Беседы с батюшкой. Ответы на вопросы

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает священник Александр Асонов, настоятель храма Всех святых в Гатчине.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– У нашего сегодняшнего эфира нет какой-то определенной темы, мы с отцом Александром ответим на те вопросы, которые накопились на сайте «ВКонтакте» и в электронной почте нашего канала. Первый вопрос: «Видят ли наши умершие родственники то, что происходит с нами? Я слышала, что видят и очень тоскуют, если родные ведут себя неправедно».

– Вопрос насущный, актуальный. Но как говорил Гамлет: и в небе, и на земле сокрыто много больше, чем снилось нашим мудрецам. Это я к чему? К тому, что некоторые вещи, возможно, существуют, но мы о них не знаем в реальности. Потусторонний мир от нас все-таки сокрыт. Мы можем предположить, что видят, можем предположить, что не видят, но то, что они являются молитвенными соучастниками в нашей реальной жизни, – это факт для нас, православных христиан. Поэтому мы молимся о них и знаем, что они молятся о нас. Они как бы предстоят перед Богом и просят за нас. Мы не должны забывать, что у Бога нет мертвых, у Бога все живы; и они тоже живы.

Вообще, когда мы присутствуем в храме, все нам напоминает об этом: и лики святых, и архитектурное устройство храма. Мы как бы причащаемся евхаристических Даров с этой стороны солеи, по эту сторону иконостаса, а они как бы соучаствуют уже с той стороны. Это такая образная картинка. Поэтому мы можем предположить, что  они каким-то мистическим образом видят нас. Но, опять же, это только наше предположение. Оттуда пока еще никто не возвращался и не свидетельствовал, как это происходит. Но факт остается фактом: они являются молитвенными соучастниками в нашей жизни.

– Даже и те родные, о жизни которых мы не можем сказать, что они были праведными?

– Конечно, да. Ведь они уже существуют в совершенно другом мире. И этот мир не имеет тех материальных границ и временных рамок, которые имеет наш мир, где мы живем. Это совершенно другое пространственное и временное измерение. Но мы можем так предположить, да? Об этом мы можем думать, а как это все происходит, каким образом все это существует – мы не знаем. Потом откроется каждому из нас. Мы можем только предчувствовать. Но у каждого человека есть какое-то свое, личное мистическое переживание, которое ему об этом говорит. Опять же, все это очень индивидуально, и с этим надо быть очень аккуратным, чтобы не было никаких лишних душевных переживаний. Лучше полагаться на слово Божие, жить в соответствии с заповедями Спасителя, стремиться быть добрым, милосердным, сострадательным, остальное откроется и приложится. Кому-то сейчас откроется, а кому-то потом – всему свое время. Не стоит подглядывать сразу. Отец Александр Шмеман хорошо говорил: «Не спешите, не подглядывайте вперед, придет время – откроется. Зачем сейчас торопить события? Всему свое время».

– Это очень полезный совет.

– Я думаю, отец Александр Шмеман давал много хороших советов, но он не единственный, у нас много ярких богословов, великолепных примеров и среди духовенства, и среди мирян, которые занимались и богословием, и вообще просто были милосердными людьми. У нас же много святых, которые в том числе об этом говорили, рассуждали и жизнью своей свидетельствовали. Поэтому мы должны опираться на опыт Церкви, а Церковь говорит, что самое главное в жизни – соблюдать заповеди Христовы, а остальное придет.

– Вопрос о заповедях Божиих: «Является ли грехом обман государства: сокрытие налогов или выплаты зарплаты в конверте?» Это спрашивает предприниматель, для нее это насущно.

– Очень хороший вопрос. Естественно, мы должны соблюдать те законы, которые не противоречат нашей христианской морали, нашим христианским убеждениям. Мы не должны забывать о том апостольском учении, наследниками которого являемся. А апостолы, естественно, это учение формировали, создавали и передавали под действием Святого Духа, то есть Самого Господа Иисуса Христа. И святой апостол Павел однозначно говорит о том, что всякая власть от Бога. Значит, законы, которые эта власть определяет в той или иной сфере деятельности человека, гражданина того или иного государства, надо уважать. Я не помню, кто именно из святых Церкви сказал о ранних христианах очень хорошие слова. Я перефразирую, не помню эту цитату, но мне она запала в сердце: «Христиане – это люди, которые живут в соответствии с законами государства и жизнью своей превосходят эти законы». Это интересный момент, мы должны стремиться к этому. Потому что если мы не живем в соответствии с законами государства, которые не противоречат нашей христианской морали, но существуют для порядка, естественным образом, и жизнью своей не превосходим эти законы, то есть не становимся еще людьми, которые не просто исполняют, но и больше того делают, то грош нам цена. Мы должны стремиться быть такими. Это одно из ранних свидетельств о ранних христианах. К сожалению, сейчас не помню, кто сказал, но свидетельство такое есть.

