Аудио |
|
Скачать .mp3 |
– Сегодня темой нашей встречи станет отношение к болезни.
Отец Алексий, я знаю, что помимо всех этих непростых послушаний, связанных с окормлением людей, которые столкнулись с болезнью, Вы еще долгое время являлись врачом в первом хосписе в Лахте, и поэтому, конечно, Вы знаете, что такое тяжелобольные, Вы их видели, общались с ними. Хотелось бы поговорить сегодня вот о чем: как человеку принять болезнь, когда он о ней узнаёт? Он обращается в больницу с какой-то жалобой и узнаёт о болезни, которая, может быть, даже и неизлечима. Как здесь быть? Как человеку жить с таким диагнозом?
– На самом деле вопрос не такой простой, как кажется на первый взгляд. Действительно, когда человек узнает о серьезном заболевании, порой даже неизлечимом и смертельном, то принять, осознать и, самое главное, понять смысл происходящих событий сразу бывает очень тяжело. В первую очередь для человека, может быть, даже не церковного.
Работая в хосписе, я действительно встречался со многими случаями, когда принятие своего диагноза пациенты переживали очень тяжело. Я думаю, многие из телезрителей, если они врачи, слышали о том, что есть несколько стадий принятия диагноза, особенно неизлечимого, например онкологического. Одни из них – это агрессия, отрицание, и только потом уже, переступив через все эти ступени, человек приходит к принятию самого заболевания. Поэтому, конечно, первой реакцией очень часто бывает просто отказ от принятия этой данности, а уже потом, через какой-то определенный период времени, человек начинает осознавать, что с ним происходит.
У человека, который не видит перед собой смысла в дальнейшей жизни, тем более не видит смысла смерти, действительно рушится смысл жизни: все, что его окружает, становится бессмысленным в свете того, что он скоро это потеряет. Для верующего человека этот момент, шаг в вечность, является только началом бесконечности, и от того, насколько человек воцерковлен, насколько он духовный, зависит восприятие болезни.
Очень часто люди раздражаются, негативно относятся и к окружающим. Будучи врачом хосписа, я встречал таких пациентов, которые просто не пускали к себе. На элементарный вопрос: «Как Вы себя чувствуете? Что вас беспокоит?» – слышал ответ: «Подождите немного, еще чуть-чуть, и я умру, потерпите…» И приходилось порой даже заставлять себя заходить в палату и находить какой-то подход к этому пациенту. Такой случай действительно был в моей практике, это была женщина, и мы с ней очень долго находили общий язык, я просто отрешенно разговаривал с ней о жизни, ее прошлом, семье, о ее профессии… Мы находили какие-то точки соприкосновения и в итоге стали друзьями. Она, к сожалению, умерла у нас в хосписе, но уже умиротворенная, хотя и не обрела в сердце глубокой веры.
Я встречал людей, которые уходили в жутких муках. Уже будучи пастырем, я исповедовал, причащал людей, и бывало, что такие пациенты, которые живут в злобе, в осуждении, не имея в сердце никакого покаяния, умирают ужасно. Как говорят, «смерть грешника люта», я был свидетелем одной такой смерти. Человек просто бился в конвульсиях, хотя мы располагали большим спектром препаратов, могли купировать любой симптом, но здесь было что-то непонятное: женщина билась в конвульсиях, кричала, требовала, чтобы ее отпустили и не подходили к ней, хотя вокруг никого не было, кроме меня и медсестры. На это было страшно смотреть. Я просто знаю как пастырь, что ее сердце было преисполнено злостью и осуждением окружающих людей, у нее была неприязнь к родителям, знакомым, и смерть ее была очень страшна.
