Беседы с батюшкой. С прот. Дмитрием Смирновым

В московской студии телеканала на вопросы телезрителей отвечает протоиерей Дмитрий Смирнов, настоятель храма святителя Митрофана Воронежского на Хуторской, г. Москва.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

– Здравствуйте! Поздравляю всех наших дорогих зрителей и слушателей с праздником Входа Господня в Иерусалим и началом Страстной седмицы.

– Батюшка, мы помним, что Господь, творя чудо исцеления, всегда предупреждал исцеленного никому не рассказывать об этом, стараясь все делать втайне. Но воскрешение Лазаря происходит при огромном стечении людей, на глазах у всех. И вход Господень в Иерусалим – это тоже, можно сказать, общественное шествие. Господь нарушает Свою традицию и являет людям Свою силу. Почему же раньше Он этого не сделал? Многие недоумевают. Может быть, сотвори раньше при всех Господь чудо – и многие бы люди больше в Него поверили?

– А меня, например, всегда это восхищает. Господь не для того это делал, чтобы поразить людей чудесами. Он исцеляет больного, потому что Он сжалился над ним или над его сродниками. Просто у Него, как теперь говорят, ресурс такой: Он может и исцеляет. Нужно Ему перейти на другую сторону моря – Он понимает, что в обход идти полторы недели; пошел напрямую. Так же и здесь. Исцеляет всех, старается это не афишировать. Потому что чудо – это всегда некое насилие над человеком. Но в отдельных случаях Ему это надо. Более того, это не для всех, потому что Он сказал: «Блаженны невидевшие и уверовавшие». Ему надо, чтобы люди обращались к Нему со слов других. Почему? Потому что это слово – правда... Вот сейчас мы с тобой выйдем из нашей студии во двор монастыря, в котором находимся, а посреди монастырской площади стоит Архангел Михаил, метров двести высотой, с мечом, в доспехах, крылья... И голос такой, что слышно в каждом уголке: и в Бибиреве, и в Ясеневе,  где угодно. И говорит: «Так, все быстро на улицу и вот в эту лужу весеннюю все на колени...» И все выползут. А куда деваться-то? Но Богу не это нужно.

– Но веры от этого не прибавится.

– Вера – это нечто другое. Вера – это видение того, что невидимо для нас, грешных. Вот чего Господь ждет... Он ведь прежде Своей страсти уверял нас, что воскресение возможно. Поэтому дождался специально, когда усопший уже начал смердить (во время жары это всегда так), и воскресил Лазаря. Для чего? Чтобы подготовить: что вот Он, Христос, воскресил. Для чего? Чтобы дать этим свидетельство воскресения Его Самого, руку протягивает: разве не мог воскреснуть Тот, Кто воскресил Лазаря? Такое некоторое облегчение. Ведь Господь ничего не писал, но ученики записали, и их письмена – для нас облегчение, потому что мы можем, не надеясь на свою память, всегда вспомнить слова Господни. И богослужение наше через слово, через песнопения опять вводит нас в атмосферу Священной истории. Мы переживаем вход Господень в Иерусалим так, как будто мы сами его участники. Даже есть такие атрибуты, как верба; сейчас даже пальмы: пожалуйста – привезут из дальних стран, участвуй.

– И народ очень активно участвует. Сегодня храм был переполнен.

– Переполнен, но вчера на всенощной еще больше было.

– И многие пришли именно для того, чтобы освятить вербу.

– Да, потому что за какой-то внешний символ человеческое сознание цепляется. Я сегодня у одной женщины, которая меня поздравила с праздником, спросил (я люблю это делать): «С каким?» Вчера мне одна (уже на всенощной Входа Господня в Иерусалим) сказала: «С Лазаревой субботой». Я говорю: «Правильно, но она была утром, а сейчас уже другой день». А нынче сказала: «Это когда Христос вошел в Иерусалим и взял в руки пальмовую ветвь». То есть звон-то она слышала, а где – не знает. Но уже это, можно сказать, катехизированный человек. Хотя сейчас даже по телевидению начали о событии праздника говорить, что тоже облегчает людям понимание.