– Как минимум мы должны подражать.

– Да, мы должны подражать. Если это бизнесмен, деловой человек об этом рассуждает и такой вопрос задал, то можно посоветовать, чтобы он молился и просил у Господа мудрости, каким образом правильно осуществлять свою деятельность, чтобы и законы соблюдать, и прибыль иметь. Но это очень тонкий момент. Все очень индивидуально, контекст ситуации надо знать, надо понимать, как и что работает. Я считаю, что у нас нет другого пути, мы должны как-то оставаться добропорядочными гражданами того государства, в котором живем, иначе это неправильно.

– У нас «ВКонтакте» недавно бухгалтерия приложила отчет о том, что телекомпания «Союз» заплатила полтора миллиона налогов за август (к вопросу о том, что Церковь не платит налоги), и там возникла дискуссия, что часть этих денег может пойти на что-то такое, что мы не поддерживаем: аборты, еще что-то. Можно дать какой-то совет, как к этому относиться?

– Вы знаете, какая ситуация: мы платим налог, исполняем свой долг, мы отдали эти деньги, а вот уже те, кому мы заплатили этот налог, будут отвечать перед Богом, как они будут их использовать. Мы отдали – хорошо, ладно, вы решили так – не вопрос. Мы со своей стороны исполнили закон, дальше это уже на их совести. Это то же самое, как «товар» – «деньги» – «товар». Допустим, вы купили какую-то вещь; у вас чистая совесть, так как деньги вы отдали продавцу. Как дальше он их будет использовать – это уже его вопрос.

Другой важный нюанс в этой ситуации надо учитывать такой: мы как часть общества, все верующие христиане (православные, католики), можем влиять на определенные общественные процессы, должны высказывать свою позицию, должны ее отстаивать. Не навязывать, а отстаивать деликатно, правильным образом. Потому что навязать ту или иную позицию – дело нехитрое, но неправильное. Насильно мил не будешь. Надо уметь правильно аргументировать, почему мы мыслим, и думаем, и относимся к тем или иным социальным явлениям именно таким образом, а не иным.

То есть мы платим налоги, но у нас есть своя позиция... А каждая религиозная общественная организация платит налоги – это факт, и тот, кто думает, что религиозная организация не платит налогов, – забавный человек. Может быть, кто-то думает, что Московский Патриархат не платит налоги? Нет, платит. И любой приход как местная православная религиозная организация платит налоги, делает определенные отчисления. Это касается всех религиозных организаций в России, все они зарегистрированы в Минюсте.

Вы это хорошо знаете; может быть, я сейчас это говорю для наших телезрителей, для тех, кто этого не понимает. И мы как налогоплательщики имеем право спросить, как будут использоваться эти деньги, та часть, что мы вносим в бюджет государства. Если вот по такому назначению, то мы не со всем согласны, нам бы хотелось, чтобы как-то все иначе было. То есть мы должны платить налог, но, с другой стороны, не стесняться высказывать свою позицию, в которой нет ничего плохого. Вы сказали: аборты; еще что-то… Это очень сложная тема. Поэтому я бы не хотел ее затрагивать, я не являюсь медиком, мне очень сложно будет об этом рассуждать, давайте не об абортах, а о чем-нибудь другом.

– Ну, государство тратит деньги так, как нам не нравится. Относиться к этому спокойно: мы заплатили – наша совесть чиста?

– Да, но мы должны высказывать свое отношение к тому, как государство использует бюджет, сформированный благодаря уплате налогов граждан и общественных организаций.

– Но самому в себе не жалеть о том, что ты эти деньги заплатил.

– Это уже другая ситуация, понимаете? Тут уже те люди, которые принимают решения...

– Нет, нет, я именно о собственной совести.

