Грех и покаяние

На вопросы телезрителей отвечает священник Андрей Канев, настоятель храма Владимирской иконы Божьей Матери. Передача из Екатеринбурга. Ведущий Лев Бохолдин. Эфир 1 января 2014 г.

 

- Здравствуйте, дорогие зрители православного телеканала «Союз». Сегодня в программе «Беседы с батюшкой» на очень важные вопросы, связанные с нашей с вами духовной жизнью, ответит о. Андрей Канев, настоятель храма в честь Владимирской иконы Божьей Матери города Екатеринбурга. В частности прихожанин именно этого храма господин Масленников известен вам как автор курса лекций «Школа покаяния», информацию о которой вы имели возможность наблюдать. Сам о.Андрей наверняка известен зрителю по программе «Уроки православия». И вот, наконец, мы видим батюшку и в этой нашей программе. Тема сегодня очень серьезная. Она называется «Грех и покаяние», как, перефразируя классика, «Преступление и наказание». О.Андрей, по традиции, благословите, пожалуйста, нас и наших зрителей.

 

- Здравствуйте, Господь нас всех благословит.

 

- Итак, первое, пожалуй, с чего начинается путь человека, - а телеканал «Союз» призван во многом показать человеку первый шаг в церковь – это осознание понятия греха, ощущение греха и, естественно, жажда покаяния. Как это сделать? Порой это очень сложно. Расскажите, пожалуйста, отче, что есть грех и как мы можем на него взглянуть, или же начать надо с покаяния?

 

- Не знаю, предлагайте как.

 

- По логике, сначала мы должны понять, что такое грех.

 

- Вы предложили несколько вариантов: путь, правильность этого пути, линия грехов и покаяние – это несколько разные вещи. Если говорить о правильности христианской жизни, то христианин должен прийти к началу пути своей духовной жизни, пересмотрев всю свою предыдущую жизнь. Если мы с вами вспомним Евангелие, мы вспомним начало, когда Иоанн Предтеча крестит в покаянии людей. И только благодаря тому, что люди каялись, пророк Иоанн мог подготовить сердца людей к принятию Христа. Так же и в наше время, ничего не изменилось. Прежде чем человек действительно станет христианином, прежде чем он, допустим, покрестится, он должен пересмотреть свою жизнь. Если до этого момента он не пересмотрел свою жизнь, в его привычках, поступках, каких-то крупных жизненных делах, что не соответствует Христу, то крещение же не меняет сразу наш ум. Это же не смена флешки, не смена винчестера в компьютере вместе с памятью. Что с человеком происходит? Каким он был в уме, какие у него были ценности, такие и остались. Происходит таинственное очищение, но не изменение ума. Изменение ума должно пройти до Крещения. Это очень просто проверить. Я, к сожалению, на своей священнической практике, видел такие горькие примеры, особенно в начале своего священнического пути, когда ты по какому-то своему юношескому оптимизму думаешь, что достаточно только о Христе рассказать, не касаясь жизни человека. Были очень горькие примеры, когда человек грешил очень горьким грехом, не осознал его до Крещения, а покрестившись, он снова поступал так же, если не хуже.

 

- Т.е. получается, мы этим оскверняем Таинство Крещения?

 

- Да, в этом и беда отсутствия подготовки ко Крещению.

 

-  Человек обычно думает: «я, конечно, грешен, и свои грехи я вижу, и в них я покаюсь». А получается ведь иногда, что некоторые грехи мы не видим и не замечали их. Как узнать, как разобраться?

 

- Все гораздо сложнее. Есть теория – вот мы с вами сидим в этих белых креслах, рассуждаем, - а есть практика жизни. Практика жизни такова, что чем дольше я служу в церкви и работаю с людьми, тем больше я вижу явное ухудшение в нравственном состоянии народа, просто катастрофическое ухудшение. И сейчас на длительных беседах, во время Школы Покаяния, которую мы ведем в храме, я сам как преподаватель этой Школы сталкиваюсь с этим. Я практически вижу, что приходится убеждать человека, что «крупные» грехи, которые даже в советское время считались грехами, современные люди не воспринимают как грех. Например, блуд, убийство (аборт), развод, незаконное сожительство, что тоже относится к блуду. Я уже не говорю про другие грехи: про занятия оккультизмом, про то, что человек может хранить ненависть и не считать, что это плохо, потому что современная культура говорит о другом. И современный человек, напитанный современной, пост-модернистской культурой, культурой потребления, приходя в церковь должен пересмотреть свою жизнь, потому что совесть может быть настроена по-разному. Вот в чем проблема. Приведу простой пример. Возьмем XX век, российских новомучеников и исповедников. Они по совести и по чести не предали других и умерли за Христа. Их мучители мучили по их понятиям и по своей совести. Они так представляли свою честность, свой долг перед государством, но это уже другая совесть и другой настрой.

