Православный взгляд. Епископ Колпашевский и Стрежевской Силуан отвечает на вопросы

– Владыка, сегодня, 4 ноября, в России отмечается праздник – День примирения и согласия. Я не стал далеко ходить в поисках темы, а решил напрямую узнать, есть ли у Русской Православной Церкви какое-то выраженное отношение к этому дню, признает ли она этот праздник; или это очередной обычный светский торжественный день. 

– Я бы даже больше сказал. Русская Церковь не только признает этот праздник, но и имеет непосредственное отношение к его установлению. Задолго до того, как 4 ноября стал отмечаться государственный праздник, в этот день отмечался праздник церковный, причем как один из особо значимых именно в Русской Православной Церкви. Это осенний день чествования одной из главных святынь нашей Церкви – Казанского образа Пресвятой Богородицы. 

Это чествование происходит в память о событиях, которые произошли в начале XVII века, в так называемое Смутное время, что завершилось благодаря второму ополчению во главе с князем Дмитрием Пожарским и гражданином Козьмой Мининым, которые привели многочисленное ополчение под стены первопрестольного града, освободившее столицу от иностранных интервентов. Это ополчение в качестве знамени несло образ Казанской иконы Пресвятой Богородицы. 

В память об этом событии впоследствии на Красной площади был воздвигнут ныне существующий Казанский собор, куда эта святыня была помещена. 

– Правильно ли я Вас понимаю, что у Вас (и, наверное, у Русской Православной Церкви в целом) есть некая уверенность в том, что именно Пресвятая Богородица помогла народному ополчению одержать победу в этой битве? Ведь, по сути, особых предпосылок для этого не было. 

– Да. Изучая исторические материалы того времени, поражаешься, насколько было невозможно преодоление Смуты по каким-то чисто человеческим законам. Все рассыпалось. Не только царствующая династия, управлявшая страной на протяжении столетий, пресеклась (я имею в виду Рюриковичей), не только на престол претендовали самозванцы, не только была иностранная интервенция, но самое главное – по сути, шла гражданская война, произошел раскол общества. Люди объединялись в шайки и грабили друг друга. 

Казалось бы, в такой ситуации гибель Отечества была неминуемой, тем не менее каким-то чудом находилась энергия, воля, вдохновение, чтобы объединяться и противостоять этой угрозе. Церковь всегда видела в этом прямое участие Божие; конечно, предстательством Пресвятой Богородицы, Которую русский народ всегда очень чтил. Мне кажется, это один из тех случаев, когда десница Божия напрямую управляла судьбами людей и народов. 

Это было чудо, поэтому сами участники ополчения связывали свою победу не только с силой своего оружия и со своим мужеством, но в первую очередь с предстательством Пресвятой Богородицы. 

– Противники празднования Дня примирения и согласия именно в этот день в качестве своего аргумента приводят следующее: у нас многонациональная страна, у нас много религий, почему же День примирения и согласия отмечается именно в праздник православного образа Казанской Божией Матери? Можете это пояснить? 

– Знаете, в истории России есть много дней, когда можно было бы установить этот праздник, и все эти дискуссии по поводу того, какой из них выбрать, конечно же, имеют под собой определенную основу. У каждого дня всегда есть свои сторонники, приверженцы; наверное, есть и оппоненты. 

4 ноября – это не просто один из значительных дней русской истории. Это день, который связан с особым качеством национального бытия, проявлением нации в активном и сознательном стремлении к единству, в способности утверждать и сохранять это единство. А о каком единстве шла речь в то время? 

– Наверняка в ополчении Минина и Пожарского были люди разных конфессий. 

– Да, вот именно. И разных национальностей, даже разных рас, разных конфессий. Тем не менее они были объединены общей целью, и именно поэтому им удалось победить. Пожалуй, это та основная идея, которую несет этот праздник и которая является ключевой для нашего национального бытия. Россия просто развалится, если этот импульс единства вне зависимости от рас, конфессий и народностей будет утрачен. Так что, думаю, было очень мудро сконцентрироваться именно на этом дне, имея в виду те исторические события, с которыми он связан. 

– Владыка, не могу не спросить Ваше мнение вот о чем. Если провести параллели между тем временем и временем нынешним, не находите ли Вы, что время, в котором мы сейчас живем, тоже в чем-то смутное? 

– Да. И, наверное, началось это не вчера. Мне кажется, что весь ХХ век проходил под знаком некой смуты, и в первую очередь это именно смута духовная, потому что политическая, социальная смута всегда начинается с духовного омрачения, когда люди утрачивают верное понимание своей жизни, когда прерывается их связь с Высшим Источником этой жизни – Богом. Что-то подобное происходило и в начале XVII века, что-то подобное происходило и на протяжении всего ХХ века. 

