Беседы с батюшкой. Глухие на приходе. Богослужение и сурдоперевод

В петербургской студии нашего телеканала на вопросы телезрителей отвечает настоятель храма святых первоверховных апостолов Петра и Павла при Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена священник Димитрий Симонов.

– Очень радостно Вас приветствовать в нашей студии. Пожалуйста, благословите наших телезрителей.

– Пусть Господь благословит всех нас и поможет нам с пользой провести то время, которое нам отведено для общения.

– Спасибо. Сегодня тема нашей передачи – «Богослужения и сурдоперевод». Хотелось бы начать нашу беседу с вопроса о  Координационном центре по работе с глухими и слепоглухими, который Вы возглавляете. Расскажите о нем, пожалуйста. Что он из себя представляет?

– Координационный центр осуществляет окормление и помощь в окормлении всем, кто нуждается. То есть это инвалиды по слуху и инвалиды по слуху и зрению. Мы стараемся сделать доступной церковную среду, решить вопросы коммуникации, оказать разного рода помощь, и подчас не только церковную, для инвалидов по слуху.

– А почему возникла идея создать такой центр? Потому что есть верующие люди, которым нужно понимать богослужение, но которые имеют такие проблемы со слухом?

– Да, дело в том, что среди нас живет немалое количество людей, у которых есть проблемы со слухом. Это могут быть люди глухие или слабослышащие, которые помимо потери слуха в разной степени потеряли зрение (тоже в разной степени). И такие люди тоже должны быть в Теле Церкви, если они этого хотят. То есть Церковь стремится быть, по принципу апостола Павла, всем для всех, чтобы спасти хотя бы некоторых. А так как процент глухих людей достаточно велик, то оказать им необходимую помощь, пастырское окормление и сделать для них комфортным пребывание в церкви весьма и весьма необходимо. Ну и, конечно, резонно говорить об определенной миссии среди инвалидов по слуху. Это тоже весьма и весьма необходимо. Есть и другие формы работы, которые остаются актуальными в рамках указанного служения. На самом деле изначально инициаторами у нас в Петербурге были сами глухие люди. Потому что глухой человек,  приходящий в храм, во многом лишен возможности понимать, что происходит на богослужении, особенно если говорить о людях, которые либо родились глухими, либо достаточно рано потеряли слух. То есть это совершенно отдельная форма развития, потому что люди, которые теряют слух уже в зрелом возрасте, конечно, иначе воспринимают мир, чем человек, который родился или с самого раннего возраста был лишен возможности воспринимать звуки. И такой человек, особенно если он не знаком с православной традицией, довольно легко может растеряться в храме. Он не может самостоятельно следить текст по богослужебным книгам, многое ему нужно объяснить, но формы объяснения весьма и весьма специфические.

И в самом конце 90-х годов некоторые наши братья и сестры из глухих стали радеть и просить, чтобы им оказали посильную помощь. Эта помощь была оказана в храме, где я сейчас являюсь настоятелем. В 2000 году, благодаря усилиям прежнего настоятеля протоиерея Артемия Скрипкина, была организована община глухих и слабослышащих, и, соответственно, появились разные формы сурдоперевода, разные формы служения глухим людям. Одновременно в разных других частях Русской Православной Церкви это движение тоже стало подниматься. Сейчас есть уже более сорока (можно даже сказать около пятидесяти) общин по всей Русской Православной Церкви, где окормляются инвалиды по слуху.

– Слава Богу, что растет число общин...

– Да, это очень важно.

– А в Санкт-Петербурге, получается, одна община? Та, которая молится в храме Петра и Павла при университете?

– Да, на данный момент община одна, потому что для людей с ограничениями по слуху есть целый, я бы так сказал, комплекс важных вопросов. Потому что, как показала практика, для глухих людей подчас это слишком мало – помочь с сурдопереводом богослужения, для них очень важна среда общения. В этом смысле неслышащие могут научить слышащих этому объединению в общины, внутренней тяге к общению. Бывали такие случаи, когда в некоторых приходах пытались организовать сурдоперевод богослужения, но глухих людей там практически не было, потому что для них все-таки важна среда общения. А здесь,  может быть, не меньше, а больше возникает вопросов необходимости их внедрения, погружения, потому что все-таки тема очень специфическая. Конечно, в таком случае необходимо решить не одну проблему сурдоперевода, а сразу целый комплекс проблем: организовать нечто такое, что помогало бы. И нужно признаться, что в целом такое динамичное воцерковление, даже при какой-то постоянной, регулярной работе среди неслышащих, в процентном соотношении все-таки соответствует общему проценту современной российской ситуации.

