Архипастырь. Рождественский пост

В московской студии нашего телеканала на вопросы отвечает епископ Исилькульский и Русско-Полянский Феодосий.

– У нас тема посвящена Рождественскому посту, который начинается уже завтра, но, прежде чем мы начнем беседу, мне бы хотелось задать вопрос касательно Вашей епархии, которую Вы возглавляете. Где она находится на необъятных просторах нашей Родины?

– Очень хорошая епархия у нас, она находится в Омской области, понятно, что на территории Российской Федерации. Наша епархия граничит с Казахстаном, то есть это юг Сибири, который граничит с севером Казахстана. Там очень хорошие люди, очень богатые поля, очень хороший урожай пшеницы, ну и по чуть-чуть люди начинают ходить в храм.

– А много у вас храмов, священников?

– На данный момент у нас тридцать один священник, четыре дьякона, а людей не очень много. Но постепенно люди подтягиваются. Им надо сначала понять, для чего нужно ходить в храм. Потому что просто сказать: «Ходи в храм» – этим всё не объяснить. Надо, чтобы люди посмотрели, что дает храм, как меняет или не меняет человека храм. Много есть стереотипов еще с советских времен. Дело в том, что наша епархия – это те районы, на которых поднималась целина, там, конечно, были заложены идеалы партии, обожествление человека, что человек всего может добиваться сам, и поэтому где-то внутри и до сих пор есть это понятие о человеке, о жизни человеческой. Постепенно, я так думаю, люди приобщаются, но нужен большой труд, для которого нас и Святейший Патриарх, и Священный Синод направил туда, чтобы трудиться, общаться с людьми. И вот через это общение, я думаю, если человек будет почаще общаться со священнослужителями, с правящим архиереем, то постепенно поймет, для чего Церковь нужна вообще.

– А эта реформа, когда образовывались новые епархии и митрополии, она действительно приносит свои плоды сейчас?

– В первую очередь, когда только начинались структуризации этих епархий, я слышал иногда, что вот зачем, так все спокойно, но, когда начинаешь работать, понимаешь, что Святейший Патриарх очень далеко смотрел и очень опытно это сделал. Я служил в Киргизии, и когда служу в храме, люди говорят: «Владыка, это Вы первый раз служите архиерейскую службу у нас, а нашему храму сто с чем-то лет (или семьдесят, или первое, или второе богослужение за все это время)». Поэтому, на самом деле, когда один человек служит на большой территории, то он физически просто не успевает. Даже если отдать себя максимально служению Богу и людям, то все равно есть ограничения, человек же не безразмерный. Поэтому, когда у архиерея сорок районов, а в каждом районе по сорок сел и поселков – понятно, когда он сможет все их посетить? Получается, что посещает один раз в десять лет. А если человек не видит десять, двадцать лет архиерея, особенно священник, он как человек тоже расслабляется немножко. А так приезжает архиерей, замечает что-то хорошее, где-то похвалит, замечает что-то такое, что надо исправить, скажет: «Ну, брат, у тебя вот это хорошее, а вот это не совсем» – и священник радуется, что на него обращают внимание.

Поэтому наше служение, молодых архиереев, я считаю, – это очень полезное и правильное решение Святейшего Патриарха. Потому что на деле оно показывает, что вот, маленькая епархия (что в Киргизии, что здесь) – храмов немного, священников немного, но работы с людьми вообще не было или она была формальной, потому что просто не успеть. Омская область – это очень большая территория, это как Европа. И одному человеку никак не успеть. Можно было успевать, когда в этой области было несколько храмов. А численность храмов умножилась, священников стало больше – и все равно священникам с этими людьми надо работать. Потому что проповеди не хватает для того, чтобы человек понял. Проповедь – это монолог. Священник сказал, человек послушал, а что он понял? Потом начинается, что «пастух козла не убоится». «Знаешь, Марья, сегодня пропели: пастух козла не убоится». –  «Когда?» –  «Да вот, закрыли царские врата, завесу и сказали: пастух козла не убоится». А она как поняла, так и поняла, и потом передает другим, что поют в церкви.

А если потом священник разъясняет, что эти слова означают и к чему они вообще, – «А, видишь, а мы-то думали так». И вот если каждое слово разъяснять, то посещение храма будет полезно. Так получается, что служба прошла, на службе двенадцать человек: в алтаре, на клиросе и в храме. Я вышел в конце и говорю: «А вот сегодня я вам ничего не скажу, скажите вы мне, о чем было прочитано Евангелие». Никто мне не сказал. Священнослужители начали там что-то вспоминать, кое-как, пару слов, на клиросе и в храме вообще никто не понял, хотя сами читали Апостол с клироса, и Евангелие священники читали вроде бы внятно. Я говорю: «Видите как, вы встали утром рано, пришли в храм, сотворили подвиг, помолились, может быть. Если молитва так же, как и слушание Священного Писания, прошла у вас, то вы так и помолились. А теперь давайте вспомним». Взял Евангелие, перечитал и начал спрашивать, как они это все понимают. И опять понял, что вообще мало кто что понимает. И вот если так начинать работать, оно получается как-то жестко, а вот пока не будет такой работы, то читаем, слушаем, поем, приходим и уходим. «Сколько лет ходите в храм?» – «Сорок». Спрашиваешь: «А что такое катавасия?» – всё…

