Беседы с батюшкой. Духовник олимпийской сборной

В московской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма святого благоверного великого князя Димитрия Донского в Северном Бутове священник Андрей Алексеев.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– Сегодня у нас в гостях настоятель храма святого благоверного великого князя Дмитрия Донского в Северном Бутове, кандидат богословия, кандидат исторических наук, председатель Комиссии по церковному просвещению и деятельности воскресных школ при Епархиальном совете города Москвы протоиерей Андрей Алексеев.

Отец Андрей, сегодня у нас немного необычная тема и, думаю, очень интересная. Связана она с еще одним Вашим послушанием – назначением Вас духовником олимпийской сборной России. Вы совсем недавно вернулись из Рио-де-Жанейро. Расскажите, пожалуйста, о Вашем назначении духовником нашей команды.

– Сережа, для меня это было неожиданно, потому что в момент звонка из Москвы я был в Белоруссии с однодневным визитом к замечательному священнику протоиерею Федору (Повному), в храме которого мы с моими помощниками, с архитекторами ходили и смотрели те элементы поэтажного плана, которые для нас были необходимы в работе над спортивным и над культурным комплексом, а вместе с тем над большим храмовым комплексом в целом, который включает в себя то, что отчасти было реализовано нами, а отчасти представлено у отца Федора. Есть интересные наработки. Я приехал в Минск в один день, для того чтобы потрудиться и вечером улететь. И вдруг звонок. Митрополит Арсений набирает и говорит мне, что сейчас со мной будет беседовать Святейший Патриарх.

Я впервые общался со Святейшим Патриархом по телефону, скажу сразу (потому что можно, знаете, так надуться, сказать: «Мне Патриарх позвонил…»). Я со Святейшим Патриархом никогда по телефону не говорил. А здесь – очень теплый, отеческий голос, вопрос о моей готовности отнестись к этому событию с духовным вниманием. И очень глубокое, проникновенное слово: «Знаю, что Вы занимаетесь вопросами воспитания и организацией творческих и спортивных мероприятий. Есть решение делегировать Вас в этом качестве в Рио-де-Жанейро». Я сказал, что для меня это огромная честь и ответственность; получил патриарший совет поддержать наших спортсменов, нуждавшихся в этой помощи, и отбыть в самые ближайшие дни вместе с ними. Они улетали на следующее утро. Я вернулся в Москву в ночи и уже буквально вскорости догонял их, чтобы успеть там приступить к своим обязанностям.

– Как случилось, что в олимпийской сборной (кроме того, вообще в светской стране, каковой сейчас является Россия) появился духовник? Вообще как относится наше светское начальство (Олимпийский комитет, руководство страны) к тому, что в сборной есть православный священник?

– Знаете, я, общаясь с тем, кто был на этом послушании до меня, – с замечательным московским священником протоиереем Николаем (Соколовым), получил от него и советы, и рекомендации. Эта встреча была мне очень нужна. Я поехал к нему в храм, и мы долго общались о том, как в течение ряда лет он нес эту ношу и посещал вместе с нашими спортсменами все те города, страны, где проходили Олимпийские игры. Более того, я сам ощутил не просто внимание к себе со стороны светских людей, занимающих высокие должности, но и потребность – потребность их личную.

И в принципе, это поле, которое еще нужно возделывать, нива, которая нуждается в стольких вкладах, потому что это души человеческие. Это тот образ Божий в каждом человеке, нуждающийся в пастырском внимании, в опеке. И вы знаете, было очень интересно. Отношение настолько уважительное! Потребность в тебе, выказываемая этими людьми, столь искренняя, что были созданы все условия. У меня были встречи с главой нашего Олимпийского комитета Александром Дмитриевичем Жуковым, с его супругой Екатериной Владимировной, которые опекали меня, с главой нашей делегации Казиковым Игорем Борисовичем. И все, что было связано с этой темой, находило глубокое внутреннее наполнение и в моем сердце – с возможностью ощутить себя в том пространстве, где ты нужен, где в тебе есть потребность и где люди, окружающие тебя, нуждаются в этом взаимодействии.

– Какие обязанности вообще должен выполнять духовник на столь необычном послушании, на таком большом мировом спортивном форуме?

