой и чтением Священного Писания. Особую силу в унынии имеет Евангелие. Потому что бывает так: когда,  находясь в борении, человек читает святые слова, Господь посылает благодать в сердце человека, и эта страсть отступает.

Но нужно подчеркнуть: если человек вступил в этот туман, то тщетна всяческая помощь человеческая. Если он снова  начнет развлекаться (ходить по гостям, вести праздные беседы), то на некоторое время эта страсть отступает, а потом наваливается с еще большей силой. Православный христианин должен знать, что есть такая особенность. Если сердце не возрадует Господь, то не возрадует никто, и надеяться в этом не на кого.

Конечно, существенно помогает духовно опытный человек, который прошел это и может каким-то образом поддержать тебя. Но некий исход этой страсти все равно в руках Божьих.

– Вопрос телезрительницы из Тульской области: «Я находилась в унынии из-за того, что муж ограничил мое общение с внешним миром. Но по истечении почти 30 лет совместной жизни оказалось, что муж мне изменяет. Он это отрицает. Я исповедовалась, а батюшка на исповеди сказал, что это есть блуд. Теперь я нахожусь в состоянии отчаяния, потому что полностью зависела от мужа. Я регулярно исповедуюсь. Но как мне выйти из этого состояния отчаяния и на ком будет вина, если я не смогу простить мужа и уйду от него первая?»

– Тяжелая ситуация, и что еще более печально, довольно распространенная. Из пастырской практики, к сожалению, знаю, что такого рода истории не являются уникальными. Мне трудно представить, что происходит в сердце женщины – матери, супруги, когда она узнает об этом предательстве. Конечно, сам факт унижения и попрания любви является поводом для чрезвычайно тяжелых размышлений. Человеку очень тяжело пережить это состояние.

Что тут можно сказать? Конечно, все попускается Промыслом Божьим, в том числе и великие скорби, к которым, безусловно, относится эта ситуация. Если Господь попускает это, то здесь есть определенный смысл и определенный урок. Конечно, я понимаю, что для болящего сердца это слабое утешение, но тем не менее нужно помнить, что ангел Христов не отступает от тебя, непрестанно молится о тебе и Господь близ.

При этом нужно помнить те правила, которые святые отцы полагают для борьбы с унынием и его крайней формой – отчаянием. Первое – нужно избегать праздности, надо все время себя чем-то занимать. Это трудно, особенно вначале, но нужно себя понуждать что-то делать: либо работать, либо делать что-то по дому. Лучше, чтобы это еще и занимало твой ум, то есть была не просто механическая работа, но и то, что заставляло бы тебя отвлекаться. Второе – нужно молиться, молиться так, как это полагает Церковь: утренние, вечерние молитвы. Хорошо взять у своего духовника правило на этот период, может быть, канон Матери Божией, который поется во всякой скорби, или что-то иное. Третье – надо регулярно читать Евангелие. Необходимо также помнить, что в этом состоянии сон и еда должны быть в меру, потому что любое излишество в этом будет вызывать острые приступы уныния. И таким образом, опираясь на помощь Божию, понуждая себя к труду, понуждая себя к молитве, человек маленькими шажками может потихоньку выбраться из этой ямы.

Святые отцы еще утверждают, что если Бог попускает тебе впасть в такую великую скорбь, как уныние, значит, тебя ждут великие изменения в твоей жизни и великое благословение от Господа, если ты выстоишь. Понимаю, что эти слова, может быть, не могут в полной мере утешить людей, но они сказаны не мной, а великими подвижниками, которые знали, что говорили. Поэтому если Господь благословил великую скорбь, то Он благословит и великой радостью в конце пути.

– Вопрос телезрительницы из Ставропольского края: «Я собираюсь исповедоваться на Рождество. Я уже неоднократно исповедовалась в грехе чревоугодия и, слушая сегодняшнюю беседу, поняла, что это уже переросло в страсть. Я могу держать пост, например Рождественский. Но потом в день рождения и Новый год сорвалась. Живу в семье, у меня шесть детей, работаю в коллективе, где мы обедаем все вместе. Я понимаю, что это все не оправдание. И, слушая вас, понимаю, что это уже страсть. Скажите, пожалуйста, как привести себя к тому, чтобы этого избежать? Какие читать молитвы? Не то чтобы я объедаюсь, но чувствую: то, что делаю с пищей, неправильно».

– Думаю, целесообразно молиться тем подвижникам, которые боролись с этой страстью и одержали победу. Это, конечно, преподобный Иоанн Лествичник, авва Дорофей, Исаак Сирин.

Что касается самого противостояния, конечно, я бы настоятельно рекомендовал пастыря, который мог бы вас вести в этом вопросе. И третье – нужно положить определенную меру и определенный час для вкушения пищи. Я понимаю, что в семье это может быть довольно трудно. Но ведь, с другой стороны, никто не заставляет тебя есть. И стараться ни в коем случае не вкушать пищу до положенного часа и после – это первые шаги, которые сразу дадут результат. А дальше развитие этого противостояния зависит уже от воли самого человека, от духовника, который будет его поддерживать, и от молитв, которые привлекают благодать Божию, укрепляют на пути противостояния страсти чревоугодия.

– Спасибо большое за эту беседу.

Ведущий диакон Евгений Фомин

Записала Ксения Сосновская