Беседы с батюшкой. С прот. Дмитрием Смирновым

В московской студии телеканала на вопросы телезрителей отвечает протоиерей Дмитрий Смирнов, настоятель храма святителя Митрофана Воронежского на Хуторской, г. Москва.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– Добрый вечер, дорогие братья и сестры! Поздравляю вас с наступающим праздником памяти святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, чудотворца.

– У нас на Руси этот праздник можно поставить в один ряд с двунадесятыми – по тому, как люди его любят, как почитают. Храмы наполняются молящимися. И наверное, нет ни одного святого, которому было бы посвящено столько храмов на Руси, как святителю Николаю. В чем причина такой любви? Ведь было много замечательных святых, которых мы знаем, почитаем, но все-таки святитель Николай стоит на особом месте.

– Это фиксация религиозного опыта. Всякая вера зиждется на религиозном опыте – первый тезис. Второй: к пустому колодцу никто не ходит за водой. И при жизни, и после смерти святитель Николай проявлял свою христианскую душу таким образом, который зафиксирован в акафисте: «Скорый помощниче и преславный чудотворче». То есть он, когда к нему обращаются, скоро помогает. И в силу того, что обычный человек ленив, нерасторопен, первые имена и первые иконы, с которыми он сталкивается, – это две популярные иконы в России: Казанская икона Божией Матери и святителя Николая. И вот, обращаясь либо к Матери Божией, либо к святителю Николаю, человек получает ответ. В той или иной форме. Это и есть религиозный опыт, обращение в невидимый мир, откуда они дают свои благословения. И Матерь Божия, и святитель Николай молятся о том человеке, ходатайствуют перед Богом о его просьбе. И Господь не может им, Матери Своей и святителю Николаю, в ходатайстве за человека отказать… И бывает результат.

В чем это проявляется и почему так случилось? Потому что святитель Николай является воплощением того, чему Христос учил. Мы можем сказать, что наряду с Иоанном Богословом он любимый ученик Христов. Очень глубоко понял, что такое любовь Христова, и ее всячески проявлял. И даже по отшествии в мир иной он продолжал творить свои чудеса.

Восемьдесят пять процентов населения России были крестьяне. Крестьянин – это такой человек в России, который, во-первых, христианин; от этого и название «крестьянин». Слово «крест» вошло в слово «христианство» – и получилось «крестьянство». Оно весьма зависело от негарантированного земледелия, от Бога. Эту зависимость от Бога русский человек очень понимал и чувствовал. Почему только русские люди эту землю освоили? Потому что всем остальным здесь и прохладно, и голодно, и земля не больно-то благородная; нет такой ситуации, чтобы по три урожая в год. Ну и, конечно, проблемы с дорогами. Можно было как-то реализовывать торговлю только по скованным льдом рекам, а так – весьма и весьма трудно. И, конечно, огромные расстояния, что удорожало все продукты, которыми народ торговал. А еще приходилось обороняться от разбойников и так далее.

В России испокон веков все давалось с необычайным трудом. Поэтому вырос такой особенный народ, который, в общем-то, трудностей не боится. А о том, от чего другие народы приходят в панику, здесь говорят: да ну, это ничего, лишь бы не было войны. Поэтому надежда на помощь такого угодника Божия очень крепко въелась в сердце народа. И такой результат: даже многие итальянцы думают, что Николай Чудотворец был русский человек…

– Наши люди так большинство уверены, что это наш, русский святой. Древний, конечно, но наш.

– Я думаю, что по количеству обращений к нему за молитвой – это, конечно, наш.

– А еще считают, что это некий собирательный образ. Уж очень он славен, как будто в нем собрались действительно все христианские добродетели.