Мне кажется, революция 1917 года не стала следствием каких-то политических искажений в управлении страной, каких-то социально-экономических процессов (может быть, и в стадии деградации). Она не стала плодом активной и организованной революционной деятельности. Она стала следствием духовного разобщения, раскола нации, утраты того объединяющего импульса, который в начале XVII века собрал из осколков Русское государство, а в начале ХХ века, можно сказать, на вершине могущества, на взлете его разрушил. Да, была Первая мировая война, но Россия справлялась с этой проблемой и даже шла к победе. 

– Владыка Ростислав как-то приводил результаты опроса: в 30-х годах подавляющее большинство людей были верующими. Как же случилось такое разобщение? 

– Перепись фиксирует мнение человека, которое необязательно увязано с его глубоким внутренним духовным самоопределением. Ставится вопрос – ты атеист или верующий, и при такой альтернативе и сейчас, по разным подсчетам, до 70% людей называют себя верующими, но при этом некоторые из них не ходят в церковь и вера их весьма и весьма размытая. То есть атеистами они себя назвать не готовы, а вера в их представлении – это что-то аморфное и во многом бессодержательное. 

Но этого очень мало для того, чтобы, по крайней мере, быть православным христианином, церковным человеком. Поэтому, думаю, и опрос 30-х годов, эта перепись фиксировала тоже нечто подобное. Понятно, что даже в силу инерции привязанность к своей национальной традиции, верность заветам старины всегда свойственны людям, вот они и причисляли себя к верующим. Я думаю, что они вполне искренне признавали бытие Божие и даже то, что Православная Церковь истинная, но они не были готовы за нее умирать, отстаивать ее, ставить во главу угла в своей жизни евангельские ценности. 

– Вы сказали, что часть людей, считающих себя верующими, не ходят в храм. Но, на мой взгляд, это меньшее из зол. Мне не раз доводилось видеть примеры: в какой бы точке нашего региона ни возникала идея построить очередной храм, люди проявляли себя воинствующими атеистами, но при этом они были крещены. А если говорить о празднике, который вскоре грядет, – 7 ноября, день Октябрьской революции, Церковь же очень сильно пострадала, много священников погибло в годы церковного лихолетья. Простила ли Церковь своих врагов? 

– Когда мы говорим о прощении врагов, с христианской точки зрения имеем в виду некий личный акт. То есть лично я прощаю своих личных врагов – людей, которые делают мне зло. Этот христианский подвиг требует и веры, и мужества, и доброделетей смирения и терпения. 

Но это вовсе не означает примирения с какими-то антихристианскими идеями, с антицерковными идеологиями, поэтому русские верующие люди никогда не ненавидели тех революционеров, которые их даже убивали и разрушали церкви. Отношение к ним всегда было пастырским. Во-первых, большинство этих революционеров были крещеными людьми. 

– О чем я и говорил. 

– Они просто разорвали со своей верой. Но ведь разрыв с верой, восстание против Бога – это всегда следствие некой омраченности духа, и с точки зрения христианской веры, аскетики он воспринимается как духовная болезнь. Поэтому и отношение к людям согрешающим (а вражда – это одна из разновидностей греха) – это скорее сострадание, жалость, горечь от того, что человек сам подрывает свое достоинство, которое дано ему по образу Божьему. 

То есть величие своего призвания от Бога человек низводит до стремлений животного, отрицается существование самой души, все сводится только к эмпирическому, материальному плану существования. Поэтому отношение всегда и было таким: было жалко и горько, что человек превращает себя в животное, что он идет на поводу у врагов его спасения – духов злобы. 

А идеи, которыми руководствовались революционеры, конечно же, не могут быть приняты христианской Церковью. Они находятся в неразрешимом противоречии с Божественным откровением, с христианской истиной. 

– Владыка, Вы долгое время были наместником Богородице-Алексиевского монастыря в Томске и сейчас уже достаточно долгое время возглавляете Колпашевскую епархию. Поэтому Вы знакомы и с томичами, и с людьми, которые живут на территории Нарымского края. 

Есть ли какие-то различия в понимании ими событий, о которых мы говорим, в частности Великой Октябрьской революции? Ведь многие из тех, кто живет в Колпашевском районе, – это потомки людей, сосланных туда насильно. Есть ли у них какая-то озлобленность на те власти, на тот режим, на те события? 