– Он должен идти и быть в том месте, где в трудный для страны момент мы, осознавая сложность ситуации, понимали, что каждый должен делать свое дело. Да, есть мероприятия, которые ты организовывал, в том числе и спортивные, есть кто-то из тех людей, с кем ты взаимодействуешь здесь, в Москве, и кто, опекая тебя, звонил туда тебя поддержать. Мы, прощаясь с Николаем Александровичем Толстых (экс-президентом Российского футбольного союза, а вместе с тем занимавшим высокую должность в оргкомитете Олимпийских игр в Лондоне), советовались, беседовали. Он позвонил туда, в Рио-де-Жанейро, тем, с кем он общался. Я прилетел туда и почувствовал, что тебя ждут.

А что касается обязанностей, была организована часовня на девятом этаже, куда спортсмены могли прийти и помолиться. Но вместе с тем находиться только в часовне и ждать, что к тебе придут (да, были объявления, да, звонили)… Нужно было идти к тем, кто еще даже не знает, что ты здесь. Я помолился: «Господи, куда мне пойти?», отслужил литургию, с помощью настоятеля храма мученицы Зинаиды священника Сергия (Малашкина) организовал такую, знаете, церковную жизнь в пространстве часовни и получил от него поддержку, помолившись вместе в храме в Рио-де-Жанейро – ну да, что-то уже пошло. А вот где та мера, как определить распорядок дня – Господи, помоги! Вот ты зовешь Его, Бога, в поддержку и ощущаешь Его живое присутствие. Чувствуешь внутреннюю потребность для того, чтобы собраться и себя нагрузить внутренне, потому что иначе в этом шквале событий, в этом потоке порой бушующих страстей тебя может все это разорвать…

С одной стороны, такова специфика жизни людей в этой стране. С одной стороны, их вера (они христиане, католики) и эта статуя Христа Искупителя впечатляют. Люди в очень криминальном городе, в стране, где настолько много беззаконий, страшных беззаконий… Давайте будем откровенны: люди приезжают в Рио-де-Жанейро для того, чтобы там войти в состояние страшного разврата. Вот такая специфика жизни этого места, куда многие туристы для этого и едут. Там все это поставлено на поток. Там много того, что имело прямое отношение к Содому и Гоморре. Поэтому Господь и сжег эти два города. И вот этот пепел ты ощущаешь там, потому что порой, в том числе и на мероприятиях, и на спортивных мероприятиях, на открытии Олимпиады опускал глаза в пол и читал вслух молитву, потому что грохот, и треск, и вой, и шум, и ощущение, что ты находишься в преисподней, имели место быть.

Но во всем этом хаосе порой – живые души, люди, которых Господь любит. И ты только маленький инструмент, но через тебя сейчас действует Тот Господь, присутствие Которого ты чувствуешь. И помолившись в дни организации, я просил: Господи, помоги, подскажи, с чего начать, куда направить свои стопы и где начать живое общение с людьми? Да, я освятил «русский дом». Так называется место, где совершались чествования наших победителей, дом болельщика. Я освятил то место, где жили наши спортсмены в Олимпийской деревне, и штаб, где помогали, работали многие администраторы. Это ведь целая команда людей. Медицинский центр, центр реабилитации.

В то же время где-то нужно было найти место для живого диалога. Есть часовня, но где то место, где ты чаще будешь пересекаться с теми, кто тебя ждет? И вы знаете, пришла мысль, настойчивая мысль: иди в медицинский центр. Я пришел туда, и вот это было то место, куда приходили все спортсмены. Все нуждаются в медицинском центре. Нужна какая-то помощь, какие-то советы, кому-то делали массаж в специальных комнатах. Но они ждут, они вот тут, они рядышком. Кого-то нужно было немного поддержать, кому-то – услышать необходимое слово от профессионала, доктора. И вот все рядышком. И ты пришел туда и стал общаться с людьми, которые там находились, с врачами и со спортсменами. И вот со стороны этих врачей ты получил поддержку. Более того, один из них, Ваш тезка, сказал: «Батюшка, можно я буду Вашим послушником?» И более того, этого Сергия перевели жить в бокс, где находилось два номера. Одним из них была часовня, а в другом жил он сам. И вот он приходил, помогал, молился утром, вечером, приглашал спортсменов, был таким связующим звеном, рассказывал, давал мой телефон, хотя телефоны висели в разных местах, где находились спортсмены. Но одно дело – висит объявление, а другое дело – живое слово. И Сергий стал моим большим помощником.

