Архипастырь. С владыкой Иоанном

В гостях у архиепископа Йошкар-Олинского и Марийского Иоанна.

– Наша встреча проходит в Республике Марий Эл в городе Йошкар-Ола в дни приезда Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, а потому хотелось бы узнать: это первый визит в вашу епархию Предстоятеля Русской Православной Церкви?

– Святейший Патриарх Московский и всея Руси посещает нас впервые, и для нас это одновременно и великая честь, и большая ответственность. Соединиться с Первосвятителем у Чаши Христовой всей нашей марийской пастве – это духовное утешение, радость. Вместе с тем мы хотим показать Святейшему наш город, который сильно преобразился за последние пятнадцать лет и стал поистине настоящим православным градом. Когда-то в 1961 году наши власти отчитались перед Никитой Сергеевичем Хрущевым о том, что с религией в республике покончено: был взорван последний храм – Воскресенский. Сейчас мы с вами видим, насколько смогли «осуществиться» слова партийных лидеров: наш город благоукрасился, готовится к освящению собора, который, надеемся, станет кафедральным храмом, украшением Воскресенской набережной.

– Великое освящение храма в честь Благовещения Пресвятой Богородицы, несомненно, является важной вехой в жизни епархии и долгожданным событием для всех православных верующих республики. Расскажите, как возводился собор и кто был инициатором этого масштабного проекта.

– Место, где сейчас находится храм, пятнадцать лет назад представляло собой пустырь, поросший ивняком, дикий пляж на берегу реки Кокшаги. Мы начали с того, что водрузили образ Пресвятой Богородицы, после чего глава нашей республики сказал, что здесь необходимо построить кафедральный собор. Возник вопрос, какого размера должен быть храм. Первоначально предполагали построить его 20х20, но когда я сказал 25х25 и в этот момент чуть ли не на нас упала шишка, наш глава принял мою точку зрения. За основу проекта мы взяли храм Спаса-на-Крови. То, что мы сейчас видим, это прежде всего дело Божие: именно Господь благословил строительство нашего храма руками главы республики Леонида Игоревича Маркелова, который участвовал в этом великом благом деле с самого начала. Храм был построен на собранные добровольные пожертвования.

– Думаю, здесь будет логичным рассказать о структуре Йошкар-Олинской и Марийской епархии. Сколько приходов, храмов, монастырей находится на Вашем попечении?

– В нашей епархии действует 97 приходов, открыто 134 храма, всего 257 мест для молитвы. У нас есть два монастыря: женский – Жен-Мироносиц; и мужской – это находящаяся в уединении в лесу Богородице-Сергиева пустынь. Сегодня Святейший Патриарх дал нам указание, чтобы в каждом селе было место для молитвы, сооружались часовни.

– Мне известно, что Вы происходите из благочестивой православной семьи. Расскажите, пожалуйста, о Ваших родителях. Как им удалось в годы тотального безбожия и отвращения народа от православной веры сохранить ее в своем сердце? Повлиял ли пример жизни родителей на выбор Вашего пути?

– Мои родители – простые люди, труженики. В семье было девять детей, и с малых лет отец и мать воспитывали нас в православной вере. Они водили нас в Никольский собор в Казани, до которого приходилось добираться на перекладных. Отец держал нас всех в духовной строгости, я бы сказал, домострое, и не позволял нам ни в чем каких-то вольностей. По милости Божией, благодаря духовной ревности наших родителей и особенно молитве матери, которая непрестанно молилась, отдавая нам свое сердце, вся наша семья определилась в духовное сословие: мои братья священники, из сестер – одна ушла в монастырь, остальные стали матушками.

