Актуальный комментарий. Священник Глеб Грозовский приговорен к 14 годам

Вот такая непростая ситуация – священника Грозовского приговорили к 14 годам за педофилию. Ваш комментарий.

– Естественно, я могу основываться лишь на тех открытых материалах дела, которые попадали в прессу, и скажу следующее: я продолжаю оставаться при мнении – уж позвольте мне это делать! – что отец Глеб не виновен в тех преступлениях, которые ему вменены, и надеюсь, что все это вскроется и выяснится раньше, чем отец Глеб отбудет свой срок наказания.

В тех материалах, которые были опубликованы, мы видим множество несообразностей. Например, в то время, когда, как говорят, этот человек совершал преступление, он не находился в месте предполагаемого совершения преступления. Я повторяю, что основываюсь лишь на том, что известно публике, никакого дополнительного знания этой ситуации у меня нет. Это первое.

Второе – он приговорен к 14 годам. Насколько я понимаю, у нас за убийство по неосторожности дают не более 7-8 лет, это за убийство человека, а здесь срок такой большой. Третье и очень существенное – так называемые сексуальные преступления – это преступления, по которым очень легко обвинить любого человека, практически не обеспечивая доказательной базой. Вы обвиняете человека, потом общественность, что очень важно, автоматически встает на сторону предполагаемой жертвы. О презумпции невиновности забывают, вступает в действие презумпция виновности. Особенно, если речь идет о детях.  Неслучайно возникают такие ситуации, как, например, в Бостонской католической епархии (которая является крупнейшей), где люди разом стали вспоминать, как 25–30 лет назад те или иные католические священники проявляли по отношению к ним сексуальное насилие. Огромнейшие миллиардные иски – и епархия разорена, практически уничтожена, сведена на «нет», не говоря уже о ее моральном авторитете.

Я очень боюсь, что в нашей стране, где эмоции очень часто перехлестывают через край, для кого-то это станет поводом сведения личных счетов, для кого-то возможностью давить на Церковь, просто потому что она не нравится, а для кого-то средством зарабатывать деньги. Так как вы просто приходите в суд и говорите, что так и так поступил с вами священник, и было это восемь лет назад. Какие доказательства? А никаких! Но суд принимает это: вы уже свидетельствуете, а священнику нечем ответить в этой ситуации. И суд принимает решение против этого священника.

Я очень опасаюсь, что дойдет до того, что мы придем к стандартам, которые сейчас существуют, например, во многих церквях, находящихся в западном полушарии, где священник может разговаривать с лицом противоположного пола или ребенком только в присутствии третьих лиц, двери во все церковные помещения должны быть стеклянными и т.д. Это вне нашей традиции, нарушает презумпцию невиновности.

– А как тогда защитить священнослужителей?

– Я не думаю, что это обычный западный путь, когда будут выработаны какие-то рекомендации по поводу того, как должен себя вести священник, будут установлены камеры и т.д. Каков наш путь, мне пока не ясно. Ответ остается для нас закрытым. Но ясно то, что нельзя никого огульно шельмовать, нельзя на основании даже самых ярких и кричащих обвинений выносить суждения.

Здесь суд принял решение – отец Глеб осужден, о чем я скорблю, как скорбел бы об осуждении любого священника. Потому что удар направлен на Церковь. Я лично верю в его невиновность. Как гражданин я бы также сказал, что если священник действительно виновен, я сторонник его уголовного осуждения. Если священник действительно виновен в педофилии, он должен быть осужден, и Церковь не должна покрывать своих преступников. Но я также знаю, что наряду с действительно имеющим место быть незначительным числом преступлений мы можем столкнуться с волной обмана, шельмования и ложных обвинений.

– Будем молиться о разрешении ситуации отца Глеба.

Записала Таисия Зыкова