 

- Как и все – по какой-то совести поступают.

 

- Возьмите бандитский мир, мир блатных, например. У них тоже есть свои представления, свои понятия о честности и нечестности. Это тоже мир – другой, со своими определенными ценностями и понятиями. Человек, приходя из  современной культуры в церковь, должен пересмотреть свою жизнь не с точки зрения своего мироощущения и совести, не своей памяти о грехах. Беда в том, что такой человек, приходя на исповедь, не видит своих грехов. Или видит их только в каком-то глобальном их проявлении, или видит что-то общее – да, мы все грешники, но… А за этим «но» дальше ничего толком не идет. Нужно, чтобы человек перестроился, чтобы он на себя посмотрел не своими глазами, а «глазами Евангелия», образно говоря, глазами Христовыми.

 

- Батюшка, вы долго этим занимаетесь. Наверняка, есть какая-то методика, какой-то совет, который подойдет для многих?

 

- Никакой методики выдумывать не надо. Все это есть в Церкви – и в Предании Церкви, и в Писании Святых Отцов. В древней Церкви для этого было время оглашения. Оно было достаточно длинным и занимало годы – 3, 4, 5 лет, в зависимости от человека. Человек должен решиться жертвовать: своей привычной жизнью, укладом ради того, чтобы стать христианином. Эти 3 года он ходил в общину, слушал проповеди, занятия, готовился. Были христиане, которые свидетельствовали о том, что этот человек изменил свою жизнь. Это было не просто для того, чтобы людей мучить, как, к сожалению, воспринимается оглашение сейчас, в наше время, а для того, чтобы человек из язычника переродился в христианина уже до Крещения. Чтобы уже до Крещения у него уже были правильные понятия. А наше время ничуть не лучше, оно абсолютно не христианское, а по своей идее очень языческое. Идея пост-модерна – идея потребления – по своей сути очень языческая. Вся ценность современного мира – это наслаждение, гедонизм и подобные вещи. Поэтому когда современный человек, приходит в церковь, я в этом абсолютно убежден, это нужно не для того, чтобы он просто пришел, получил Крещение как начало христианского пути и ушел, а чтобы он уже переосмыслил, принял веру, основы веры, отрекся от тех заблуждений, которые есть у современного человека. Что вы хотите? Человек смотрит с утра до вечера телеканал ТВ3, он приходит в храм, а в голове у него зеленые человечки, оккультизм, язычество и все что угодно. Поэтому приходится очень серьезно работать, порой даже с потерями этих людей, потому что они говорят: «А я не хочу верить, что перерождения душ нет». Это убеждение. Или, допустим, когда мы провели несколько лет назад статистику, кто приходит креститься, 60% из желающих креститься  - это люди, которые пришли креститься ради похода к колдунам.  По крайней мере, в нашем районе так, вероятно, в других районах благополучнее.

 

- У колдунов есть такое условие?

 

- Ну, конечно. Это же тоже тактика. Им соблазнять некрещеного не имеет смысла, потому что понятно, под чьей властью колдуны находятся. А когда человек крестится и приобретает в себе образ Христа, то унизить его, очернить, толкнуть в бездну оккультизма и предательства Христа – будем называть вещи своими именами – гораздо выгоднее с точки зрения духовной войны. Возьмем обыкновенную войну. Можно воевать в окопах, а есть война диверсантов, которые подкупают каких-то влиятельных лиц, взрывают мосты, и т.д. Это духовная диверсия. И получается, что 60% этих людей не остались дальше, после первого занятия, потому что на этом занятии мы выясняем причину, и аккуратно, вежливо, обоснованно, начинаем им объяснять, что это не цель христианской жизни. Эти люди не хотят в таком случае креститься, вернее, они отказываются от оглашения. Они могут пойти и найти храм, где нет оглашения и покреститься там. А потом идут к бабкам и колдунам. Т.е. у них есть определенная цель, но эта цель – не обретение Христа и не начало христианской жизни. Вот это беда, и с этим приходится работать. Во-первых, у них заблуждение вероучительное, а это важно. Если христианин не знает, во что он верит, в Кого он верит и как он верит, то что это за христианин тогда? Он тогда ничего не начнет. Он не сможет ни изменить жизнь, ни начать жить по-христиански, ни с Христом соединиться, ни к Таинствам нормально приступать. Это давно известно, и не мы это сочинили. А во-вторых, надо, чтобы он пересмотрел жизнь. Т.е. это цель древней многовековой практики. Нам надо принять древний опыт, ничего не надо сочинять, и понять, что мы ничем не отличаемся от древних язычников. У нас такой же опыт греха. А что у нас в кармане гаджеты и интернет, это еще больше ухудшает ситуацию. Язычники, живущие не в Риме, а в какой-нибудь деревне, в Остии, допустим, недалеко от Рима, может быть, были нравственнее и чище в плане грехов, чем мы, потому что все-таки традиционное общество, какое бы он ни было не христианское, сохраняет нравы. А у нас сейчас не так. Мы где-то даже ниже стоим, чем те традиционные язычники. Поэтому мне кажется, что задача приходской жизни (я говорю про свой приход и никому ничего не навязываю) дать возможность современному человеку адекватно, не спеша, попробовать найти возможность, изучая веру, пересмотреть свою жизнь. Это идет в курсе занятий и не происходит самостоятельно. Если говорить про нашу школу, занятия совершенно простые.