– Собственная совесть в данном случае чиста. Я привел пример; не знаю, насколько он адекватен в данном случае, но мне кажется, что он многое объясняет. Я отдал деньги – получил товар (в данном случае чистую совесть), а как будет дальше продавец распоряжаться – мне может не понравиться. Другой вопрос, что такое государство? Тоже интересный момент. Государство – это же не только парламент, президент, армия и прочее, это люди, мы, граждане. И мы должны проявлять свое внимание к тому, чем в том или ином случае аргументирует власть, то есть те люди, которых мы избрали, чтобы они от нашего имени осуществляли ту или иную государственную деятельность.

Я имею в виду, естественно, Государственную думу, там же заседают люди, которые являются представителями народа, мы должны как-то высказывать свою позицию в отношении их деятельности, их точки зрения. Как граждане мы имеем на это полное право, как электорат. Но, естественно, это надо делать мирным образом, не сломя голову. Ни одна, даже малейшая революция или попытка революционного мышления не приводила к позитивным результатам.

– Конкретно именно сейчас, в эти месяцы, очень бурная идет дискуссия о роли православного мировоззрения в обществе. Это связано в том числе и с абортами, и с одним из фильмов, премьера которого рано или поздно состоится… Мы не будем об этом говорить, вернемся обратно в церковную ограду, где мы больше являемся экспертами. Вот вопрос про храм: «Хочется вести воцерковленный образ жизни, но современный ритм дает возможность только мимоходом заглянуть в церковь, перекреститься, поставить свечи и написать записки. Да и те люди, которых я встречаю в ближайшем храме, не вызывают ощущения общины, каждый сам по себе. Мне кажется, что у других христиан взаимоотношения между священником и прихожанами, между верующими более тесные. Конечно, мы идем в храм не общаться, а молиться, встречаться с Богом. Но согласитесь, встречая некую холодность свечниц, равнодушие и безучастие окружающих тебя в храме людей, ты как-то неуютно, неуместно начинаешь ощущать себя в церкви. Я крещена пятнадцать лет назад, но до сих пор чувствую себя чужой в храме. Посоветуйте, как стать своей».

– Помолиться и пойти в другой храм. Я не вижу иного выхода. Каждая община имеет свои индивидуальные черты, хоть это и часть целого. Она состоит из каких-то людей, которые там не случайно оказались, из определенного духовенства, которое тоже там не случайно оказалось. Но, может быть, Господь в данном случае ведет человека совершенно по другой тропинке (в том же направлении, но по другой тропе). Помолиться и попросить у Господа, чтобы он послал нужных людей в нужное время, в нужном месте, которые, будучи добрыми христианами, могли бы оказать поддержку в данном случае.

То есть этому человеку, который написал данный вопрос, я рекомендую обратиться к Господу нашему Иисусу Христу с молитвой, чтобы Господь послал нужных людей, нужную общину. Община общине рознь. Церковь же имеет вселенский характер, а значит, включает в себя множество людей. Не только живых, но и уже почивших, чем подчеркивается вселенскость Церкви. Значит, надо двигаться вперед.

– Может, выбора нет?

– Я думаю, что выбор в данном случае всегда есть. Первое, что нужно  сделать, – это попросить у Спасителя указать правильное направление. Господь не замедлит ответить. Мы-то с Вами это хорошо знаем.

– Ну да. Будем надеяться, что эта телезрительница в своей жизни найдет ответ.

– Вопрос-то актуальный для всех: многие люди приходят в храм, им кажется, что там и свечницы что-то не так говорят... Я с этим тоже сталкивался, в жизни такое бывает, мы же все понимаем. Духовенство у нас не ходит в подрясниках и с крестами с утра до вечера по улицам, и в светском одеянии очень часто духовенство заходит в такие же православные храмы и наблюдает ситуацию со стороны. Я это часто люблю делать. И я вижу совершенно разные общины, разные приходы. В одном так, в другом эдак. Но, в силу того что у меня есть какой-то свой жизненный опыт, я ко всему отношусь снисходительно, с терпением. Тем не менее процент отзывчивых людей выше, нежели процент людей негативно настроенных.

Самый лучший совет, который я самому себе дал когда-то много лет назад (он мне очень сильно помог): надо взирать не на людей, а на Господа Иисуса Христа, в храм зашел и думаешь только о Нем, Его изображение всегда по центру. А остальное – ну, люди, ну что люди? Все мы люди, у всех свои тараканы в голове, всякое бывает, не с той ноги человек встал. Свечница не с той ноги встала, или настоятель ей там что-то сказал, а настоятеля, если он женатый, дети рано разбудили. В школу их надо было отвезти, а машина по пути сломалась; пешком пришлось идти до храма после этого. (Смеется.) Ситуации разные бывают. Надо все это учитывать, это же живые люди, ну что с них взять-то? Ну вот такие они.

