Беседы с батюшкой. Наркомания и алкоголизм

На вопросы телезрителей отвечает протоиерей Максим Плетнёв, клирик Храма Спаса Нерукотворного Образа на Конюшенной площади. Передача из Санкт-Петербурга. Тема передачи – наркомания и алкоголизм.

– Батюшка, я знаю, у Вас есть еще одна должность.

– У меня есть социальное служение, к которому меня благословило священноначалие, – это оказание помощи зависимым людям. В нашей епархии есть Организационный центр по противодействию наркомании и алкоголизму. Он является структурой Отдела по церковной благотворительности и социальному служению Санкт-Петербургской епархии.

– Батюшка, давайте обозначим масштабы проблемы как таковой.

– Проблема зависимости, к сожалению, весьма значима в нашем обществе. Эти явления, наркомания и алкоголизм, сходны, их можно обозначить как зависимость от психоактивных веществ. Есть разница, что наркотические вещества запрещены юридически, имеется в виду их немедицинское употребление, а вот алкоголь разрешен и не порицается строго общественным мнением. Конечно, есть свои нюансы и там и там, но по картине зависимости они очень похожи.

Алкоголизм является прямо-таки народным бедствием, и, к сожалению, вот уже десятилетиями на Руси пьют. Не так давно – в исторических рамках где-то с началом перестройки, с окончанием советской власти – у нас начали активно употреблять наркотики. О наркомании мы еще можем говорить в относительных цифрах, есть официальные данные наших государственных структур, прежде всего ФСКН, есть и другая статистика, но нужно делать поправку на то, что оборот наркотиков – это криминал, потому точных данных дать нельзя. ФСКН время от времени говорит о нескольких миллионах (около трех миллионов) наркозависимых. Это люди, которые употребляют не только инъекционные наркотики, а вообще всю линейку наркотиков.

А насчет алкоголиков – употребление спиртного не имеет криминального подтекста, и их проблемы тоже не исследованы глубоко. Тоже нет никаких достоверных статистических данных. То есть у нас есть данные, сколько людей, например, стоит на наркологическом учете, – по-моему, у нас в Петербурге официально порядка десяти тысяч алкозависимых. А сколько их вообще? Конечно, огромное число в России. Это беда многих семей, то горе, то зло, которое, может быть, погубило кого-то из наших близких, разрушило семейную жизнь. Если наркоманов три миллиона, то алкоголиков, во всяком случае, не меньше, думаю, значительно больше. Можем увеличить эту цифру, скажем, до шести миллионов, вполне можно такую цифру обозначить, но еще раз подчеркну, что берем мы ее с потолка. Точных данных нет. Точные данные по стране, городу отражают только тех, кто состоит на учете, но состоит их малая часть.

– Получается, что в обществе процент таких людей более существенный, чем количество воцерковленных православных христиан у нас в стране?

– Да, к сожалению, это действительно так. Но иногда эти категории пересекаются. Не все православные не употребляют алкоголь, есть страдающие этой зависимостью – страстью – среди верующих людей. И довольно много. Это беда, о ней нужно говорить; и сегодня это те проблемы, которые Церковь не может решать сама по себе: вот мы собрались в кругу единомышленников, что-то такое сделали, организовали проекты, программы православные. Мы окажемся каплей в море. Это вопрос, который надо решать совместно с государственными институтами и программами, государственными инициативами, опираясь на помощь общественности, религиозных структур. Проблему наркозависимых государство сегодня отчетливо обозначает: мы видим, что проходят разнообразные обсуждения на самом высоком государственном уровне, у нас недавно был международный день, посвященный борьбе с наркоторговлей, 26 июня, и к нему были приурочены некоторые государственные мероприятия.