А вообще первыми, с кем я встретился на Олимпиаде, столкнулся сразу, были девушки-гандболистки. Сразу, как только я приехал в Олимпийскую деревню, еще у меня в руках были все вещи, которыми нужно было наполнить часовню – и вдруг возле метро вся команда по гандболу собирается на первый матч с кореянками. И они: «Ой, батюшка!..» – подбежали, – я их благословил иконой святого князя Дмитрия Донского, прочел им свое стихотворение, пожелание девушкам. Потеплели глаза, какое-то живое общение… И знаете, я с ними общался чаще, чем с другими.

Я общался с разными спортсменами. Бывал на разных соревнованиях, потому что Александр Дмитриевич Жуков подчеркнул те мероприятия, куда он хотел бы, чтобы я непосредственно направился и сугубо поддержал этих спортсменов. Это и синхронное плавание, и стрельба из лука, и велотрек, и греко-римская борьба, и плавание. Много всего, если перечислять. И конечно, это живое общение с людьми – и на трибунах. Ты приходил туда, ты священник. Вы знаете, никто не сквернословил. А если у кого вдруг что-то прорывалось, – аккуратное, вежливое, корректное слово пастыря и объяснение, почему этого делать не нужно. Когда ты сквернословишь, ты зовешь другую силу, темную. Она и тебя разрушит, и нанесет удар твоей команде. Ведь нужно с достоинством поддержать тех, кого ты любишь, с кем вместе находишься. Но в то же время ты не должен оскорбить достоинство других спортсменов иных сборных и свое достоинство.

Я неоднократно рассказывал случай из пастырской практики, из жизни известного священника протоиерея Валентина (Бирюкова). Батюшка воевал и в дни Великой Отечественной войны, будучи еще молодым человеком, обратил внимание вместе со своими сослуживцами, что пуля на фронте находила в первую очередь матерщинников и убивала их. Вы знаете, действовало. Были порой такие попытки… Но тут же: «Ой, батюшка, простите… » И не возникало каких-то смущений. И вообще общение было очень живым, естественным. Постепенно и те люди, которые, может быть, не ожидали такого тесного взаимодействия, стали испытывать потребность в твоем присутствии как пастыря в том месте, где им нужно было на кого-то опереться, найти эту поддержку. А ты понимал, на кого тебе нужно опереться в этой ситуации. Только на Бога.

И скажу честно: сугубо звал в помощь, в поддержку святых благоверных князей Александра Невского, Димитрия Донского, конечно же, преподобного Сергия, ежедневно читал акафист святителю Николаю. Неоднократно служил молебны в течение дня, потому что спортсмены приходили в разное время – у кого тренировка, у кого-то встреча, у кого-то какие-то восстановительные процедуры. Не всегда они могли прийти в то время, которое было в объявлении. Молебен у нас всегда был в 11 часов утра. За исключением дней служб, конечно. Когда были службы, литургии, тогда мы писали объявление, что молебен будет позднее. Но у спортсменов был свой режим. Они нуждались в возможности помолиться в другое время. Это было и вечернее время, и поздним вечером, и утром пораньше. Имело место то, что было естественным, не искусственным.

– Батюшка, простите, скажу так: встретили гандболисток – надо было по пути встретить и волейболистов, и еще кого-то из спортсменов…

Скажите, пожалуйста, как переживали спортсмены свои поражения и радость победы на Олимпиаде, с какими проблемами сталкивались? Что Вы как пастырь говорите в этих ситуациях?

– Это живые люди. И конечно, нам всем бывает непросто, когда у нас что-то не получилось. Но разве жизнь с этим заканчивается? Я общался, и об этом уже говорил в некоторых интервью, ведь интерес к священнику, находящемуся на послушании, есть со стороны разных людей, имеющих отношение к средствам массовой информации. Приходилось общаться с корреспондентами, потом просматривать, что они написали, потому что бывают какие-то некорректности, ошибки. Надо отдать должное: все предоставляли материал, и можно было поработать, чтобы внести небольшие коррективы. Ощущение семьи присутствовало. Это одна семья, где каждый должен сделать свое дело. Спортсмен свое, тренер свое, доктор свое, администрация свое, а священник должен был сделать свое.

И вот в тех моментах, когда люди нуждались в этом слове, в живом слове, Господь его давал – для того, чтобы эту рану уврачевать, а вместе с тем призвать этих людей осознать для себя: да, сейчас на этой площадке мы представляем огромную страну. Да, ту страну, которую пытаются унизить, оскорбить, сломать, но твоя миссия как священника – это не дела политики. Оставим этот удел тем, кто этим занимается. Ты прибыл туда с миссией мира, единения и любви. И отрадно, что в наших спортсменах (и это не праздные слова и дежурные высказывания, а то, что я почувствовал) было то достоинство, за которое не было стыдно.