Особенно у нас в Сибири, в нашей епархии, в центре, может, побольше школ богословских, хотя в Омске тоже есть семинария, но, чем дальше, тем больше надо разъяснять. Просто проповедь, один разговор ничего не даст. Я считаю, что нужно очень много общаться с людьми. И к этому общению ни священники, ни я, может быть, все мы не совсем готовы. И с одной стороны, мы себя учим, чтобы побольше общаться с людьми, но и людям при этом польза. А люди один раз пообщались, второй, и они меняются после бесед, становятся какие-то более приветливые, более живые, они просыпаются. Вот такая наша епархия. Надо будить народ, тем самым себя тоже, а иногда не просто будить, кричать, а даже щипнуть надо, чтобы поняли, что пора проснуться. Вот такая у нас ситуация. Поэтому, чем больше архиереев, чем больше священников, чем больше работы, тем лучше будет обрабатываться сердце человека.

Сегодня Святейший Патриарх сказал, что самое главное – это сердце человека. И если Церковь может изменить сердце человека, сделать его более добрым, более внимательным, более удобоприемлемым, чтобы оно могло принимать слово Божие и осуществлять его в жизни, то вот это и есть цель нашей Церкви.

– Сейчас наша Церковь вступает на поприще Рождественского поста. Зачем вообще нужен Рождественский пост, который в народе еще называют Филиппов, когда такой вроде светлый праздник Рождества Христова?

– Мы знаем еще из Ветхого Завета, что все великие дела предварялись подготовкой. И сейчас люди, которые разумно подходят к своим каким-то великим начинаниям, готовятся. И вот православный христианин, зная, что ему предстоит какой-то подвиг, тоже готовится. А поскольку любое доброе дело встречает препятствия от врага рода человеческого, то мы начинаем в первую очередь готовиться, что скоро мы начнем делать что-то хорошее и к нам придут какие-то искушения. Вспоминаем Евангелие, где Господь говорит, что этот род изгоняется молитвой и постом, поэтому усугубляем молитву и пост, при этом не ослабеваем вниманием. И когда мы начинаем пост, то должны понимать, что этот посильный наш подвиг не самоцель.

Что мы знаем о посте? Мы знаем, что начинается Филиппов пост, тут же, через несколько дней, праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, очень радостный, там уже поются ирмоса рождественского канона «Христос рождается», и только начинаешь трудиться, а тут уже и утешение идет. На самом деле этим самым Господь дает нам понять, что Ему не нужна наша кровь, эта жертва всесожжения, Ему нужна милость от нас. Ему нужно, чтобы наша душа становилась более мягкой, более снисходительной к людям, более строгой к себе. И вот ради этого мы предпринимаем какой-то подвиг, стараемся не вкушать какую-то пищу, чтобы себя воспитать в мужестве, – мы можем решать, что нам это надо, а это не надо; чтобы мы не были рабами своих страстей и своих желаний, чтобы сказали: вот это – да, а вот это – нет; чтобы мы управляли, а не нами управляли страсти. Это очень важно. И когда мы перед великим праздником Рождества Христова начинаем поститься именно с таким пониманием, то меньше всего тогда будет тщеславия, самолюбия и праведности человеческой, мнимой, о себе, когда мы понимаем, что нам нужно освободиться от наших страстей.

Святитель Феофан советует, что надо начинать бороться с той страстью, которая больше всего докучает. Докучает чревообъядение – хорошо, с сегодняшнего дня я буду кушать в два раза меньше или чуть меньше. Тяжело в учении – легко в бою. Или наоборот, как Александр Васильевич Суворов говорит, тяжело бывает в любом случае, только для умных людей тяжело в учении, а в бою легко, а если наоборот, то получается, что в самый главный момент тяжело, когда человек приходит к тому, что здоровый мужчина, спортивный, сильный и умный, – и не может без куска мяса или водки, то есть им это обладает. А когда он и внутренне себя заставляет, чтобы управлять собой, то это уже полноценная, а не только внешняя красота и сила.