Я понимаю, что многие, заходя в церковь, ожидают увидеть: «О, не знаю, где я оказался: на небе или на земле!» А видят собрание грешных, зачастую не таких уж сияющих людей, но вот люди как люди. Такова Церковь. Есть хорошая шутка по этому поводу. Задают вопрос: скажите, пожалуйста, как вы думаете, почему Бог, когда создавал Церковь, не поставил ангелов управлять ею? Ответ очень простой: потому что ангелы всех бы поубивали. Они же совершенны, а тут сплошные несовершенные. Они бы всех поубивали, поэтому иерархия церковная тоже из людей состоит. Часто же возникают вопросы: почему такой священник? почему такое сказал? или этот то сказал? почему настоятель такой странный или владыка такой странный? Друзья мои, это люди, обычные, смертные люди. И некоторые из них, может быть, имеют серьезные личные переживания (а вы этого не знаете), болезни. Может быть, этот человек сильно болеет. Вы этого просто не знаете, а болезнь на него действует, у него свои переживания, своя несостоятельность. Поэтому тут надо не на это взирать, а на Бога, на Спасителя.

– В продолжение темы. Хорошо, мы с пониманием, без осуждения относимся к людям, которые в храме работают, несут свое служение. «Но что если, – пишет человек, – в обстановке храма мы видим ситуацию, которая не способствует вниманию? То есть обстановка в храме не помогает человеку молиться. Зачем мне целенаправленно идти в место, где меня многое отвлекает от молитвы? Может, лучше остаться дома?»

– Этот вопрос для меня вообще непонятен, потому что в православных храмах все создано таким образом, чтобы способствовать молитвенному состоянию: архитектура, живопись, богослужебные песнопения, просто песнопения, касающиеся треб  (всего, чего угодно). Все это сформировалось на протяжении столетий как некоторые ориентиры, способствующие именно молитвенному состоянию. Непонятно, в какие храмы ходит человек, задающий такой вопрос. Что там отвлекает: свечи, ладан, хоровое пение, люди, которые ходят? Так, извините, публичное место. Они тоже пришли, как и Вы, помолиться сюда, и их Вы отвлекаете в этот момент тем, что Вам все они не нравятся. Давайте какие-то другие примеры возьмем.

Есть же другие христианские деноминации, у которых свои богослужения; не знаю, насколько там все способствует молитве. Это сложный вопрос, я не хочу сейчас кого-то называть, но есть такие очень странные моменты. В православной традиции, с моей точки зрения (может быть, я категоричен), все способствует молитвенному состоянию. Я не имею в виду только лишь православие российское. Имею в виду православие вселенское, как мы его понимаем, в том числе и древневосточное православие, с которым мы, к сожалению, не находимся в полноте канонического общения, тем не менее оно существует. Эта восточная традиция присуща (не побоюсь об этом сказать, это очень важно, это нельзя забывать) в том числе и тем христианам византийского обряда, то есть православным христианам, которые находятся в общении с Римско-Католической Церковью. Это древняя восточная традиция.

Я посещал разные храмы, некоторые из тех пятнадцати Автокефальных Поместных Церквей, которые имеют каноническое общение между собой и среди которых находится Русская Православная Церковь Московского Патриархата; был и в древневосточных храмах. Это можно сделать и в Санкт-Петербурге, выйдя на Невский проспект, дойдя до Армянской Апостольской Церкви  (это древневосточная традиция). Да просто заходя в это пространство, без всякого богослужения, вы уже чувствуете: что-то в ваших движениях, в ваших ощущениях меняется. Даже далекие от религии люди, заходя в православные храмы восточной, византийской и древневосточной традиции, меняются, они начинают себя иначе вести, они ощущают – это сакральное пространство. Здесь что-то есть, оно настраивает на это молитвенное состояние. Я это неоднократно наблюдал.

Даже больше того скажу Вам. У меня были встречи, было общение с христианами-католиками, и многие католики говорят: «Жаль, что у нас после Второго Ватиканского Собора вот это в некоторых случаях было утрачено. А вот у вас, православных, ощущение сакральности храма осталось». Поэтому этот вопрос для меня изначально непонятен, может быть, не в тот храм человек заходил? Может быть, в какой-то другой или какое-то другое религиозное здание культового назначения? Как Вы думаете? Мы просто не можем понять; неизвестно, какой контекст.