 

- Давайте ответим на вопросы зрителей, потому что поступает много вопросов относительно вашей Школы Покаяния. Зрители видят видеоролик с дисками Школы Покаяния, и естественно, не все батюшки знают, о чем речь. Они предполагают. Отец Андрей может компетентно ответить на вопрос: что нам дает Школа Покаяния?

 

- Я могу рассказать, что эта школа дает, и вообще, что это такое. «Школа Покаяния» - это наши приходские просветительские курсы, которые создавались очень много лет. Я 15 лет служу на одном приходе, и этот приход начинался буквально с нуля. Волей Божией я оказался первым священником, который отслужил первую Литургию в этом приходе. Он находится на окраине города. Это не центр, не проходимое место, где много захожан и прихожан. Это был вообще дом престарелых. И 10 лет мы служили в доме престарелых, в очень ограниченном специфическом месте, буквально на краю города. Я всегда шучу, что за нами буквально начинает тайга. С самого начала была возможность видеть результаты. Сначала было 2 беседы, как раз когда приехал Владыка Викентий. Это был 1999 год – начало работы нашего прихода. Началась волна интереса к оглашению, и Владыка начал говорить, что надо оглашать. И мы начали экспериментировать. 2 беседы не давали никакого эффекта. 3,4, 6 – тоже. Даже после шести бесед человек, крестившись, все равно не стал ходить в храм. И для меня это была проблема, потому что что толку просто крестить? Какова цель моего служения? Просто их в воду макать и все что ли? Или все-таки наша задача приводить людей ко Христу, создавать общину, чтобы храм наполнялся? Мы же служим для того, чтобы как можно больше людей пришло ко Христу и стали христианами, приобрели церковный образ жизни.

Слава Богу, у меня сразу появились единомышленники в приходе, стали появляться люди, которые тоже за это болели. Сергей Михайлович Масленников один из этих людей. Мы начали думать, смотреть, анализировать. Район, с одной стороны, большой, но все равно люди друг друга знают. У нас стало проводиться по 6 огласительных бесед, с изучением Евангелия, с просмотром фильма о Господе, проходились разные интересные вопросы. Но все равно после Крещения результатов не было. И потом стало понятно наше упущение. Мы говорим про важную теорию, но не касаемся практики жизни каждого человека. Потом мы поняли, что перед Крещением надо беседовать с человеком о том, как он живет. Мы же не знаем, может быть, он какой-нибудь бандит. На огласительных беседах не видно кто он, непонятно. Он же о себе не говорит. Непонятно, узнал он что-то - не узнал, принял – не принял. Может, он просто молча отсидел. Поэтому мы ввели определенную форму экзамена, образно говоря. Конечно, это просто беседа. Не надо это понимать в академическом, университетском смысле. Это просто беседа с человеком о том, что он узнал. Если он узнал плохо, то надо, конечно, идти на переподготовку. Если он не стал по вере христианином, то, значит, надо дать ему этот выбор - созреть. Ни в коем случае, не крестить слепо.  Тогда стало понятно, что с человеком надо проводить определенный цикл индивидуальных бесед о том, как он живет.

Ряд ярких позорных случаев проявились как раз в этот момент. Пришел креститься двоеженец, допустим. У него реально было 2 жены. Он то с одной поживет, то с другой. И после того, как он перед Крещением обещает: «Всё, этого больше не будет», после Крещения он снова уходит к любовнице. Это только одна из историй. Для меня это был просто удар. И тогда я понял, что не нужно делать это быстро. Надо дать человеку возможность доказать, что он действительно решил исправлять свою жизнь. Это было не быстро, а это был целый непростой процесс поиска, консультаций с Владыкой Викентием. Во всем, что делалось, я обязательно благословлялся у Владыки, советовался со своими собратьями-священниками. Нельзя сказать, что это какая-то самодеятельность, только приходской опыт. Конечно, мы общаемся с собратьями. Это очень важно, слышать совет собратьев. Нашим коллективом мы тоже очень плотно работали, искали святоотеческий опыт.