– Но люди приходят в церковь (пусть не совсем, может быть, понимая смысл самого праздника, но все-таки оставляя свои земные дела) и стараются приобщиться к этому событию. Это очень отрадно.

– Потому что тут важно не понимание ума, а сердечное участие. Кто-нибудь из тех, кого Господь воскресил, что-то вообще понимал? Понятное дело, нет.

– Вопрос телезрительницы: «У меня вопрос житейского плана. В субботу – Благовещение; как говорят в народе: птичка гнездышка не вьет. А как совместить подготовку пасхальной трапезы? Нужно и на службу успеть. А готовить нельзя будет?»

(Далее диалог с телезрительницей.)

– Есть целая ночь.

– Не возбраняются житейские, домашние дела в праздник Благовещения?

– Нет. И полицейским не возбраняется на пост заступать, и пожарным свою вахту нести не возбраняется. И премьер-министр на работу пойдет. Что тут такого? Это птица гнезда не вьет, ей не надо пенсию зарабатывать, поэтому она гнезда не вьет, а мы все при делах. Для нас, для духовенства, Пасхальная седмица и Страстная седмица – это самый большой труд в году.

– Батюшка, еще вопрос. Вышла я замуж, повенчались, все как положено. Мечтала о семейной жизни. Но муж пил двадцать лет. Я не выдержала, ушла. А вот платье венчальное лежит. Его стоит уничтожить?..

– А зачем уничтожать? Вот у моей супруги тоже было беленькое платьице, я его очень хорошо помню. Но я из него сшил себе епитрахиль, поручи; и очень мне было в ней приятно. Но сейчас она уже тоже перестала иметь вид, сейчас даже и не знаю, осталось ли что-то... А так зачем уничтожать? Ведь когда-то Вы этого человека любили; правда, он Вас измучил порядком. Но платье напоминает о том, к чему Вы готовились. Можете дочке своей вокруг этого платья сделать урок, чтобы не торопилась замуж, а внимательно изучала этого человека года полтора-два, чтобы всю жизнь бессмысленно не страдать.

– Понятно, спасибо. Всего Вам доброго.

(Окончание диалога с телезрительницей.)

– Следующий вопрос в продолжение темы: «Познакомилась с молодым человеком. Особых чувств к нему не испытывала, но решила, что стерпится – слюбится. Мы поженились, я родила. Но живем как друзья, у меня нет к нему чувства как к мужу. Он чувствует мою холодность к нему. Понимаю, что к этой ситуации привело мое греховное поведение и слабость. Но как быть дальше? Иногда решаю разводиться, но тут же останавливаюсь, так как это грех. И вижу, как он любит ребенка. Но жизнь вместе – мучение для обоих. Как повести себя правильно?»

– Мучение это из-за того, что люди неправильно воспитаны. Во всех народах на протяжении тысяч лет молодых девиц замуж выдавали, в большинстве случаев они с мужем знакомились только после свадьбы. Этот процесс был родовой, уж не как сейчас. Поэтому люди ищут каких-то чувств. На самом деле даже непонятно, чего он страдает? Мужчина должен женщину завоевывать; так к ней относиться, так ее любить. Так и в Священном Писании сказано: «Мужья, любите своих жен, как своя телеса». Поэтому чего он такой беспомощный страдалец? Раз она ему понравилась, он ей сделал предложение – это только первый шаг, надо идти дальше.

– Но это что касается мужчины. А женщина?..

– Ну найди подход-то. Даже непонятно. Ласковое слово и кошке приятно, а женщины, говорят, любят ушами.

– А он не говорит ласковых слов.

– Не говорит – значит, он пока еще не мужчина, недоразвитый фрукт.

– А она страдает, мучается: да разовьется ли когда-нибудь?..

– Ну, какое-то время надо и пострадать. Вообще за каждые свои поступки человек должен отвечать. Еще Антон Павлович Чехов нас учил: «Женитьба – шаг серьезный».

– Но понимание этого происходит, к сожалению, поздновато, когда уже это произошло...