Был и другой момент: к нам поступил пациент, монах, и он очень откровенно спросил меня, сколько ему осталось жить. По опыту я уже могу приблизительно определять, на какой стадии идет прогрессия заболевания, я сказал, что, к сожалению, процессы прогрессируют, надо готовиться. Он в этот же вечер вызвал своих дочерей (он ушел из мира уже в зрелом возрасте, у него были взрослые дочери), простился с ними, я его вечером исповедовал и причастил, и он мирно отошел ко Господу ночью. Вот что значит христианское принятие болезни.
Конечно, тут еще надо думать не столько о том, как сам пациент принимает диагноз, а как принимают и относятся к диагнозу родственники. Действительно, это испытание и крестоношение не только для самого больного, но и для всех его родных, близких. Это тоже особая тема для разговора. Родственники обязаны помогать страждущему больному принять этот диагноз, обязаны помочь ему нести крест болезни, и когда больные в минуты отчаяния и уныния спрашивают: «За что мне это?», я всегда говорю, что надо думать не «за что», а «для чего» Господь подает это. А для того, что Господь печется о спасении каждого человека, и порой через эти печальные события в жизни, какие-то горести, невзгоды, нестроения, даже неизлечимые болезни, Господь приводит нас к вере, покаянию. А через болезнь человека к вере и покаянию приходят и его родственники.
– Действительно, хотелось бы поднять эту тему. Когда человек слышит свой диагноз, то у неверующего происходят какие-то свои реакции, но если у него, например, верующие родственники и они говорят, что сейчас ему нужно бы обратиться к Господу, молиться, часто бывает так, что происходит как принятие, так и непринятие Бога. Вот если происходит отторжение Бога, обвинение Его во всем том, что произошло, как быть верующим родственникам, как им вести себя в данной ситуации?
– Здесь, честно говоря, бесполезно что-то делать. Особенно когда человек сам духовно неопытный и пытается говорить о вере. Человек больной, у него что-то болит, подушка лежит под ним неудобно, а к нему пытаются подойти со словом проповеди Евангелия. Конечно, будет непонимание. По меньшей мере, будут обиды и даже могут грубым словом обозвать. Поэтому в первую очередь, если мы печемся о помощи этому человеку, а уж тем более о спасении его души, необходимо проявить сочувствие. В христианском понимании сочувствие означает соучастие. Я бы все-таки посоветовал всем родным и близким в первую очередь проявить это соучастие: поменьше слов, побольше дела, окружить вниманием и любовью, терпением. Святитель Антоний Сурожский говорил, что вообще полезно взять за руку больного и просто помолчать вместе. Порой это бывает лучше и действенней, чем много сказанных, но ненужных слов.
– Если человек узнал о своем диагнозе, что он носит окончательный характер и что нужно готовиться к неминуемому скорому концу, часто бывает так, что люди просто не принимают лечение и говорят: «А зачем мне тратить деньги на лекарства, если я все равно умру?» Нет ли здесь сознательного греха отказа от жизни?
– Сознательного греха нет, здесь, конечно же, люди переоценивают свои силы. У меня тоже был такой случай, когда человек духовно неопытный изначально отказывался от лечения: «Я не хочу лечиться, у меня рак, всё – надо думать о монашестве, мне не надо лечиться, буду по-христиански терпеть все эти страдания и унаследую венец». На самом деле, когда мы так думаем, очень часто переоцениваем свои силы. Господь говорит: «Без Меня не можете творить ничесоже». И те мучения, которые Господь посылает на жизненном пути этих страдальцев, больных, бывают не просто так: Господь их подает, но и помогает их нести, если мы эту помощь принимаем, а отказываясь от лечения, мы отказываемся от помощи Божией.
Преподобный Серафим Саровский, когда у него просили совета о том, обращаться к врачам или нет, всегда благословлял обращаться к врачам и говорил, что надо выбирать царский путь, средний и друга своего (то есть тело) беречь, чтобы потом он мог понести подвиги. Поэтому я бы ко всем обратился, кто имеет какое-то заболевание и думает, что откажется от лечения, – это переоценка своих сил, надо уповать не на свои силы, а на помощь Божию, которая проявляется через помощь окружающих людей: врачей, родных, близких, тех людей, которые способны нам так или иначе помочь.