Мы начали искать, где найти ту схему, чтобы говорить с человеком о жизни, т.е. о неправильной жизни, о грехах, о вещах неприятных. Сначала мы взяли схему у Святителя Игнатия (Брянчанинова). В его «Аскетических опытах» есть схема, расписанная о страстях и их проявлениях. Поработав немного, мы поняли, что это же монашеские проявления, и людям новоначальным они непонятны. Тогда родилась замечательная идея. На тот момент уже неоднократно издавалась книга о.Иоанна Крестьянкина «Опыт построения исповеди». Мы это не только я, но и мои сотрудники, взяли эту книгу. Это был реальный совместный творческий труд. Мы взяли проявления грехов, описанные у о.Иоанна Крестьянкина, и переложили на схему свт. Игнатия (Брянчанинова), т.е. традиционную схему понимания страстей. И добавили теми грехами, которые появляются у нас по ходу нашей работы, из своей жизни, жизни наших близких. Это дало возможность человеку систематизировать взгляд  на себя – что в нас не то? Потом родилось наше издание – мы издавали в своем районе газету «Благовещение» довольно немалым тиражом. У нас были спецвыпуски этой газеты с дневником кающегося. Мы долго искали название, и, как мне кажется нашли удачное название этому дневнику – дневник кающегося. Получив такой дневник, человек уже может сам смотреть, проявляются в нем какие-то страсти или нет, и как они проявляются. Потому что, если этого не делать, получается, что человек приходит на исповедь и начинает ориентироваться на ощущения своей еще не настроенной совести. Понимаете, в чем беда?

 

- «Что бы такое вспомнить?»

 

- В том-то и дело. А поскольку приход у нас начал расти, то исповеди начали превращаться в очень длительные мучительные процессы, когда приходит по 20-40 человек, а я один служу. Начинаются разговоры, беседы, как настроиться и до полуночи и далее. Ничего хорошего я тогда не видел. Тем более что автобус у нас уходил в 20-15, а дальше уже автобуса нет. Это была целая проблема. И было понятно, что надо учить народ исповедоваться, не только оглашаемых.

Со временем, через несколько лет, у нас началась и воскресная школа. Начали проявляться и активные прихожане, которые задавали вопросы – а как это? а как к этому относиться? А поскольку появлялись и сотрудники, в том числе и Сергей Михайлович Масленников, с которым у нас давняя духовная дружба. Я видел, что человек этот способный, опытный сам, взрослый, многое переживший в своей жизни, много читающий, думающий. Я ему благословил читать лекции в воскресной школе. Как раз мы садились и думали, какая тема, что будем брать. Надо это развивать, и эту тему развивать.

Тот цикл лекций, который сейчас можно видеть целиком, это был не цикл. Это были отдельные темы, лекции на которые были прочитаны в разное время для наших прихожан. Некоторые задают вопрос, почему лекции читал не я. Потому что мне было категорически некогда этим заниматься. Кто занимается преподавательской деятельностью, знает, что такое составление лекций. Даже по какому-либо светскому предмету подготовить лекцию трудно, а по духовному – это надо не просто прочитать и передать, а надо передать так, чтобы тебя поняли, нужно через себя это пропускать. Я помню, как перед первыми лекциями Сергей Михайлович, когда он уже специально перешел работать в храм, несколько дней вживался в каждую тему. И потом рождались эти замечательные лекции. Я считаю, что это большое приобретение нашего прихода. Жалко, что часть этих лекций мы не записывали, просто не догадывались это делать. По поводу качества записей, понятно, что это живая лекция. Сначала мы писали просто на магнитофон, потому что наши прихожане говорили: «Как жалко, мы не можем присутствовать на занятии». Сначала записи были для внутреннего пользования. Потом появилась цифровая техника. Потом постепенно это сформировалось как отдельный цикл. Сначала это был поиск ответов на вопросы, которые задавали прихожане.

Так вот, что произошло? После того как мы начали работать с людьми, желающими креститься, изучали с ними веру, родился цикл бесед об основах веры, и мы индивидуально занимались с каждым человеком. Я понимал, и понимаю сейчас, что это важнейшая деятельность священника, и на нее нужно уделять максимальное внимание. Богослужение и оглашение – это, наверное, два равнозначных действия  в деятельности священника, потому что если ты будешь только служить Литургию, но не будешь заниматься с людьми, ты останешься один, ты будешь служить в пустом храме. А если ты будешь заниматься только просветительством, без Литургии, это тоже будет как-то странно. Для чего тогда ты людей готовишь? Надо же готовить людей не к тому, чтобы они тебя уважали и почитали, а надо готовить людей ко Христу, это главная цель. А вся остальная приходская работа это дополнительно. Она имеет место быть. Я думаю, кто на нас не сильно обижается и хочет поинтересоваться, и посмотреть, что у нас и детей много, и воскресная школа большая, и идут разные интересные проекты – молодежные и подростковые.

