Учимся растить любовью. «Подросток. Проблемы общения»

"Подросток. Проблемы общения" - так звучит тема, в которой будем разбираться вместе с психологом Натальей Северовой, членом Общества православных психологов Санкт-Петербурга имени Феофана Затворника и руководителем Психологического центра помощи ребенку и семье при храме митрополита Московского Петра. Узнаем, как разобраться, в чем корень конфликта, и поищем конструктивные пути решения проблемы.

– Сегодня у нас тема посвящена подросткам. Мне кажется, о подростках можно говорить бесконечно. И сегодня мы будем говорить о проблемах общения. Причем попробуем со всех сторон рассмотреть эту тему. То есть поговорим о подростках, у которых проблемы в общении с родителями, сверстниками, педагогами. Наверное, это разные проблемы, и по-разному, может быть, они решаются, а может быть, корень у них один. Разбираться будем вместе с Вами.

Итак, действительно ли подростки и общение – актуальная тема?

– Актуальная. С этой темой чаще всего приходят родители и записывают детей на консультацию. Когда начинается учебный год, через несколько месяцев обнаруживаются проблемы в учебе, а потом уже родители понимают, что проблема есть в том числе и в семье. Или это происходит к концу учебного года, когда необходимо сдавать экзамены или подтянуть какие-то оценки. Конечно, учебная деятельность (если мы начинаем разграничивать), как лакмусовая бумажка, часто показывает, что есть какие-то проблемы.

– И что же тогда делать родителям, если они обнаруживают, что ребенок их не слышит, договориться невозможно, контакт, видимо, утрачен? Некоторые думают, что сделать уже ничего нельзя, ребенок уже подросток, надо было в детстве решать вопрос. Тут, мне кажется, первое, что настигает родителя, – это ощущение, что все потеряно. Каким образом можно это преодолеть? Потому что эта мысль парализует: все потеряно, утрачено, и теперь с моим ребенком мы не найдем общий язык, он потерян навсегда.

– Мне кажется, это уже второй запрос, когда теряются отношения родителя с ребенком. Если первый запрос идет по учебе, то здесь уже явный запрос про отношения. В основном приходят такие мамы (бывает, что и папы) и говорят: «У нас проблема, мы туда не хотим идти, вставать не хотим… Ну, Вы понимаете?» Спрашиваю: «А мы – это кто?» Это чадо великовозрастное сидит рядом, смотрит или в телефон, или по сторонам, или вообще спит. Ему это не нужно. Пришла мама со своей проблемой.

Вопрос: «У ребенка есть проблема?» Иногда, правда, дети говорят, что вроде как что-то такое есть. А кто-то говорит: «Нет, меня все устраивает, все хорошо». Тогда нужно разграничить, с какой проблемой, с каким запросом пришел родитель и готов ли этот подросток сформулировать свой запрос. Потому что иначе работать будет очень сложно, точнее – работать будет не с чем.

– А как этот запрос сформулировать?

– Конечно, важно посмотреть, как они пришли: вместе или отдельно. Иногда бывают такие сложные ситуации, когда все там уже потеряно или вообще все так сложно, что нужно сначала прийти родителю и рассказать об общей ситуации в семье (начиная с рождения ребенка). Рассказать о том, сколько в семье детей, кто еще живет в семье (есть ли папа, какие-то родственники, которые живут вместе с этой семьей), об очередности рождения этого ребенка. И потом уже, если ребенок согласен, прийти вместе с ним.

– А как подростка уговорить пойти к психологу?

– Это задача родителей, подростка уже не затащишь. Маленький ребенок еще слушается. Сейчас подростковый период рано начинается. Если раньше к 12 годам ребенка называли подростком, то сейчас с 10 лет уже практически подростковый возраст. В этом возрасте иногда еще послушные дети приходят вместе с родителями. Но опять же будет ли ребенок работать с психологом? Родителям просто необходимо как-то договариваться, рассказать ребенку, что у них есть запрос к психологу, они не справляются с данной ситуацией, что надо пойти вместе, потому что им, родителям, нужно разобраться, что они делают не так.