Кроме этого, что мы знаем о посте? Что это воздержание, воздержание от зла, начинается с уменьшением еды, то есть кушаем меньше, в первую очередь потому, что уменьшается совне эта энергия и человек становится немножко более внимательным. Потом качественно: мы начинаем кушать те продукты, которые менее калорийны, и приходим к пониманию, что этого мало. Начинаем стараться жить дружно со всеми, стараться, чтобы ни с кем не ругаться, жить мирно. Потом начинаем понимать, что без Бога нам этого не сделать, и начинаем ходить в храм. А в храме, если мы не будем слушать то, что читают и поют, конечно, мы немножечко омоемся благодатью, но основная польза человеку, который идет в храм, дается тогда, когда он внимательно слушает чтение и пение, возгласы священников, когда это все чинно, неторопливо, когда все это в меру. И вот когда человек послушает и ум его поучаствует во внимании словам молитвы, то ему становится интересно. А потом у него начинаются вопросы: «А почему так? Что означают эти слова?» – и он начинает спрашивать. А когда начинает спрашивать, начинает для себя выяснять и начинает понимать, что христианская вера и богослужение – это не просто как басня или сказка, а все это имеет глубокий смысл. И каждое движение священника тоже имеет какой-то смысл. И когда он постигает этот смысл, ему становится интересно и он начинает изнутри участвовать в этом таинстве.

Вот это и есть задача и цель Церкви, чтобы научить человека воле Божьей и научить его постепенно войти, участвовать в таинствах. Потому что Христос нам оставил не учение, Он оставил нам Самого Себя в Евхаристии, Он дает благодать в каждом таинстве. И мы должны научиться это все правильно воспринимать, чтобы получить пользу.

Если есть законы, а человек их не знает, значит, он их не применит, не использует для своего же блага. Хотя законы хорошие, а он их не знает и не может себя защищать ими. Так и Закон Божий, воля Божия. Если человек знает, исполняет, он получает большую пользу, если этого не знает, как он исполнит волю Божию, когда он не знает ее? А воля Божия – в Евангелии.

У нас есть такой старец, отец Кирилл (Павлов), сейчас он уже не служит. Я помню, когда я еще был в лавре, он говорил: «Читайте Евангелие». И вот один человек приехал ко мне и говорит: «Надо мне помочь, у меня в фирме дела плохо пошли, и надо как-то настроиться. Что мне делать?» Я говорю: «Я тебе тут мало помогу, если хочешь, надо с более опытными людьми пообщаться». – «Да, я хочу». А у него две фирмы, три высших образования, человек умный, быстро все схватывает, но как-то потерялся, и у него пошло все не так. Пришли к отцу Кириллу, немножко подождали, он вышел и говорит: «Что надо?» А этот человек не ожидал такого простого подхода и говорит: «Силы, силы мне надо». «Силы надо?» – взял его за руку и говорит: «Пойдем, я тебе силы дам». Завел его в келью, он там немножко подождал батюшку, тот принес ему Евангелие и говорит: «Вот здесь сила, в Евангелии. Читай и исполняй, и будут силы». И он потом благодарил, говорит: «Стал читать Евангелие и начал понимать, что я больше всего делаю ошибки и сам за них же терплю. Оказывается, не так надо относиться ко всему, надо по-другому». И ему стало легче переносить трудности и испытания, и он стал по-другому разбираться в жизни.

Поэтому, мне кажется, что, кроме воздержания в пище, воздержания от гнева надо стараться не тщеславиться, не показывать на людях свое благоговение, а держать все внутри, как в Евангелии написано. Нужно читать Священное Писание, ведь наша Церковь руководствуется Священным Писанием и Священным Преданием. И если христианин не знает Священное Писание и Священное Предание, то какой же он христианин тогда? Он не знает, чего он него хочет Бог. А если он не знает, значит, он не будет выполнять или будет выполнять не так, как надо. Потом он страдает, и хорошо, если начинает понимать, приходит в церковь и начинает каяться и исправляться, а то бывает, что и Бога обвиняет, и людей обвиняет, и все не так. Оказывается, он не знает, что от него требуется. Значит, надо определять цели и задачи. У каждого человека должна быть в жизни цель, должны стоять перед ним задачи.

Какова цель христианина? Спасение души. Значит, служение Богу, служение людям. Что для этого надо делать? Первоначально надо открыть слово Божие и почитать, что Он от нас хочет. И начинать делать. И потом, когда неясно, спрашивать у священника или у более опытных богословов, если кто имеет возможность. Читайте толкования на Священное Писание. И когда человек начнет читать, то у него начинается осмысленный подвиг, он не просто работает, потому что так положено.