 

- Отче, в этой системе грехов есть и так называемые «смертные грехи». Часто зрители спрашивают о понятии «смертного греха».

 

- Сейчас, я доскажу о нас до современного состояния, а потом мы перейдем к этому вопросу. У меня получилась внутренняя дилемма: после того, как мы начали крестить людей подготовленных – их было мало, единицы; это были люди реально хотевшие покреститься ради Христа, а не ради того чтобы к бабке сходить или получить удачу, и не ради старой русской традиции – они стали оставаться в церкви, формировать приход. У нас примерно около 100% крещеных стало оставаться в храме. Они стали формировать новое сердце общины. Я понял, что тех-то прихожан, кто пришел, которых я люблю, ценю и уважаю, но я их не знаю. Этих-то я знаю, а тех-то – нет. Они пришли ко мне. Им 50 лет, 40, 30. А работы-то такой не прошло. Когда мы с человеком занимаемся, я как священник узнаю этих людей. И тут сошлось мое стремление узнать человека и возможность это сделать. На исповеди ведь не будешь спрашивать, как ты жил, как что. Теоретически можно, но когда начинается такой рост общины, и когда в воскресенье то 50, то 60 причастников, то 70, то 100, 120, 150, то когда я смогу делать это на исповеди? Это просто невозможно. Тогда я предложил своему приходу, своим прихожанам что называется пойти за мной, в атаку. Я им сказал: «Смотрите, вот стоят оглашенные, они реально изменили жизнь. Человек был до Крещения наркоманом, а после – перестал быть наркоманом, или жил блудной жизнью и перестал это делать. Вот это образец. А почему мы этого не делаем? Давайте все позанимаемся». Кто-то откликнулся, кто-то не откликнулся, кто-то обиделся, как у нас это обычно принято в христианской среде, на призывы священника исправляться, ушел. Это дело свободное. Но те прихожане, кто остались, большинство – они ищущие, они тоже хотят исправления. У народа голод по этому вопросу. Да, вроде бы надо ходить на Причастие, хочется, а с чем ходить? Человек, много лет ходящий в церковь, часто не знает, с чем ходить, если с ним не заниматься. Просто потому что совесть еще не настроена, взгляд еще не очищен на себя, на свои поступки. У нас же нет своего инструмента, некоего такого термометра, который говорил бы нам, согрешил я или нет. Вроде бы совесть должна быть, но приходим в церковь с уже поврежденной совестью. Понимаете, в чем проблема? И живем не традиционной христианской жизнью. И когда наши прихожане откликнулись – это было много лет назад, 8,9,10 – в 2000-е гг., мы попытались провернуть этот маховик, и сделали это.

Большинство прихожан прошли эту нашу школу. Тогда и появилось название «Школа Покаяния». Мы попросили благословения у Владыки Викентия так называться, и называться в честь свт. Игнатия Брянчанинова, потому что мы пользовались, и до сих пор пользуемся его трудами, чтобы работать с людьми. Наши лекции не закончились, они продолжаются, и занятия продолжаются. Просто формы меняются. Допустим, сейчас у нас идет такой проект, который мы назвали «Среда общения». Мы собираемся с прихожанами по средам в 18-00 и читаем труды свт.Игнатия, например, или какие-то другие труды, если в этом есть потребность. По воскресеньям разбираем Псалтирь. Курсы Школы продолжаются, и они никогда не прерывались. Все это делалось с благословения Владыки Викентия, и потихонечку приход начал преображаться. Стало появляться больше причастников. Люди стали реально видеть свои ошибки и грехи. Я с ужасом увидел, что те прихожане, которые много лет ходят, в реальности этих смертных грехов-то как раз и не знают, потому что с ними никто не поработал.

Что такое «смертные грехи»? Это понятие взято из святоотеческого учения. У Святителя Игнатия (Брянчанинова) – кто интересуется, его труды сейчас легко доступны – можно прочитать, что есть грехи тяжкие, допустим, я обиделся на кого-то, потом примирился, и грех как будто нейтрализовался. Я попросил прощения у ближнего, у Бога. А есть такие грехи, которые, если он в них не будет каяться, однозначно погубят его. Это такие грехи, как убийство, пьянство, наркомания, всеразличный блуд, разные грехи гордости, отчаяния, грехи тщеславия. Мы сейчас не будем все их перечислять.

 

- Смертные грехи исправимы?

 

- Все грехи исправимы. Нет неисправимого греха. Но если человек их не знает, и не раскаялся, то что получается? Допустим, у меня есть смертельная болезнь, но я не хочу о ней думать и не знаю о ней. Все равно я не буду здоров.

 

- Но мы, к сожалению, можем быть уверены, что эта болезнь пройдет сама собой.

