3 июля. Священник Петр Шипков

Церковный календарь 3 июля 2015 года

Свои именины в этот день совершают христиане, нареченные в честь святых: Глеба, Инны, Риммы, Николая, Афанасия.

Мир и благословение Божие да пребывает с вами, дорогие именинники. Радости вам и мира о Духе Святом.

Смотрю на сайт Православного Свято-Тихоновского университета, с которого обычно читаю жития новомучеников и исповедников Российских, и под 3 июля надпись:

«На сегодняшний день не приходится какой-либо памяти прославленных в лике святых новомучеников и исповедников.

В этот день в 1959 году отошел ко Господу иерей Петр Шипков, много претерпевший во время жестоких гонений на Церковь в годы советской власти».

Давайте поговорим о священнике Петре, подвижнике благочестия.

Петр Алексеевич Шипков родился 27 ноября 1888 года в Москве, происходил из купеческой семьи. После окончания 6-й Московской гимназии стал помогать отцу, работая в конторе мануфактурного предприятия.

Так продолжалось до 1917 года. После революции наследник мануфактурной династии вынужден был стать агентом по разбору претензий на железной дороге.

Петра Алексеевича с детства отличала глубокая религиозность. На него обратил внимание святейший патриарх Тихон. В 1920 году состоялось рукоположение Петра Шипкова во иереи к храму Димитрия Солунского в Москве. В 1921 году отец Петр оканчивает Высшие богословские курсы и некоторое время состоит секретарем при Патриархе, в то же время исполняя обязанности секретаря Епархиального совета (до 1925 года).

В 1922 году молодого священника арестовывают в первый раз. Арест был связан с «делом об изъятии церковных ценностей», но через два месяца отец Петр был освобожден. Второй арест 21 декабря 1925 года был связан с делом митрополита Петра (Полянского). Отца Петра обвинили в том, что он «является пособником и укрывателем черносотенной церковной организации, поставившей себе задачей ведение антисоветской пропаганды и ряд других действий при посредстве церкви». Ордер на арест подписал сам Ягода.

5 ноября 1926 года особым Совещанием при Коллегии ОГПУ был оглашен приговор: 3 года исправительно-трудового лагеря. Отец Петр сослан на Соловки, там знакомится со святителем Афанасием (Сахаровым). Как и этот святитель, отец Петр отказался принять декларацию митрополита Сергия. В результате срок заключения для него был увеличен на 3 года, и он был переведен в Туруханский край.

В 1932 году отец Петр выходит на свободу и начинает жить в Загорске. Работает на кустарной фабрике бухгалтером и одновременно продолжает деятельность священника в сравнительно узком кругу духовных детей. Он служил вместе с отцом Серафимом (Битюговым), тайно проживавшим в Загорске, имел общение и с другими «непоминающими» священниками. После смерти отца Серафима в 1942 году, отец Петр принял его духовных детей.

Третий раз иерея Петра Шипкова арестовали 15 декабря 1943 года с обвинением: «участие в организации «Антисоветское церковное подполье», групповая антисоветская деятельность». В следственном деле обозначено, что руководителем антисоветского подполья отец Петр себя признал. Однако перепечатанные на машинке протоколы допросов подписаны только следователем, но не отцом Петром. Встает вопрос о реконструкции действительно сказанного текста.

Свободно излагая факты своей биографии, о. Петр никого не выдал. 21 апреля произошел допрос, стенограмма которого была подписана о. Петром - это показания о позиции митрополита Кирилла и владыки Афанасия (Сахарова). Он говорит, что получил в 1931 году указание от митрополита Кирилла и Афанасия Сахарова не примыкать ни к митрополиту Сергию, ни к иосифлянам, а на богослужении поминать митрополита Петра как своего епархиального епископа.