– Вы употребляете термин «глухой», но очень часто приходится слышать термин «глухонемой». Есть ли какая-то разница в этих двух терминах?

– Да, разница есть. Достаточно давно, еще в начале XX века, практически на международном уровне была принята некая корректность в этом термине. Термин «глухонемой» был признан некорректным, и его употребление даже может обидеть неслышащих людей, потому что они не немые. Немой человек – это тот, который лишен по каким-то причинам возможности говорить. Большинство глухих людей могут говорить, но стараются это делать нечасто. Потому что если, например, человек родился глухим и у него восприятия звуков никогда не было, то, конечно, современная медицина и воспитательная система помогают, учат говорить, но все-таки эта речь не настолько чистая и внятная, как у слышащего человека.

У поздно оглохших, потерявших слух в зрелом возрасте, речь может быть даже более чистой, но все равно нам это сложно понять, потому что мы себя слышим, когда говорим. А в данном случае человек не слышит, и даже те из глухих, которые говорят (и говорят очень неплохо), иногда в общении со мной переспрашивают несколько смущенно, не очень ли громко или тихо они говорят. Они сами себя не слышат, но говорить могут. Поэтому считать, что они немые, совершенно несправедливо, неверно, и чтобы никого не обидеть, есть очень хорошие термины: глухой или неслышащий. А если человек с частичной потерей слуха (на одно ухо совсем не слышит, а у второго некий процент слуха сохраняется), тогда пускают в ход специальные слуховые аппараты или делают операции с имплантами; такой человек называется «слабослышащий».

– Что касается жестового языка… Что он из себя представляет?

– Жестовая речь – вполне самостоятельный язык, который имеет свои правила, свою постановку слов в предложении, свои особенности. В чем-то он, может быть, более прост, чем языки обычные, те, которые мы используем, когда общаемся словами. Но это все-таки самостоятельный живой язык. Причем жестовый язык в разных странах отличается. Некоторые жесты совпадают, они почти международные, например жест «Христос»  вполне международный, устоявшийся жест. А некоторые жесты могут быть именно местные, национальные. Иногда даже в некоторых городах отличается употребление жестов. То есть в Санкт-Петербурге могут использовать на конкретное слово один жест, а где-нибудь в Екатеринбурге или в Москве, Новосибирске могут использовать несколько отличающийся жест или даже вообще непохожий. Бывает и такое. Но тем не менее жестовая речь, или, правильнее сказать, русский жестовый язык  – это самостоятельный язык, состоящий из артикуляции (то есть глухой человек артикулирует слова, губами произносит большинство слов; за исключением, может быть, глаголов, они не всегда произносятся) и жестов, которые дублируют артикуляцию руками. Как правило, глухой человек воспринимает (считывает) и артикуляцию, и то, что показывают руки. Потому что некоторые слова могут быть разные, а жест очень похожим, и тогда становится понятным, что имеется в виду.

Этот язык самостоятельный. Некоторые делают ошибку, думая, что это такой же русский язык, как тот, на котором мы сейчас с Вами разговариваем. На самом деле вовсе не так, он отличается. Потому что есть такое понятие «калькирование речи», то есть если просто калькировать, повторять: слово – жест, слово – жест, – то это не всегда будет соответствовать правилам, и не всегда глухой человек может понять такое калькирование. Хотя, конечно, если калькирует профессионал и речь достаточно простая, не касающаяся каких-то сложных вопросов, она воспринимается просто. Здесь идет довольно интересный спор в русском жестовом языке среди сурдопереводчиков-специалистов, как переводить богослужения. Есть сторонники того, что все-таки надо калькировать, а есть сторонники того, что надо переводить в соответствии с восприятием глухого человека, то есть по правилам русского жестового языка. Этот спор во многом похож на типичный спор переводчиков, которые переводят на национальные языки Священное Писание или богослужения, но тем не менее такая проблема существует, есть очень много серьезных, острых вопросов.