 

- Она смертельная, она не проходит сама собой, почему и нужно христианам обязательно пересмотреть свою жизнь. Что получалось на практике? 100% моих учеников, а их достаточно большое количество, не знали своих смертных грехов. Причем это не просто грехи такие, для осознания которых нужен высокий духовный анализ, а именно грубые очевидные грехи. Через пару лет приход прошел занятия, и у нас сформировалась крупная крепкая община, чему я очень рад, и для меня было понятно, что это и есть путь создания церковной общины. У нас общее понимание борьбы. Люди настроены регулярно причащаться и готовиться. По ходу занятий мы настраиваем пост и молитвенное правило под человека, чтобы это было посильным. Люди разные, и возможности у них тоже разные. Сейчас получается, что у нас много народу, много разных приходских проектов, но основное – это подготовка людей к Таинству. Со временем к нам стали приходить люди, которые говорят: «Мы хотим воцерковиться». Т.е. креститься народу как было мало, так и есть мало, а сейчас большая часть людей, занимающихся в школе, это люди, которые когда-то где-то крестились, прожили свою какую-то ужасную жизнь. Внешне они благополучные. Не надо думать, что все они наркоманы или бандиты. Но когда начинаешь с ними заниматься, понимаешь, что это сломанные судьбы, несчастные души, измученные сатаной. Сейчас мы вынуждены частично от индивидуальных занятий отойти. Первый курс у нас групповой, его ведут священники. Это групповое оглашение.

 

- Тем, кто живет в Екатеринбурге, полегче в этом отношении – поступить в Школу покаяния. Какие рекомендации тем, кто приобрел диски и слушает их где-то в другом городе?

 

- Рекомендации одни и те же для всех. Пользуясь случаем, я хочу сразу сказать, что я рассказываю все это не для того, чтобы рекламировать. По большому счету, мы не нуждаемся в учениках. Наш храм, который вмещает 250 человек, сейчас вмещает 500. Не то чтобы я не зову. Пожалуйста, приезжайте в гости, пообщаемся на занятиях, ходите. Это для всех сделано. Но надо правильно понять. Это не реклама нас и нашей приходской жизни.

 

- Я перефразирую. Достаточно просто послушать, как-то попытаться понять, или нужны еще какие-то дополнительные шаги?

 

- Шаги должны быть. Это не просто какое-то внецерковное дело. Есть курс, который мы уже воспринимаем, как курс в виде лекций. И те люди, которые могут его приобрести, в первую очередь, приобретают возможность его услышать. В каждом диске находится дневник кающегося. Он может его распечатать, и это поможет ему в подготовке к исповеди, потому что мы не просто умничаем на какие-то отвлеченные богословские темы, например, какого цвета у ангелов крылья. Мы говорим о том, как мы живем. Наш народ мучается и страдает именно от того, что живет в грехе, и более того, уже поколениями привык к этому греху. Когда человек узнает, что есть такие-то и такие-то грехи, он, конечно, должен пойти на исповедь, к своему духовнику, советоваться. Т.е. человек должен начать вести активную церковную жизнь. Все направлено только на это. Конечно, сейчас идет много отзывов от людей, они задают вопросы, присылают письма. Приходится и так тоже работать нашим сотрудникам и священникам. Но мы должны отвечать за то, что сделали, и отвечаем на эти вопросы тоже. Поэтому что делать? Узнал, услышал, изучил, следи за собой и участвуй в Таинствах церковной жизни.

 

- Отче, а какие грехи могут не позволить человеку приступить ко Причастию?

 

- Нераскаянные грехи, в первую очередь. Есть святоотеческое учение о том, кто должен причащаться, а кто нет.  Я сейчас не буду говорить вещи, о которых нет единого мнения в церковной среде. Я скажу святоотеческое учение, которого я придерживаюсь. У Святителя Игнатия (это 4 том Собрания сочинений свт.Игнатия Брянчанинова) есть проповедь на Великий Четверг. Я всем рекомендую ее прочитать. Он как раз пишет, кто не должен причащаться. Это 1) некрещеные люди; 2) крещеные люди, которые верят неправославно – ведь многие секты наполняют разного толка, к сожалению, крещеные люди; 3) это люди, находящиеся под епитимьей; 4) люди, которые совершают смертные грехи и не каются в них и не исправляют их; 5) категория людей, которые не борются со страстями.

 

- Т.е. принимают Причастие как должное?

 

 - Просто приходит и говорит: «Грешен, съел селедку, подумал что-то плохое». А в реальности не посмотрел, что ты в гордости живешь, как она у тебя проявляется, т.е. человек, который не борется. Вот это категория лиц, которые не могут причащаться. Поэтому моя задача – я говорю только о себе – проверить, что с человеком. Если у него есть какие-либо смертные грехи, то дать ему возможность исправиться. Причем не так что – иди, исправишься, придешь. Когда приходит незнакомый человек, я спрашиваю его, ходит ли он в храм, есть ли духовник. Говорит, что нет никого. Я часто предлагаю ему, если у него смертный грех, в качестве епитимьи пройти нашу школу. По-моему, это самая несложная епитимья.