– Как наладить свою жизнь человеку, который узнал о диагнозе? Что ему нужно сделать в первую очередь в этом случае? Каким образом устроить свои дни, как относиться ко времени?
– Время необходимо ценить каждому из нас, не важно, болеем мы или здоровы духом и телом, время – это такой бесценный дар, которым необходимо дорожить каждому из нас. Конечно, когда человек тяжело заболевает, к нему не подойдешь и не скажешь: «Цени каждую минуту». Это надо сказать, но потом, потому что в первые моменты он вас не услышит, не поймет и, самое главное, не оценит.
Оценка того, что та красота и благолепие, которые тебя окружают, не вечны, приходит со временем, поэтому и общение тоже необходимо выстраивать определенным образом. Не надо сначала лезть к такому человеку со словами утешения. В этот момент надо постараться помолчать и просто механически помочь: поправить подушку, дать попить водички, сходить в магазин за продуктами и лекарствами. Порой потребуется не один день и даже не одна неделя, чтобы протоптать маленькую тропинку к сердцу этого человека, а потом уже он, может быть, сам обратится с каким-то вопросом, с какой-то просьбой духовного характера.
И тогда действительно надо говорить о том, насколько красив окружающий нас мир, какая это милость Божия, что мы все это видим, и как надо Бога благодарить за каждый день, в который Господь дает радоваться этой окружающей красоте. Лично я эту идею всегда держу в сердце: как красиво и как радостно все это созерцать и как быстро все это может закончиться. Размышлять об этом полезно каждому, не только больному человеку. Наша жизнь так мимолетна, я всегда сравниваю ее с облаком: оно такое красивое на небе, но подул ветер – и его нет. Точно так же жизнь любого человека, больного или здорового, как это облако: сейчас мы радуемся жизни, а что будет завтра – неизвестно. Поэтому те же самые слова можно говорить больному человеку, что необходимо ценить и радоваться каждому дню, который Господь нам посылает.
– А если больной решил исповедоваться, но не знает, как это делать? Бывает, говорят священники, что человек подходит на исповедь и говорит, что пришел, но понятия не имеет, в чем исповедоваться. Как здесь быть? Как его подвести к осознанию своих грехов, покаянию?
– Тоже вопрос очень непростой, потому что, конечно, Таинство покаяния подразумевает, что человек подходит к нему осознанно, исповедуя свои грехи, понимая, о чем он говорит, и имеет горячее желание впредь их не совершать, оплакивает свои грехи, – тогда Таинство покаяния совершается и Господь принимает покаяние.
Когда человек подходит и говорит, что не знает, в чем каяться, то если бы такой человек был здоровый, мы бы сказали: «Вам надо подготовиться, испытать свою совесть. Можно почитать книжки, есть прекрасная духовная литература, которая готовит нас к этому таинству. Необходимо какое-то время, чтобы Вы осознали свою греховность и испытали свою совесть». Другое дело, когда мы беседуем с больным человеком, особенно страдающим неизлечимым смертельным заболеванием. Здесь, конечно же, очень большая сноска будет на сам диагноз.
У меня часто спрашивают: «Как нам причащаться? Может, нам надо попоститься или не есть с утра?» (Если больной тяжелый, лежачий.) Конечно, здесь не может быть и речи о серьезных уставных требованиях к такому человеку, дается очень много послаблений. Я всегда говорю, что терпение болезни без уныния и скорби уже является и постом, и молитвой.
А когда такие люди, тяжело болеющие, духовно незрелые, не понимают, что такое исповедь, приходится сесть рядышком и долго беседовать. Говорим о жизни, как человек жил, как ему следовало бы жить, что он делал, и так потихоньку все грехи вспоминаем вместе. Слава Богу, в моем опыте было много чудес. Меня часто спрашивают: «Видели ли Вы чудеса исцеления от заболеваний?» Я говорю, что чудес исцеления от онкологии я не видел, а вот многим чудесам духовного исцеления был свидетелем, когда абсолютно светский человек, не имеющий никаких духовных понятий, приходил к горячей вере, со слезами на глазах каялся, причащался и с миром уходил ко Господу.