Недавно один близкий человек мне рассказывал. У нас в епархии начались огласительные беседы: на двенадцать тем, каждый воскресный день, и первоначально все люди принимали их в штыки: «До сих пор этого не было, зачем нам это надо?» Я говорю: «Хорошо, тогда вот анкета, заполните ее». А там самые элементарные вопросы: Десять заповедей, Заповеди блаженства, Ветхий и Новый Завет, сколько таинств, из каких частей состоит храм. Когда человек разговаривает с тобой, ему кажется, что он что-то скажет, что-то знает, а когда даешь ручку и анкету, а он не знает, что писать, или пишет такое, что потом, когда узнает правильный ответ, сам смеется над тем, что написал. Двунадесятые праздники? Он пишет: «Петра и Павла…» и т.п. Поэтому, когда человек начинает узнавать на самом деле о Церкви, о таинствах, о Боге, он начинает сознательно это делать. И вот очень большая разница, когда человек просто ходит в храм и делает, потому что так делали его предки (бабушка, мама), и он ничего не знает – или же он знает, ради чего это делает и как нужно делать, и он чувствует благодать, когда он делает все осознанно. Поэтому мне кажется, что в посту, когда на всем этом заостряется внимание, нужно такую работу провести: читать Священное Писание и выяснять для себя, что от нас требуется.

– А так ли обязательно воздержание только в пище? Может быть, достаточно чтения духовной литературы, молитвы?

– Поскольку человек трехсоставный, у него есть дух, душа и тело, и значит, надо питать всего человека: дух питается молитвой, тело – сном, пищей и отдыхом, душа питается искусством, художеством, пением, человек смотрит какие-то интересные познавательные фильмы. А для духа человека нужна молитва, нужно Священное Писание, нужны добрые дела, добрые мысли, хождение пред Богом. Если нет этого чувства хождения пред Богом, ощущения, что Бог рядом, значит, мы живем без Бога. Потому что очень сильно различается жизнь человека с Богом и без Бога. Если мы просто верим в Бога, но не ощущаем Его близости, то мы как будто и не верим. Мы знаем, что есть Бог, но и бесы это знают, веруют и трепещут, и такой у них страх Божий, но они идут против Бога.

И когда у человека происходит в жизни какой-то внезапный страшный момент, если он постоянно не молится, то он и тогда не помолится, он или забудет или не успеет перекреститься. А если человек всегда ощущает присутствие Божие, то он тут же начинает молиться и получает помощь от Бога. Это очень важно.

– Чем отличается время поста от обычного времени? Человек и так старается вести духовную жизнь и задает вопрос: как и что потом менять, вроде все обычное?

– Дело в том, что на самом деле вся наша земная жизнь – пост, потому что Господь ограничил человека после грехопадения в том, чтобы человек не просто получал блага, но чтобы он трудился, чтобы через труд душевный и телесный человек исправлялся. Постоянно сильно трудиться человек не может, он устает, он живой и хочет отдыхать, поэтому есть время послабления, когда человек укрепляется, а есть время, когда человек должен вести немного более активную жизнь, более внимательную. Поэтому распределены четыре поста – Великий пост, пост святых первоверховных апостолов Петра и Павла, пост Успения Пресвятой Богородицы и Рождественский пост для того, чтобы человек усугубил внимание и подготовился к встрече с праздником осознанно и внимательно. Если человек не будет этого делать, значит, праздника он не ощутит, он пройдет мимо. Человек придет, так же покушает, так же посидит – и ничего не поймет, что праздник, что не праздник. А если человек перед этим трудился, лишал себя каких-то особых яств, старался больше поститься, больше молиться, читать Священное Писание, сделать что-то доброе – когда приходит праздник Рождества, душа у него приготовлена к встрече Господа, значит, получается, что Христос может прийти в такую душу и вселиться благодатью, и человек получает радость. Получается, кто сколько трудится, кто как готовится, так и встречает.

Возьмем тот же Новый год гражданский или любой другой праздник: даже люди неверующие и не почитающие Бога убираются, стараются, готовят какую-то постановку – и праздник проходит по-другому. А когда время проходит, прошел праздник, ты пошел, купил что-то, сел покушать, и все, – поэтому, чтобы было что-то хорошее, нужно готовиться. И поэтому каждый праздник нам еще напоминает о самом главном празднике, о нашем переходе в вечность, о нашей встрече с Богом. И если мы здесь не будем готовиться к нашим маленьким праздникам, будем ли мы готовы к празднику, когда наша душа перейдет в вечность? Будем ли мы готовы встречать Господа, Который есть идеальный Дух, Который есть Свет, а мы – Его противоположность? Конечно, нет. Подобное тянется к подобному. Надо на протяжении всей жизни постепенно подтягиваться и очистить свою душу, сделать ее светлой, чтобы она тянулась к свету, чтобы в конце концов не только в Рождество Христово, а и когда мы придем и увидим Христа, мы смогли бы приблизиться к Нему.

– Часто пост становится простой диетой. Где грань между постом телесным и постом духовным?