После следствия был вынесен приговор: 5 лет исправительно-трудового лагеря. Для отбывания наказания отец Петр был препровожден в Сиблаг. В 1948 году Особое совещание МГБ СССР снова пересмотрело его дело, и к наказанию была добавлена ссылка в Красноярский край, которую он отбывал в селе Сухово Тасеевского района с 1 января 1949 года по 1952 год. В 1952 году была осуществлена попытка дать священнику еще один срок, но он уже был тяжело болен: батюшка умирал от рака кожи.

Вернувшись из заключения, несмотря на тяжелую болезнь, отец Петр захотел служить на приходе, и был поставлен настоятелем собора в городе Боровске. Литургия была средоточием его жизни. Во время богослужения он преображался: старость, усталость и болезнь отступали от него. Прихожане говорили о нем: «Летающий батюшка». Он имел обыкновение каждый день поминать не только всех своих духовных детей, но и всех, кто хоть раз пришел к нему в храм с просьбой о поминовении.

3 июля 1959 года отец Петр отошел ко Господу и был похоронен на Боровском кладбище. Хоронить отца Петра вышел весь город: за гробом шел крестный ход с хором, затем множество народа.

На прошлой неделе исполнилось 13 лет с момента организации социального служения как центра защиты материнства «Колыбель». За это время накоплен огромный опыт, и, что самое прекрасное, спасены сотни жизней младенцев.

С одной стороны, хочется сказать слова огромной благодарности всем сотрудникам, как много, так и меньше трудившимся в этом направлении, и пожелать им милости Божией и особого Божественного благословения.

С другой стороны, обратить внимание, что идет война - война за жизни детей, война против нашего Отечества. Это жесточайшая война с изощренными методами уничтожения населения. И все, кто встают на путь защиты Родины, конечно, с Божией помощью противодействуют врагу рода человеческого.

Духовник отец Димитрий рассказывал, что был на мероприятии, где врачи очень настойчиво убеждали, что ежегодно в абортах убивается не 1,5 миллиона, а 800 тысяч детей. Придя домой, он взял калькулятор, поделил 800 тысяч на 12 месяцев, и ему стало нехорошо: цифра, которая получилась, состояла из одних шестерок.

Публикация, которая опубликована в социальной сети ВКонтакте, автор Юлия Сысоева. Наверное, детям этого слышать не следует, поэтому прошу взрослых увести детей от экранов телевизоров.

«Много лет размышляла над темой аборта и, анализируя свой жизненный опыт (мне как медику пришлось непосредственно с этим столкнуться), я пришла к ужасающему выводу: врач, регулярно производящий аборты, становится настоящим маньяком, убийцей, и это выражается вовсе не в количестве убитых детей. Хотя, как говорится, количество часто переходит в качество. Наблюдая за врачами, делавшими аборты, я пришла к выводу, что душа такого человека изменяется – можно сказать, осатаневает. Она становится такой же вампирической и жаждущей новой и новой крови, как у закоренелого маньяка, который, истязая и убивая свою жертву, испытывает нереальную эйфорию, удовольствие. При этом психика маньяков-убийц досконально изучена судебной психиатрией, а вот страсть врача к производству новых и новых абортов, скорее всего, никем не обсуждалась. По крайней мере, в литературе и интернете я не нашла ничего подобного на эту тему.

Помню одного акушера-гинеколога, которая проработала в роддоме больше 20 лет, она честно сказала: я очень люблю делать аборты и ненавижу принимать роды. Только вдумайтесь в эти слова, вернее в концовку этой фразы – ненавижу принимать роды! Это ненависть к рождению новой жизни. Это явное осатанение души, явное беснование. Думаю, что на подсознательном уровне она воспринимала каждую роженицу как потенциальную клиентку своего абортария, которая, вместо того чтобы доставить ей удовольствие, не пошла на аборт, а родила ребенка.