– Парадоксально, но озлобленности нет. Я действительно общаюсь, и порой достаточно плотно, с нашими глубоко пожилыми прихожанами, а те, кто моложе, уже ничего не помнят, они родились и выросли в совершенно других обстоятельствах. А вот люди, кому далеко за 70, – это дети сосланных в Нарымский край, которые с детства помнят многие лишения и проблемы в личной жизни. Но потом им не было никаких препятствий для того, чтобы получить образование и найти свое место в жизни. 

Так вот, я задавал им подобный вопрос. Они говорили: «Нет. Наши родители, дяди, знакомые в годы Великой Отечественной войны записывались добровольцами и шли умирать за Отечество, не руководствуясь обидой на власть, которая лишила их всего». Об этом я читал в воспоминаниях, таким был их общий настрой. 

Когда началась война, почти никто не руководствовался обидой. Конечно, были такие люди, но подавляющее большинство, среди которых было очень много пострадавших от советской власти, шли защищать Родину. С этим чувством они и жили – Родина остается Родиной. 

– А у Вас есть этому объяснение? Ведь с точки зрения здравого смысла объяснить это тяжело. 

– Во-первых, чувство Родины присуще любому человеку. Каким бы суровым ни было место, где человек вырос, оно все равно ему дорого. С ним связаны детские воспоминания, воспоминания юности – самые яркие в жизни человека. И всегда что-то хорошее тоже есть, ведь рядом живут люди, существуют какие-то человеческие отношения – дружба, любовь. И пусть природа вокруг суровая, но она Богом зданная, поэтому она несет на себе печать красоты, которую Господь привнес в Свое творение. 

Во-вторых, христианское мироощущение, которое веками воспитывалось в нашем народе, не могло за десятилетия бесследно исчезнуть. На протяжении всего ХХ века это спасало нас от многих и многих бед. Да, от поколения к поколению это остывает, деградирует, потому что утрачен источник, подпитывающий эту христианскую нравственность. 

Народ в значительной степени оторван от церковной жизни, сначала насильно, а сейчас и добровольно. По той или иной причине к этому источнику приходят не очень активно, тем более что для того, чтобы претворить эту духовную энергию в нравственное отношение к себе подобному, нужна еще и определенная творческая активность. 

Человек не должен пассивно воспринимать Божественную благодать в церковных таинствах. Он должен быть активным и деятельным послушником. Нам дается эта горняя, Божественная сила, и Господь ждет, как мы воспользуемся ею. Мы можем наслаждаться миром, тишиной, а с людьми вести себя не по-человечески, но можем и претворять эту благодатную силу в мир и любовь к себе подобным. 

– Владыка, давайте перейдем ко второй части нашей программы; 8 ноября отмечается память великомученика Димитрия Солунского – святого, который очень дорог и особо почитаем на Руси. Расскажите подробнее о нем. 

– Это святой, почитаемый в христианском мире наряду с великомучеником Георгием Победоносцем или великомучеником Пантелеимоном, целителем. Он жил в начале IV века. Это была эпоха, когда языческий Рим (я имею в виду Рим как цивилизацию, как Римскую империю) давал последний бой христианству, уже чувствуя свою духовную несостоятельность пред лицом этой новой на тот момент религии. 

По подсчетам историков, к началу IV века каждый десятый житель Римской империи был христианином. Но властители империи, вплоть до равноапостольного Константина Великого, видели в христианстве только угрозу, хотя христиане зачастую были самыми надежными гражданами страны. 

Димитрий Солунский был одним из таких христиан. Он был воспитан в христианской семье. Его семья была знатной, приближенной к императорскому двору, и император поставил Димитрия проконсулом на место его отца, то есть правителем одного из крупнейших городов Римской империи – города Фессалоники (или Солунь). 

Димитрий принял это назначение, но, вразрез с поручением царя преследовать христиан, он начал открытую проповедь христианства, стал призывать своих граждан ко Христу. Конечно же, эта весть быстро достигла ушей императора, и тот сменил милость на гнев. Когда император возвращался из очередного похода, вместе со всем своим войском он остановился в городе Солунь и подверг Димитрия пыткам, а затем предал его смерти. 

На месте страданий Димитрия Солунского уже в IV веке была воздвигнута церковь, затем она была перестроена, расширена и сохранилась вплоть до настоящего времени, являясь одним из главных храмов города Фессалоники, там же находятся мощи Димитрия Солунского. С VII века мощи стали мироточить, поэтому в церковной письменности Димитрию еще было дано имя Мироточивого. По его молитвам, по молитвам пред его мощами, пред его иконами совершалось много чудес, все они известны. 