– Я думаю, что все зависит от цели, от направления. Вот есть вегетарианцы, спрашиваешь: «Почему ты не кушаешь мясо?» – «Ну, чтобы не потолстеть, чтобы быть здоровым». Это же не пост. Есть апостольские правила, где написано, что если человек не кушает мясо или воздерживается от брака, потому что гнушается этим, значит, это осуждается Церковью, это грех. То есть добродетелью он становится тогда, когда мы даем правильное направление. Когда мы ущемляем себя во вкушении какой-то пищи, то есть воздерживаемся от какой-то более калорийной пищи и это делаем ради Бога, ради того, чтобы ослабить немного наши телесные силы, чтобы (как говорится, сила Божия в немощи совершается) дух брал верх над телом. Если мы с такой целью делаем, значит, это пост, значит, он Богу приятный, Богу угодный. А если мы пренебрегаем, потому что мясо сейчас ненатуральное, что сосиски сейчас из туалетной бумаги или сои, все это ненатуральное и неполезное, или потому, что не хотим потолстеть или сильно потратиться, или еще говорят: «А нам жалко этих рыб, животных» – это неплохо, когда жалко, но все равно, Господь ведь для человека их создал, дал ему в пищу и благословил. Поэтому все зависит от цели.

Недавно мне один человек рассказывал: «Хорошо, что Вы начали эти беседы, потому что однажды в Турции мы ездили по святым местам, водитель был турок, а я ехал с ним рядом. И внезапно он ко мне повернулся и напрямую вопрос задал: “Слушай, а вы, христиане, для чего поститесь вообще?” И от неожиданности я не знал, что ответить, сказал, что так угодно Богу. Но потом так стыдно было: простой вопрос задали и не знал, что ответить».

Только потом он узнал, что мы постимся в среду, потому что в этот день Иуда предал Христа, и мы становимся более внимательными, чтобы не совершить никаких таких поступков, которые бы предали Господа. А в пятницу постимся потому, что Христос в этот день был распят и совершил искупление всего рода человеческого. Он страдал, Ему было тяжело, Ему дали желчь с уксусом, и мы как бы подражаем Ему. И когда понимаешь, для чего ты это делаешь, тогда все совсем по-другому и получаешь настоящую пользу. Поэтому надо это изучать и знать.

Когда в храме звучит проповедь, человек может ее недослышать или недопонять. Поэтому мне кажется, что, кроме проповеди в церкви, должны быть беседы. И в них должен быть именно диалог, вообще надо, чтобы много людей общались и человек отвечал на те вопросы, которые ему ставятся, тренировался, знал, вот тогда он запомнит. Этого нам сегодня не хватает.

Думаю, будет очень правильно, если в начале поста мы зададим себе такую задачу. У нас есть четыре евангелиста, возьмем, например, Евангелие от Марка, самое меньшее по объему – шестнадцать глав, и будем читать его и толкование на него, например святителя Феофилакта Болгарского. Пост длится около сорока дней, если мы за это время прочитаем всего шестнадцать глав, ведь это будет нетрудно. Поставим себе целью прочитывать каждый день по одной главе Евангелия и, кроме этого, по одной главе посланий святых апостолов. И когда мы будем читать, выяснять, то будем осознавать то, что мы делаем. А сознательное делание даст намного больше пользы, чем бессознательное. «Постишься?» –  «Пощусь». –  «А зачем?» – «Не знаю. Как все».

Христианин – это высокое призвание, и человек не имеет права делать все бессмысленно, но должен видеть во всем смысл. В посту можно как раз поставить себе такую задачу – начинать жить осмысленно, с пониманием, что и для чего делается.

– Вопрос: «Почему именно в пост происходит обострение отношений и на работе, и в личной жизни, и в семье? Происходят ссоры, из которых потом трудно выйти. Как избежать таких ситуаций, не допустить их?»

– Ссоры и все остальное происходят из непонимания подвига. Нужно понять, что тем, что мы начинаем подвиг поста, мы не делаем сверхъестественного одолжения Богу. Это не индульгенция. Бог не обязан нам за это сделать так, чтобы мы не ссорились или нас никто не трогал.

Раз мы начинаем какой-то подвиг, каждый подвиг испытывается: Господь попускает и дьяволу, и людям искушать нас. Ты хочешь перенести какой-то подвиг? А ты сможешь просто простить человека? Не можешь. Ты не можешь простить, не можешь потерпеть, не отомстить. Значит, твой подвиг не ради Бога. Потому что когда человек начинает делать ради Бога, он делает со смирением, понимая, что дает Богу самое малое.

А когда человек постится и начинает раздражаться, ссориться, значит, он совершает подвиг не ради Бога, а ради себя. У него нет понимания. В Священном Писании есть такие слова: «Лучше малое праведнику, нежели богатство грешных многа». Не требуется много, надо сделать чуть-чуть, но от души. И сделать с пониманием того, что мы не делаем одолжения Богу, а хотим себя сделать лучше.