– Надо книжки читать: к чему приводит это, к чему приводит то... Анну Каренину к чему привело чувство? Какие, интересно, были чувства, когда по ней поезд проехал? А вот прямое следствие, когда люди делают все вверх ногами. Чувства должны украшать нашу жизнь, а не превращать ее в ад. Жизнь не для самоубийства дана, чтобы забывать и сынка своего, и все корежить, ломать...

– Вот люди и пытаются поставить во главу угла чувства.

– Это неправильно. Чувства – мимолетны. Любовь – это вообще не чувство, просто так по телевизору внушили через разные сценарии. Потому что сценарий для того существует, чтобы человека привлечь. А сейчас вообще: второй класс – и у них уже чувства! И вся школа обсуждает.

– Вопрос телезрительницы: «Батюшка, если нет возможности посетить все службы Страстной седмицы, какая служба Страстной седмицы важнее всех?»

– Во-первых, очень важно хотя бы поприсутствовать на одной из литургий Преждеосвященных Даров, последней в этом году; допустим, в среду, когда мы вспоминаем предательство Иуды, такой трагический момент. Конечно, в Великий Четверг, когда Господь дал Свое завещание Церкви – совершать Евхаристию. И научиться христианам друг другу ноги омывать, служить друг другу – очень важно. В пятницу тоже неплохо одну из служб посетить: либо часы, либо вынос Плащаницы, либо погребение ее; очень назидательные службы. Выбрать какую можем. Великая Суббота – это обязательно, это важнейшая служба. И потом ночью приходить на Пасху. Если нет возможности ночью прийти, прийти утром; служба точно такая же, просто по времени уже отнесена на светлую часть суток.

– Трудно назвать какой-то из дней Страстной седмицы...

– У меня язык не поворачивается сказать, что «вот это неважно». Потому что такие читаются Евангелия! – мы шаг за шагом следуем за Спасителем в эти последние дни; они, конечно, очень драгоценны. Мне очень многие прекрасные женщины говорят, что уже не первый год берут отпуск на Страстную и Светлую седмицы. И человек не только жертвует отдыхом, урезает себе отпуск, но специально погружается в эту атмосферу Евангелия. Вот такой есть пример.

– Именно погружение...

– Да, для этого богослужение и существует. И сами песнопения… такие тексты замечательные – их ждешь. Так что трудно мне Вам помочь. Я назвал самые важнейшие, но все остальные тоже важны. Но это и от настроения зависит. Например, служба в Великий Четверг, а вечером Четверга – утреня пятницы, когда читаются Страстные Евангелия. Я, например, когда читаю, все время ощущаю, что стою где-то рядом с Иоанном Богословом, и вся трагедия того, что произошло на Голгофе, прямо разворачивается передо мной до погребения Христа в том гробе, который Ему уготовал Его тайный ученик. Вот как ее пропустить? Не представляю...

– Батюшка, Вы сейчас упомянули, что на Тайной Вечере Господь омыл ноги ученикам. То есть в этот самый кульминационный, может быть, момент учения Своих учеников Он дает им вот такой пример.

– Да. Я где-то это читал, но это вот такое завещание. Ведь перед смертью человек, если он нормальный, пишет завещание. А здесь Он не только сообщил им Свою волю, но даже продемонстрировал это. Он Сам, Творец Вселенной, Творец всего, что происходит на небе, звездах и планетах, Творец нашей Солнечной системы, Творец каждого живого существа, начиная от микроба и кончая слоном и синим китом, берет полотенце, таз, наливает туда тепленькой воды и моет ноги ученикам, простым рыбакам, у которых не было ни школы, ни института, не было никакого образования. И говорит: Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. И в этом нет ничего унижающего. Наоборот. Потому что вы проявляете свою человечность. Потому что так друг другу ноги омывать могут только люди. А рычать, кусать, убивать может любой зверь. Если вы так делаете, тогда вы ничем не отличаетесь от зверей.

– Люди говорят: «Как только начинаешь человеку вот так, от всей души, служить, он готов на шею сесть. И какая ему тогда польза от такого моего служения?»