– Как доказал исследователь (можно даже сказать, «николовед») Александр Владимирович Бугаевский (он провел замечательное исследование), это действительно собирательный образ, но это случайно. В его житии, в его самой распространенной версии, слились два жития. Бугаевскому удалось их разделить, что очень важно, чтобы не было сиамских близнецов, а это все-таки два разных святых. Хотя с одним именем. И мы теперь имеем совершенно точные сведения о том, когда он жил, где и так далее. А некоторые фрагменты жития, которые противоречили даже хронологии, оставлены для другого святителя, жившего позже. Такие случаи экстраполяции бывали в истории, географии. Вообще это не играет большой роли, но такое явление, как собирательная форма, случилось чисто технически.

– Людям просто хочется порой своему любимому святому, например, еще что-то приписать.

– Это зависит от того, что какой-то переписчик ошибся, а дальше уже из уст в уста, от родителей к детям передавалось.

– Перейду к вопросам. «Осознавая свою жизнь и понимая, насколько не по-христиански я ее проживаю и что Царствия Небесного недостоин, погружаюсь в уныние. Что делать в этой ситуации? Убеждаю себя, что Бог поможет мне, но уныние не проходит».

– Уныние есть смертный грех, потому что он убивает душу. Одного уныния достаточно, чтобы выгородить препятствие между своей душой и благодатью Божией. Потому что уныние – плод неверия. Обычно унывает человек изначально гордый, с комплексом отличника, который стремится к тому, чтобы у него все получилось. Потому что не понимает самой сути христианства, которая заключается в том, что Господь по Своей неизреченной милости и любви пришел на землю спасти грешника – как раз такого, который живет не по-христиански. И дал массу примеров – разбойника на кресте, который соседствовал со Спасителем; в притче говорил о мытаре и фарисее (отверг праведного фарисея и сказал, что мытарь уходит из храма более оправданным). Просто человек, который унывает, не понимает Евангелия, не понимает притчу о блудном сыне, поэтому, конечно, входит в состояние уныния. Потому что сам путь спасения для него закрыт. У него вместо этого громоздятся в уме и в душе его ответы у доски в школе. Выучил – сказал.

Но механизм спасения другой. Не то что выучил – сказал, а нужно понять очень глубоко и ясно, что Бог пришел грешников спасать. Надо это признать, надо обязательно увидеть, что для человека никакой грех победить невозможно. Ну, кроме каких-то грубых грехов. Человек может не убивать, бросить курить, не сквернословить, проявлять учтивость к родителям. Как мне сегодня одна девушка семнадцати лет сказала: «Меня родители достали». Ну, в семнадцать лет это обычное явление. То есть она осознает, что ее поведение по отношению к родителям неправильное, но они ее «достали». Где-то она там была в уголке или на полочке, и вот подставили табуреточку, потянулись и ее оттуда достали. (Смеется.) И ее это как бы не устраивает. Ей нужно, чтобы родители, во-первых, ее одевали, кормили тем, что она хочет; чтобы они, может быть, даже на машине возили ее в школу и оставили в покое. И еще денег давали. Ну и само собой: за квартиру плати, квартиру убирай, ни с чем не приставай. Я буду жить как хочу, на ваши деньги, а вы от меня отстаньте. Все ваши попытки вырастить из меня человека оставьте. И вообще лучше бы вы даже не здоровались, чтобы не отвлекаться мне на вас…

Так наши отроки порой реагируют на взрослых. Эта девочка, конечно, очень разумная, так хорошо рассуждает, есть в ней что-то, что может понравиться. Я с ней с удовольствием пообщался в этом смысле. Ну приятно с умным человеком говорить, даже если ему семнадцать лет. Но вот навыка что-то потерпеть нет, она очень раздражается. Потому что никогда не боролась с раздражением. Но понимает. И вот такое ведь каждый человек может – с почтением относиться к отцу с матерью; этот вопрос вообще можно кнутом за десять минут решить. Потому что это несложно.