Почему мы впадаем в какие-то ссоры? Потому что не имеем в виду Бога. Значит, нет молитвы. Когда человек внимательно начинает подвиг, он должен понять, что без Бога он ничего не сделает, и все начинает с молитвы. Утром встает: «Боже, милостив буди мне грешному. Благодарю Тебя, Господи, что Ты мне помог и я до сих пор жив-здоров, что-то делаю, у меня все есть. Благослови этот предстоящий день». Преподобный Серафим Саровский говорил, что до обеда надо читать молитву Иисусову, после обеда – «Богородице Дево, радуйся». Допустим, мы прочитали несколько молитв и забыли. Вспомнили – опять читаем. Если у человека есть навык молитвы, то, когда приходит искушение, он легко его переносит. Когда он пустой, без молитвы, тогда он обязательно падает.

Весь смысл в том, что подвиг человека невозможен без Бога. Все увенчивается успехом, только когда мы имеем в виду, что Бог нам помогает. И подвиг только для себя не дает никакой пользы. Пользу он дает только тогда, когда мы это делаем ради Бога. И хотим делать так, чтобы не показать себя праведниками, но исправить себя.

Во главе стоит ум человека. Если у машины есть руль, у корабля – штурвал, то и у человека есть ум. Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит, что ум человека как руль. И если ум правильно направляет все мысли, слова человека, то и действия бывают правильными. Но ум может направить правильно, только когда он в Боге. Когда он пустой, вне Бога, он отпускается. На самом деле ум направляет Бог. Если снять с руля руки, то руль начинает вращаться туда-сюда, так и ум человека без Бога. Поэтому во главе всех добродетелей и начинаний должна быть молитва.

Если у человека есть молитва, то эта молитва – царица всех добродетелей. Как все можно купить на деньги, так и через молитву можно стяжать любые добродетели. Нет молитвы, нет возношения ума и сердца к Богу, что тогда может быть? Если нет возношения, тогда ум и сердце человека начинают погружаться в бездну и он творит такие дела, о которых ему потом самому стыдно вспоминать.

Если человек начинает с упования на Бога, не надеется на себя, то делает постепенно и не ожидая награды от Бога. Есть три степени отношения к Богу: как раба к господину, как слуги к господину и как сына к отцу. Если человек делает что-то из страха, что Бог его накажет – как иногда говорят: не делай так, а то пойдешь в ад, – то это очень низкий уровень. Если человек говорит: я буду делать добро, меня Господь в рай поселит, будет давать здоровье и все остальное, то делает это ради выгоды. Это состояние слуги. А если человек делает добро ради добра, говорит: Господи, во мне столько страстей, столько грехов, мой ум постоянно блуждает в не очень хороших вещах, помоги мне, чтобы за время этого поста я стал немного лучше. Помоги, чтобы с Твоей помощью я бы избавился от чего-то плохого в своей жизни, сделал кому-нибудь что-то хорошее. Я понимаю, что без Тебя ничего не сделаю. И мне от тебя не надо никаких благ, я просто хочу уподобляться Тебе.

Когда человек хочет делать добро ради добра, чтобы уподобиться своему Создателю, это самое достойное отношение человека к Богу, это уровень сродства. И когда он говорит «Отче наш», у него текут слезы от умиления, это настоящая молитва, потому что он действительно воспринимает Бога как своего Отца. Это тот уровень, к которому надо постепенно-постепенно подниматься.

– Взаимоотношения в семье часто являются препятствием в соблюдении поста. Это частая ситуация. Например, телезритель пишет: «Мама против того, что я соблюдаю пост. Я нахожусь от нее в зависимости, как мне быть? Она верующая, но в церковь не ходит, считает, что достаточно быть хорошим человеком».

– Хорошим человеком без Бога долго не будешь, поэтому это заблуждение. Мне очень понравились, слова, которые сказал недавно в вашем эфире один опытный батюшка, не помню точно, кто именно. По нам, православным людям, живущим в России, вообще славянам, видно, что мы более мягкие. Я тоже замечаю, что и наш язык мягче, и нравы. Как он сказал, это потому, что нрав и характер славянских народов наши предки преобразили через молитвы и соблюдение заповедей Божьих. Если в течение какого-то времени мы будем пренебрегать заповедями Божьими, не будем делать добро, не будем молиться и ходить пред Богом, тогда постепенно деградируем и станем злыми, невыносимыми для людей, станем нетерпеливыми.

И в обществе уже замечается какая-то злоба. Бывает, что человек ведет себя хорошо, но что-то ему не понравилось – и он такое может сказать... А почему? Он не плохой, не злой, он просто допускает в свою душу это зло. Потому что добра он не привлекает. Если он не молится, то душа пустая. А если душа пуста, то приходит другая сторона – бес – и искушает человека.