Господь устроил так, что в девять лет я оказался в монастыре в Печорах, и с этого возраста моя жизнь стала неразрывно связана с монастырем. Я попал в круг старцев, возымел своего духовного старца. Все свои каникулы я проводил там, трудился и нес послушание. Это было еще при жизни Алипия. В последний год его жизни, который совпал с моим окончанием школы, я поступил в монастырь и, став послушником, четыре года здесь подвизался при покойном ныне архиепископе Гаврииле. В такой духовной строгости, в окружении старцев я и воспитывался. Потом мой духовник благословил меня поступать в Московскую духовную семинарию, а затем в академию. Так началось мое духовное послушание.

– То есть у Вас с детства не было никакого другого желания, кроме духовного? К примеру, получить какую-нибудь светскую профессию?

– В то время я не мыслил себя вне Печор, обители, вне Православной Церкви. Тем более когда учился в школе, то нас там немного «перетирали». Мои братья уже поступили в семинарию и учились в ней, потому и работа сотрудников гороно, и директора нашей школы еще более укрепляла меня в выборе моего жизненного пути, на который они меня подвигали. Меня вызывали постоянно то в гороно, то к директору школы, а это заставляло меня читать духовную литературу, знакомиться с журналами, материалами, которые печатались во Франции. Так, в диалоге с моими оппонентами, я укреплялся в вере. Именно они подвигли меня заниматься самим собой, своей духовной жизнью.

– А как Вы пришли к мысли посвятить свою жизнь служению Богу и стать монахом?

– Пути Господни неисповедимы... Когда я впервые приехал в монастырь и подошел к одному из старцев под благословение, он мне сказал: «Лучше ты меня сам благослови». Я был тогда мальчишкой и не придал этому значения. Потом уже под его духовным руководством мысль о монашестве укреплялась, и что бы я ни делал на своем жизненном пути, все равно Господь устроил так, как Ему было угодно.

Монашеский путь – это не просто: посмотрел на монахов, на красоту, захотел и принял постриг. Нет! Для меня это стало осознанным шагом, к этому готовил Сам Господь неведомым образом. Конечно же, это свершилось и по молитвам старцев Псково-Печерской лавры, с которыми я имел теплые отношения начиная с 1967 года. И доныне моя связь с Печорами не теряется: для меня это была духовная колыбель, устрояющая мою жизнь.

– В следующем месяце исполнится 23 года Вашей архиерейской хиротонии, с тех пор как Вам была вверена забота о приходах и пастве вновь учрежденной самостоятельной Йошкар-Олинской епархии. Давайте вернемся в то время и вспомним, с чего Вам пришлось тогда начинать.

– Тогда 11-го числа Синод принял решение о моем избрании на вновь образованную Йошкар-Олинскую и Марийскую кафедру. Мы начали готовиться к встрече Святейшего патриарха Алексия II, поскольку хиротония была назначена на месте. В то время в городе действовал один небольшой Воскресенский храм, и когда приехали гости из Патриархии, то, осмотрев его, решили избрать для рукоположения церковь Рождества Пресвятой Богородицы села Семеновка. Именно оттуда началась епархиальная жизнь. Я жил тогда там в небольшом домике, принимал людей... После рукоположения я в первую очередь начал восстанавливать Мироносицкий монастырь, и одновременно с этим мы занялись восстановлением Вознесенского собора, который сейчас является кафедральным.

Тогда при рукоположении я предполагал: «Дай Бог мне построить хотя бы два храма – в Березове и Дубках, и восстановить Вознесенский собор». Господь по Своей милости устроил так, что мы восстановили все семь храмов, которые были у нас до революции, и сейчас у нас помимо Благовещенского собора действует 16 храмов. Здесь совершается постоянно богослужение, прославляется имя Божие, льется молитва ко Господу, возносящаяся из сердец жителей нашего края.

Сейчас уже восстанавливается восемнадцатый храм – при монастыре храм Входа Господня в Иерусалим. Идет реконструкция братского корпуса. Дай Бог, при таком духовном попечении, и в первую очередь при содействии нашего главы, который является православным христианином, исповедующимся, причащающимся, принимающим живое участие в делах Церкви, мы воссоздадим полностью и нашу обитель.