Я бы добавил еще вот что: для того чтобы качественнее передать жестовую речь тому, кто говорит на жестах, ему еще очень важно наблюдать за мимикой лица, потому что для неслышащего человека очень важно выражение лица, важно, как вы смотрите. Потому что можно какие-нибудь простые вещи понять по-разному за счет интонации. У глухого человека в жестах не может быть интонации, поэтому большой упор делается на мимику. Удивление может быть даже больше выражено, чем у слышащего человека, что выглядит немножечко нарочито. Я бы так сказал, добавляется некоторый легкий оттенок театральности, но именно для того, чтобы лучше передать какие-то эмоции, важность речи. Если я хочу сказать что-то крайне важное, у меня, соответственно, выражение лица будет очень сосредоточенное. Или я захочу мимикой подчеркнуть свое удивление или возмущение – это все тоже составные части жестовой речи, и они имеют большое значение. В этом смысле есть, конечно, великолепные переводчики, в том числе и у нас, в Русской Православной Церкви, которые очень хорошо пересказывают Евангелие, когда говорят об опыте Церкви, свидетельствуют о Христе. Это, конечно, имеет немаловажное значение.

– Здесь мы подходим к восприятию глухими богослужения. Интересно, как такой человек воспринимает богослужение? Ведь есть пение, есть дьяконские прошения, есть возгласы священника в алтаре, есть молитвы. Каким образом это воспринимается глухим человеком и как переводится? Это ведь целый комплекс богослужения. Как это подается, в частности, на литургии?

– Это подается с особенностями. И прежде всего нужно сказать, что вопрос пения здесь немаловажен. Человек состоит из души и тела, мы обладаем своей телесностью, чувствами, и пение имеет огромное значение. Вообще в истории Церкви пению всегда придавали одно из первостепенных значений в формировании богослужения. И для глухого человека в этом, конечно, полное отсутствие. Для слабослышащих людей возможно услышать службу, но для этого подчас нужны какие-то дополнительные аспекты. Например, у нас в храме хор стоит не где-то наверху, на хорах, а прямо в храме (в самом конце, но среди молящихся). Таким образом, слабослышащий человек (независимо от того, пользуется он слуховым аппаратом или нет) может стать очень близко к хору. И в той же части у нас размещены динамики, на которые выводится звук из маленьких петелек-микрофончиков, которые, соответственно, закрепляются на священнике, дьяконе или чтеце. Таким образом, слабослышащий человек, став в определенном месте, может очень неплохо слышать и пение, и чтение.

А для глухого человека, конечно, здесь все без вариантов, потому что он лишен возможности. Это, конечно, нужно признаться, немалая эмоциональная окраска. Все-таки человек может сосредоточиться и в какой-то момент богослужения вдохновиться не только даже самим пением, что тоже немаловажно, а тишиной. Например, хор закончил какое-то песнопение, небольшая пауза, и в этот момент абсолютная тишина может создать дополнительное настроение. У глухого человека эта тишина постоянна. В этом смысле все остается исключительно для глаз. То есть из чувств зрения и слуха остаются только глаза. Конечно, сохраняется обоняние (можно чувствовать запах ладана), положение тела (можно сидя послушать проповедь или встать на колени), но все-таки на зрение идет довольно сильная нагрузка. И вот здесь тоже нужно с большим пониманием отнестись к особенностям восприятия богослужения глухим человеком. Потому что для него остаются в литургическом пространстве только некие действия клириков (то есть всех служителей алтаря начиная от алтарников и заканчивая священником) и действия сурдопереводчика, то есть это перевод богослужения.

Для переводчика, конечно, очень важно, чтобы он слышал, что происходит. Потому что когда бывает так, что сами глухие участвуют в переводе, здесь тоже открывается довольно большая область размышлений над тем, как помочь глухому человеку пережить богослужение. Потому что когда глухой человек сам начинает переводить для других глухих, это его совершенно особенным образом подводит к восприятию богослужебного пространства и себя в нем, как и любого человека, когда он начинает деятельно участвовать в богослужении (когда  узнает песнопения, подпевает; это всегда придает особую окраску в восприятии). Для глухого человека, когда он помогает другим глухим перевести какой-то богослужебный текст, всегда остается момент восприятия, то есть ему приходится оглядываться несколько через плечо и смотреть, что в этот момент происходит в алтаре, чтобы понять, не опаздывает ли он или, наоборот, не слишком ли торопится. Поэтому очень важно, чтобы в такие моменты все равно находился слышащий переводчик, который мог бы помогать что-то корректировать, что-то подсказывать. А так обычно, когда слышащий переводчик переводит богослужение, то здесь открывается новая череда вопросов.