А вот с унынием, или с жадностью, или с завистью сложнее… Только Бог может изменить человека. Только Бог может спасти его от этого греха. Это надо понять и к Нему взывать, учить свою душу ненавидеть грех. Господь увидит, что человек ненавидит этот грех, и тогда Он может помочь, если Его очень и очень об этом просить. А также и святителя Николая, и Пресвятую Богородицу. Потому что без молитвы Богородице вообще спасение невозможно. Это давно люди заметили, поэтому Церковь наша молится, обращаясь к Богородице: «Пресвятая Богородице, спаси нас!» Хотя это гипербола, потому что Богородица не может спасти никого. Она может только ходатайствовать перед Своим Божественным Сыном.

– Спасибо, батюшка, есть вопрос от телезрителя Александра: «Читал книгу Закон Божий, написал Даниил Сысоев. И там сказано, что на Вселенском Соборе было принято решение о запрещении изображения в храмах Бога в виде старца, голубя и Иисуса Христа. А почему в наших храмах изображают? Подскажите мне, пожалуйста».

– Да очень даже легко. Такая иконография, которая именуется «Отечество», возникла в XVII веке. Получила известное распространение. И это дожило до ХХ века, когда уже стали повторять такие изображения повсюду, где строили храм, из Храма Христа Спасителя, а там есть это изображение. Это возникло оттого, что постановление Собора было забыто – раз; и во-вторых, людей, которые были в этом сведущи, были единицы у нас в стране.

А мода на эту иконографию была поддержана еще тем переворотом в нашей народной жизни, когда возникло и партесное пение – к нам пришло барокко из Европы.  С тех пор как Петр Алексеевич прорубил «форточку» в Европу, оттуда хлынуло фряжское письмо и всякие такие изображения. В них тоже есть определенная красота, но они совершенно изменили церковный канон. И вот, несмотря на то что Церковь, как всегда, преобразовала это в определенном плане, но очень многое утратила. И потом во всех наших столичных храмах эта западная мода стала довлеть. И в церковно-ювелирном искусстве, и в том, что в иконах стала использоваться перспектива, к которой пришли с XV века на Западе, отказавшись от обратной перспективы, существующей в древнем церковном искусстве.

Но параллельно мы видим в народной церковной живописи (и даже на Западе, например в испанских фресках определенной области в Испании) такие иконы XIV века, которые очень похожи на наши иконы русского Севера. Совершенно та же иконография – отличаются только надписи: не по-славянски, а по-латыни. Тоже на темно-синих фонах белые буквы и так далее. Сама иконография тоже с использованием обратной перспективы. Хотя уже в остальных странах, например в Италии, вовсю бушевал Ренессанс. А там, как в тихой обители, процветало это совершенно восхитительнейшее древнее искусство. Во многих местах задержался григорианский хорал и так далее.

То есть реформа Петра отразилась на всем – и на церковном искусстве; к нам пришло  барокко, а после даже и готика. Опять же – во многом переработанная русскими архитектурными гениями. Пришел классицизм. В общем, кто историю искусств любит, знает, может это все просто по векам, по годам просмотреть. Возникали у нас такие особенные церковные стили, которые даже очень недолго просуществовали. Например, в XVIII веке возникло так называемое нарышкинское барокко – очень роскошное; очень красивый декор, с такой весьма заметной русской переработкой.

А иконы (например, древние наши иконы, шедевры Андрея Рублева и Дионисия) – все почернели от олифы и как бы исчезли с глаз долой. На них писали другие иконы. Вновь древняя икона была как бы открыта в конце XIX века. И очень немного было людей, которые вообще поняли язык древней иконы. Сейчас этот язык совершенно понятен. Современные люди (благодаря нашей школе; наши художники, искусствоведы) занимались иконописью, и этот древний стиль как язык нам понятен. Все современные художники любят писать так, как это требует наше время, согласно древним канонам.