А вот что касается противодействия распространению алкоголизма, его пропаганде, здесь мы видим, что тема скорее замалчивается. Как я уже сказал, тут есть свои сложности. Наркотики запрещены, это криминал и преступность. И человек, который их употребляет, он постоянно совершает преступление. У нас что именно запрещено? Юридически употреблять можно, но нельзя хранить и распространять; соответственно, если ты покупаешь и употребляешь – ты преступник и тебя могут в любой момент посадить. Здесь тонкость вот в чем: человек, каждый день совершающий преступление, он переступает определенную черту, и он уже себя считает вне закона. А понятия законности или незаконности исконно это религиозные понятия. Как мы знаем, юридические законы – это минимизация законов религиозных. Человек переступает черту, и может наступать некоторая отчаянная вседозволенность.

Алкоголики – другие. Все можно купить в магазине, официально и в любой день, и порой люди могут относиться к алкоголю как к гастрономическому продукту. Само по себе, на мой взгляд, это не плохо. Но вот тут, соприкасаясь с некоторыми традициями народной жизни, вот тут возникают проблемы. Часто беда не осознается, вопрос в обществе четко не поставлен, в том числе на государственном уровне. Я еще раз подчеркну, что эти проблемы только общественными инициативами не решить, к сожалению. Наших сил мало. Необходима организованная, совместная работа Церкви и государства. Для начала тему нужно поднять, затем начать ее активно обсуждать, и дальше уже будут выработаны какие-то решения.

Помню, в конце советской эпохи вплотную взялись за проблему алкоголизации населения, появились некоторые деятели, которые много чего на эту тему говорили. Опять же, широко известная инициатива Горбачева вырубать виноградники, запретить продавать алкоголь, во всяком случае, сильно ограничить его доступность. Еще не «сухой закон», но все к этому шло. Но это продолжалось недолго и как-то не по разуму. Но явным стало вот что: прежде всего необходима пропаганда, как говорят в миру, здорового образа жизни. Хотя мы-то, люди верующие, понимаем, что здоровый образ жизни сам по себе не несет гарантию, спорт не является барьером для наркомании. Спорт – это двоякое явление по отношению к зависимостям. В некоторых ситуациях он может, наоборот, спровоцировать употребление наркотиков. Здоровый образ жизни не ведет к борьбе со страстью, к духовному совершенствованию и, соответственно, к победе над страстями. Здесь, на мой взгляд, лучшая пропаганда и профилактика – закон Божий. Например, в школах.

Вообще зависимое поведение – проблема глубокая, человек не случайно начинает употреблять алкоголь или пробует тот или иной препарат, наркотик. Есть какая-то жизненная основа для этого. Не каждый человек, пьющий спиртное или даже попробовавший наркотик, становится зависимым. Это звучит несколько резковато, но не подумайте, что я сейчас пропагандирую или призываю: давайте попробуем, – нет, конечно. Как показывает практика, пробовать нельзя. Но в то же время нельзя отрицать того факта, что некоторые люди, даже попробовав, не втянулись в это дело. У них есть внутренняя основа. А что может дать эту внутреннюю основу? Увы, в нашей сегодняшней действительности вопрос риторический. Это проблема всей нашей жизни, она, конечно ж, глобальна, но прежде всего это семья. Зависимость – это беда в семье, ее корень – во взаимоотношениях детей и родителей; и вот мы получаем огромное количество неполных семей, вообще развал в обществе института семьи как такового.

Мы все, наверное, с вами знаем, что в Америке введено некое юридическое новшество – признание гомосексуальных браков. Это прежде всего бьет по семье. Есть и другие тенденции: увеличение числа союзов, которые люди создают вне браков, появление нелюбимых детей, никому не нужных, и так далее. С помощью государства, политики, конечно, такие глобальные проблемы с ходу не решить. Требуется переоценка жизни, потому что это настолько глубоко – почему происходят подобные изменения в отношении людей к семье, к традиционным ценностям, какие меры нужны по противодействию этому. Но с другой стороны, мы видим, что этим путем надо идти, и если традиционные ценности будут разрушены, то это не так чтобы апокалипсис, но, тем не менее, очень страшная жизнь. На мой взгляд, возможен только один путь – восстановление старых добрых норм человеческого общежития. С опорой на вековые традиции человеку легче жить, он не столь шаток, соответственно, ему не надо глушить какие-то внутренние проблемы в душе, не надо уходить в пьянство, в одурманивание себя.