– А если болеющий человек, знающий свой диагноз, признается на исповеди, что, например, в молодости совершил смертный, тяжелый грех? Как здесь быть? Положена ли в таком случае какая-то епитимья?
– Я лично говорю всегда словами святых отцов, когда люди признаются, что такие поступки совершили, порой с чувством уныния и отчаяния, что нет им прощения, тем более если они находятся на смертном одре. Господь видит покаяние человека. Я всегда говорю, что нет той глыбы греха, которую не поглотило бы безмерное, бездонное милосердие Божие. Поэтому я как пастырь свидетельствую перед Господом о покаянии этого человека, я оставляю суд Богу, и конечно, ни о каком прещении речи быть не может, когда мы видим, что человек уже своей болезнью, своим тяжелым крестом порой даже и искупает свои грехи. Поэтому здесь остается только засвидетельствовать покаяние и отпускать грехи.
– Существуют две крайности, когда больной, зная о своем диагнозе, не сообщает его родственникам. Они могут думать, что все в порядке, и вдруг он неожиданно для всех умирает. А бывает, наоборот, родственники знают диагноз и не сообщают его больному, и он умирает, не зная, что на самом деле был смертельно болен. Есть ли в таких случаях какая-то мера ответственности на родственниках или на самом больном?
– В действительности мы как верующие люди должны понимать, что все, что с нами происходит, Господь совершает так или иначе для нашего спасения, чтобы привести нас к вере, покаянию, осознанию и осмыслению своей жизни и пониманию того, что нас ждет впереди. И когда человек лишается шанса осмыслить свою прожитую жизнь и вообще понять смысл своего существования и того, что его ждет, – это, конечно, очень печально. Когда родственники скрывают диагноз от человека, страдающего неизлечимым заболеванием, – это неправильно.
Другое дело, как сказать об этом диагнозе. Бывает, скажут так, что человек бросается с пятого этажа. Поэтому необходимо сказать с любовью. Конечно, я не буду в эфире учить, как говорить, но в любом случае необходимо понимать, что каждое слово может причинить боль гораздо более сильную, чем само заболевание. Поэтому, может, стоит сказать не всё сразу, целиком, но обязательно необходимо человека подготовить и аккуратно, с любовью, состраданием сказать диагноз, для того чтобы потом человек смог, если получится, достойно подготовиться к встрече с Господом.
– Если у больного есть родственники: дети, внуки, братья, сестры, – ему повезло, слава Богу, но бывают такие ситуации, когда человек остается абсолютно один со своей бедой и, оказываясь в больнице, конечно, нуждается в сочувствии, окормлении. Есть ли в больнице Ксении Петербургской и тех учреждениях, которые Вы окормляете, волонтеры, помощники, занимающиеся с такими людьми?
– Да, слава Богу, и я этому очень рад. В нашей епархии сейчас семимильными шагами развивается именно милосердное служение. Возглавляя совет сестричеств, мы работаем с сестрами милосердия, в нашей епархии сейчас насчитывается четырнадцать общин сестер милосердия, более трехсот самих сестер. И, конечно, мы прекрасно знаем, какое большое у нас количество всевозможных благотворительных организаций по работе с добровольцами и волонтерами. Практически в каждой больнице есть и священнослужитель, который окормляет больных, и большинство общин сестер милосердия несут свое служение в больницах. Конечно, и в нашей епархиальной больнице есть сестры милосердия, и в хосписе, где я работал много лет, также трудятся сестры милосердия, и мы всячески стараемся привлекать добровольцев, которые помогают в уходе за больными, вместе с сестрами милосердия проводят какие-то духовные беседы. То есть такая работа очень важна, нужна и, слава Богу, проводится у нас в полной мере.