Например, представьте себе, на протяжении литургии, которая может идти от полутора до двух часов, все время смотреть на переводчика. Это очень тяжело. Для любого человека это нелегко, а в момент совершения литургии немаловажным остается вопрос, как быть. Потому что человек устает, он может устать в самый ответственный момент литургии и отвлечься. Здесь может быть несколько решений. Например, помогает смена переводчиков. Во-вторых, конечно, открытое пространство алтаря.

Я хочу сказать, сейчас Церковь с большим вниманием относится к нуждам глухих людей. Осенью Святейший Патриарх Кирилл совершал впервые патриаршую литургию в Москве для глухих людей. На это богослужение приехали глухие и слабослышащие из разных общин Русской Православной Церкви: были и московские, и из Санкт-Петербурга, из Новосибирска, Екатеринбурга, Смоленска. Много разных замечательных людей приехали помолиться на эту службу, и тогда же, в качестве радостной новости для нас всех, прозвучало патриаршее благословение во всех храмах, где есть глухие и слабослышащие, совершать богослужение с открытыми царскими вратами. Это очень и очень важно, потому что для глухого человека, который не слышит возгласов, который видит перед собой только иконостас и переводчика, очень важно видеть священнослужителя. Потому что все благословения, все действия, во-первых, облегчают восприятие, во-вторых, становятся очень важными. Потому что когда ты видишь только переводчика, только иконостас, очень тяжело сохранить свое внимание. И для всех нас это было большое событие.

У нас на приходе сейчас установлен временный иконостас, при котором как раз учитывается необходимость глухого человека. То есть у нас на самом деле иконостас состоит из двух икон: Спасителя и Божией Матери. И небольшие дьяконские царские врата сделаны именно для того, чтобы глухие люди могли лучше видеть духовенство в алтаре, чтобы их восприятие богослужения было максимально комфортным, чтобы им хорошо молилось, чтобы они видели, в какой момент священник благословляет, в какой момент происходят какие-то очень важные священнодействия на литургии, даже приготовления к Великому входу.

Глухой человек видит все эти передвижения в алтаре, и конечно, это ему помогает сосредотачиваться, когда начинается перевод третьего антифона, допустим. Переводчик переводит этот текст, но перевести он может значительно быстрее, чем поет хор, особенно если хор использует знаменный распев. Пение может быть и партесным, и даже обиходным, но не быстрым, и переводчик в любом случае переведет этот текст быстрее. Заповеди блаженств прозвучат для глухого человека быстрее, и что тогда? В этот момент он может переключиться и увидеть, как священник и дьякон целуют престол и обходят его, идут на Великий вход, если обзор больше. Соответственно, во время евхаристического канона, помимо этих важных текстов, видно, как священник возносит дискос и Чашу с приготовленными Святыми Дарами. То есть это все очень и очень важно для глухого человека, помогает его восприятию и способствует, конечно, более живому, практическому участию в богослужении.

– Здесь важно и то, о чем Вы говорили: мимика переводчика в ответственные моменты. То есть каждый момент литургии может быть каким-то образом показан?

– Совершенно верно. Когда переводчик переводит какой-то текст, он старается соответствовать этому тексту, подчеркнуть его. Или, наоборот, в какой-то момент его мимика должна быть максимально бесстрастной, то есть без каких-то дополнительных эмоций. Что касается работы переводчика, открывается также целый корпус вопросов. Например, мало кому придет в голову задуматься о том, что у переводчика есть свой дресс-код. Если переводчик придет в одежде аляповатой, или в мелкую полосочку, или в яркой, то неслышащему будет очень трудно смотреть. Если работают руки на уровне груди, а одежда в полосочку, то все мелькает; конечно, это очень тяжело. В этом смысле темная однотонная одежда очень хорошо помогает. Если это будет подрясник или ряса, черная рубашка, джемпер, то на темном фоне светлые руки хорошо просматриваются  и ничего не мелькает перед глазами. То есть даже вот на таком уровне существуют какие-то особенности. Я думаю, наверное, ни для кого не секрет, что на какую-то мелькающую, аляповатую поверхность очень долго смотреть тяжело, особенно когда при этом нужно считывать какие-то жесты. Поэтому здесь могут быть даже такие мелочи, которые весьма и весьма важны.

– А каким образом осуществляется катехизация таких прихожан?