Но есть и другая мера, которая необходима: это ограничение доступа. Я выступаю однозначно за ограничение доступа. Применительно к наркотическим веществам это решительная борьба с наркоторговлей со стороны правоохранительных органов: границы у нас, в частности южные, только с большой долей условности на замке. К сожалению, наркотрафик достаточно большой, но в этом направлении наши правоохранительные органы все-таки принимают меры. Мы обычно ругаем их, но можем и похвалить: насколько я знаю, в прошлом году в Петербурге было изъято порядка четырехсот килограмм наркотических веществ и несколько тонн веществ, из которых делается наркотик. Несколько тонн потенциальных синтетических наркотиков. Это действительно обороты, цифры, которые должны звучать в борьбе с наркоманией и наркоторговлей.

Это насчет затруднения доступа к наркотикам. Но я также пропагандирую, и открыто об этом говорю, затруднение доступа к алкоголю. Кому-то кажется, что это ущемление каких-то там прав. У нас уже есть ограничения по времени продажи спиртного, по возрасту, но еще не все возможности исчерпаны. Чем больше будет ограничений, тем меньше станут употреблять, это однозначно. То есть эти меры работают, в том числе такие непопулярные, как поднятие цены. Это многих, конечно, будет не устраивать; кто-то станет говорить, что начнут пить какие-то суррогаты вместо хорошего продукта, но все равно нужно затруднять доступ к опьяняющим веществам. А параллельно с ограничительными мерами оздоравливать вообще взаимоотношения людей в обществе. Но тем, кто уже попал в зависимость, тем необходимо выстраивание реабилитационных схем. Здесь тоже масса вопросов – добровольная должна быть реабилитация, недобровольная… Сейчас это обсуждается в обществе.

– Вопрос телезрительницы из г. Санкт-Петербурга: «Мы с мужем православные, церковные люди, но наши родители – атеисты. Мы часто ходим к ним в гости с ребенком, а у них на столе стоят бутылки спиртного: шампанское, пиво, вино. Как уберечь ребенка от того, чтобы он не сделал для себя вывод, что праздники обязательно сопровождаются выпивкой?»

– На мой взгляд, формируют сознание ребенка все-таки родители. Если вы сумеете создать в семье такую обстановку, чтобы ваши идеалы воспринимались как ценность, то дети, естественно, не будут подвержены алкоголизму. А можно создать взаимоотношения в семье такие, что дети, наоборот, будут бунтовать против ваших установок. Поэтому я бы не стал обращать порицание на дедушку с бабушкой. Алкоголь есть, он присутствует в нашей жизни; это как раз допустимое явление с точки зрения общественной морали. Нам знакомы евангельские высказывания о вине, и в таинстве Причастия участвует вино как вещество. Поэтому здесь не все плоско и однозначно. Взрослый человек должен аккуратно относиться к алкоголю. Ему предлагается, с одной стороны, трезвенный образ жизни – полный отказ от вина как такового, но в то же время, как менее радикальный вариант, возможно некое культурное винопитие, что ли, потому что ведь понятно, что не все люди откажутся от спиртного. Если общество не готово к тотальному отказу, необходимо менять отношение: алкоголь – пищевой продукт, это пища, и относится к нему вполне возможно как к гастрономическому явлению. Но мы должны осознавать, что алкоголь – катализатор многих страстей, он сам зачастую есть та самая страсть, которая может прикидываться пушистым милым зверьком. И вроде бы человек пьет только в компании, в дружественном кругу, все так хорошо, но внутри сидит уже не пушистый зверек – страшный зверь. Страшный сатанинский зверь, который может поглотить человека, если он не будет начеку, не будет трезвиться душой. Это гораздо глубже, чем просто не пить, – иметь трезвый взгляд на свое сердце, свою жизнь. Иначе милый пушистый зверек может просто разорвать бедного человека. К сожалению, это может произойти в любом возрасте, с мужчинами и женщинами, молодыми и пожилыми, любой социальный слой не гарантирован от этой беды, образование или его отсутствие не является преградой – все могут впасть в зависимость. Поэтому человеку надо быть всегда начеку – духовно совершенствоваться. Ну а если люди идут к Богу, ведут нормальную духовную жизнь – такие вещи их не должны поглощать, их как раз Божьей силой и нужно побеждать.