– На это Господь сказал: «Будьте кротки, как голуби, и мудры, как змеи». Все надо делать с умом, как сейчас молодежь говорит: не тупить. Потому что любое самое прекрасное деяние можно превратить в абсурд и в свою противоположность. Например, есть прекрасный вид спорта – бокс. Но во что его превратили? В мордобой: кровь хлещет, человек чуть не погибает под этими ударами. Где спорт-то? Спорт – это же красота! А тут что происходит? Убийство. Поэтому изуродовать можно все, даже классический балет: получается какая-то гимнастика, из которой уходит тонкость, изящество, а остается только игра мышц. Так же в драматическом искусстве: любую пьесу любого автора можно изуродовать своим прочтением: и текст исказить, и фабулу, и все что хочешь. Все можно изуродовать. Зачем?

– В угоду публике.

– Я сейчас имею в виду общий принцип. Поэтому Господь сказал омывать ноги не для того, чтобы посадить кого-то себе на шею. Нигде не сказано в Писании: сажайте себе на шею.  Готовность послужить ближнему.

– И служение.

– А это вообще во всем должно проявляться: и в воспитании детей, и в любви к своим родичам, и к отцу с матерью, и к братьям и сестрам, и к прохожим на улице. Слава Богу, в нашем народе это еще не выветрилось. Люди порой и ценою жизни стараются облегчить страдания другого. Сколько у нас за последнее время офицеров закрыли гранаты своим телом!.. Кто погиб, кто остался жив. Они выполнили завет Христа и совершили благодатный поступок, как Христос учил.

– Вопрос телезрителя: «Нередко сейчас в современных семьях женщины вынуждены сами себе зарабатывать деньги на жизнь, при этом получая власть в семье. Скажите, пожалуйста, Ваше мнение по этому поводу».

– Какое мое мнение? Когда я был молодой, я работал на трех работах. Если у женщины какая-то важная работа, которая приносит какую-то пользу людям, то в этом еще есть смысл. А если просто чтобы зарабатывать деньги… Мне совершенно непонятно, почему это муж не делает.

– Часто мужчины хотят зарабатывать, но не получается, не могут. Может, образования не хватает, а может, коммуникабельности...

– Нет, дело не только в образовании. Большого образования не нужно, чтобы быть каменщиком, сварщиком, крановщиком. А зарабатывают они вполне приемлемо, чтобы семью содержать.

– И это даже не всем доступно. Даже дворником не каждый человек может работать. Кажется: возьми метлу и мети. Ан нет...

– Мести – это легче. Тяжелее – возьми лопату широкую и скреби; это тяжело. Если ты сезон пропашешь, то у тебя мышцы нарастут. Я работал дворником, это действительно тяжело. Мести – это вообще...

– ...отдых.

– По сравнению с зимой – конечно. Но никто от этого не умирал. На свежем воздухе...

– Но нередки случаи, когда человек приходит, чуть ли не плачет, в отчаянии: «Батюшка, помолитесь, не могу найти работу».

– Раз он плачет, это и говорит о том, что он еще пока не мужчина. Потому что у нас десять миллионов жителей нашей родной Средней Азии приезжают и находят работу, работают.

– Вот они и вытеснили...

– Они согласны работать за меньшие деньги. А кто нам мешает сделать профсоюз (настоящий, не шмаковский)? Как везде в Европе. Почему там любой сантехник получает больше, чем у нас? Да очень просто. Там никогда строитель по триста процентов не получает прибыли, потому что рабочие добиваются приемлемой зарплаты. И авиадиспетчеры, и летчики, и таксисты. Крестьяне добиваются: приезжают на тракторах в город и добиваются; и чтобы город не был завален навозом полностью, мэр вынужден ходатайствовать за них. Все делают профсоюзы. Эти все технологии, алгоритмы уже давно известны.

– Но вот у нас они не прижились. У нас же были профсоюзы.

– Нет, эти профсоюзы устроены государством, это совсем не то. Профсоюз должен быть совершенно свободен, он защищает права труженика; это люди сами. Конечно, наша проблема в том, что мы долгое время жили так, как в песне поется: иди, не думай – с нами тот, кто все за нас решит. Поэтому люди несамостоятельные и в смысле работы, и в смысле воспитания детей. Они питаются какими-то мифами и смирились с тем, что женщина работает. А пусть женщина ищет такого мужа, который бы не заставлял ее работать. Потому что у женщины есть высочайшее призвание – быть матерью. И деток было бы побольше: пять, семь, девять детей; и отдавала бы им всем саму себя, и занималась бы и воспитанием, и образованием – эта работа самая тяжелая на свете: требует и ума, и души, и вообще всего. Зачем ей в какой-то бухгалтерии сидеть, какому-то дяде циферки считать? Просто как-то смешно.