– Опять вернемся к вопросу зрительных образов. В просвещении глухих людей очень активно используются разного рода изображения. Тут может вступать в силу очень богатая традиция  иконописи Православной Церкви, и вообще мировая живопись на библейские сюжеты очень активно помогает нам. Некоторые тексты для неслышащих людей очень тяжелы для восприятия. Если человек с детства общался жестовым языком, то сложные, архаичные тексты ему будет читать очень и очень тяжело. Некоторые глухие жалуются на то, что Евангелие в синодальном переводе им читать нелегко. Именно поэтому здесь нужно использовать те тексты, которые очень просто объясняют сложные, богословски важные вещи, касающиеся нашего спасения, учения Церкви. Это и рассказ о таинствах, который должен быть максимально простым, доступным. И конечно, здесь возникает целый ряд особенностей, но зрительное восприятие очень и очень помогает, когда в каких-то случаях используются картинки или когда мы просто иллюстрируем рассказ. Это, конечно, очень важный момент.

Особенно хочется мне сказать о паломничествах. Для глухого человека очень важно приходить в какое-то место. Это может быть необязательно далекое паломничество, это может быть совсем простое путешествие даже в музей или в какой-то храм, где человек, видя перед собой образы, иконы, расположение храма, какую-то особенную фреску, уже может назидаться, потому что для них этот видеоряд очень и очень важен. Во многом помогают просветительские фильмы, если они адаптированы для неслышащего человека либо сурдопереводом, либо титрами.

– А много ли желающих сегодня изучать жестовый язык и переводить богослужение для глухих людей?

– К сожалению, нет. Потому что некоторые люди, откровенно говоря, пугаются наличия жестового языка как какого-то самостоятельного, имеющего свои особенности. И некоторые люди, даже в моей скромной практике за последние почти пять лет служения на этом поприще, проявляли ревность поначалу, но потом они стали смущаться и в известном смысле переживать, потому что вдруг стали понимать, что нужно больше сил для этого. На самом деле выучить жестовый язык проще, чем иностранный, хотя усилий потребуется не меньше. Но, наверное, временных затрат в целом потребуется все-таки меньше.

У нас при храме существует школа жестового языка «Образ». Она была создана по благословению нашего священноначалия, и там есть два курса: полный четырехмесячный  и краткий двухмесячный.  Пользуясь случаем, я хочу пригласить всех желающих неравнодушных людей, если кто-то задавался вопросом, где себя найти в социальном служении или какую особенную помощь оказать Церкви. Если кто-то однажды всерьез задумывался непосредственно о помощи глухим людям, то у нас после Пасхи, буквально на Светлой неделе, начинается очередной краткий курс жестового языка, он длится всего два месяца (занятия два раза в неделю). Будет пространное введение в него, и вы можете подключиться. Будем очень рады, информацию можно найти на сайте нашего прихода: hram-rgpu.ru,  там есть подробности.

А в целом я хочу сказать, что, конечно, главная проблема отношений глухого и слышащего – это проблема коммуникации. В отличие, может быть, от других людей с ограниченными возможностями, которая возникает и очень часто создает  закрытость среды глухих людей. И для меня очень радостно, что именно в Церкви глухие люди могут во многом преодолевать эту стену, даже когда слышащий человек не знает жестового языка, но все, присутствуя на литургии, понимают, что они собраны по воле Отца и любви Сына, благодатью Духа Святого. Они понимают, что какими бы они ни были, здесь все мы – братья и сестры во Христе.

Это очень помогает, вдохновляет, поддерживает людей. Тем не менее всегда есть необходимость расширять эти возможности, расширять помощь глухим людям, потому что нам подчас сложно себе представить, что глухой человек, если он живет один или если это семья, в которой супруги глухие, то он не может никуда позвонить, чтобы попросить какую-то помощь. Если они пользуются компьютером, то могут посмотреть в Интернете. Но уточнить что-то по телефону они не могут. Они не могут самостоятельно вызвать себе скорую помощь. Это тоже парадокс. Для слышащего человека такие вещи подчас кажутся банальными и странными, но если погрузиться в мир неслышащего человека, то здесь, конечно, есть много-много проблем. И помощь глухим людям в этом контексте весьма и весьма важна.

А в самой церкви для переводчика открывается огромное поприще, потому что он необходим и на переводе богослужения, и при проведении катехизации и каких-то бесед, при организации просветительских экскурсий и паломнических поездок. Подчас необходима помощь сопровождать глухого человека, может быть, к врачу или участие еще в каких-то моментах его жизни. Все эти вопросы возникают в большом количестве, и тут, конечно, Христа ради человек может послужить весьма и весьма. Но есть один очень важный момент: нужна решимость и определенная твердость в подготовке. Хотя Господь, конечно, воздает трудящимся во много крат.