Говорят: Бог в душе. Хорошо. А какой Он? Вы Его видите в душе? И человек не знает, что сказать. Потому что Его там нет. Когда у человека Бог в душе, то это видно и снаружи. Апостол Павел говорит: «Покажи веру твою из дел твоих, а я покажу тебе веру мою из дел моих». Вера без дел мертва есть. Поэтому мы держим пост, молимся, ходим в храм – мы показываем, что верим в Бога и делаем то, чего Он от нас хочет. Мы трудимся ради своего преображения к лучшему. Если человек не хочет над этим трудиться, а говорит, что Бог в душе и ничего не надо, значит, он не хочет исполнять волю Божию. Он знает, что есть Бог, но не хочет Ему служить.

Есть единственный случай, когда дети могут не слушать родителей, – если родители идут против Бога. А так послушание, пятая заповедь «Чти отца и мать, да благо тебе будет и долголетен будешь на земле» действует до сих пор, и люди, почитающие родителей и людей старше себя по возрасту, действительно живут долго и счастливо. Но когда родители говорят: не почитай Бога, не ходи в храм, тут уже надо посмотреть по совести. А почему я не должен ходить в храм? Лучше всего задать вопрос: а что плохого в том, что я сегодня не ем мяса, а ем фасоль или картошку? Разве этим может быть нарушен какой-то фактор послушания, например: делать уроки, убрать дом или помочь? Ведь это все делается, еда на это не влияет.

Конечно, таким людям бывает непросто. Легче там, где в семье есть единомыслие, потому что семья – это малая Церковь. А там, где супруг говорит одно, супруга другое, дети не могут понять, за кем идти, бывает разлад. Поэтому очень важно, чтобы и родители и дети понимали: для того чтобы в семье был мир, надо исполнять законы. Где есть нарушение, мира быть не может. Как и в стране, если человек бастует, делает революцию, может ли быть мир? Нет. Потому что он идет против мира.

Когда человек нарушает заповедь Божью, в первую очередь нарушаются его здоровье, его жизнь, успехи. Он говорит: Бог в душе, Бог в душе – а ничего не идет. Почему не идет? Потому что Бога нет в его душе, так как человек не хочет исполнять заповеди Божьи.

Конечно, ребенок не всегда может выстроить правильный диалог. Но иногда ребенок во всем слушается родителей, почитает и уважает их, и встает только вопрос богопочитания, и, когда он спросит, родители его послушают. А когда ребенок возмущается: «Нет, я буду поститься!» – это неправильно. А если он скажет: «Мама, можно я буду во всем слушаться, но чуть-чуть помолюсь?», неужели мама скажет «нет»? Если ребенок во всем будет слушаться, все исполнять, будет в радость родителям и попросит: «Я всего лишь хочу помолиться», не думаю, что они запретят, они же любят его. Когда человек любит другого, то очень часто ради этой любви он уступает.

Поэтому те дети, которые хотят соблюдать пост или сделать что-то хорошее для своей души, а родители их не понимают, должны в первую очередь приобрести любовью своих родителей. Они должны все для них делать и любовью победить их. И если родители будут ругать их: «Зачем постишься!» – они или промолчат, или скажут по-хорошему: «Ну мама, можно я сегодня вот это не съем?» Не думаю, что там будет трагедия. А если ребенок скажет: «Я хочу поститься! Вы неправы!» – тут уже его пост не нужен, потому что он с гордостью идет против мира в семье. Думаю, что если сначала сделать все и приобрести родителей любовью, то потом все будет можно: и поститься, и в храм ходить. И тогда пост и храм будут по-настоящему полезны. А если ребенок не слушается, но хочет поститься, тогда непонятно, зачем ему это.

– Думаю, что это ситуация обычная для каждого человека, поскольку наше общество и светское, и церковное, и многоконфессиональное: «Во время постов и постных дней на работе, в светском коллективе, принято отмечать дни рождения и другие нецерковные праздники, угощать сослуживцев. Как в таких случаях не нарушить церковную дисциплину в отношении поста, но в то же время поступить по любви и не быть человекоугодцем?»

– Вопрос и очень сложный, и простой. Для сложного человека – сложный, для простого – простой. Когда я был в лавре, то спросил об этом духовника отца Косму, он заменял отца Кирилла, когда тот болел. Я считаю, что он духоносный старец. И он сказал, что когда ты в обществе, где не знают, что ты священнослужитель или православный человек, и у тебя пост, и весь стол непостный, а тебя уговаривают из любви, то можно кушать то, что предлагают. Чтобы не смутить человека и не отвергнуть его любовь. А если человек знает, что ты православный христианин, постишься, то ты все-таки должен соблюдать свою веру. Потому что если он знает, что ты церковный человек, но сам пост не соблюдаешь, как тогда тебя воспринимать? Ты говоришь: «Давайте поститесь, так учит Церковь», а сам не соблюдаешь.

Если человек не в курсе, что ты соблюдаешь пост, тогда не смутишь его, но вкусишь ради любви, поблагодаришь его. А потом все равно надо покаяться, что нарушил пост. А если он знает и ты открыто кушаешь перед ним, потом он может сказать: «Ничего себе батюшка... В пост курицу предложил, а он съел». И бывает соблазн – это плохо.