Да, порой уступали, в том числе и на последних секундах, но упрекнуть этих людей я не могу. Я не могу, потому что это теперь часть моей семьи, это те, кто боролся, сражался, но что-то не получилось. Один корреспондент спросил меня, в частности, про волейболистов и ждал, наверное, какой-то не такой от меня реакции. Я сказал, что не хочу говорить о близких мне людях некорректно. Такое право я имею. Люди отдали всех себя, но не сложилось что-то, не получилось. А то у меня не бывает так? Или у нас с вами не бывает? Разве можно сейчас ощутить себя в стороне от тех, кто совершил маленький подвиг там, на Олимпиаде? Давайте будем понимать, что в этих условиях тяжелого давления, более того, порой агрессивного отношения, порой неприятия… Осознайте: девятнадцать стран подписались, чтобы мы не участвовали в этих играх! Девятнадцать стран нас не хотели там видеть. Наши флаги порой растаптывали, с нами не здоровались, нас не хотели поздравить с победой.

Я не хочу сказать, что так поступали все – конечно, нет. Я видел и другое поведение со стороны иностранных спортсменов, другое отношение, уважение. Ребята из разных стран подходили ко мне как к священнику и здоровались, брали благословение, просили пожать им руку и с ними сфотографироваться. Это были и европейцы, и афроамериканцы, и ребята из азиатских стран. Было нормальное взаимодействие. К сожалению, есть и другое. И об этом тоже нужно говорить. Но в отношении наших ребят я скажу, что ты ощутил себя частью этой семьи. И я дорожу каждым словом, которое сейчас произношу, потому что я не хотел бы кого-то из них сейчас своим отношением здесь, в этой студии… Вернулся – и, вы знаете, вот там кто-то… Нет. Было предстояние за свою страну, это был маленький подвиг, напряженный подвиг, отдача всех своих сил. Ну что-то не произошло, у кого-то что-то не получилось – в этот раз. Но это люди, которые у меня вызывают глубочайшее уважение своей готовностью отдавать свои силы, понимая, что за ними огромная страна, великая Россия и они сегодня делегаты туда, где линия фронта.

И они, сражаясь там за свою страну, с достоинством и честью, что отстаивали, Сережа? Давайте будем с Вами откровенны. Я как пастырь ощутил для себя как никогда – да, я об этом читал, слышал, я это воспринимаю и разделяю эту позицию, – н о сейчас, в том общемировом противостоянии, где зло, увы, набирает силу, не существует больше такой страны, кроме нашей, которая этому злу может противостоять. Я подчеркиваю: речь не о спортсменах. Речь о той идеологии, мировоззрении. А это сатанинская идеология, дьявольское мировоззрение, которое насаждается сегодня в мире. Не существует больше в мире такой страны, кроме России, которая сильна своей верой, православием, готовностью учиться дружить, объединяться, жить в мире, но когда нужно, явить мудрую силу, в том числе и на таких соревнованиях, показывающую, что мы живы, что мы готовы отстаивать свои национальные интересы, а вместе с тем с честью и благородством относиться к нашим соперникам. Я аплодировал спортсменам других стран. Прекрасные выступления. Ну как же можно не поприветствовать тех, кто только что явил красоту, изящество, умение? Но я не приветствовал внутренне проявления нечестного, неправильного, неблагородного отношения, являвшегося в отдельных представителях некоторых сборных.

– К сожалению, бывает и такое.

На состязаниях такого уровня вы видели подвиг людей, дух соперничества. Человек преодолевает себя, Вы об этом уже упоминали в нашей беседе. Что такое с духовной точки зрения соперничество?

– Мы должны с Вами быть очень аккуратными. Мне в пастырском служении приходится заниматься организацией разных мероприятий – творческих, спортивных. Мы открыли в ушедшем году, в конце прошлого года, первую воскресную спортивную школу. У нас двадцать видов спорта свой спортивный комплекс. Проведены девять чемпионатов воскресной школы по футболу и тридцать футбольных турниров (Кубок святого князя Дмитрия Донского), имеющих статус международных. И там это имеет место, там живые люди. И здесь, конечно, это представляется. Все очень близко. Вот они, эти человеческие эмоции, вот соседствующие с ними страсти, с которыми важно вести борьбу.