– А должен ли такой человек, который занимается этим служением, быть как-то специально подготовленным?
– Обязательно. Неподготовленный человек, необразованный, принесет мало пользы, а может даже, больше вреда, поэтому у нас, в Санкт-Петербургской епархии, на данный момент открыты две школы сестер милосердия: первая школа – при первом хосписе, вторая – при медицинском колледже имени Бехтерева. Это девятимесячные курсы сестер милосердия, по окончании которых выпускники получают светский сертификат младшей медицинской сестры и наше епархиальное удостоверение об окончании школы сестер милосердия. Поэтому образование, учеба людей, которые желают трудиться и ухаживать за больными, обязательно необходимы, и у нас, слава Богу, это проводится.
– А что входит в подготовку? Какие навыки получает человек?
– Преподаватели – это и старшие медсестры, и психологи, и врачи, и духовенство, то есть полный объем всего, что необходимо знать человеку, который трудится у постели больного, должен быть преподан. Это и основы медицины, и основы психологии, христианская нравственность и основы духовности, милосердия – всё мы обязательно преподаем.
– А должен ли быть у человека какой-то особенный склад характера для несения такого служения? Может быть, он должен быть уравновешенным, не вспыльчивым?
– Конечно же, соответствующий склад характера человек должен иметь, но все определяется на месте. По моему опыту, посторонний человек, который не создан для такого служения, не может здесь трудиться. Пусть даже у него есть желание, пусть он даже закончил эти курсы, но, придя в больницу, поработав там две-три недели или месяц, понимает, что это не его, и он потихоньку уходит в другое место служения. Конечно, должно быть много соответствующих качеств у человека, который трудится у постели больного. Это и терпение, которое должно быть неимоверным, потому что болезнь меняет человека, он может быть резким, раздражительным, озлобленным, обиженным – и все это необходимо терпеть не только от него, но и от родственников. Необходимы и такт, и деликатность, и воспитанность, и образованность, потому что порой нужно чем-то занять больного, поговорить с ним, и просто поговорить о погоде бывает мало; и какие-то духовные качества обязательно должны быть: вера, любовь, милосердие – без этих качеств человеку вообще невозможно служить.
– По поводу того, каким должен быть священник: Вы являетесь выпускником Военно-медицинской академии и приняли сан уже после своего обучения. Это здорово, что Вы и врач, который занимается лечением тела, и врач духовный. Если кто-то из наших телезрителей захочет стать священнослужителем, что он должен в себе воспитать, как себя настраивать? Может, есть священники, которым только предстоит заняться этим служением. Может быть, Вы дадите какие-то советы, рекомендации от себя?
– Больничное служение действительно очень своеобразное, очень тонкое. В больницах должны служить не простые священники, поэтому, я думаю, правильно, что они выделяются в отдельное, больничное служение. И вообще в нашей епархии есть социальное благочиние. Люди, которые изначально выбирают своим путем милосердное служение, не только предстояние у Престола Божия, но и деятельное служение, – это люди особенные.
А что пожелать? Для меня было очень радостно слышать слова одного игумена, с которым я беседовал. Я с ним поделился своим горячим желанием о священнослужении, а он, провидя, что у меня есть на это Божие благословение, сказал, что самое главное для пастыря – чужую боль пропускать через свое сердце. Нельзя быть глухим к чужим страданиям и переживаниям. И когда ты пропускаешь чужую боль через свое сердце, то часть боли забираешь на себя, и страждущему человеку становится легче.
Конечно, я бы пожелал всем, не только церковно– и священнослужителям, а всем, кто видит себя в таком милосердном служении у постели больного человека, не бояться брать боль этого человека в свое сердце. Как сказано, радость, которую мы поделили с другом, – это радость вдвойне, а боль и переживания, которыми поделились с другом, уменьшаются в два раза. Точно так же в таком виде служения: чем больше чужой боли мы берем и чем больше своей любви отдаем нуждающимся, настолько и ему легче, и нам радостнее.