– Я Вас очень хорошо понимаю. Действительно, когда оказываешься в храме, ты как-то и тише говоришь, и прочее…

– Переступая порог христианского храма,  как бы замедляешь шаг, чувствуешь, что это другая территория. Даже если это разрушенный храм, все равно ощущаешь, что это другая территория. Это все, что я могу сказать в данном случае. Может, еще какие-то интересные вопросы есть, насущные для наших телезрителей?

– Вопрос: «В отношении священнослужителей высокого ранга принято употреблять обращение “Преосвященнейший”, “Святейший”, “владыка”. Всегда ли это обращение отображает истинное состояние души того, к кому обращаются?»

– Конечно, никогда не отображает истинного состояния души. Это титульное обращение, которое принято у христиан, в данном случае у православных, католиков. Возможно, еще у некоторых христиан периода XVI века, то есть в Англиканской Церкви; по крайней мере, в официальной переписке используется.

– Хорошо, а разве мы имеем право ожидать от владыки быть святым?

– Нет, Свят только Бог. Но мы все, естественно, святые вследствие того, что Господь силой Духа Святого очищает и освящает нас. Однако мы априори грешные, смертные люди, наследники первородного греха от Адама и Евы. И ничто человеческое нам не чуждо. Хотелось бы, чтобы каждый человек соответствовал какому-то высокому образу, был воспитан, интеллектуален, хороший администратор, если говорить о настоятелях, правящих архиереях, но не у всех же есть собрание всех этих качеств. Кто-то интеллектуален, кто-то хорошо воспитан, но вот где-то в быту обладает своими нюансами. И опять же, это смертные люди.

Почему мы молимся каждый раз на литургии о наших предстоятелях: Патриархе, правящих архиереях, настоятеле? Потому что это нам посыл, эта традиция сохранилась от древности: «Поминайте учителей ваших». Они такие же смертные, они нуждаются в ваших молитвах и вашей поддержке. То, что они находятся в таком, с вашей точки зрения, высоком положении, это скорее всего крест для них, нежели благословение. Я считаю, что люди, занимающие определенное положение в Церкви, больше отвечают за свои поступки и дела, чем все остальные, но это и есть их служение. И как бы на них больше накладывается обязательств не только со стороны светского общества, общества верующих христиан, но и от Бога. То есть эти люди несут свое служение как личный крест. Поэтому мы должны о них молиться, мы должны понимать, что Бог дал нам их такими. Значит, мы достойны таких на данный момент, это Божий Промысл, иначе не бывает. Тогда что – это все фикция получается? Нет Христа посреди нас? Но если попустил Господь такими им быть на данный момент и они у нас есть, мы должны о них молиться. Мы о врагах должны молиться, а это отцы наши, братья наши.

Вообще интересно: много примеров в истории, когда ругали, ругали какого-то наставника, настоятеля или архиерея, патриарха, а он потом жизнь свою отдал за эту паству. Она ругала, ругала, потом одумалась: какой был человек! А поздно уже. Всё не нравился, делал неправильно, говорил что-то странное, а оказалось, что человек-то достойнейший был. И таких примеров и по сей день очень много. Вообще так устроен наш мир.

– Вопрос телезрительницы: «Что мне делать, как простить себя в своих ошибках в разрушении семьи, в воспитании детей? И как это исправить? Что сделать?»

– А вопрос можно задать в прямом эфире или лучше просто ответить сразу?

– Давайте начнем с того, надо ли себя корить и обвинять, если что-то такое произошло в семье и ты считаешь себя виновным?

– Ну, если в жизни человека произошли какие-то печальные события, связанные с разрушением семьи и многим другим, то естественным образом в данном случае человек должен понимать, что он соучастник этого всего. Когда происходит крушение семьи, так или иначе, виновны обе стороны. У нас есть самое главное в жизни – таинство Исповеди. Надо идти в храм на исповедь, поговорить с батюшкой; сейчас все храмы открыты, доступ вообще к священнику колоссальный. Это не проблема сейчас – прийти в церковь. Уважаемая телезрительница, я хочу Вам сказать, Вы должны пойти в церковь, поговорить с батюшкой, исповедоваться, испросить у него совета, попросить молитв, и сделайте это как можно быстрее. Ну а мы будем о Вас молиться, даже хотя Вашего имени и не знаем. Идите в храм.