– Мне кажется, проблема в общении часто у подростков сопряжена с тем, что у них есть проблемы и в общении со сверстниками. И это усугубляет ситуацию. Понятно,  если не ладится в семье – это очень плохо и корень всего зла, но сам-то подросток чаще всего страдает от того, что у него не ладится общение со сверстниками. О чем это говорит? О том, что у современных подростков (а может быть, у всех подростков) всегда недостаточно развита способность к коммуникации и ее можно каким-то образом развивать и устранять этот пробел? Или ждать, когда с возрастом это пройдет само?

– Этот вопрос, конечно, не имеет единственного ответа, какого-то решения. Это вытекает из множества проблем, которые есть в современном обществе. Естественно, что это также проблема и самоидентификации, и принятия себя как личности. Особенно если подросток приходит с мамой и она все время говорит «мы», у подростка не произошла сепарация от родителей. А гормональный фон уже зашкаливает. Представляете, в каком конфликте находится ребенок и что у него происходит в голове?

Плюс еще ему нужно коммуницировать со сверстниками в школе, а самооценка занижена, потому что за него все делали его родители. Он понимает, что ему нужно быть независимым, а как это сделать – не знает. Критическое мышление часто отсутствует. Поэтому такой клубок проблем очень сложно размотать за один раз.

– А с чего начинать?

– С первичного запроса. То есть понять, что вообще в первую очередь беспокоит. И ребенок уже сам способен сформулировать ответ на этот вопрос. Он может сказать: «У меня что-то не получается, я бы хотел, чтобы что-то было лучше». И это можно исследовать, с этим можно работать. Но при этом все равно нужны родительские встречи, если ребенок дает согласие, он хочет работать, ему понравился психолог, он ему доверился как взрослому человеку. Возможно, психолог будет немного другой, чем родители: более мягкий, если родители контролирующие, или, наоборот, режимный и четкий, в отличие от родителей, которые не знают, чего вообще требовать.

Есть родительские встречи, когда психолог с родителями обсуждает их родительскую ситуацию, их взгляд на вещи, что изменилось в поведении ребенка за то время, пока он общается с психологом, что изменилось в семье.

– Мне кажется, когда мы рассматриваем ситуацию, что ребенку сложно общаться со сверстниками, его еще можно уговорить пойти к психологу, потому что он сам чувствует, что хотел бы что-то поменять. Но бывают обратные ситуации, когда ребенок прекрасно себя чувствует среди своих сверстников. И общение не ладится у взрослых с ним. Не могут найти с ним общий язык родители, учителя, тренер в спортивной школе – кто угодно. То есть горизонтальные связи со сверстниками выстроены хорошо, а вот вертикальные – с теми, у кого он учится, от кого зависим, –страдают. И в данном случае уговорить ребенка на какую-то консультацию, наверное, невозможно, потому что ребенок вообще не видит у себя никакой проблемы.

Кроме того, что мама может сказать: «У меня с тобой проблемы, пойдем к психологу», какие еще есть методы воздействия? А может быть, маме стоит самой сходить к психологу и попытаться в чем-то разобраться? Как мне кажется, если мама скажет: «У меня с тобой проблемы, пойдем к психологу», подросток ответит: «У тебя проблемы, ты и иди». Это вполне вероятный ответ. Так как же поступать? Мне кажется, что родители подростков оказываются как будто бы в капкане. Они просто не знают, каким образом можно начать менять эту ситуацию.

– На самом деле ко мне тоже многие так приходят, и подспудно ребенок чувствует это. Он просто не признается в этом родителям. Он понимает, что что-то не то. И потом, когда мы остаемся с ним, он говорит открыто. Дети любят общаться, и эти разговоры им просто необходимы, если дома это не поддерживается, если родитель спрашивает только про школу. Если нет каких-то взаимных увлечений и общего времяпрепровождения, то очень сложно узнать что-либо о подростке.

Родитель должен быть хотя бы чуть-чуть на волне ребенка, чтобы составить с ним диалог, он должен понять, в чем дефициты у ребенка. Родитель может сказать: «У нас проблемы взаимопонимания, и я тебя не понимаю». Дети в любом случае дорожат родителями, они просто в этом никогда не признаются. А то, что они их любят и без них жить не могут, – это однозначно. Просто возраст немного другой, когда эти ценности как бы сдвигаются немного в сторону, и ребенку важно, кто он в подростковой среде.