– Когда болящий человек приходит в храм или спрашивает у своих верующих знакомых: «Кому мне молиться?», как правило, люди молятся Господу Христу, но всегда хотят найти и святых заступников, которые помолились бы о них перед Господом. Может быть, есть какие-то святые, которым люди молятся в различных болезнях?
– Да, действительно, когда мы обращаем свой духовный взор в молитве к Господу, конечно, мы просим у Него помощи, благословения, но нам бывает очень тяжело сопоставить себя с Божеством. Когда обращаешь свой молитвенный взор к какому-то святому, то понимаешь, что это такой же человек, как и ты, у него были такие же слабости и такие же переживания, страхи, как и у тебя, и он с этим справился, он предстоит у Престола Божия и возносит молитвы за нас. И когда я об этом думаю, в минуты, когда мне бывает очень тяжело, я понимаю, что все это преодолимо не только своими силами, но с помощью Божией и по молитвам тех, кто этот путь уже прошел. Поэтому, конечно, целители, мученики, которые предстоят у Престола Божия, являются нашими первыми заступниками.
Обязательно необходимо молиться, в первую очередь Божией Матери. Она наша Ходатаица, наша первая Заступница, наша Молитвенница, Она от нашего рода, и надо в первую очередь Ей посылать свои молитвы. И, конечно, это наши известные святые, всеми почитаемые и горячо любимые, – целитель Пантелеимон, архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). Много можно перечислить святых, которые стали бы нашими сомолитвенниками, но я думаю, что особо и не надо их перечислять, самое главное, чтобы сердце требовало молитвы, чтобы горел этот фитилек молитвы, а уж кому – я думаю, этот лучик найдет адресата.
– В чем особенность больницы святой блаженной Ксении Петербургской?
– Это единственная епархиальная больница Санкт-Петербургской епархии, мы госпитализируем прихожан храмов нашего города по прошению настоятеля. Мы оказываем симптоматическую терапию, наш профиль – сестринский уход, поэтому мы госпитализируем всех, кто нуждается в уходе, в проведении какой-то поддерживающей терапии, всегда очень рады помочь нашим прихожанам и их родственникам. Госпитализация у нас плановая, свободных мест достаточно, я думаю, что мы вполне справляемся с той нагрузкой, которая у нас сейчас есть.
– А при больнице есть храм?
– Да, на втором этаже нашей больницы находится храм святой блаженной Ксении Петербургской, в котором мы регулярно совершаем богослужения и, соответственно, причащаем всех наших пациентов.
– Люди, которые лечатся в этой больнице, обычно присутствуют на богослужении или это только по возможности?
– Конечно, по возможности. У нас лежат как тяжелые больные, так и такие пациенты, которые сами могут прийти в храм, там стоят скамеечки, больные могут посидеть, помолиться и разделить молитвенное общение.
– По поводу Таинства соборования: если человек заболел и у него есть возможность жить церковной жизнью, причащаться, то он будет это делать. Насколько велико значение Таинства соборования в данном случае? Нужно ли заболевшим людям пособороваться?
– Как церковное таинство оно само по себе уже имеет великое значение: это исцеление телесных недугов через врачевание наших духовных страстей, через прощение забытых грехов, совершенных по незнанию, по неведению. Потому что если говорить о том, что причиной не только нашей болезни, а того, что в нашу жизнь вошла смерть, является грех, то как таинство, которое дано Церковью для врачевания наших духовных немощей, особенно грехов, оно неоценимо.