Я подчеркиваю: с трезвением понимать, что перед тобою. Но это живые люди, и кто-то должен помочь им направить эти внутренние процессы в верное русло. Если мы махнем рукой и скажем: «А, там бурлит-кипит…» Бурлит и кипит! Бурлит и кипит, уверяю вас. И было порой ощущение, что ты в аду. И даже приходила мысль: «Что ты здесь делаешь?» Я отвечал на эту мысль: я здесь с патриаршего благословения, я несу свою маленькую миссию, нахожусь на этом месте, и эти люди здесь должны вспомнить про Христа, сказать Ему в сердце своем о своих отношениях с Богом. Ты маленький человек, ты только несовершенный инструмент, но сейчас, на этом пространстве, ты должен сделать то, что должен совершить, должен их духовно поддержать, а еще ты должен тренироваться. И вы знаете, я почувствовал потребность увеличить молитвенное правило. Более того, я ощутил потребность обратиться к прихожанам, и мы открыли в этом году яхт-клуб и совершили кругосветную парусную регату.

– На приходе Дмитрия Донского?..

– Я сделал паузу. Я смотрю на реакцию людей, когда что-то такое священник сказал… Я поясню, что имею в виду. Мы открыли библейский яхт-клуб и в дни Великого поста совершили кругосветную парусную регату. Я предложил прихожанам нашего храма святого благоверного князя Дмитрия Донского в Северном Бутове войти в этот библейский яхт-клуб. Вошли 360 человек. И мы полностью прочитали Священное Писание, Библию за Великий пост. Мы читали ее в удобное для нас время каждый день. Взрослые – это была большая регата – читали полностью, дети читали Новый Завет. Был некий рейтинг (конечно, условный), были названия яхт. Никто не знал, кто является капитаном той или иной яхты. Был рейтинг, были правила (они прописаны у нас на сайте http:// www.dmdonskoy.ru). Да, это некоторое соревнование. Но мы очень быстро убрали этот соревновательный дух и читали Священное Писание. Более того, были толкования на Священное Писание, были преподаватели из московских духовных школ, приезжавшие к нам для того, чтобы общаться с прихожанами, было много материалов на сайте в аудио– и видеоформате, были книги, лучшая литература была собрана в церковной лавке, люди читали с погружением в Божье слово как никогда в жизни! Скажу честно, я никогда не проходил такой Великий пост. Триста шестьдесят человек – и мы вместе читали Священное Писание.

И вот я обратился к своим прихожанам, к единомышленникам, помощникам с тем, что я нуждаюсь в их поддержке. И мы каждый день Успенским постом (а пост строгий)… И знаете, я для себя принял такое решение. Я здесь священник. У ребят свой режим жизни, свой пост, они тренируются, представляют страну на такой международной площадке. Их режим жизни – это уже воздержание. Но ты пастырь, и все эти разговоры о путешествии, о послаблении неуместны в этой ситуации, на линии фронта. Надо строго поститься. И еще необходимо в этой ситуации усилиться поддержкой тех, с кем ты проплыл этот строгий пост, ощутив внутри удивительную силу. Ведь после этого времени нам выделили два с половиной гектара земли в природном комплексе (впервые в истории Москвы!), в том месте, где мы строим сейчас огромный комплекс.

Мэр Москвы подписал бумагу, дающую нам право построить 15 600 кв. м построек, имеющих отношение не только к храму как к центру (безусловно, храм – центр нашей жизни, это само собой), но и к гимназии, и к различным сферам деятельности в области преподавания Божьего закона и вообще работы с молодежью. И досуговый центр, и дошкольный лицей – все это у нас есть, ведется дальнейшая работа по спортивному воспитанию, физическому развитию детей. И вот подписанный документ нас потряс. Мы потрудились – и вот тут то же самое чувство, что нужна помощь. Я обратился за помощью, и мы вместе каждый день прочитывали полностью Евангелие одного из евангелистов. И к этому чтению добавлялись молитвы. Одна из них – прочитанная Святейшим Патриархом в Успенском соборе в конце молебна перед отправлением сборной в Рио, а вторая – также коленопреклонная – к Матери Божией с обращением к Царице Небесной с просьбой о помощи в этом нелегком предстоянии.