– О каком послушании или месте Вашего пастырского служения Вы вспоминаете сейчас с особой теплотой и ностальгией?

– Псково-Печерский монастырь... Особенно первые посещения обители, когда со всех сторон атмосфера тех лет немного давила на нас. В школе меня называли «попиком», потому что я ходил в храм и иподиаконствовал у владыки Михаила. В Печоры съезжались все дети, и нас собиралось 200 — 250 человек. Мы встречались, молодежь общалась между собой, и эта духовная связь между нами не прекращается до сих пор. Из тех детей одни стали священниками, другие – архиереями, третьи – монахами и монахинями, игуменьями, архимандритами... Псково-Печерская обитель стала для нас духовным утешением. Конечно, та забота, которая проявлялась со стороны ее старцев, определила наш духовный путь. Она не позволила нам отклониться ни вправо, ни влево, не дала нам впасть ни в старые, ни в новые лжеучения. Там установился внутренний характер, появилась духовная ответственность, которая была в нас заложена. До сих пор это является духовным стержнем, что нас и в Церкви утверждает, и не дает нам духовно расслабиться.

– Вам как правящему архиерею приходится решать множество самых различных задач: окормлять паству, строить храмы, заниматься миссионерством, вникать в проблемы молодежного актива прихожан, быть хозяйственником и администратором. Скажите, что сложнее – поднимать стены или врачевать души?

– Поймите, без церкви невозможно объединить людей. Не скажу, что сейчас храмов в городе достаточно – я еще планирую построить два. Но когда они построены, то вокруг них собираются люди, образуется актив, появляются воскресные школы. Меня часто спрашивают, особенно коммунисты: «Зачем нужно так много храмов? Мы пришли на набережную отдыхать, а тут кругом одни кресты и золотые купола – вздохнуть невозможно!» А вот ты сооружаешь храм, он наполняется молящимися людьми, открывается воскресная школа, появляется молодежь, интеллигенция... Каждый храм, особенно в воскресенье, наполнен верующими, и больше половины причащающихся – это дети. Смотришь, как вокруг храма появляются социальные службы, волонтеры, молодежные организации, и видишь, как на твоих глазах происходит создание полноценного прихода, который начинает духовно окормлять и освящать весь свой район.

Конечно, строительство – дело тяжелое, требующее много физических сил, но духовное созидание требует не только внешнего пота и сочувствия, но и твоего внутреннего сопереживания. Это особенно заметно, когда беседуешь с людьми и видишь, как тяжело им вести духовную брань: и молодежи, и детям, и взрослым, и старикам. Нет ни одного человека здесь на земле, особенно если он впервые переступил порог храма, которому было бы легко разобраться в самом себе, вручить себя в руки Божии, чтобы Господь всем правил. Особенно трудно приходится нашей молодежи, которая настолько подвержена влиянию средств массовой информации (хотя и мы иногда этим пользуемся), что оказывается раздавленной и лишенной свободы. А в храме молодые люди находят для себя утешение, отдохновение. Конечно, люди объединяются вокруг храмов. Дай Бог, чтобы паства отошла от языческого заблуждения и, просвещенная во Христе, прославляла Бога.

– А есть ли какие-то особенности архипастырского служения в регионе, где наряду с православием и мусульманством официальной религией признано язычество?

– Официально в Республике Марий Эл православие, мусульманство и язычество являются традиционными религиями, поэтому есть и определенные законодательные особенности в миссионерской проповеди. Для священников есть внутренний духовный барьер. Потому мы свою миссионерскую проповедь стараемся вести так, чтобы она не затрагивала личностные человеческие чувства, но вместе с этим открывала красоту святого православия. У нас существует комиссия переводчиков, которые на протяжении многих лет занимаются переводом Священного Писания. Уже есть Новый Завет, Псалтирь, молитвослов, Требник, богослужебные книги на горномарийском, луговомарийском языках. Мы издаем на этих языках газеты, журналы. Ведем активную проповедь среди людей. У нас существует миссионерский стан, участники которого посещают все приходы, где большинство людей подвержены языческому заблуждению. Восстанавливаются храмы, ведутся беседы, многих крестим. Особенно много крестили в первые годы нашей деятельности: в 90-е годы за один крестный ход мы крестили по 500 — 700 человек. В настоящее время почти все крещены. Сейчас ведется такое духовное просвещение, которое не затрагивает личных взаимоотношений.