– Вопрос телезрительницы: «Какие слова можно сказать подростку, чтобы у него не возникло даже желания попробовать спайс за компанию, чтобы он смог настоять на своем “нет”? Не поясните ли Вы в общем, что такое спайс?»

– Спайс — это, собственно говоря, новые синтетические наркотики, это психостимуляторы. Есть, скажем, опийная группа наркотиков. А это другая группа, они производятся из различных химических веществ. Другой образ зависимости возникает. В свое время делали по ним исследования: если человек их систематически употребляет, разница, скажем так, в сравнении с употреблением хорошо описанных наркотиков имеется небольшая, что именно употреблять, – все равно видна четкая картина зависимости по сравнению со здоровым человеком. Это определенные смеси, в которых присутствует наркотическое вещество, но состав их может варьироваться, отчего постоянно меняется формула. В настоящее время ФСКН, наш наркоконтроль, не может запретить смеси без определенной экспертизы. До сего дня действуют такие законы, что для того, чтобы вещество запретить как наркотик, необходимо провести исследование, ввести понятие в медицинскую, правовую область, а это порядка полугода. Пока оно не входит в перечень наркотических веществ, с точки зрения юридической это не наркотик, его распространение не карается законом. В этом сложность новых наркотиков.

В начале передачи мы уже говорили, что проблема глубоко укоренена в обществе, в семье, в человеке; потенциальная зависимость формируется не в 17‒18 лет, а раньше. В идеале надо так воспитывать детей, чтобы у них не было интереса к наркотикам, чтобы не возникало потребности общаться с такими компаниями, где люди их употребляют, должен быть вкус к другому образу жизни. К сожалению, если мы чувствуем, что наш ребенок находится в таком состоянии, что он может начать употреблять, говорить ему что-либо уже поздно. Не получится сказать «не употребляй» или какие-то волшебные слова – и проблема исчезнет. Значит, мы его так воспитали, мы на него так повлияли своей жизнью. Это очень ответственно — воспитание детей. Бог дает нам детей, и это чадо, если смотреть глубоко, оно не наше, оно Божье чадо. Но Господь поручил нам ответственность за него, что именно мы в него вложим. Значит, уже многое упущено, если существует сама возможность того, что ребенок начнет употреблять. Я бы советовал прежде всего контролировать ситуацию. Чем раньше мы выявим наркопотребление, тем больше можно повлиять на последствия. Нужно знать типичные признаки употребления наркотиков и уже, так сказать, подойти к проблеме со всей строгостью, вплоть до мер, которые определяют как «жесткая любовь». Все очень индивидуально, но если беда пришла, то нужно действовать исходя из конкретной ситуации.

– Вопрос телезрительницы из Башкирии: «Сыну 49 лет, он сильно пьет. Можно ли его вылечить?»

– Прежде всего, конечно же, ему необходима помощь, в том числе религиозная, необходимы молитвы самих родителей, во всяком случае мамы, – насколько я понимаю, это она нам звонила. Очень важно, когда молится человек верующий, воцерковленный. Как показывает практика, молитва родителей за своих детей – это тридцать процентов успеха. Это очень важно, когда родители прибегают к духовным средствам. Материнская молитва, родительская молитва – очень сильная. Родителям нужно самим воцерковляться, если они пока вне Церкви, просто пришли просить у Бога помощи в горе, им нужно исповедоваться, причаститься. К сожалению, пока человек сам, добровольно, не хочет изменить свою жизнь, мы мало чем в практическом плане ему можем помочь. Наша духовная, молитвенная поддержка как бы не видна, ее действие не проявляется немедленно. Вот помолились — и ничего не произошло, ничего не изменилось, даже мебель осталась на своих местах. Мы и пустой стакан не можем взглядом передвинуть, слава Богу. Как бы ничего не меняется – но на самом-то деле меняется, мы это не всегда ощущаем, не всегда осознаем. Порой люди молятся и не осознают, что их молитва имеет огромную силу. Мы должны это знать, в это верить, на этом стоять твердо.