Конечно, есть традиция праздновать Новый год в посту. Шампанское – ладно, нормально, а мясо и все остальное... Видите, человек очень долго отвыкает от этого или не ставит себе такую цель. На самом деле надо понимать: пост постом, праздник праздником. Ведь можно поддержать в гражданский праздник Новый год постной пищей. Сейчас даже постные торты делают такие, что не отличишь от скоромных. А то получается, что ночь на 1 января – день памяти мученика Вонифатия, когда нам требуется особое воздержание, люди проводят у экрана телевизора, нарушают пост. Это, я считаю, не совсем правильно. Можно попраздновать, но ведь праздник не заключается в одной еде.

Если люди знают, что я человек православный и я буду при них нарушать пост, то ничего хорошего не будет. И если буду делать это тайно, тоже ничего хорошего. Поэтому мне кажется, что не надо бояться и стесняться себя, своей веры и своих принципов.

С другой стороны, есть иная крайность, когда у человека, как говорится, синдром отличника. Он поступает правильно и начинает всех обличать. Здесь необходима мера, и надо поступать по совести: и не осуждать и не нарушать. Мы постимся не для того, чтобы осуждать других. В первую очередь мы должны себя держать в правильном порядке, то есть не нарушать закон. А для тех людей, которые нарушают, есть Господь, Который в свое время приведет их так, как нужно. Может быть, иногда какое-то нейтральное слово больше подействует на человека, чем когда скажешь ему: «Ты что! Колбасу кушаешь!» Не в колбасе дело. Если человек сознательно поймет, что ему не надо нарушать, он не будет нарушать. Чаще всего человек не понимает, что это плохо: «А, мелочь, ничего страшного!» И так одна мелочь, другая мелочь, а потом из «ничего страшного» уже большая беда. Если человек учится быть верным в малом, то и в больших делах он бывает верным Богу и людям.

Мне кажется, не надо смотреть по сторонам: почему все кушают, а я нет. Все будут пред Богом. Они кушают по своей совести, а мы по своей. Им, может быть, кажется, что это небольшой грех, и он не вменяется им в большой грех. А человеку, который знает, что это грех, это вменяется в грех. Однажды я спрашивал отца Кирилла:

– Батюшка, может быть, тут надо полегче?

А он говорит:

– А как положено?

 – Положено вот так.

– Вот так и делай, и будет хорошо.

То есть все просто.

– Владыка, давайте подведем итог нашего разговора. Прошу Вас обратиться к нашим телезрителям, потому что сегодня заговенье, а завтра мы вступаем в Рождественский пост.

– Дорогие братья и сестры, я не могу много говорить о посте, потому что не успел много попоститься в своей жизни, а только пытаюсь начинать пост сознательный. В посте нет меры: у каждого человека она своя. А самая главная цель поста – это не просто воздержание, а сознательный труд, с пониманием того, что мы делаем, ради чего, перед лицом Кого это делаем и чего хотим от нашего труда.

Каждый год посты повторяются, и мы привыкаем к обычному исполнению каких-то внешних порядков. Но самое главное во всех наших делах, а особенно в посте, чтобы мы понимали, что мы делаем. Все имеет значение только тогда, когда ты делаешь это с полным пониманием и от души. Как тот малый сознательный труд, когда мы будем читать Евангелие и понимать, ради чего это делаем. Когда мы будем делать добро и понимать, что от этого происходит. Ведь когда мы подаем милостыню за усопшего человека, вряд ли к нему на небе придет этот хлеб или торт, но она трансформируется в доброе дело, и человек получает благодать. Смысл жизни христианина – стяжание Духа Святого, так сказал преподобный Серафим Саровский. Что бы мы ни делали, мы должны иметь в виду, что делаем это ради Бога и ради того, чтобы научиться стяжать этот Дух Святой, благое расположение к Богу и людям, правильное отношение ко всему.

Если мы будем трудиться с пониманием того, что каждое доброе дело, каждая молитва и каждый прочитанный отрывок Священного Писания преображают нас, делают более способными воспринимать благодать Божию, научимся принимать благодать и хранить ее, тогда наша жизнь пройдет не зря и наш пост пройдет не зря. Это цель всех наших трудов – и поста, и молитвы, и всего остального.

Дай Бог, чтобы на протяжении этого поста наш труд был богоугоден и мы пришли к великому празднику Рождества Христова с очищенными сердцами, душами, подготовленными к встрече Христа. И чтобы этот праздник вселил в нас и надежду, что мы встретим Христа и тогда, когда будем переходить из этой временной жизни в жизнь вечную. Божьей помощи вам. Дай Бог, чтобы ваш труд был не напрасен, а обязательно достиг результата – благодати Божьей. Спаси Господи!

Ведущий Сергей Платонов