Поэтому собороваться необходимо, тем более больному человеку. Но и необходимо соответствующее отношение к этому таинству, чтобы это не было просто необходимым атрибутом пребывания в больнице. Очень часто бывает, что сами больные не понимают, что это такое; родственники требуют этого таинства и не понимают, что это такое, для чего оно дается, просто не имеют представления. Поэтому, конечно, как любое таинство, оно благодатное, обладает великой духовной силой, но необходимо его понимать, веровать и желать этого таинства. А так мы, конечно, обязательно соборуем наших пациентов в больнице.
– Что касается болезни и монашества, то на Руси раньше был такой обычай: если мужчина или женщина оставались вдовыми или заболевали, они уходили в монастырь и там проводили свои дни. Насколько сегодня может быть распространена эта практика и насколько она уместна? Если человек заболел, где ему проводить остаток своих дней? Как ему быть, если вдруг у него возникнет такое решение?
– У меня был один такой случай, и я прекрасно это понимаю. Сравните современного человека и человека XVII или XVIII века. В тот период времени это были глубоко верующие люди, для которых вера, Церковь были чем-то неотделимым от жизни, поэтому когда человек смертельно заболевал или находился на смертном одре, то принять монашество было нормой. Не только потому, что они хотели умереть именно в монашестве, а понимали, что, может быть, через этот обет Господь даст исцеление и тогда они потрудятся для Церкви.
Сейчас, к сожалению, вера у современного человека не такая крепкая, и когда мы сталкиваемся с желанием людей, не окрепших в вере, уйти в монашество после того, как они узнали о смертельном заболевании, то это большей частью является ошибкой. Эти люди переоценивают свои силы, они не готовы быть монахами: не готовы жить монахами, но готовы умереть в монашестве. Они думают, что, приняв монашеский равноангельский чин, ангелами и отойдут ко Господу, забывая о том, что этот переход может затянуться и Господь может даровать исцеление и те обеты, которые были даны, необходимо будет исполнять. Поэтому если современный человек принимает такое решение, оно большей частью ошибочное. Это решение необходимо принимать по большому совету, окормляясь у духовного человека, духовника.
Само по себе такое желание прекрасное, когда Сам Господь разрешает тебя от всех мирских уз. Все прекрасно понимают, что заболевание неизлечимо, к чему оно ведет, и все родные и близкие могут спокойно разрешить тебе монашеский путь, что было бы затруднительно, если бы ты был здоровым человеком. Но это тогда, когда у человека есть на то духовная готовность… Потому что, приняв такое решение и отсрочив смерть, Господь может испытать его веру и решимость, и не всегда он сможет быть достойным этого испытания.
– Вот человек узнает о том, что он болен, но ему предлагают сделать операцию и говорят, что последствия этой операции могут быть и хорошие, и самые плохие; если операция на сердце, то после нее человек может уже и не очнуться или умереть во время операции… Как быть человеку в такой ситуации? Жить дальше или принять это предложение, некий вызов для себя?
– Очень щекотливый вопрос, и очень часто батюшки берут на себя ответственность говорить «да» либо «нет». Я на себя такую ответственность не беру. Необходимо быть действительно глубоко духовным человеком, даже порой прозорливым, чтобы осознать, к чему приведет это лечение. Я не дерзаю, поэтому всегда оставляю выбор за самим человеком, он сам должен принять это решение, руководствуясь показаниями врача. Другое дело, что, идя на ту или иную операцию, необходимо испросить благословения Божия в молитве, отслужить молебен, исповедоваться, причаститься и с Богом, если врачи рекомендуют, идти на соответствующее лечение.
– Часто бывают такие ситуации: человеку могут порекомендовать его верующие знакомые съездить к старцам. Мы знаем, что у нас есть такие почтенные священники в Церкви, к которым множество людей обращается за советом. Это возможно сделать, если такой совет поступает, или все зависит от собственной решимости человека?