Хотелось бы сказать, что необходима также профессиональная помощь. Ее надо искать. Обращаться туда, где могут помочь. В частности, это наши официальные структуры, медицинские. Я все-таки призываю прибегнуть к помощи, гарантированной государством, бесплатной, или обратиться к опыту церковных организаций в этой области. Несколько слов хотелось бы сказать о нашей работе. Мы все-таки стараемся практическую помощь зависимым выстраивать на безвозмездной основе. В коммерческой медицине, наоборот, мы часто видим не совсем помощь, в какой-то степени, даже в большей степени, это коммерческие проекты – деньги, и с точки зрения коммерции, может быть, не всегда и выгодно, чтобы пациенты полностью выздоравливали. Это вопрос открытый, несколько провокационный, но, тем не менее, нужно об этом сказать, почему ж нет. Какие еще есть потенциальные ресурсы, которые можно использовать? Общины. Общества трезвости. Я бы упомянул «Общество анонимных алкоголиков и наркоманов». Они, слава Богу, хорошо представлены в городах, можно с ними связаться; там, по крайней мере, человек получит поддержку.

Мы говорили о том, что ваш сорокадевятилетний сын, по видимости, не хочет лечиться, не хочет менять свою жизнь. Что можно сделать в этой ситуации? Здесь есть две возможности: первое – это духовная поддержка, молитва, самосовершенствование родителя и второе — искать профессиональную помощь. В разных регионах она представлена по-разному, и тем не менее ее можно найти. Но предостерегу: не надо обращаться к сектантам. Это отдельная тема. К сожалению, многие неохаризматические секты уже работают на этом поприще, с нарко– и алкозависимыми людьми. Если на прямой вопрос «Какого вы вероисповедования?» вам не отвечают, говорят что-то вроде «Мы христиане» или «Мы просто протестанты», а какая именно церковь – не говорят, то это уже должно настораживать.

Я хотел бы указать координаты нашего центра. Как говорилось в начале этой передачи, я руковожу Координационным центром по противодействию наркомании и алкоголизму. Это структура Отдела по церковной благотворительности и социальному служению нашей епархии, которая занимается помощью зависимым людям. У нас есть несколько проектов, как своих собственных, так и в сотрудничестве с другими епархиями. И в общем мы можем сказать, что в Северо-Западном регионе есть целая сеть православных инициатив в этой области, и тем людям, которые хотят получить помощь, мы эту помощь способны оказать в разных вариантах. Есть, например, возможность пройти реабилитацию в нашем дневном епархиальном стационаре, он находится здесь же, в епархиальном управлении. Там проходят трехмесячную программу, которая называется «Начало», наше детище. Дневной стационар отличается от полноценного круглосуточного пребывания тем, что воспитанники у нас находятся с утра до вечера и на ночь едут домой. Мы работаем все семь дней в неделю; по сути, сложился целый коллектив специалистов, православных психологов, священников, которые трудятся на этой ниве. Очень интересная программа. Кроме того, у нас есть центр «Трезвость» – программа, которая объединяет общества трезвости нашего города, те общества и братства, которые стараются возродить дореволюционную практику борьбы с этим недугом. Что-то получается, что-то не очень, но они есть в городе, и к ним тоже можно обратиться за помощью. Также мы направляем на другие имеющиеся проекты, в другие реабилитационные центры. Если вы хотите к нам обратиться, позвоните по телефону 8-911-170-54-04. Это телефон нашего Координационного центра. Ответит секретарь, раб Божий Михаил, он проведет консультацию, поможет вам определиться, все расскажет. Еще у нас есть сайт, его адрес в интернете – antinarсo.org; там имеется подробная информация о нашей работе, даже уже есть отчет за первое полугодие текущего 2015 года. Можно почитать о наших проектах, о наших сотрудниках и затем обратиться к нам. И мы вам поможем, и будем работать, и приложим к тому все усилия.