 

- Епитимья как церковное наказание.

 

- Это духовное упражнение, которое человек должен выполнить, чтобы исправить жизнь. Так и получается. Надо человека проверить. Это моя священническая задача.

 

- Наказание в хорошем смысле. Т.е., например, наказывают сделать то-то.

 

­ - Да, по церковно-славянски «наказание» значит «урок», «наказ».

 

- Часто люди задают вопросы, связанные с тем, что они были не допущены ко Причастию. И уточняют в нашей передаче «Беседы с батюшкой» у тех священников, которые согласились прийти и ответить на наши вопросы, например, какого-то исторического характера. «Вот, меня такой-то священник не допустил ко Причастию. Правомочно ли это, правомерно ли?» Сразу, чтобы ответить на все эти вопросы. Постарайтесь представить, что человек оказался в такой ситуации. Что ему следует подумать, сделать?

 

- Во-первых, давайте о правах священников. У священника есть такое право, и мы, современные люди, привыкшие толковать о правах человека, приходя в Церковь, все-таки должны принимать ее правила, а не обижаться. Я просто на практике знаю, что это такое, когда по исповеди видно, что человек вообще не готов. Это видно. Не то, что я прозорлив, это совсем не так. Но когда человек, допустим, говорит, что он 5 лет не был на исповеди, а вся его исповедь заключается в том, что вчера он нехорошо подумал, понятно, что он не готов. Это просто азбучная истина. Говоришь такому человеку: «Давайте пообщаемся, позанимаемся». Давай со мной, на шею мне садись, и будем вместе готовиться. Если такой человек обижается, это его право. В конце концов, его страсти в этот момент проявились. Лукавый хотел толкнуть его на недостойное Причастие, чтобы он еще и недостойно причастился, а задача священника как раз в том, чтобы не то что быть фильтром, хотя отчасти и такая функция тоже, но у него есть право вязать и решить грехи. Это дается вовсе не для того, чтобы священник надувал щеки и удовлетворял свое самолюбие, а делается для того, чтобы дать возможность христианам исправляться. Эта власть очень серьезная, но она есть у священника.

Если приходской священник по какой-то серьезной причине рекомендует человеку не причащаться, то не надо обижаться и качать права, писать жалобы, и т.д. Бывает, это происходит по какой-то недоуменной причине, и христианин понимает это. Вот недавно у меня произошел случай: одна из наших прихожанок – хорошая женщина благочестивой жизни пришла в один из наших храмов, и батюшка какой-то, видимо, очень меня любит, стал ее спрашивать не про ее грехи, а как ведутся занятия в Школе покаяния. Она растерялась и говорит: «Батюшка, как так, идите и позвоните, мы Евангелие там изучаем». Он говорит, вот, ты не готова, до Причастия не допущу. Я допустил, а он не допускает. Тут просто люди не поняли друг друга. Не будем обижаться здесь. Неприятный, конечно, случай, но такое бывает. Мы все люди. В таком случае надо просто отойти в сторонку, стараться не обижаться, попробовать себе сказать: «Значит, я не готов. Господь сейчас через батюшку говорит, что надо получше поготовиться». Без обид. Но в другой раз уже надо подумать, стоит ходить туда или нет. Надо выбирать храмы, выбирать священников – это совершенно нормально. А если это по той причине, что, допустим, священник говорит человеку о грехе, а человек не хочет воспринимать это как грех, ищет другие способы или обижается на священника, это совершенно неправильно. Тут неправ христианин, а не священник. Все-таки он должен прислушаться. Не надо думать, что ты умнее священника, у тебя опыта больше, еще что-то такое. Все-таки в этот момент происходит священнослужение, и Господь может через священника дать человеку знать Свою волю. Не надо об этом забывать. Хорошо иметь своего священника, с которым ты давно знаком, который тебя знает, и консультироваться с ним. Это самый замечательный момент. Возможно, не всегда это бывает, но обижаться, в любом случае, не надо. Надо попробовать увидеть в этом Промысел Божий.

 

- Батюшка, еще один вопрос, касающийся темы. Телезритель, который неоднократно его задавал, очень просил, чтобы вы его осветили. Вопрос касается текста Послания апостола Павла к Римлянам. Там речь идет о том, что «умом живу по закону Божию, а плотью живу по закону греха». Вот такие строки. Очень просят объяснить, что есть закон греха? Неужели у греха есть какой-то закон, какие-то правила? Зритель предполагает, что у каждой страсти, наверное, есть свои законы. Просит озвучить, например, законы гордыни или законы другой страсти.