С другой стороны, когда началась советская власть, женщин всех оторвали; Карл Маркс хотел вообще уничтожения семьи. Вот она у нас и уничтожилась: разводов чуть не девяносто процентов. Люди живут во втором, в третьем браке и так далее. И мужчины стали неспособные. Человек в городе, который по количеству населения больше, чем такие страны, как Греция, не способен найти работу, хотя миллионы людей здесь работают.

– Одна женщина говорит: муж строит дачу, поэтому не работает, он ею занимается. А меня заставляет зарабатывать деньги, чтобы он мог ее строить. У него идея фикс – жить за городом.

– Да, мне тоже говорили об этом один в один; может, это одна и та же женщина...

– Может быть. То есть вот ситуация...

– Вот я и говорю, что все нормальные человеческие отношения, даже внутри семьи, искажены... А представляешь, сгорит эта дача?

– Лучше не думать.

– Нет, а надо все-таки думать вперед.

– Вопрос телезрительницы: «У меня давно, тридцать лет тому назад, погиб муж; он был некрещеный. Жили мы тогда в Сибири, там храмов не было. В областном городе, Иркутске, были храмы, но мы туда не ездили. И тогда мы были комсомольцы, партийные. Знали основные праздники: Пасху, Крещение, Рождество. Но значения сильного этому не придавали. А душа все равно болела: где он, что с ним? Потом я покрестилась, и мне подсказали купить иконку святого мученика Уара. Я купила эту иконку. Потом из каких-то источников мне сказали, чтобы я сильно не упивалась молитвой, потому что начнутся нападки дьявольские. И я так испугалась, что вообще просто боялась этой иконки. Стояла она среди других икон, я на нее посмотрю, а сама не молилась. Через некоторое время у меня умирают два старших брата... Я все-таки пересилила себя и начала молиться. А у самой страх на душе так и не проходит: как потом справиться, если действительно начнутся эти нападки? Вот такой у меня вопрос. Что мне делать, как быть в таком состоянии? Спасибо большое за ответ».

– Хотел Вас перебить, потому что Вы вместо вопроса рассказали целую историю. А я знаю и про комсомол, и то, что в Сибири пожгли все храмы, потому что они были деревянные, и знаю, что народ вообще не интересовался верой. Это все я знаю. И даже знаю не только причину того, что Вы боитесь, а знаю, кто вообще ввел в оборот молитву святому мученику Уару. Это я. Потому что однажды наткнулся на слова в его службе. А почему так? Потому что день памяти мученика Уара совпадает с днем моего небесного покровителя. Поэтому я стал читать ему службу и обнаружил, что ему дана благодать молиться за некрещеных. Такие чудеса были с ним связаны.

Все Ваши страхи от невежества. Если человек, например, в школе прогулял два урока подряд и ничего не знает об атмосферном электричестве, то при грозе он будет под кровать прятаться, потому что будет бояться грома: что-то сверкает на небе. Кто-то ему скажет, что это пророк Илья ездит на колеснице по небу; и вообще человек забьется в угол и будет дрожать.

Вам надо с сегодняшнего дня начинать читать Евангелие. Совершенная любовь к Богу, которую Вы узнаете через Евангелие, изгоняет всякий страх. А то, что Вы называете нападками, – люди всегда умирают; и Вы умрете, и я умру, и в этом никаких нападок нет. Жизнью и смертью распоряжается не икона, которую Вы боитесь, а распоряжается Сам Господь Бог, о Котором Вы, к сожалению, никакого понятия не имеете. А надо иметь. Вы узнайте. Начинайте ходить в храм, начинайте ходить на исповедь, кайтесь в своих страхах как в грехе. Потому что человек должен бояться только Бога и еще греха, а не каких-то нападок.