Почитание Димитрия Солунского пришло на Русь с самого начала ее христианизации. Именем Димитрия в крещении нарекались князья. Носил имя Димитрия Солунского сын Ярослава Мудрого Изяслав, который одно время был князем Киевским. Он построил в честь Димитрия Солунского Димитровский монастырь в Киеве, который сохранился до наших дней; правда, впоследствии он был переименован в Михайловский Златоверхий монастырь. Кстати, сохранилась мозаичная икона Димитрия Солунского из этой древней обители, она находится в Москве в Третьяковской галерее. 

В XII веке другой выдающийся князь Северо-Восточной Руси Всеволод Большое Гнездо–дедушка Александра Невского, также в крещении получил имя Димитрия Солунского. В память своего небесного покровителя он построил сохранившийся до наших дней величественный Дмитровский собор – белокаменную церковь, снаружи украшенную резьбой. В этом отличительная особенность владимиро-суздальской церковной архитектуры домонгольского периода. 

Нельзя не вспомнить одну из ключевых фигур русской истории – победителя Куликовского сражения Димитрия Донского – духовного воспитанника святителя Алексия Московского и преподобного Сергия Радонежского. Он не только был назван в честь Димитрия Солунского, но и, наверное, был его преемником в мужестве, в верности своему долгу перед Богом и перед народом. Так что это имя имело большое значение не только в духовной жизни русского народа, но и в истории Руси. 

– Спасибо. У нас еще остались вопросы телезрителей. «Владыка, скажите, на Ваш взгляд, оборотни существуют? Может ли ведьма, условно говоря, превращаться в какое-то животное? Мне доводилось слышать такие истории». 

– Оборотни, ведьмы – все это персонажи… 

– Сказочные? 

– Мифологические. Когда-то в них верили как в реально существующих персонажей. Ну да, это сказочные персонажи, конечно. Наверное, то, что голливудская киноиндустрия все это очень активно поддерживает, иногда размывает чувство реальности. Надо помнить, что нет никаких ведьм и оборотней. Есть люди, но есть и духи – ангелы и бесы. И вот люди, которые отдают свою волю, свое сердце, свой ум в послушание злу, по сути, и становятся проводниками этого зла в нашем мире. И дело тут совсем не в их каких-то особых магических дарованиях. 

– Господь победил смерть и победил ад. На Ваш взгляд, может ли ад быть упразднен и что будет с людьми, которые там пребывают? 

– Ад не может быть упразднен, потому что не может быть упразднена человеческая свобода. Ад – это не место, специально приготовленное Богом по какому-то Его авторитарному определению для тех людей, которые по какой-то причине с Ним не согласны. Ад – это результат духовного самоопределения человека, его выбора. Вот что он выбрал – там и будет. 

А выбрать он может либо пребывание с Богом, либо без Него. И если ему пребывание с Богом невыносимо, а это происходит потому, что у него нет любви к Богу даже в малой степени, то он не сможет находиться в Царстве Божием. Такому человеку в раю будет гораздо тяжелее, мучительнее, чем в аду. 

По выражению некоторых святых, например, преподобного Исаака Сирина, ад – это дело любви Бога к грешникам. Он заботится и о них, но поскольку они полностью отрицают Его истину, Его любовь, то все, что Он может для них сделать, – это максимально ограничить ощущение Своего присутствия, максимально удалить их от Себя, потому что они сами этого хотят. 

Но для души человеческой, которая создана по образу Божьему и несет в себе этот образ Божий, объективно это страдание. Образу Божьему свойственно стремиться к Первообразу, но когда человек своей свободной волей выбирает диаметрально противоположный духовный вектор, его просто разрывает. Это и есть ад, но это результат собственного выбора. Жизнь человеческая и дана для того, чтобы определиться со своим выбором. 

– Могут ли в квартире находиться так называемые неблагоприятные зоны, куда не рекомендуется, например, ставить кровать? Есть ли у Церкви единое мнение относительно так называемых аномальных зон? 

– Условно аномальными зонами в духовном смысле могут быть названы те места, в которых откровенно, сознательно и активно грешат. Конечно, если человек оскверняет пространство своей жизни грехом, к тому же сознательным, вольным и, как говорится, беспробудным, тогда сами стены напитываются этим злом, и человеку в таких стенах просто трудно дышать. Магических же каких-то аномалий Церковь не признает. 

В истории были случаи, когда на каком-то месте действительно происходили некие злодеяния, а потом выяснялось, что там стоял какой-нибудь языческий храм или рекой лилась кровь невинно убиенных людей. Тогда на этом месте строили уже христианский храм, оно освящалось молитвой, и всякая аномалия проходила. Но если говорить о чисто физических вещах, наверное, есть какие-то места, более или менее благоприятные для жизни. Но этот вопрос уже находится за духовными рамками. 

Ведущий Виталий Стёпкин 

Записала Людмила Белицкая