Я не преувеличиваю, я испытывал живую связь с прихожанами, я чувствовал, что они молятся, в том числе и дети. И я оценил это состояние впервые. Впервые, потому что эти люди – кто-то ночью, порой, как я, кто-то днем, когда имели время, – вставали на молитву, читали Евангелие и поддерживали и нашу сборную, и на нашей маленькой родине нашу большую страну. Так получилось, что мы, наш приход, оказались в гуще событий. И раз мы оказались и имеем некий навык, мы должны потрудиться и совершить этот такой важный и нужный шаг, для того чтобы в итоге сделать с помощью Божией такое необходимое в этот момент дело.

– Батюшка, Вы по роду своей деятельности как настоятель и директор гимназии, спортивной школы скажите, с кем Вам легче всего общаться в духовном плане – с маленькими спортсменами, воспитанниками ваших спортивных секций, или со взрослыми спортсменами?

– Я поправлю, Сережа: я не являюсь директором гимназии. Я директор спортивного комплекса, воскресной школы, но гимназии пока еще у нас нет. Даст Бог, она будет. Но я подчеркиваю: необычная гимназия. Это будет гимназия дополнительного образования. То есть дети будут приходить, для того чтобы заниматься с очень хорошими преподавателями (они есть у нас на приходе), профессионалами, готовыми отдавать, для того чтобы готовиться к поступлению в хорошие вузы, и чтобы молодежь, имеющая хорошее, достойное образование, продолжала быть солью в этом мире. На разных площадках. Это и управление, и вопросы, связанные с культурой, искусством, это и наука, и спорт в том числе, чтобы были те, с кем нам в перспективе можно было бы продолжать возрождать и укреплять нашу страну.

А что касается общения и взаимодействия – вы знаете, я бы не стал сравнивать. Есть свои трудности и сложности в общении и со взрослыми, и с детьми. Дети порой более открыты, но я скажу, что и взрослые порой как дети. А в момент испытаний бывали такие встречи, что было ощущение, будто ты общаешься с ребенком. Потому что когда человек находится в состоянии напряжения, переживания, – насколько в его жизни обнажается то, что тут же тебя сопровождает к высказыванию «Будьте как дети». Я не хочу приводить конкретных примеров. Да, с кем-то из людей, в том числе очень известных, мне пришлось там общаться, пересекаться; я очень дорожу теми духовными связями, которые стали складываться, и не хотел бы сейчас, перед камерой, на многомиллионную аудиторию вести разговор о ком-то, с кем Господь дал соприкоснуться, после чего эти люди порой принимали важные решения, для того чтобы некоторые даже свои ошибки исправить. И это очень важно, потому что мы все одна семья, и вот в момент испытания мы ощущаем личную ответственность друг за друга в важном деле.

– Действительно, иногда чувствовалось это общее дело, даже когда смотришь на экране телевизора на наших болельщиков, тем более спортсменов, чувствуется какая-то связь, объединение в этот момент.

– Безусловно. И еще, понимаете, одно дело поддержать близкого человека, другое – войти в раж и начать…

– Буйствовать.

– То есть кто-то должен сказать: не начинай этого другого, не зови эту иную силу. Не надо. И знаете, ведь люди слышат. Они успокаиваются, собираются, начинают молиться! Они свою энергию направляют в другое русло. Они начинают молиться. После полуфинального матча я спросил у наших гандболисток, как они там, мы-то здесь молились. «Батюшка, мы все молились, бегали по полю и все молились». Это мне сказали сами гандболистки. Понимаете? Вот куда направить эти внутренние силы? Да, мы в пути, да, наши порывы еще не облагорожены, но мы же должны быть в направлении облагораживания этих порывов, и кто-то об этом должен сказать – и о том, как правильно отнестись к победе и к поражению, о том, как верно отнестись к сопернику, к тренеру, к родителям, которые воспитали тебя.

Вы знаете, это очень важно, ведь этих молодых людей родили, воспитали, привели к этому соревнованию, предстоянию за страну многие люди. Как важно им самим об этом не забыть, сказать верные, нужные слова близким, которые сегодня там переживают. Приходили девчонки, наши спортсменки, со слезами: «Батюшка, можно помолиться, мама переживает». Знаете, записывал эти имена и чувствовал, что ты сейчас здесь должен поддержать кого-то – вот там. Признаюсь вам честно: я давно так не молился, как там. Это какое-то особое состояние, потому что, наверное, эти сложности и трудности побуждают нас глубже посмотреть в себя и понять, что действительно «на всяком месте владычествия Его благослови, душе моя, Господа». Это правда. Казалось бы, такие события, переживания, чувства, бурлящие эмоции… Да, но ведь кто-то должен призывать к трезвению. Это очень важно.