Люди умирают по естественным причинам. От несчастного случая трудно уберечься, а вот продлить свою жизнь за счет того, чтобы беспокоиться о своем здоровье начиная лет с пятидесяти, можно вообще на двадцать лет. Поэтому тут никаких нападок нет. Конечно, курить не надо, я уж не говорю про водку. Кто водку пьет, тот себя уничтожает. Поэтому Вы вот этим вопросом займитесь; спасение рядом от Вас.

И потом... Ведь как люди оказались в Сибири? Да очень просто: они приехали туда на лошадях. Можно и обратно уехать. Уехал обратно, приехал в большой город, принял Святое Крещение, приобрел Священное Писание, начал изучать. «У нас не было церкви». Конечно, удобно, что сейчас церкви стали строить, восстанавливать разрушенные в предыдущую эпоху; церковь подъехала прямо к дому человека. Но даже если такого нет, ведь можно переехать туда, где есть церковь.

Это все хлопотно. Просто Бог и Церковь были у советских людей на десятом месте. Что есть, то и есть. За длинным рублем ехали, хоть в Магадан золото мыть, а для своей души – нет. Так что все зависит от нас. Не надо ничего бояться. Конечно, Вы уже человек не юный, будут определенные трудности, но если будете постоянно ходить в церковь, Вы все освоите, и страх пройдет. Вы спрашиваете меня, как избавиться от страха. Вот я Вам рассказываю. Познание истины Божией избавит Вас от страха.

– А так человек живет суевериями и в них верит. Потому что все так верят вокруг живущие. И вот создается такая своя религия.

– Да. Маленькая картонная иконочка, на которой изображен святой мученик Уар, живший очень далеко от России (само имя Уар об этом говорит, у нас же так не называют), – и человек вдруг испытывает страх.

– Испытывает страх от молитвы, потому что замечает: когда молится о ком-то, у него больше скорбей в жизни. Люди приходят и говорят: «Мне один батюшка сказал: не молись за других, иначе их скорби перейдут на тебя». И вот уже страх.

– Бывают и священники сумасшедшие, полные всяких суеверий. Я лично знал священника, который веровал в астрологию. Говорил: у меня жена такого-то созвездия. И называл созвездие на полном серьезе. Другого знал священника, который не здоровался и не прощался через порог.

– Считал это плохим знаком.

– Да. Что за суеверие? Ну, лежит порог (или не лежит, ведь сейчас в домах не делают порогов) – и вот эта черта для него является чем-то таким важным. Но это же полное сумасшествие! Или картонная иконка: чем она может тебе навредить?

– Звонок телезрительницы: «Здравствуйте, батюшки, спасибо вам за все...»

(Далее диалог с телезрительницей.)

– Пожалуйста, рады стараться для вас.

– Я уверена, что полмира вас смотрят и ждут каждое воскресенье. Очень жалко, что вы на все лето уходите, уходили бы только на один месяц.

– Тогда я рано умру, понимаете? Я же хочу лет до 95 хотя бы дожить.

– Мы за Вас молимся. Даже мой муж говорит: такая душа и у Вас, и у отца Александра! Мы на вас смотрим – вы такие красивые, родные, приятные.

– Конечно, мы каждый день у вас дома бываем.

– Мы на вас посмотрим по телевизору, а потом еще по Интернету смотрим.

– Вы знаете, к нам тут в храм парень приезжал, говорит: «Я из Улан-Удэ». Другой говорит: «А я из Уругвая». А еще один из Канады приехал. Да, со всего мира приезжают, но не специально: приезжают по каким-то делам, но обязательно в храм забегут. Недавно парень из Забайкалья приезжал.

– Счастливые!.. Мне уже 63 года, мы в Пензе живем, ходим в храм Петра и Павла.

– Пенза вообще рядом, я там был пять раз. Как мне нравится ваш город! Настоящий русский красивый провинциальный город.

– А какой собор у нас сейчас строится замечательный!

– Знаю. Владыка Вениамин начал его делать, уже почти закончил, но церковные обстоятельства заставили его перейти в другое место. Ну ничего, доделают. Я уже при новом владыке тоже был. Пенза мне очень нравится; Вы очень счастливый человек. А что Вы хотите спросить?