– Хотелось бы, чтобы Вы рассказали о миссионерской работе в молодежной среде.

– Молодежь у нас является основным духовным оплотом святого православия в Марийском крае. Помимо того что существует «Православный центр», на каждом приходе развито волонтерское движение по всей епархии. Православное общество базируется у нас в «Православном центре», потому что там площадь 6,5 тысячи квадратных метров. Там у нас находятся все наши епархиальные службы. Здесь расположены и библиотека, и воскресная школа, и школа сестер милосердия. Тут у нас проходят катехизаторские курсы Йошкар-Олинского благочиния. В здании «Православного центра» есть прекрасный актовый зал, который вмещает триста человек, большая трапезная, иконописная мастерская, детский сад и много других служб, организаций.

Этот «Православный центр» стал местом консолидации молодежи. Мы проводим там беседы, организуем встречи с молодыми людьми, показываем фильмы, после чего все спускаются в нашу трапезную. Так происходит живое общение с людьми.

Все мероприятия проводим совместно с министерствами и молодежными организациями. Мы устраиваем конференции, у нас проходят чтения. В прошлом году на Мироносицких чтениях приняли участие около 400 человек. Открыли недавно реабилитационный центр.

Так что вся молодежь у нас вовлечена в активную деятельность. Причем ребята не просто приходят к нам на беседы, принять участие в мероприятиях, выступить на концертах (у нас есть свой православный ансамбль, детско-юношеский хор), но за каждым из них закреплен «свой» детский дом, больница, дом престарелых. Молодые люди приходят к своим подопечным, окормляют их, проводят концерты, устраивают различные мероприятия.

В нашем университете существует православное студенческое общество. В политехническом вузе действует группа «Православное возрождение». Таким образом, на приходах почти во всех благочиниях нашей епархии есть свои молодежные сообщества.

– В 2003 году в Йошкар-Оле был установлен памятник приснопамятному патриарху Московскому и всея Руси Алексию II. Я знаю, что его святейшество бывал здесь, был основателем вашей епархии и имел непосредственное отношение к ней. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.

– После того как глава нашей республики Леонид Маркелов посетил патриарха Алексия II, эта встреча перевернула всю его жизнь, изменила мировоззрение. Он увидел, что Святейший – простой человек, который с любовью отвечал на все вопросы своего собеседника, невзирая на то что он тогда еще только начинал делать свои первые шаги в вере православной. В сердце Леонида Игоревича зародилась любовь к Святейшему, сохранившаяся до сих пор. После кончины Святейшего патриарха, когда я уже вернулся, наш глава подошел ко мне и сказал: «Владыка, я планирую построить площадь, где хочу установить памятник патриарху Алексию II». Мы пришли, осмотрели место, которое представляло собой тогда пустырь, заросший ивняком, и в течение двух месяцев стали работать над проектом. Мы проектировали площадь, решали, что будет на ней. Так на площади появилась часовня Петра и Февронии Муромских, возник памятник, посвященный им, фонтан. У нас с главой республики сложился такой духовный консенсус. Мы обсуждали с ним не только храмы, но проект всей набережной и памятник, посвященный Святейшему.

Когда уже все было готово к освящению, мы задумались над тем, какое название дать новой площади. Получилось так, что в пригласительных, которые мы отправили в печать, вдруг напечатали «Патриаршая площадь», и менять это название мы не стали: Сам Господь ее так назвал. Никто не планировал ее так называть – мы перебирали разные названия, и в конце концов остановились именно на том, какое было указано в отпечатанных пригласительных. Позже на площади появились часы двенадцати апостолов, памятник Петру и Февронии, часовня...