Просто в Храме Христа Спасителя по фотографиям повторяли те изображения, которые там  были. Поэтому такие изображения (где Отец Небесный  в виде Ветхого денми, как из видения пророка; Дух Святой в виде голубя, как это в Евангелии говорится: благодать Божия явилась как бы голубем на Иордане) для того, может быть, чтобы облегчить человеку восприятие. А так, конечно, это совершенно неканоническое изображение. Но никакой трагедии в этом нет. Как никакой трагедии нет, если, допустим, человек написал икону, а надпись на ней сделана на корейском языке. Потому что есть православные корейцы. Так же и здесь; это просто такой, можно сказать, ошибочный язык, таким образом отражающий Святую Троицу.

Вот что могу кратко по этому поводу сказать. А так лучше Вам поступить в богословский институт на факультет церковных художеств.

– Многие люди (я с этим сталкивался сам) боятся неканонических изображений. Прямо исследуют, находят какие-то иконы, изъяны в них и говорят: перед этой иконой нельзя молиться, здесь что-то неканоническое…

– Ему нельзя – так пусть он и не молится, никто же не заставляет.

– То есть это все-таки странный страх?

– Да нет, а разве христианин может чего-то бояться? Я помню, ко мне пришли два человека, очень воцерковленных, еще тридцать лет тому назад. И говорят: «Вы знаете, батюшка, у вас  в притворе висит икона Богородицы, а у Нее на подбородке пятиконечная звезда». Я говорю: пойдем поглядим. Смотрю: действительно, икона деревенского письма и под нижней губой Пречистой есть тень. И в определенном ракурсе можно сказать: да, эта тень по форме не точно строго пентаграмма, а так написано, что…

– …можно ее в ней увидеть.

– Можно увидеть вполне. И вот для них это было смущение. Ну так любое смущение от дьявола. Конечно, икону я не стал убирать. У нас тут, в храме, сам знаешь, есть крест XVII века, где перекладина не в ту сторону. Как это случилось? Может быть по-разному. Дело в том, что дети часто букву «я» пишут не в ту сторону. Изготовление креста можно отнести к тому, что  человек, который делал четыре сотни лет назад этот крест, так случилось, как маленький ребенок…

– …перепутал.

– Это нельзя назвать «перепутал», тут надо говорить с людьми, которые знают, что происходит в уме ребенка, почему они так пишут. У них какое-то особое восприятие этих знаков. И у тех людей, которые занимаются детской психологией, такое не считается ошибкой. Как в кинематографе. Показывают движущиеся карету или автомобиль, а колеса крутятся в обратную сторону. Это не считается  кинематографическим браком. Это естественно, когда 24 кадра в секунду;  получается видимость, что колеса в обратную сторону, а в отдельных эпизодах они крутятся то туда, то сюда.

Так же и здесь. Просто считается так. А может быть и по-другому. Ведь сначала, прежде чем писать крест, его изготавливают. Он изготовил нормальный крест. А написал с другой стороны, по ошибке. Залевкасил да написал. Но опять некоторые люди приходят… хотя уже редко, давно что-то никто не подходил; может, привыкли. А большинство людей, у которых с психикой все нормально, вообще этого не замечают. Для меня это вообще никакой роли не играет. Какая разница, в ту сторону или не в ту? Что это за косая перекладина? Это просто изображение площадки, на которой стопочки Спасителя стояли, в обратной перспективе. Больше, собственно, ничего. И тоже определенный язык.

Есть такие люди, для которых правила – всё. Это одна из форм фарисейства. Просто в истории Церкви было очень много таких моментов. Восемнадцатый век для истории Церкви (начиная с Петра, Екатерины) довольно трагический период нашей жизни. И то, что это нашло свое отражение в иконографии, – очень даже интересно, достойно изучения. Но сейчас мы к этим храмам – и классицизма, и барокко – привыкли, наш глаз их освоил, они нам родные. А какой-нибудь храм русской готики, например можайский Никольский храм (завтра как раз память святителя Николая), вообще шедевр. И градостроительный: он так стоит прекрасно, является  кораблем с мачтой, который везет нас в Царствие Божие; ну и сам по себе чрезвычайно красив. Это просто памятник. Не знаю, как он числится у нас, но – всероссийского значения. Всегда, когда я Можайск проезжаю, обязательно обернусь, посмотрю. Даже когда обратно еду, жду, как он откроется. Красота! Хотя готика родилась на абсолютно другой почве и означает совершенно другую идеологию, художественную в том числе. Но вот в России нашлось такое применение. Вообще ни один житель Можайска не может даже представить свой город без этого… Недавно холм стал обваливаться, и я не знаю кто, но выделили большие деньги для укрепления. Потому что если исчезнет этот храм… Не знаю, как руку потерять.