– Тоже щекотливый вопрос. На мой взгляд, необходимо испрашивать такой совет у своего духовника, который знает твое духовное устроение и знает, что в случае испытаний либо ухудшения состояния ты не впадешь в ропот, а по-христиански понесешь этот крест, без уныния и отчаяния. Когда мы советуемся с посторонним священником (я не говорю о людях действительно святых, прозорливых, а о почтенном батюшке, который известен своей высокодуховной жизнью), он нас не знает, видит в первый раз, не знает, какого мы духовного устроения – что он может сказать? Я думаю, ничего полезного. Не надо бегать от священника к священнику, необходимо окормляться у своего духовника и испрашивать благословения Божия в молитве, церковных Таинствах: покаянии, Причастии.
– Тем более если осталось мало времени…
– Действительно, это время не надо тратить зря.
– Если человек захотел стать добровольцем, например, в больнице святой блаженной Ксении или в хосписе, в котором Вы трудились, куда ему обратиться? Непосредственно в эти учреждения или в епархию?
– Конечно, всегда можно прийти в нашу больницу; все координаты, телефоны есть у нас на сайте, можно позвонить, записаться на прием. Каждый день у нас на месте все специалисты, я всегда нахожусь в больнице, и мы с радостью примем всех желающих. Точно так же это касается добровольцев, которые хотят трудиться в хосписе. Первый хоспис окормляет сестричество святой преподобномученицы Елизаветы, есть также электронный сайт, где можно посмотреть все координаты, телефоны и созвониться с главной сестрой, определиться о встрече и дальнейшем служении.
– Что бы Вы хотели пожелать нашим телезрителям в рамках нашей сегодняшней беседы?
– В первую очередь я хотел бы всем пожелать горячей веры. Без истинной, жертвенной веры, без веры, которая влечет нас последовать примеру Христа, влечет нас к любви, тяжело терпеть чужую боль, чужие страдания и тем более тяжело принять их в свое сердце. Поэтому всем нашим зрителям я желаю горячей, несомненной, жертвенной веры.
Ведущий Михаил Проходцев
Записала Елена Кузоро
Православный телеканал «Союз» существует только на ваши пожертвования. Поддержите нас!
Пожертвовать
Божественная литургия 21 апреля 2024 года
Благая часть. 20 апреля 2024
Таинства Церкви. Беседа с протоиереем Владимиром Волгиным
Мысли о прекрасном. Заведующий музеем художественного освоения Арктики Иван Катышев. Часть 3
Канон. Оперная певица Светлана Феодулова. Часть 2
Допустимо ли не причащаться, присутствуя на литургии?
— Сейчас допустимо, но в каждом конкретном случает это пастырский вопрос. Нужно понять, почему так происходит. В любом случае причастие должно быть, так или иначе, регулярным, …
Каков смысл тайных молитв, если прихожане их не слышат?
— Тайными молитвы, по всей видимости, стали в эпоху, когда люди стали причащаться очень редко. И поскольку люди полноценно не участвуют в Евхаристии, то духовенство посчитало …
Какой была подготовка к причастию у первых христиан?
— Трудно сказать. Конечно, эта подготовка не заключалась в вычитывании какого-то особого последования и, может быть, в трехдневном посте, как это принято сегодня. Вообще нужно сказать, …
Как полноценная трапеза переродилась в современный ритуал?
— Действительно, мы знаем, что Господь Сам преломлял хлеб и давал Своим ученикам. И первые христиане так же собирались вместе, делали приношения хлеба и вина, которые …
Мы не просим у вас милостыню. Мы ждём осознанной помощи от тех, для кого телеканал «Союз» — друг и наставник.
Цель телекомпании создавать и показывать духовные телепрограммы. Ведь сколько людей пока еще не просвещены Словом Божиим? А вместе мы можем сделать «Союз» жемчужиной среди всех других каналов. Чтобы даже просто переключая кнопки, даже не верующие люди, останавливались на нем и начинали смотреть и слушать: узнавать, что над нами всеми Бог!
Давайте вместе стремиться к этой — даже не мечте, а вполне достижимой цели. С Богом!