– А если человек ходит в храм и этот совет не помогает? Человек молится, исповедуется, причащается...

– Исповедуется, и все равно остается чувство вины, и человек себя корит…

– Как же быть, где силы-то найти?

– Такой нюанс есть: нам всем свойственно иметь душевные раны, то есть какие-то определенные психологические конфликты внутри себя, которые обусловлены прошлой жизнью. Те или иные душевные раны заживают по-разному. Мы должны четко дать себе отчет, что прошлое, так или иначе, влияет на наше нынешнее состояние. Надо принять по вере, что Господь нас уже простил, мы исповедовались, – какие могут быть нюансы? Мы уже исповедовались. По вере принять и дальше уже молиться о том, чтобы Господь дал нам силы правильным образом преодолеть это жизненное испытание и залечить эти душевные раны, которые существуют в нашей жизни. Душевные раны заживают естественным образом, в течение более длительного времени, чем физиологические раны. Это неизбежный момент, но этот процесс надо пройти.

И ни в коем случае не надо себя корить, это большая ошибка. Не надо заниматься самобичеванием. Это очень опасно, это удаляет и от Бога. Тут надо идти в храм, надо беседовать, общаться, молиться, надо проявлять настойчивость. Это очень важный момент, надо бороться. Мы знаем, кто заказчик вот этого состояния в человеке, которое я только что назвал самобичеванием. Заказчик только один – зло. Человек должен чувствовать себя униженным, неприятным, гадким, и через все это у него развивается очень печальное душевное состояние, почему я и сказал, что он становится дальше от Бога. Это состояние некоторым образом превращается в невидимую стену, которая не позволяет уже видеть радости бытия. А мир прекрасен, этот мир создал Бог.

Христос пришел, радуйтесь и веселитесь. Как же так? Или нет Его в нашей жизни? Как же так ничего не происходит? А происходит, вот эта борьба-то и идет. Кто-то нам подсказывает, что мы такие ничтожные, плохие. Мы говорим: «Мы же исповедовались». – «А это ничего не стоит».

– Стоит.

– Стоит, еще как стоит. Не просто пришел, победил: «Ад, где твоя победа? Смерть, где твое жало?» Прекрасные слова. «Радуйтесь!– еще раз говорю Вам. – Радуйтесь».

– Значит, надо искать силы...

– Надо двигаться вперед. Не надо останавливаться, не надо отчаиваться. С нами Бог.

– Вот еще один вопрос; видимо, тоже человек зацикленный: «Понимаю, что врагов и обидчиков надо прощать, но не могу простить обиду, которую нанесли умышленно конкретно близкие люди. Причем это было сделано в период, когда я очень болела и не могла за себя постоять. Очень хочется отомстить. Посоветуйте, что делать». Гложет человека...

– Здесь все очень просто, с моей точки зрения. Ни в коем случае не мстить, это уже  неправильно. Все индивидуально, я не знаю контекста этой ситуации, могу говорить только поверхностно. Здесь не совсем понятно, кто прав, кто виноват, что там действительно происходило. Может быть, эти люди и не обижали, а человеку в болезненном состоянии показалось, что его обидели. Может быть, они старались помочь, а у них не было возможности и прочее. Но даже если эти люди обидели данного человека, который задает  вопрос, тем, что не проявили внимания и поддержки в нужный момент, мстить им ни в коем случае не надо, это глупо. А взращивать в себе эту обиду также неправильно.

Если в отношении тебя кто-то поступил неправильно, сделай определенные выводы, не общайся с этим человеком. Вынужден общаться – поговори с ним откровенно, выйди на беседу. Если ты христианин или христианка, помолись и выйди на беседу. Попытайся найти общий язык. Не получится, но хотя бы что-то начнет проясняться. Попытайся вести диалог с людьми, выстроить какие-то взаимоотношения, обойти острые углы. Мы к этому призваны: сносить немощи друг друга. Вот к чему надо стремиться, а месть – это недостойное дело. И, конечно, христиане вообще должны избегать ощущения мести в сердце своем. Чувство мести съедает человека изнутри, как ржавчина съедает железо. Это страшное чувство, и жить с ним – это еще сколько болеть этим чувством, переживать его постоянно!