– Я знаком с вашим приходом. Вы знаете, что я у вас бываю, и хотелось бы кратко сказать о моем впечатлении. Мне очень нравится, что люди, которые приходят заниматься сурдопереводом и, может быть, не являются частью храмовой общины, удивительным образом, через этот труд общения с глухими людьми и через эту радость общения, приходят в Церковь и становятся полноценными членами общины, начинают жить христианской жизнью. Я знаю несколько примеров, и очень интересно получается, что глухие люди через необходимость перевода для них богослужения и общения приводят людей в Церковь.

– Да, это действительно очень ценно. И ценно, когда человек (я делал для себя такие открытия) церковный и не подававший никаких признаков расположения, в какой-то момент вдруг отзывается на это призвание, начинает изучать жестовый язык и помогать глухим людям. Я видел эти просветленные лица, когда впервые люди что-то начинают переводить. Конечно, это, с одной стороны, смущение, когда на тебя все смотрят. С другой стороны, это ощущение  непосредственного участия в богослужении. Я сам, когда впервые дал священнический возглас на жестовом языке, так волновался, что мне казалось, мои руки меня просто не слушаются. Тем не менее, видя, как это важно для неслышащих, эту радость, ликующие лица, однозначную отдачу, как бы ответ, принципиальное «да», которое звучит, – это, конечно, приносит очень много радости. Поэтому я могу только с радостью пригласить других и сказать, что мы ждем желающих.

– Еще интересна литургия после литургии, когда уже внебогослужебное общение. Оно ведь тоже есть у вас на приходе, потому что я видел, что ребята читают и стихи на жестовом языке, записывают ролики для глухих со стихами известных поэтов, поют песни и даже переводят фильмы.

– Да, у нас есть несколько таких интересных проектов, которые курирует наш Координационный центр. В частности, и изучение Священного Писания с неслышащими людьми, и использование фильмов для просветительской работы. Для глухих людей это большое подспорье. И, конечно, хорошая атмосфера общения, потому что все наши неслышащие собираются за общей трапезой в храме после литургии в своем помещении. Здесь нужно сказать большое спасибо университету имени Герцена, который нас поддерживает и дает нам помещения. И, конечно, большая благодарность администрации университета за всяческую поддержку. Для глухих это также важно, когда все вместе сели за трапезу после службы, поздравили именинников или тех, у кого был день рождения. Потом либо я, либо отец дьякон (либо кто-то из наших глухих, те, кто имеет возможность) делимся своим опытом или знаниями с другими. У нас есть определенное расписание, проходят такие занятия, встречи, на которых постоянно происходит катехизация, образование и просвещение неслышащих.

– Что касается слепоглухих, ваш координационный центр осуществляет работу и с ними. Или может осуществлять. Это ведь совсем особенная категория. Как такой человек может молиться за богослужением, если он и визуально не может воспринимать перевод?

– Это очень тяжелая категория людей. Я признаюсь, когда впервые услышал это словосочетание «слепоглухой», мне  стало страшно настолько, что просто захотелось об этом не думать, захотелось сделать так, чтобы я этого не слышал или  об этом забыл. Но мое сознание испуганному подсознанию сказало, что дорогу осилит идущий. И если есть такие люди, то они тоже нуждаются в помощи. И вот некоторое время назад мы стали осуществлять помощь. У нас на государственном уровне сейчас запущена очень важная программа, потому что о слепоглухих людях вообще очень мало знали. То есть известно было, что они есть, но какую-то статистику, перепись этих людей провести было очень сложно, потому что многие из них малокоммуникабельны. Они в основном сидят дома, почти никуда не выходят, и это, конечно, довольно серьезная проблема.

Сейчас есть фонд «Соединение», который работает, пытается их всех переписать и организовать работу. Они очень много делают для этого. И мы подключились к служению этих людей со своей церковной стороны, работая с теми, кто обращается, проявляет какое-то желание. Обычно первый контакт идет через родственников, которые сообщают о том, что есть такой человек и ему нужна помощь. Пока это все исключительно индивидуально, то есть по мере обращения мы организуем и приезд человека в храм, молитву и так далее.