(Далее диалог с телезрительницей.)

– Телезрительница: «Уважаемый батюшка, я Вас очень люблю! Я слушаю Ваши проповеди уже три года, и моя жизнь (простите меня, я нервничаю), мое ощущение жизни полностью меняются. Ой, сейчас буду плакать… Благодаря Вам я родила третьего ребенка… (Плачет.)

– Ну как, Вы довольны?

– Хорошо!

– Ну я Вам завидую! Какое счастье!

– Я живу… Ну, как все мы: делай для себя, живи для себя…

– Ну, я такого не знаю. Для меня это даже звучит противно, когда мне говорят: «Вы поживите для себя». Как будто я поросенок какой-то, хотя поросенок живет для людей.

– Да, у меня просто это осознание, и я начинаю видеть вещи по-другому. Спасибо Вам большое, храни Вас Господь! Я очень Вам благодарна. Вопрос: у нас квартира была взята в ипотеку, мы ее выплатили. Потом, когда я забеременела третьим ребенком, нам все говорили: как же вы будете жить, жизнь закончится у вас, вам есть будет нечего… А мы нормально живем, у нас нормальная семья. У меня хороший муж, нормально зарабатывает. И нам говорят, что нужно срочно строить дом. Когда я еще была беременна, мы купили участок в ипотеку, очень дорогой, чтобы это было близко к дому… Может быть, нам не нужно было его покупать, может, это наша гордость, наши заботы; эти деньги могли пойти в какое-то другое русло, в доброе, полезное, для своей души…

– …стой, стой, остановись, ради Бога. Водички дать выпить? В чем вопрос-то?

– Вопрос в покупке дорогого участка… она меня, получается, сбивает с толку?

– Так для этого муж есть, Господи, какие проблемы?

– Нет, муж говорит: давай платить за участок, а потом строить дом. А я ему говорю, что это много забот повлечет…

– Так это дело мужа! Ваше дело дети, а он что хочет, то и делает. Хочет – дома строит, фабрики, заводы, отели, подводные лодки для рыбной ловли. Что хочет, пусть и делает! Он хозяин, он сам соображает, распоряжается деньгами, что Вас-то это так беспокоит? Вас должно беспокоить воспитание и образование деток.

– А я не имею права сказать, что эти деньги мы могли бы пустить не на ипотеку, а на добрые дела какие-то?..

– Да зачем, какие права? Какие у жены и мужа права? Одна любовь только.

– Сиди и занимайся делами, да?

– Ну да, родите еще одного.

– Живя в миру, можно спастись обычному человеку?

– Да сколько угодно. Сколько угодно. Ведь большинство спасающихся – это миряне.

– Попробуй хотя бы не гневаться на детей каждый день, да?

– Например. Или хотя бы, если есть гнев, не орать без памяти. Тем более Вы такая возбудимая, нервная, не можете даже сосредоточиться, чтобы вопрос задать. С Вами, мамаша, тяжело детям, Вам надо еще себя в берега вводить.

– Да-да…

– Вот пусть Ваш муженек Вас успокаивает, родите еще ему одного. Чуть попозже, через девять месяцев. И все будет хорошо. А потом, глядишь, захочется еще. Это же только когда во вкус войдешь… и глядишь, дом Ваш под дачу пригодится. А нет – продадите, Господи помилуй!