Не стоит думать, что врач, делающий аборты, не знает, что он делает. К сожалению, это не так. Я говорю «к сожалению», потому что человек, не ведающий, что творит, в какой-то степени освобождается от ответственности. К сожалению, эти врачи прекрасно понимают, что делают, и вовсе не потому, что им об этом сказали СМИ или священники. Они получают это знание вместе с удовольствием и эйфорией от самого главного ненавистника рода человеческого – сатаны. Осмелюсь предположить, что именно он открывает им эти знания. Однажды я наблюдала страшную сцену в абортарии. Врач-гинеколог делала солевой аборт на позднем сроке. Проколов плодный пузырь и спустив околоплодные воды, она принялась заполнять матку солевым раствором, который должен был вызвать искусственные преждевременные роды. На таком сроке шевеления ребенка уже отчетливо фиксируются невооруженным глазом. Когда в матку пустили солевой раствор, убиваемый ребенок заметался так, что живот его матери-убийцы запрыгал и заходил ходуном. Врачиха, увидев это, сладострастно ухмыльнулась, сказав буквально следующее: «Ишь, чувствует, что его убивают, как запрыгал, но ничего, недолго ему прыгать осталось». Ее лицо при этом выражало такую эйфорию, какую даже при желании скрыть невозможно. На ее лице было написано неземное удовольствие.

Еще я наблюдала, как врачи, сделавшие за смену 10–12 абортов, вместо того чтобы устать от достаточно тяжелого, выматывающего «труда», порхали как на крыльях, испытывая настоящий прилив сил и хорошего настроения. При этом те же врачи приходили принимать роды с такими минами, словно их заставляли разгружать вагоны или делать омерзительную каторжную работу. Да, это касается тех врачей, которые регулярно и постоянно занимаются абортами. Они действительно начинают любить свою работу в абортарии и ненавидеть роды.

Однажды мне довелось разговаривать с врачом-гинекологом, которая, придя к вере, покаялась в своих грехах. Она ушла из абортария и занялась исключительно беременными женщинами. Вот что она мне рассказывала: «Я очень любила делать аборты. Вначале не понимала до конца, почему я это люблю. Мне казалось, что я люблю медицину и это мое призвание. Я занималась не только абортами, я и лечила женщин: удаляла миомы, кисты, делала кесарево сечение, останавливала маточные кровотечения и спасала жизнь. Но, работая в гинекологии, я ловила себя на мысли, что больше всего люблю делать аборты. Я словно на них отдыхала, словно набиралась сил».

На мой вопрос, понимала ли она, что это убийство, она ответила, что понимание пришло очень быстро. Мучила ли ее совесть из-за того, что она убивает? По ее словам, каждый раз она заглушала свою совесть различными аргументами, к которым обычно прибегают сторонники абортов. Этих аргументов столько, что можно было бы написать целую книгу на тему, почему можно делать аборты. Но истинная причина крылась в том, что она получала от этого удовольствие и не могла остановиться. Когда однажды, по семейным обстоятельствам, она вынуждена была перейти на спокойную работу в женскую консультацию, то испытывала неимоверные муки, словно абстиненцию, из-за того что не делает аборты. Утешала себя мыслью, что она не участковый врач, а хирург, что ей надо оперировать, но в глубине души понимала, что ее влекут именно аборты. Она не смогла работать в консультации и вернулась в родной абортарий. И лишь вера во Христа Иисуса смогла вырвать ее из этого кромешного адского круга и привести к покаянию и изменению жизни. Теперь эта пожилая женщина с мягким и добрым взглядом с ужасом вспоминает, как была настоящим маньяком-убийцей».

Сомневался, надо ли выпускать этот текст в эфир, но тем не менее записал, потому что сознание людей порой приходит в такое состояние, когда будто играет дудочка и все послушно идут за ней на погибель, совершенно не могут вырваться из этого. Может быть, момент такой шокотерапии пробудит кого-то к осознанию ужаса, в который человек сам себя ввергает, к осознанию покаяния, изменения жизни, того, что выход есть и нельзя так послушно и добровольно падать в ад. Осознать, что есть возможность вырваться из этих цепей, но выход есть только один - к Богу, ко Христу.

Священник Евгений Попиченко

Расшифровка: Юлия Подзолова