Здесь, конечно, тоже могут быть разные сложности, потому что бывает разная степень потери слуха и зрения. Бывает так, что человек с частичной потерей зрения и частичной потерей слуха. Тогда вопрос коммуникации более-менее облегчен. Но есть люди, у которых тотальная потеря слуха и зрения. Таких не очень много, но они есть. Бывает,  например, тотальная потеря зрения, но частичная потеря слуха или наоборот: тотальная потеря слуха, но частичная потеря зрения. Нередко случается так, что у таких людей просто прогрессируют ухудшения, им нужно помогать по мере сил.

Богослужение они воспринимают сложно, потому что если у человека совсем плохо со слухом, то ему богослужение дактилируется в руку, то есть берется ладонь человека, кладется на ладонь переводчика и в ладонь по буквам переводится самое важное. Как ни парадоксально, но лучшими переводчиками для слепоглухих являются глухие люди. То есть глухой человек стоит на богослужении, видит переводчика и достаточно быстро и, может быть, даже лучше, чем слышащий переводчик, дактилирует в руку. Здесь, конечно, есть определенные ограничения, скорость восприятия, возникает много вопросов, но такой человек не должен быть лишен возможности участия в таинствах, возможности исповедоваться, причащаться, а по мере сил участвовать в каких-то просветительских проектах.

И здесь возникает большой корпус разных вопросов. В частности, некоторое время назад нашему приходу передали в дар резную икону Божией Матери. Нынешний исполняющий обязанности ректора университета имени Герцена Сергей Игоревич Богданов передал в дар свои личные домашние иконы для незрячих людей: образ Ксении Петербургской и образ Спасителя. То есть это образы, которые незрячий человек может прочитать пальцами, увидеть руками. И это тоже очень важный момент. Конечно, какие-то такие просветительские встречи, беседы очень часто сопровождаются тактильностью. К нам приходила группа слепоглухих людей (был такой замысел вместе с Музеем истории религии), и я рассказывал им о разных особенностях богослужения, давал людям потрогать разные литургические предметы: распятие, которое хранится на престоле, кадило, ладан, благовонное масло. Человек может потрогать, почувствовать запах... Если они не могут увидеть и услышать, для них это очень важно. Мир такого человека во многом сужен, но мы должны помогать его максимально расширять и не дать людям совсем замкнуться. Это очень и очень важно, тем более в Церкви, где, как Господь нам сказал,  не бывает случайным или лишним, ненужным даже один человек.

– Можно завершить нашу беседу Вашим пожеланием нашим телезрителям в рамках сегодняшней темы.

– Я бы хотел пожелать нашим телезрителям не бояться никаких начинаний, не бояться дерзать. Для Евангелия очень характерна постоянная тема. Вообще в Ветхом и Новом Заветах нередко мы можем встретить такой парадокс, как будто противоречие: Бог не одобряет дерзость, она всегда как будто подчеркнуто называется недостойной человека, недопустимой в отношениях с Богом. А вот дерзновение от любви, от веры, даже если оно выходит за какие-то общепринятые рамки, Господом всегда благословляется и поощряется. И мы это видим в абсолютно разных ситуациях. И в случаях с людьми нуждающимися, и в случае с женщиной, которая молилась об исцелении дочери, и в случае с ее антиподом Закхеем, вполне благополучным и богатым мытарем. Господь очень часто благословляет это дерзновение, которое противоречит дерзости. И вот такое дерзновение является очень важным в служении Церкви, особенно в социальном служении нуждающимся, к которым нас постоянно приглашает Господь. Я хочу всем пожелать не бояться. Если мы слышим в сердце призыв, если Господь нас зовет, не бояться хотя бы попробовать, дерзнуть. Возможно, это приведет к новым открытиям, важным встречам , а самое главное – к возможности встретить Христа.

– Действительно, люди, которые ищут себе применение, наверняка могут найти у себя в городах  общины с глухими и слабослышащими людьми, о которых мы сегодня говорили, и как-то раскрыться в этом служении. И, конечно, помолиться за этих людей, чтобы им тоже далось все то, что дается нам: разумение, понимание и радость пребывания во Христе.

– Наши двери открыты для всех неслышащих, слабослышащих, для слепоглухих людей. Если есть у вас такие родственники, друзья, знакомые, то вы можете им сообщить о нас, мы всегда примем и вас, и их, будем очень-очень рады. 

Ведущий Михаил Проходцев

Записала Елена Кузоро