– То есть без этих мирских дел жизни нет, все равно же есть дети, надо же и об этом думать…

– Обождите, каких мирских? Носки – это мирское. Или надо сейчас по снегу ходить в «лягушках»  пляжных? А дом – это такие же носки, только это шуба побольше и подороже, а так какая разница-то? Рубашку купить фланелевую или дом? По деньгам. Дом не могу купить, фланелевую рубашку куплю, все-таки будет потеплее. А так можно жить и в маленьком доме, баньку срубил – и живешь, четыре на четыре, отлично.

– Но при этом молись, читай Писание, ходи в церковь, делай то, что от тебя нужно, смиряй себя, да?

– Я так и хожу.

– И строй что хочешь, грубо говоря.

– Да что… Деньги есть – он строится.

– Денег нет – он не строится.

– Да. Все очень просто. Конечно, ради дома напрягаться, что-то занимать – упаси Бог. Это, конечно, обуза, это опасно. В наше время, смотришь, – человек должен семь тысяч рублей, а его чуть ли не из дома выгоняют, это вообще кошмар. А так если заработал, собрал, купил, – и строй по этапам.

– Получилось – будет, а нет…

– Не получилось – продать.

– Поняла.

– Спокойно надо к этому относиться. Ботинки купил, а они малы… Пришел в магазин, назад принес – не берут. Ну, поставил на полку, жди, пока сынок подрастет; может, ему подойдут.

– Я-то ему говорю, что эти деньги можно не на ипотеку пускать, а на добрые дела…

– Конечно, можно все, что хочешь, – и пропить, и прогулять, и добрые дела… А дом-то для своих детей пятерых (или сколько там их у вас будет, дай Бог побольше) почему не нужен?

– Поняла, это просто я…

– Ну не женское это дело, Вы что-то лезете куда-то не туда. Я представляю, мне жена бы начала говорить, что мне строить, что не строить. Я только удивился бы даже... Я построил – приезжай, живи. Не хочешь – сиди дома или поезжай куда-то в норвежские фьорды, купи себе путевку. А я буду на даче жить. Ну вот и все.

– Спасибо Вам большое!

– На здоровье.

(Окончание диалога с телезрительницей.)

– Вопрос: «Сегодня пришла в храм и попросила дать благословение на поиск работы. Батюшка почему-то не благословил, ответил так: «Я всего лишь священник, молите Бога, и все будет. Раньше, когда ходила и просила благословить меня, объясняя, что и почему, отказа не получала. Сейчас даже растерялась. Не могу понять, почему отказ».

– Ну, очень смиренный батюшка попался. Может, у него была лишняя минутка. У меня когда есть лишняя минутка, я тоже благословляю. Выстраивается очередь, я стою, очередь всю обслуживаю, все довольны. Все рассказывают один и тот же текст. Стоит двести человек, и двести человек одно и то же говорят: «Ой, мы Вас слушаем, мы Вас любим, по телевизору смотрим...» А нет времени – прямо бегу, меня все равно никто не догонит. Очень быстро бегаю.

– Смиряет это?

– Да нет, я как-то привык, но что тут обижаться? Когда есть возможность – благословляю, когда нет …

– …обижаются, когда мимо пройдешь, не благословив.

– Обижаться – это не по-христиански. Обиделся – ну хорошо, молись за меня как за врага. Я когда был молодой, приезжал в Печоры, видел, как отец Иван Крестьянкин бегал от народа, будучи уже в годах. Конечно, не девяносто ему было уже, но за шестьдесят, как мне сейчас. Бегал. И быстро так бегал! Я даже думал, не упал бы. А сейчас, наверное, кто-нибудь и думает: что это, такой здоровый, побежал, не упал бы. Ну а что делать, так же невозможно – с утра до вечера благословлять, благословлять… Как бы совесть тоже надо иметь.

– Вопрос от телезрителя: «Здравствуйте, меня зовут Николай, я из Санкт-Петербурга».

– С днем ангела!