В нашем регионе есть и социальные, городские структуры, которые занимаются такого рода помощью, и общественные, и, слава Богу, церковные. Если человек желает получать помощь, она ему будет оказана. Здесь главное – желание самого зависимого, того человека, который пока порабощен страстью. После того как человек познакомился с нами, прошел у нас реабилитацию или в других центрах, ему кажется, что он все осознал и больше к предмету своей зависимости никогда не прикоснется, дальше будет жить в трезвости. Реальность, к сожалению, другая. Могут быть падения и после прохождения лечения, реабилитации. Конечно, есть те, кто, пройдя реабилитацию, идут дальше по жизни достойно, не возвращаясь к пагубным привычкам, но их меньшинство. Все-таки в основном люди сталкиваются с тем, что зависимость – это проблема длиною в жизнь. И выздоровление, избавление от зависимого поведения – работа навсегда. В нашей деятельности мы постепенно отходим от такого мессианского комплекса, будто мы спасем человека. Вот он к нам обратится, мы с ним поработаем и его спасем. Это неправильная, мне кажется, установка, она, во-первых, не соответствует реальности, как это на сегодняшний день отчетливо видно. Кроме того, это переоценка собственных сил и возможностей. То же самое может быть присуще самому человеку, который побыл какое-то время в том или ином центре, в той или иной программе поучаствовал – и теперь у него все хорошо. Нет, теперь ему нужно работать над собой всю жизнь, сохранять трезвенное внутреннее состояние, постоянно быть начеку, осознавать свои слабости. Другой может выпить немножко – и с ним все нормально, это совершенно безболезненно для него пройдет, никак на его судьбе не отразится, – а если ты прикоснешься к рюмке, то ты пал, низвергся к тому самому разбитому корыту, на то самое дно, откуда так мучительно выбирался. Может быть еще хуже: вспомним евангельские слова, что в вымытую и приготовленную горницу приходят семеро худших бесов.

– Вопрос телезрительницы из г. Санкт-Петербурга: «Как молиться за детей, к счастью, не наркозависимых, но которые живут без Бога? Сыну 29 лет, а я так и не привела его к Богу».

– Здесь нужна «молитва-творчество», есть такое определение. Это действительно творчество, и здесь возможны разные варианты. Можно читать определенные молитвы. Скажем, когда человек зависим, обычно молятся перед иконой «Неупиваемая Чаша». И действительно, перед этой иконой совершались чудеса, люди, обратившись к Богородице с этой проблемой, через некоторое время возвращались к трезвому образу жизни. Можно молиться тематически подходящими для этого случая молитвами, они есть в различных сборниках молитв. Я бы Вам порекомендовал читать Псалтирь, Псалтирь делится на двадцать частей, то есть кафизм. Можно читать по кафизме в день и на «славе» поминать своих деток. Можно своими словами молиться. Подвижник благочестия XX века Вениамин Федченков, например, рассказал о том, что его мама, радея за своих детей, прибавила день поста. То есть все постились в среду и пятницу, а она еще в понедельник за своих деток; вот такой понесла подвиг, тоже молитвенный, тоже делание за детей, хотя и несколько иного рода. Это тоже приносит свой плод. Мы уже говорили сегодня, что плод молитвы – он не виден, здесь все настолько тонко, что, не обладая даром духовного рассуждения, мы не можем судить о ее пользе. Но мы знаем то, что молитва действенна, что наши подвиги и добродетели, наши маленькие усилия, в частности вот этот наш малый пост (мы сейчас находимся во времени Петрова поста), – все это тоже принесет определенный плод в жизни наших чад. Как конкретно это будет проявляться – нам неведомо. Главное, чтобы у нас было желание проявить духовное усилие и регулярность в этом. Тоже важный момент – молитва должна быть регулярной. Не просто так, что вот всколыхнуло, и помолились. Нет, лучше меньше, но регулярно, постоянно. Будем надеяться, что Господь нас не оставит.