Почему патриарх стоит, выпуская голубя? Потому что это символизирует благодать Святого Духа, которая снизошла на наш город, нашу епархию с визитом Святейшего патриарха к нам. Он первый, кто посетил нас, осмотрел все и сказал нам в своем слове: «Паства здесь добрая, люди благодарные, но им не хватает духовного утешения». Святейший благословил тогда начать восстановление Вознесенского храма. Так, первое благословение патриарха стало толчком в развитии нашей епархии. Нужно сказать, что до этого республика была закрытой, поскольку здесь находились военно-промышленные предприятия, которые в 1993 году закрылись, и люди переживали трудные времена. Именно поэтому визит Святейшего патриарха для всех жителей стал большим духовным утешением. Все восприняли его как благодарность Бога к нам.

Так и визит Святейшего Патриарха Кирилла станет новой вехой в духовном возрождении и просвещении, новым шагом в развитии нашей Йошкар-Олинской епархии. Мы знаем, что слово Святейшего проникает в сердце каждого человека, изменяет его.

– А было ли в Вашей жизни какое-то событие или явление, которое иначе как чудом Божиим не назовешь?

– Наверное, это первое посещение Псково-Печерского монастыря. Я помню, как вся православная молодежь, дети собирались в Казани, общались между собой. Мы ходили по святым местам, посещали закрытые монастыри. Мы шли пешком в Седмиезерку за 25 километров к источнику, откуда нас изгоняли, заходили в разрушенный монастырь. Ходили пешком за 70 километров в Петьялы, которые принадлежат сейчас Марийской республике. Это благодатное место, полное духовных источников. Здесь жил старец Владимир, который всех принимал, окормлял. Мы приходили к нему, ночевали в полях. Духовно мы уже немного были воцерковлены: я помогал владыке Михаилу, иподиаконствовал. Тогда мы впервые собрались этой толпой, таким цыганским табором и, заняв весь общий вагон, прибыли в Псково-Печерскую лавру, хотя там нас немного сопровождали старшие.

Когда мы рано утром вошли в монастырь, в котором было еще темно, и все это увидели, то это стало для нас настоящим духовным чудом. Оно открыло нам, что православие – это не только храмы, которые не давали тогда реставрировать (не разрешали даже копоть смывать) и в которые не пускали нас на Пасху. Ведь для того, чтобы попасть на пасхальное богослужение, мы приходили в три часа дня в храм и прятались в сторожке, в алтаре. И вот мы попали в Псково-Печерский монастырь. Мы зашли в пещерный Успенский храм, в котором пели монахи. Какая тишина! Мы впервые увидели монахов. У нас в Казани был иеросхимонах Симеон, но ему никогда не разрешали надевать монашеское одеяние, не давали возможности служить. Он был после ссылки, тюрьмы, но ему удалось сохранить Седмиезерскую икону Божией Матери. Иеросхимонаха Симеона старались изгнать и из алтаря, но владыка Михаил сказал ему: «Стой здесь и молись!» Помню, когда он впервые вышел на крестный ход в своем клобуке, в монашеском одеянии, мы все были в шоке: на одежде кругом кресты, черепа... Мы стали общаться с монахами, увидели, какие они любвеобильные, особенно старцы, которые отдают себя нам всецело, беспокоясь о нас. Это стало для меня внутренним духовным чудом, которое зародило во мне желание и любовь к монашеской жизни.

– От имени нашего телеканала я желаю Вам милости Божией во всех Ваших архипастырских трудах, крепости духа в служении Церкви Христовой.

– Дай Бог, чтобы визит Святейшего стал для нас утешением, милостью и настоящей духовной радостью.

 

Корреспондент Эльвира Гордеева
Записала Евгения Осипцова