– Общались ли Вы с нашими болельщиками помимо спортсменов? Много ли их было?

– Да, это разные люди. Это и те, кто непосредственно прилетел со сборной и поддерживал их. Это и администрация, и, как я уже сказал, медработники, и волонтеры, и просто люди, приехавшие из России, – кто-то из мира спорта, кто-то из мира литературы, культуры, театра, кино, предприниматели… Да, мы пересекались – с кем-то в большей степени, с кем-то в меньшей, но мы ощущали, что сейчас мы здесь присутствуем от нашей страны, и эта теплая, живая связь с большой Родиной ощущалась очень сильно.

– Наша страна многоконфессиональна. Естественно, спортсмены у нас разные – и с Северного Кавказа, и с азиатской части, и так далее. Как к Вам относились спортсмены других конфессий, общались ли Вы с ними?

– Да, Сережа, Вы знаете, с большим уважением. И я к ним – с теплотою и поддержкой, к нашим ребятам борцам, к боксерам, были и девушки – неправославные христианки, баптистки. Вы знаете, с теплотою внутренней, с пониманием, что все мы – Божьи дети, что все мы Богом любимы, ни про одного из нас Он не забыл, а вот каковы моменты этих отношений – это уже другая тема.

Понимаете, здесь есть еще немаловажное обстоятельство. Я скажу, что порой кто-то из своих тебя не заметит так, как кто-то из тех людей, кто, может быть, не является православным, но воспитан родителями в уважении к старшему и почтении к тебе. Такой человек может быть примером для «своих», которые такого отношения не выказывают. Знаете, были такие интересные примеры. Я проходил, сидят наши русские ребята. Нет, это был единичный момент, но он имел место. Это были волонтеры, приехавшие из России. Они большие труженики, много старались, помогали; среди них, я общался, были и те, кто приходил на исповедь, были и другие, светские ребята.

И вот я подошел к столу, а они сидят, молодежь, общаются с тобой и не поднимаются. Я старше, они мне в дети годятся, и только один человек поднялся. Более того, меня сопровождал переводчик, тот, кто помогал мне в вопросах организации мероприятий. Он был старше меня, но выказывал мне отношение и уважение, и он мне потом сказал: «Батюшка, как-то нехорошо, почему же они не встали?» Георгий Александрович – замечательный человек, так мне помогал. Он и еще Алексей непосредственно опекали меня, приезжали, забирали, привозили на соревнования, уделяли внимание, чтобы ты был в форме. «Что нужно, батюшка?» – Чтоб вы делали свое дело.

И вот он спросил: как же так, даже не поднялись. Я ему ответил: «Да, Георгий Александрович. Но разве мы здесь не сталкиваемся с этим поведением молодых людей? Сразу, в одночасье, невозможно все в один миг, нельзя, нарушены традиции. Мы должны понимать, что мы сейчас переживаем в нашей стране духовно-нравственный и патриотический кризис. И не все проникнуты этим пониманием, не все охвачены культурой поведения, не все разделяют даже какие-то взгляды, связанные с возрождением этих традиций». И вот тут, вы знаете, я скажу, с каким уважением ведут себя ребята с Кавказа! Руку пожмут, поклонившись, проводят тебя. Это ли не пример? Глубокое уважение и благодарность их родителям, которые их воспитали в таком уважении к старшим.

Вспомнился один случай. Я преподавал в Московской финансово-юридической академии основы духовной культуры. Это был спецкурс, и туда ходили все – и индифферентные к религии люди, и верующие, и представители разных конфессий. А когда заканчивался учебный год, я попросил написать сочинение. Ребят-мусульман попросил написать сочинение об отношении к родителям в исламе. Потом взял эти сочинения, принес в семинарию, где преподаю, и зачитал их как пример. Далеко не у всякого нашего студента семинарии (я отдаю себе отчет в том, что говорю) я встречал такое отношение к родителям, как выказанное в этих сочинениях. Причем я прочитал лучшее сочинение. Написано оно так вдохновенно! Просто, но так искренне, до слез. Вот эти глубинные моменты и проявлялись там, когда напряжен человек.