– Вы хотели бы продолжить рассказ о деятельности Координационного центра?

– Да, есть что рассказать и чем поделиться. Мы уже говорили, что есть еще ресурсы. В частности, в Петербурге действует Общество трезвости. Пользуясь возможностью, расскажу, что в нашей епархии проводятся крестные ходы трезвенников. Есть несколько дат, в которые они проходят; в частности, это 1 января. Крестный ход маленький, идет по территории Александро-Невской лавры, но совершается это уже порядка пятнадцати-шестнадцати лет. Я в первый раз принял в нем участие в этом году, и могу сказать, что это было замечательно.,. Помолясь на литургии (есть такая традиция в моей жизни – утро нового года начинать с литургии), я поехал сюда, в лавру, на крестный ход. Так здорово видеть трезвенников на фоне совсем других лиц! Был еще крестный ход, приуроченный к празднику Сретения Господня, он проходит в феврале на территории Московского парка Победы. И еще крестный ход, посвященный празднованию иконы «Неупиваемая Чаша»; в этом году первый раз это празднование совершалось таким образом, и мы надеемся, что это станет доброй традицией нашей епархии. Крестный ход состоялся близко к дате празднования иконы – 18 мая, а мы 17 мая ходили. Потому что был воскресный день, больше людей смогло прийти поучаствовать. Был молебен перед иконой с завода АТИ – там есть храм в честь иконы «Неупиваемая Чаша», перед ней молились в Невской лавре, в Никольском храме, потом был крестный ход, и после него все пришли в Синий зал, где было чаепитие и концерт для трезвенников. Не только, конечно, для трезвенников – для всех, кто хотел прийти и с нами помолиться.

Заодно сообщу, что 19 июля пройдет крестный ход (уже в третий раз), приуроченный ко дню памяти удивительного священника – отца Александра Рождественского. Был такой батюшка еще до революции, как раз по его инициативе при активной помощи его близких и прихожан было открыто знаменитое Александро-Невское общество трезвости. Он прожил немного, умер от брюшного тифа молодым, в 32 года, всего восемь лет пробыв священником. И за это недолгое время он свершил многое. Были свидетельства, что к концу его жизни Общество приобрело такие размеры, что нам сейчас это кажется просто неправдоподобным, – было порядка 70 тысяч его членов. Но действительно в те годы движение за трезвость было всенародным, была как бы волна такая. Люди искренне боролись с этим недугом, меняли свою жизнь, и это здорово. Крестный ход проводится клиром того храма, где служил батюшка, это храм Воскресения Христова у Варшавского вокзала, и пройдет он, еще раз повторю, 19 июля. В 10 часов утра будет Божественная литургия, в 11:30 выходит крестный ход и идет до храма преподобномученика Андрея Критского (Рижский проспект, дом 9). В 13:00 там состоится молебен. Вот такая программа. А батюшка, если мне не изменяет память, умер 5 июля, поэтому крестный ход в июле и проходит. Так что, дорогие братья и сестры, всех, кто неравнодушен к этой теме, милости прошу. Для чего ходят на крестный ход трезвенники и те, кто их поддерживает? Если в современном мире многие традиционные ценности сейчас порушены, то здесь мы имеем такой пример созидания. Люди приходят не только помолиться, но и сделать явной свою позицию, проявить созидательную инициативу. Конечно, это своего рода пропаганда, – пропаганда в хорошем смысле, пропаганда того, что есть надежда и возможность получить помощь от Бога в этой беде.

Ведущий: диакон Михаил Кудрявцев
Расшифровка: Светлана Козловская