 

- Это очень интересный вопрос. И, конечно, за 5 минут на него не ответишь.

 

- У нас есть 10 минут.

 

- Хорошо, я попробую кратко наметить, что это такое. Когда мы приходим в Церковь и думаем, что духовная жизнь – это что-то похожее на поэтическое вдохновение, мы совершенно заблуждаемся. Духовная жизнь развивается по правилам, по своим законам. Если я думаю, что все мои душевные копошения – это духовная жизнь, и все что мне пришло на душу и на ум – это Божий дар, это неправильно. У духовной жизни есть свои законы. И вообще, отношения Бога и человека всегда строились на неком законе и неких правилах, на совершенно точных определениях, что есть добро и что есть зло. Внутри человека нет «доброметра». Поскольку мы все потомки Адама и носители яда греха, мы все испорчены, и в нас «доброметр» тоже испорчен. Т.е. мы все надломленной, испорченной совестью. И поэтому Господь нам говорит, что есть добро, и что есть зло. В Ветхом Завете одни заповеди, в Новом Завете – другие, более высокие. По этим заповедям нам определяется путь. Христос-Спаситель нам неоднократно говорит в Евангелии: «Возьми крест свой и следуй за Мной». Это не хаос, это четкий путь, прописанный отцами, открытый, нисколько не тайный, явный, только изучай. Отцы Церви нам открывают, что не только добродетели в нас развиваются по определенной перспективе, но и грех тоже живет по определенным законам. Это не некий хаос, а наше незнание. Первоклассник приходит в школу. Для него тоже алгебра – это полный хаос, а в реальности это закон. Любая страсть тоже развивается по определенным правилам. Такие правила есть, потому что мы таковы.

 

- Да, как экономические законы. Их никто специально не придумывал.

 

 

- Есть, допустим, определенное цивилизованное государство. В нем есть правила экономического развития. А есть какое-нибудь племя, живущее на островах. В нем свои правила, но не такие. В человеческом естестве все развивается по определенным правилам. Страсти развиваются в нас, потому что мы такие, какие есть. Развиваются они очень просто. Если я буду подпитывать свою страсть чем-то малым, она будет «сильнее», и будет проявляться более. Возьмем гнев. Если я вечно буду позволять себе раздражаться, через некоторое время мерка моей совести будет уменьшаться, и я буду позволять себе ругаться на ближних. Если я буду делать это дальше, грех будет расти, потом может появиться ненависть к ближнему, а потом может рождаться убийство. Отцы Церкви расписали, как это происходит даже тогда, когда появилась только искра греха в человеке. Аскетика как духовная наука – это действительно не хаос, а наука. Любой христианин, если  хочет, может начать изучать ее, и следовать этим путем. Апостол [Павел] тоже пишет об этом. Он пишет о естестве человека, о немощи естества, что все мы носители этого закона греха, греховной плоти, т.е. нашей человеческой немощи. Апостол пишет о том состоянии, когда христианин уже принимает веру, но еще не победил страсти. И вот он мучается. Как в другом послании апостол Павел пишет: «Что хочу не делаю, что не хочу делаю». Это насилие греха над человеком. Всё идет по определенным законам: и пост, и молитва, и Литургия, и богослужение. Все идет по определенному уставу, правилу, поэтому не надо думать, что это хаос. Это всё изучаемо и вполне доступно. Конечно, на нашем уровне, но доступно для понимания.

 

- Спасибо, отче. У нас остается буквально две минуты до конца программы. У вас есть возможность сказать что-нибудь зрителям напоследок.

 

- Мне хочется поздравить наших зрителей с Рождеством Христовым, этим великим праздником, пожелать в эти и последующие дни предстоящего года не терять время и попробовать относиться повнимательнее к себе и к своей духовной жизни, попробовать увидеть свои немощи, раскаяться. Сама идея Рождественского поста и праздника Рождества Христова очень подходит нам, чтобы мы этот пост не просто прожили в некоем ограничении, а посмотрели за своими страстями и к празднику Рождества Христова принесли очень важные дары – покаяние в своих ошибках и грехах. Это очень важно. Еще мне хочется попросить наших зрителей, если будут вопросы по Школе покаяния, задавать их мне, а не московским гостям, которые, к сожалению, показывают свою некомпетентность в этом вопросе. Это наша приходская работа, и мне как настоятелю за нее отвечать, за ее результаты и за плоды. Если будут вопросы, я с удовольствием отвечу.

 

- Спасибо огромное, о.Андрей. Я напоминаю, дорогие друзья, что сегодня на вопросы о грехе и покаянии отвечал протоиерей Андрей Канев, настоятель храма в честь Владимирской иконы Божией матери города Екатеринбурга.

 

Расшифровка: Мария Федунова