О земном и о небесном. День дружбы и единения славян

– Если не ошибаюсь, праздник был учрежден в конце XX века, чтобы люди славянского мира (это порядка трехсот миллионов человек) помнили об общности языков, своих корнях и жили в дружбе и единстве. Сейчас, если брать крупнейшие народы, о дружбе и единстве вообще можно говорить?

– О дружбе и единстве надо говорить всегда. Думаю, дружба, любовь между людьми – это самое главное.

Если говорить о наших славянских собратьях (именно так можно их называть), то, конечно, кто-то сейчас раскритикует: мол, о каком единстве можно говорить на сегодняшний день, в 2023 году, когда такое творится? Другие скажут, что, наоборот, надо всяческим образом поддерживать единство, потому что в единстве сейчас главный смысл, очень важный для нашей страны, и мы должны достучаться до представителей других стран, славянского населения, которое там живет, чтобы сказать им, что в единстве наша сила, что единство – это самое главное.

Я думаю, здесь палка о двух концах, ведь если говорить об исторических предпосылках, конец XX века – это распад трех самых больших государств, соединяющих славянские племена: Чехословакии, Югославии и Советского Союза. С другой стороны, славяне, люди, которые нам близки по своему духу, языку, культуре, вере, никуда не делись, они так и остались. Они живут не только в определенных государствах, а по всему миру. Многие  эмигрировали после 1917 года, а также после 1991 года и в наши дни. Поэтому не только какие-то государства объединяют эти триста миллионов человек, а весь мир, и значит, нужно говорить о дружбе, единстве, мире во всем мире.

Конечно, для нас очень важно помнить о родстве, исторических связях с теми государствами, с которыми мы близки. Это и восточные славяне, и белорусы, и украинцы, и южные, западные славяне; все те народы, которые нам сейчас небезразличны. Возможно, некоторые из них сейчас находятся в конфронтации с нашим государством, но они не должны чувствовать себя в конфронтации с нами. И мы не должны их представлять как людей, которые могут причинить нам вред. Это дело политиков. Наше дело – человеческое.    

– Полностью с Вами согласна. И все же, если рассуждать глобально, когда славянский мир дал трещину? И был ли этот мир? Или это идеалистическая картинка?

– Думаю, конечно, мир был. Мы знаем, что децентрализация власти проходила (если брать определенный период времени – XX век) с большой раскачкой, и время перестройки после 1985 года это очень хорошо показало. Это и погромы, и какие-то марши, и столкновения на национальной почве. Сейчас многие спорят, было ли это вызвано какими-то внешними обстоятельствами продолжавшейся в то время холодной войны (хоть и шла политика разоружения). Или это обстоятельства, которые уже, что называется, накипели в сердцах людей, живших в республиках, и казались чем-то незыблемым и нерушимым. Но события произошли, и с этим необходимо смириться.

Парад суверенитетов, который проходил в конце 80-х – начале 90-х годов, перед развалом Советского Союза, это очень хорошо показал. Руководство страны, которое столкнулось с этим парадом, с этими факторами, не могло уже держать страну, которая трещала по швам. Это печально, но факт.

Когда сейчас говорят, что была возможность силой заставить остаться внутри страны или найти какие-то другие способы объединения, сохранения, – это все «диванные» аналитики. Давайте будем заниматься не прошлым (хотя мы очень любим это делать), а настоящим. А настоящее показывает, что трещины были. Они были в начале XX века. Сложно было только что сформировавшемуся правительству большевиков сохранить республики в том составе, в котором они были до 1917 года. Силой, кровью им это сделать удалось, но какой ценой?

– Ужасает тот факт, что трещина, которая возникла в отношениях с Украиной, сейчас уже достигла размеров пропасти. Русский язык они ненавидят, общей духовной культуры, по сути, тоже уже не осталось. Бога они запретили; все, что связано с Московской Патриархией, – тоже табу. УПЦ готова венчать, регистрировать однополые браки. Это чудовищно! Как дальше быть со всем этим? Неужели наши народы никогда не смогут друг друга понимать, как раньше?

– История – вещь коварная. Люди, которые жили десять лет назад, не могли сказать, что будет сейчас, тем более если брать какой-то еще больший отрезок времени. Мы не знаем, что будет с нами завтра. Тем более не можем говорить о том, удастся или не удастся преодолеть пропасть, разрыв между нашими государствами, будет он разрастаться или, наоборот, завтра все закончится – и все мы будем жить в мире, дружбе и согласии. Мы этого не знаем, но молимся за это.