– А что же делать родителям, если они действительно не знают, о чем поговорить с подростком? Они вроде бы и видят, что общение не ладится. Им и хочется поговорить с подростком, а кроме вопроса, как дела в школе, ничего на ум не приходит. А главное, непонятно, как со своими пространными вопросами к нему подступиться, потому что он чаще всего занят своими делами и совершенно не расположен беседовать. И все-таки Вы говорите, что у подростка тоже есть запрос. Значит, можно каким-то образом его зацепить и начать с ним говорить. Но как это сделать – у родителей чаще всего понимания нет.

– Есть групповая психологическая работа, она достаточно интересна и иногда она лучше, чем индивидуальная. Это мини-тренинги, мини-групповые занятия на какие-то увлекательные темы или вместе с родителями. У нас были такие группы, когда вместе приходили дети и родители. И они очень много друг о друге узнали в процессе игровой деятельности. Если родители с детьми попадут на такое мероприятие (хотя бы это было манипуляцией со стороны родителей, в обмен на что-то), по крайней мере, это может быть точкой начала каких-то новых взаимоотношений, если они отзеркалят друг другу то, что не могут сказать между собой отдельно, а через психолога об этом поговорят. Будет здорово!

– Но это уже терапевтическая работа, а что можно сделать дома, самостоятельно? Как можно начать выстраивать эти мостики? Мне кажется, чтобы подростка заманить к психологу, какие-то начальные мостики должны быть выстроены. А если мы спрашиваем, что ребенок сегодня ел и какие у него оценки и потом предлагаем пойти на групповую терапию, то это никаким образом не подействует.

– Это то же самое, если сам все время сидишь в чатах или что-то читаешь в Интернете, тогда бесполезно ребенку говорить о вреде этого. Что касается нашего православного видения, иногда современные родители заигрываются в православие и повышают требования к подростку. Наоборот, нужно снижать требования к нему. Просто ходить в храм и исполнять вещи, которые легко и с интересом исполнялись, когда ребенок был младше, уже не получится. Нужно переключаться на вещи, которые интересны ребенку. Это могут быть какие-то игровые коммуникации, интересные настольные игры, где можно проявить какие-то навыки или качества. Возможно, совместная интересная поездка. Да просто, обнявшись, посидеть и посмотреть фильм, который смотрит ребенок, и самому попробовать вникнуть в него.

– Мне кажется, для этого нужно каким-то образом переступить через тот сценарий, который мы уже отыгрываем в отношениях с ребенком. Обычно это сложно сделать. И главное – первый шаг дается хуже всего. Что бы Вы порекомендовали родителю, который хочет попытаться наладить отношения со своим подростком, общаться с ним, но не знает, с чего начать? Вы говорите сесть, обнявшись, и посмотреть вместе кино. Подростка попробуй еще обними.

– Ну, хотя бы рядом посидеть. Тактильное взаимодействие – это иногда бывает тяжело. Но некоторым оно необходимо. Есть тактильные дети.

В первую очередь важно психологическое просвещение. Я считаю, что нужно читать литературу. Сейчас очень много хорошей литературы с вопросами и ответами. Или просто почитать, что такое возрастные кризисы, особенно в подростковый период. И вообще немного вспомнить себя, что было с тобой. Я недавно спрашивала коллег: «Вы помните, что вы делали, когда были подростками? Шапку надевали?» Восемьдесят процентов потом в подъезде ее снимали.

Гормонально подростковый возраст – это большой кризисный момент, но он позволяет пойти дальше. Я даже считаю, что это хорошо, когда есть явный кризис. Потому что дальше легче будет идти в юношеский период. А если кризис был смазанный, подавленный, то часто он настигает в юношеский период, когда мальчику нужно становиться мужчиной, не играть в танчики и стрелялки, а заниматься семьей, а девушке надо материнскую функцию реализовывать, а не откатываться обратно. У некоторых женщин есть стремление молодиться, надеть что-нибудь покороче. Это неплохо, многим это идет, но всему свое время. Это в подростковое время идет бунт и в одежде, и в поведении. И родителям необходимо пройти этот путь вместе с ребенком, рядом с ним, с очень большим доверием и терпением.