– Телезритель: «Спасибо! Я хотел бы услышать Ваше мнение о Григории Распутине».

– Григорий Распутин для меня слишком неважная фигура, чтобы еще о нем мнение выражать. Сейчас вот кино сняли. Мне даже одна прихожанка сказала: «Ой, я даже не знала, что он такой…» То есть люди даже не понимают, что они смотрят не хронику или какой-то документальный фильм, а кино. Там актер, по-моему, Машков играет. А мнение… Такой человек был, это точно. Второе: его убили. Я об этом очень жалею, считаю, что убивать – очень нехорошо, даже если испытываешь к человеку неприязнь, особенно если ты известный человек в обществе; убийство – все равно грех. Вот и все. Никакой мистики за ним я вообще не признаю. Как-то мне попали в руки брошюрки, которые он издавал. Это, знаете, примитив, от которого молоко киснет, поэтому все его какие-то псевдодуховные потуги мне малоинтересны. Что он как-то серьезно мог повлиять на судьбу России или что некоторые граждане его объявляют чуть ли не святым, – я считаю, это все чрезмерно. Но я так сильно не люблю, когда людей убивают, что Григория Ефимовича в этом смысле тоже жалею.

– Вопрос: «Объясните, как создается душа нового человека. С телом более-менее понятно… Господь сотворяет каждую душу для младенца, приходящего в этот мир, индивидуально? Или это генетически обусловленный набор душевных качеств родителей и всех его предков?»

– Генетика играет определенную роль, но что касается качества души, это, конечно, и от воспитания многое зависит. А некоторые вещи действительно генетически передаются. Я сам тому был свидетель несколько раз в жизни. Ребенок не знал отца, но повторял его жесты. Это же очень интересно. А так, конечно, это тайна. И более простых вещей наука не знает.

– А уж тем более душу человека.

– Конечно, это слишком тонкая материя.

– Есть такая наука психология…

– Все психологи, которых я знаю, говорили, что это лженаука. Хотя когда сейчас сюда ехали, я даже одну психологическую передачу слышал. И кое-что там дельное есть, потому что все-таки серьезные люди этим занимаются. И очень много находят там рационального.

– Вопрос: «Как в человеке появляется гордыня?»

– Появляется так. Господь говорит Адаму, чтобы он не вкушал с древа познания добра и зла. А когда Ева увидела, что плоды этого древа очень привлекательны и вожделенны, она сама вкусила и предложила Адаму, и он ел. Вот так.

– И через наших прародителей каждый из нас…

– Да, вошла гордыня, потому что это все затеял падший с неба денница. Ему это в голову пришло – встать на место Бога, по гордости. Поэтому каждый человек, рождающийся на земле, отравлен этим ядом.

– И этот яд начинает разъедать душу.

– Ну да, он ее начинает просто убивать. И только благодать Божия может душу сохранить. Но для этого нужно стать христианином и вести такую жизнь, которая привлекает благодать.

– А гордость как раз мешает человеку стать христианином.

– Да, Бог гордым противится, есть такие слова в Писании. В чем это проявление? Благодать Божия не может войти туда, где гордость.

– Получается, гордый человек ходит в церковь, причащается, исполняет все церковные обряды, но при этом христианином не становится.

– Конечно, это получается только цирк такой.

– Но человек ходит в церковь в надежде, что церковная жизнь из него вытеснит гордость.

– Сама – нет. Нужно все-таки смотреть по симптомам проявлений гордости… Она сама как радиация, для человека не видна. Но как мы определяем лучевую болезнь по симптомам: рвота, головокружение, малокровие и так далее, – так есть и симптомы гордости. Если есть тщеславие, обидчивость, зависть, значит – есть и гордость.

– Спасибо, батюшка, пора нам прощаться.

– Всего вам доброго, дорогие братья и сестры, с праздником нашего любимого святого Николая Чудотворца!

Ведущий протоиерей Александр Березовский
Записала Маргарита Попова