С другой стороны, то, что делается сейчас в нашем соседнем государстве, происходит не с 24 февраля 2022 года, а в течение нескольких десятилетий. Та же самая языковая политика, отмена русского языка: силой заставляли и учителей в школах, и детей, в том числе в восточных, центральных регионах Украины, заниматься именно на украинском языке (вести программу, бумажный учет и разговаривать). Зачем надо было пугать людей, заставлять их это делать? Пришли к тому, что молодое поколение, 18-летние юноши и девушки, уже не знают русского языка, потому что не учили его в школах. А ведь все исходило именно от государства, его политики.

Можно говорить и о других ценностях, которые сейчас попираются. Конечно, нам больно смотреть, что делают с верующими людьми этой страны, в том числе и с Православной Церковью. Мы знаем, что недавно у них совершен переход на новоюлианский календарь, теперь Рождество у них, как они говорят, как и во всем цивилизованном мире (то есть европейском мире), 25 декабря, а не 7 января. Многие ведь жили в течение нескольких десятилетий, из поколения в поколение, зная, что Рождество Христово или Пасха в определенное время, знали, что богослужение в храмах совершается на церковнославянском языке. Приходя в другие храмы, они оказываются совершенно в другой реальности.

Мы это уже проходили в советское время, когда была попытка государства не только влезть в дела Церкви, но уничтожить ее изнутри, создав параллельно структуру обновленчества. И люди ее не приняли, потому что предлагалось ввести ряд реформ (и они были введены), богослужение на русском языке, силой забирались храмы у православных верующих, которые хотели сохранить каноническую Церковь.

Все повторяется. То, что сейчас там происходит, схоже с историей XX века. Мы лишь можем сказать, что это неправильные шаги, и знаем, к чему они в дальнейшем привели: 1941 год, война, которая заставила не только простых людей, но советское правительство задуматься, союзники ли им эти самые обновленцы, которые со своими реформами оттолкнули от себя огромную часть верующего населения. К 1943 году эта организация перестала существовать. Были какие-то представители, которые потом перешли либо к нам, либо ушли от нас, тем не менее все закончилось в течение 15 лет.

– Кстати, о союзниках. Конфликт на Украине стал лакмусовой бумажкой мира и единства тех же славянских народов. Кроме Беларуси есть ли у нас еще единомышленники и партнеры среди славян?

– Когда в декабре 1991 года был подписан документ о развале Советского Союза, был создан Союз Независимых Государств. Многих людей пугает слово «независимые»: было хорошо, когда они были зависимые и находились в составе одного государства. Для меня лично является очень приятным слово «союз»: это бывшие республики, сохранившие статус дружественных стран, которые раньше входили в состав Советского Союза.

Я думаю, не только среди славян, но и среди других народов сохранилась тенденция к дружбе. Дело не в политике, а в людях: среди населения республик тоже много славян, людей, которые нам близки.

Наш правящий архиерей является в то же время архиереем патриарших приходов в Туркменистане, управляющим Бакинской епархией в Азербайджане. Эти структуры были созданы не просто так, а в первую очередь потому, что там живут люди, которые исповедуют православную веру, там есть христианские православные общины, которые просят духовного попечения архиерея и священнослужителей. Хотя основной религией и в Туркменистане, и в Азербайджане является ислам, тем не менее государство поддерживает наши православные общины, и наш владыка, прихожане и священнослужители, которые там несут свои послушания и молятся, тому свидетельство.

Было ли возможно, скажем, тридцать лет назад, когда существовал Советский Союз, не только в республиках, но и в нашей стране открыто ходить в храмы, молиться, посещать богослужения? Увы, нет. Поэтому можно много говорить плохого и печального о том, что произошло в 1991 году, но и из этого можно вынести что-то хорошее, что привело к такому положительному исходу. Дай Бог, чтобы эта тенденция сохранилась.

– Каковы, на Ваш взгляд, дальнейшие перспективы славянского мира?

– Когда мы говорим о какой-то конфедерации или о создании совместных дружественных государств, то, конечно, самый главный вопрос, с какой целью все это создается. Если это создается с целью противостояния, как сейчас модно говорят некоторые аналитики, ведения боевых действий, союзничества против кого-то – не знаю, к чему это приведет.

Создание такого союза нужно для обеспечения мира и порядка, защиты культурных ценностей, защиты нашей веры. Надеюсь, что когда-то между нашими народами (не только народами бывшего Советского Союза, но и нашими друзьями сербами, болгарами и так далее) будет мир. Никто не знает, к чему этот мир приведет, но верю, что к чему-то хорошему.

Ведущая Маргарита Рекко

Записала Людмила Кедысь