– Рассмотрим еще вариант, когда у ребенка все в порядке с друзьями и сверстниками и есть какое-то взаимопонимание с родителями, но с учителями отношения никак не получаются. Тогда родителей вызывают в школу, и часто у них встает такой вопрос: я должен быть на стороне ребенка или нужно быть объективным? Если ребенок не прав, а родитель всегда его загораживает своей спиной и говорит, что это все остальные виноваты, – такой сценарий тоже не самый благоприятный. Как здесь выкручиваться и как можно изменить ситуацию? Как можно сделать так, чтобы не было, по крайней мере, конфликта между учителями и ребенком?

– Нужно обратиться к возрастной психологии. Волевые качества формируются в начальной школе. Не зря же с семи лет ребенок готов к учебной деятельности, у него появляется зона ответственности. Это означает перевод ребенка на то, чтобы он сам потихоньку делал домашние уроки и сам отвечал за то, что их не сделал. А не мама или папа делают их все время за него. «Папа за Васю силен в математике» и несет за это долгую ответственность. Всем кажется, что это вдруг когда-то прекратится, а это может не прекратиться, это нужно делегировать ребенку.

Если ребенок постоянно получает «неудовлетворительно» и это не придирки (потому что такое тоже, конечно, может быть, учителя тоже могут быть разными), он несет за это ответственность. Он тоже должен это понимать и думать об этом. В начальной школе учитель для ребенка – это авторитет, и это правильно. Авторитетов не должно быть много, но он не должен упасть в глазах ребенка. Потому что тогда ребенок потеряет ту основную базу, которую формирует именно начальная школа.

Если это происходит в начальной школе, то я бы посоветовала не ввязывать ребенка в какие-то открытые конфликты между родителями и учителями, а попробовать решить это параллельно: взрослые отдельно решают свои вопросы, а с учителем ребенок решает учебные вопросы. И если это касается профессиональной этики, личной неприязни, то взрослый должен решать вопрос так, чтобы ребенок этого не слышал.

– А если это касается подростков-старшеклассников, у которых часто бывают конфликты с учителями просто потому, что они могут не испытывать должного уважения, почтения в силу возраста, когда любой авторитет под большим вопросом? И если учитель не выдерживает этого и ученик не видит, за что его уважать, то тут очень сложно помочь родителям каким-то образом повлиять на ситуацию. Тем не менее хочется помочь, потому что ребенок учится, учитель страдает от этого, и родитель как несущий ответственность за своего ребенка (по крайней мере, до совершеннолетия) должен каким-то образом вмешаться и перенаправить его энергию в правильное русло. Что же сделать, чтобы не было бури и конфликта?

– Авторитет учителя должен, конечно, оставаться. Видимо, у подростка очень много свободного времени, которое остается на то, чтобы критиковать учителя или срывать уроки. Это показатель того, что ребенок очень активный, но не в ту сторону. Нужно перенаправить его активность в другое русло.

– Например? Что можно ему предложить? Секцию, театральную студию?

– У мальчишек это что-то связанное с испытанием себя, на грани выплеска адреналина, тот же спорт. Почему они любят какие-то крутые аттракционы? Потому, что испытывают себя. Это может быть занятие в какой-то научной секции, оно тоже может завлечь.

Но иногда, если родитель все-таки ставит учебу во главу угла, это не всегда может сработать. Не все дети должны учиться отлично. Есть и много троечников, которые потом в жизни находят себе дорогу. Порой родитель больше сам хочет, чтобы подросток получил эту пятерку, а у ребенка бывает определенный потолок. После этого потолка он начинает себя вести соответственно.

Но это все в индивидуальном порядке обсуждается. И, конечно, школа всегда открыта к диалогу (я работала в системе школьного образования), всегда можно найти какие-то пути решения проблемы. Просто не нужно бояться поговорить об этом, найти завуча, в конце концов перевести ребенка к другому учителю или в другую школу, если уже что-то не получается. В новом заведении откроется что-то новое.

– Мне бы хотелось услышать небольшое резюме. Что должно быть самым главным, если мы хотим не потерять возможность доверительно общаться со своим подростком?

– Нужно подойти к этому возрасту (знать, что он наступит, и не думать, что он пройдет мимо) с любовью, доверием, терпением. С Божией помощью в том числе растить ребенка, дать ему находиться рядом с собой, быть рядом с ним, и тогда все получится.

Ведущая Марина Ланская

Записала Елена Кузоро