А не проще ли с людьми пообщаться или пойти помолиться и сказать: «Господи, дай им счастья». Может быть, что-то получится, отойти в сторону. Еще неизвестно, как судьба повернется, всему свое время. Может быть, эти люди потом, в конце концов, и станут единственными помощниками или ты им станешь единственным помощником. Пути Господни неисповедимы. Но как будет потом стыдно за эту месть, и она ведь ни к чему не приведет, только к еще большим страданиям. Но это моя точка зрения, я не знаю ситуации, не знаю, как все там происходило. Говорю поверхностно, как уже отметил.

– Все равно главное – остановиться и не усугубить.

– «Суд Мне, Аз воздам», – сказал Господь. Вот это о мести. Это не в том смысле, что мы должны постоянно молчать, не высказывая свое суждение. Многие путают эти вещи: «не судите, да не судимы будете». Например: «Что вы о них там говорите? Не надо». Путаница в человеческом сознании происходит. Ведь когда Спаситель говорит: «Не судите, да не судимы будете», – Он говорит о том, что за нас воздаст Господь. Вот в чем смысл. Не стремитесь мстить… Вы не мстите, и вам никто мстить не будет. «Как вы хотите, чтобы люди относились к вам, так и вы относитесь к ним» – это же все в одном контексте. А не в том смысле, что не высказывайте своего суждения, не размышляйте, правильно человек поступил или нет. Наоборот, размышляйте, если нужно, – обличайте, но вот последующее, что касается возмездия, не от вас зависит. Потому что как только начинаешь смеяться над падением врага твоего, становишься хуже его, так как это связано с чувством мести. Вот такой тонкий момент, который нам нужно очень четко понимать в нашей христианской жизни.

– Вопрос телезрителя: «Бог знал, что первое Его творение, Денница, станет источником зла. И откуда Денница почерпнул это зло, ведь Бог творит только добро?»

– Это вопрос о том, откуда возникает зло. Мы не знаем того, что было в начале времен в полном смысле этого слова. Размышлять об этом слишком глубоко и серьезно человек так же не способен, как размышлять о бесконечности вселенной. Как получилось так, что зло стало существовать в том формате, в котором мы его видим, мы можем только предполагать. Многие богословы предполагали, что основной соучастник того зла, которое уже существует, – человек. Как сотворец, имеющий свободную волю. А вот тот самый искуситель, который в образе змия является Еве, это некоторый посыл, который не существовал бы без человеческой воли. Вот в чем загвоздка, понимаете?

Это, опять же, только предположение. И оно совершенно не имеет четкой концепции. Наша христианская задача– не думать о том, откуда появилось зло, а как мы должны противостоять ему в нашей жизни, наших сердцах. Вот что главное. Не надо думать о причинах заболевания, надо думать о том, как с ним бороться. Да, мы определим причины заболевания, узнаем. Но сколько уйдет на это времени? Мы, может быть, за это время умрем от этого заболевания. Человек сломал руку – что надо делать? Думать о том, вследствие каких причин он шел, упал и сломал? Или просто вправить кости, если есть смещение костей, наложить гипс, то есть произвести качественное лечение? Самая главная наша задача – думать о том, как противостоять злу в нашей жизни, на что опираться. Опираться надо на Христа и Его заповеди. Милосердие, сострадание, добро, вера, надежда, любовь – основные духовные маяки, а о происхождении зла можно бесконечно размышлять. Одно из богословских, философских предположений я сейчас высказал. Можно углубиться, долго рассуждать...

– Полезно ли это?

– Это очень опасно. Вы правильно сейчас задали вопрос. «Если долго вглядываться в бездну, она начнет вглядываться в тебя». Ницше не случайно это сказал. Если долго вглядываться в источник зла, этот источник начнет вглядываться в тебя. Мне это совершенно неинтересно.

– Но вот чтобы рассуждать о том, знал Господь, что Денница совершит зло или не знал, – Вас как священника, как пастыря это беспокоит?

– Нет, меня это совершенно не беспокоит. Меня беспокоит, чтобы я в жизни следовал заповедям Христовым, противостоял злу в своей жизни, оставался на том пути, на который наставляет нас Спаситель. Вот это самое главное.

– Батюшка, видимо, таким советом мы и закончим наш сегодняшний эфир. Спасибо Вам.

– Спасибо, что пригласили, я давно у вас не был. Очень рад был поговорить сегодня с Вами и с нашими телезрителями. Надеюсь, это было полезно для всех нас.

Ведущий Антон Пепеляев

Записала Елена Кузоро