Но знаете, ты замечал, как на твоих глазах с помощью Божией, совместными усилиями, каждый делал свое, люди сами собрались, настроились, хорошее настроение, хороший внутренний подъем, была готовность трудиться и явить миру, что мы не сломлены. И с помощью Божией эту победу, которую Господь нам дал, мы ее ощутили, принять в руки и Бога не забыть поблагодарить. Я разговаривал с нашими гандболистками перед финальной игрой. Они всегда приходили на молебен помолиться. Не все, у всех свой режим, но всегда была делегация. Они порой звонили: «Батюшка, мы хотим прийти», мы договаривались, когда им было удобно, они приходили и переживали, конечно. Вот что я им сказал перед финальной игрой с девушками из Франции. Сейчас может произойти так, что вы победите и мы будем вас поддерживать в этом предстоянии за страну. Не забудьте Того, Кто даст вам победу. Вы про Него, про Бога, не забудьте говорить потом в ваших интервью, рассказывать дома, как вы просили священника о поддержке и он оставлял другие места, куда мог пойти, и шел к вам, потому что вы очень просили его быть. И вы чувствовали эту живую связь, вы ее испытывали.

Не забудьте Бога поблагодарить и об этом рассказать и детям своим, и родителям, и родственникам, и друзьям, и тем многим вашим болельщикам, той группе поддержки, которая переживала за вас, чтобы они понимали, от Кого дается победа и еще – для чего она дается. Нам она была сейчас нужна, в момент этого обрушившегося испытания, связанного с попытками злых сил. Я говорю про бесовские силы, которые, порой посещая несчастных людей, наполняя их сердце злобой, ненавистью, делают их послушным орудием в своих руках. Людей мы оправдываем, грех мы осуждаем. С беззаконием мы не можем не бороться, потому что если грех не бороть, если злу не противостоять, тогда оно, по слову преподобного Паисия Святогорца, обнаглеет и будет совершать полное непотребство, смущая, разрушая мирное, доброе и правильное.

– Батюшка, к сожалению, время у нас ограничено. Действительно, говорю это с досадой, потому что то, что Вы сейчас рассказываете, достойно того, чтобы написать книгу. Наверное, в завершение последний на сегодня вопрос. Хотелось бы, чтобы Вы обратились к подрастающему молодому поколению. Чему может современный молодой человек научиться у наших олимпийцев?

– Знаете, пройдя этот небольшой этап жизни и очень радуясь ему, потому что это было очень интересно, трудно, вдохновенно, важно и нужно для ощущения себя живущим в этой стране, я скажу, что стоит уехать за тысячи километров, чтобы с благодарностью ощутить себя живущим в этой стране. Это огромная честь.

Я хочу сказать вот о чем. Этим молодым ребятам я хотел бы пожелать не останавливаться. Только чрезмерные усилия бывают плодотворными. Умеренные – никогда, как написал преподобный Феодосий Киево-Печерский. Но эти усилия важно направлять в верное русло и понимать, Кто нам дает силу, Кто является источником этой силы. И совершая сегодня какие-то действия, возможно, достигая маленьких или больших высот во внешнем делании, помнить о внутренней работе, о молитве, о Таинствах Церкви, о чтении Божьего слова – это тренировка внутреннего человека. Как постепенно тренируется внешний человек и достигает результата, так же должен тренироваться человек внутренний. Потому что эта жизнь закончится, а вот с чем пойдем туда? Если мы с Богом здесь отношения не выстроим, если здесь с Ним в живую связь не войдем, не ощутим этого искреннего, глубокого взаимодействия личности с Личностью, мы там с Ним не будем. Не Он нас не пустит в Небесное Царство – мы прозеваем свою жизнь, потратим ее на другое.

И еще. Знаете, подлетая к Москве после многих часов, проведенных в аэропорту, где мы много общались со спортсменами, со стюардессами, после пятнадцати часов перелета (и тоже живого, интересного общения, которое продолжается и дальше, это отдельная тема), я просил: «Господи, можно будет это написать? Что-то короткое, чтобы осталось в памяти у тебя и у тех, с кем, прощаясь, ты об этом скажешь». Уже была видна Москва…

Мы с победой вернулись домой.
Слава, честь у родного порога.
Не забудь со смиреньем, друг мой,
В благодарности вспомнить про Бога.

Вот так.

– Спаси Господи!

 

Ведущий Сергей Платонов
Записала Маргарита Попова