– Мы каждый год приходим и берем в церкви Благодатный огонь. И каждый раз покупали там свечу. А в прошлом году пошли за Благодатным огнем и не донесли свечу: раза три возвращались в церковь, зажигали, но не донесли. А можно взять свечу из магазина? Может, не потухнет?

– Я не знаю, пробуйте. Но есть такие лампадки, которые не гаснут от ветра; лучше такую приобрести.

– У нас есть переносочка. Мы покупаем за двадцать рублей крупненькую свечку, ставим ее в переноску, закрываем и несем. А про лампадки я не знала.

– Да, есть лампадки.

– Ее тоже ставят в переноску?

– Нет, она стеклянная, там есть отверстие для воздуха, ее можно куда угодно донести. Существует обычай: в четверг вечером, когда служится служба Страстной пятницы, приносится этот огонь, так называемый четверговый. От него зажигали очаг и поддерживали его. Он для того, чтобы все время помнить о распятом Христе. Сейчас у нас уже русских печек нет, но можно в лампадке огонь поддерживать.

– Но лучше не брать свечку из магазина?

– Да на здоровье, берите.

– Огонь все равно будет Благодатный, даже от такой свечи?

– Понимаете, какое дело? Самое благодатное, что у нас в Православной Церкви есть, – это Святые Христовы Таины. По сравнению с этим это дело второстепенное. Поэтому если Вы хотите облагодатствовать себя, свою семью, свою жизнь, надо чаще причащаться Святых Христовых Таин.

– Да видите как, чтобы причащаться, надо три дня поститься, потом читать книжечку. И если так делать каждую неделю, представляете как... Вот если бы можно было прийти, причаститься – и все. Пусть в этот день мясо не кушать, например. И все. А там очень много всего надо.

– Это Вам кажется, потому что Вы еще не пробовали.

– Нет, я причащаюсь.

– А у нас весь храм причащается каждое воскресенье.

– И они три дня постятся и читают?

– Нет. Они постятся в среду, пятницу и накануне, в субботу. Получается три дня в течение недели.

– Необязательно подряд? В среду и пятницу я пощусь.

– Ну вот, осталось в субботу.

– А книжечку читать надо?

– А как же! Помолиться-то надо, подготовить свою душу. Постом вы готовите свое тело, а еще готовится душа молитвой.

– Просто там слова очень сложные, ее читаешь часа четыре, до двенадцати ночи. Со службы приходишь вечером и до двенадцати ночи читаешь.

– Надо разделить: одну часть прочитать в понедельник, вторую – во вторник  и так далее. И получится совсем понемножку.

– А так можно?

– Я Вам разрешаю, пожалуйста. И у Вас молитва займет двадцать минут в день.

– Так бы хорошо было. А то мы читаем по очереди с мужем до двенадцати ночи.

– Вы как дети малые.

– Мы не знали.

– Давно бы позвонили. А то слушаете каждое воскресенье...

– Два года уже звоню, бесполезно. Дозвонилась, повезло, в одно из воскресений, когда батюшки Александра не было, и про антихриста Вас спросила. Потому что все говорят, что он должен к нам прийти. Как же он к нам придет, если он от нас уже ушел? Уже стали церкви строить, все люди пошли к Богу. И почему он должен к нам прийти? Он сейчас должен в Европу уйти...

– А мы-то тоже Европа. Это все на нас отразится. Вот английские «антихристы» высылают наших дипломатов – на нас же отражается.

– Понимаете, когда Вы мне рассказали, я очень удивилась. Я подумала, антихрист прямо настоящий придет...

– Знаете, у нас уже время передачи кончается, мы много с Вами говорим.

– Спасибо Вам большое, дай Бог Вам здоровья!

(Окончание диалога с телезрительницей.)

– Батюшка, спасибо Вам за ответы, нас просят заканчивать программу.

– Всего доброго, дорогие братья и сестры! С праздником вас, с началом Страстной седмицы.

Ведущий Александр Березовский, протоиерей

Записала Нина Кирсанова