Хранители памяти. Музей русской иконы имени Михаила Абрамова. Икона XIII века «Богоматерь Умиление»

Новый выпуск программы посвящен иконе "Богоматерь Умиление" XIII века из частной коллекции, которая сейчас представлена в Музее русской иконы имени Михаила Абрамова на временной выставке "Византия в Италии". Об этом уникальном произведении рассказывает научный сотрудник музея Елена Юрьевна Константинова.

Наш сегодняшний выпуск будет посвящен иконе Богоматери с Младенцем XIII века, которая представлена в Музее русской иконы в рамках временной выставки «Византия в Италии».

Елена Юрьевна Константинова, научный сотрудник Музея русской иконы имени Михаила Абрамова:

– В Музее русской иконы имени Михаила Абрамова проходит временная выставка в рамках проекта «Выставка одного шедевра». Сегодня представлена византийская икона Богоматери XIII века «Умиление». В этой иконе мы видим удивительное соединение традиций двух разных культур: византийской и итальянской.

Представленная на выставке икона принадлежит частному коллекционеру. Она недавно появилась в России. Была приобретена на Sotheby’s в 2015 году и в России сменила несколько владельцев. До этого икона обнаруживается в списке Гаррисона 1949 года в числе нескольких византийских икон в Риме в частном собрании. Больше мы ничего о ее происхождении не знаем.

Это произведение представляет собой интересный сплав византийской и итальянской художественных традиций. Мы с вами видим образ Богоматери «Умиление», «Гликофилусы» – «Сладколюбящей», как ее называли греки. Это достаточно редкое ростовое изображение Божией Матери с Младенцем в такой иконографии. Византийские художники предпочитали решать сцену ласкания Богородицы с Богомладенцем в более камерном ключе – в поясной композиции. До нас дошли из византийской традиции буквально единицы ростовых изображений Богоматери «Умиление». Среди монументального искусства Византии как раз в XIII веке мы находим один из таких примеров в виде фрески в южном приделе монастыря Хора в Константинополе.

На этой иконе мы видим изображение Богородицы, двумя руками прижимающей к Себе Богомладенца. Младенец обнимает Деву Марию за шею, и Его левая ручка покоится на груди Богоматери. Стиль, в котором выполнено изображение, традиционно византийский. Мы видим с вами примеры такой антикизированной красоты в ликах Богоматери и Богомладенца. Конечно, нужно отметить, что сохранность иконы не совершенная, время не пощадило для нас этот памятник. Наибольшей сохранностью обладает изображение Богомладенца, Его одежд и драпировок одежд Богородицы. В верхних частях ковчега мы видим два оплечных изображения ангелов, которые также являются примерами византийского изысканного искусства. Богомладенец одет в охристый гиматий, его складки спадают за Его спиной, одна из них развевается, отлетев в сторону. Такие тонкие нюансы мы можем встретить именно в столичной византийской традиции. В этом памятнике мы видим наследие именно константинопольского искусства.

Однако решение изображения объемов (прежде всего мы можем увидеть это в лике Богомладенца) необычно для византийской традиции. Полнотелые, круглящиеся формы лика Младенца (причем с младенческими чертами), внимательный, сосредоточенный взгляд детских глаз, устремленный на Деву Марию, переход от пухлых щечек в имеющую форму шейку – такой принцип изображения объемов нетипичен для Византии и больше отсылает нас к традиции итальянского искусства, которое в XIII веке как раз искало новые формы выражения.

Конечно, возникает очень интересный вопрос, где могла родиться эта икона, к какому региону она относится. Видимо, культура, из которой происходит это произведение, была органически связана с византийской традицией и впитала именно ее столичные черты. И, с другой стороны, мы видим попытки поиска нового языка и работы с объемной формой. Причем то, как выполнено изображение лика Младенца, Его ручек и ножек (которые вполне полновесно показаны), отсылает нас к практике работы с рельефами. Видимо, художник не столько ориентировался на объем естественной живой человеческой плоти, сколько пытался копировать произведения скульптуры (прежде всего рельефы).

Мы знаем, что на юге Италии, и особенно в Сицилии, были очень сильны традиции античной пластики. В Сицилии в XIII веке наблюдается невероятный всплеск интереса к Византии (она, конечно, всегда представляла интерес для итальянских художников). Это связано с тем, что после 1204 года, когда крестоносцы захватили Константинополь, очень много произведений столичного искусства попало в итальянские города, особенно в портовые южные. Кроме того, греческие художники переехали в Италию. Они не только выполняли многочисленные заказы, но еще и занимались художественной педагогикой, брали себе учеников. Возможно, это произведение и родилось в той самой среде, где с опорой на традиции столичного константинопольского искусства художники искали какие-то новые пути, новую выразительность в изобразительных приемах.

В этой иконе можно увидеть необычные для глаза русского зрителя детали, такие как, например, украшения Младенца Христа. В Его ушке мы видим серьгу, а на левом предплечье – два браслета, украшенные подвесными элементами – кольцами с бусинами. Такая практика не была широко распространена в Византии, хотя и встречается в византийских иконах, как и в итальянских произведениях. Эти предметы можно трактовать как аналог византийской и русской традиции украшения икон окладами и подвесными элементами, такими как цаты или венцы. Это практика преподнесения чтимому образу неких даров. Иногда (и в этой иконе мы видим тому пример) украшения просто изображались с помощью живописи.

На иконе видно лепной нимб. Такие нимбы встречались и в византийской традиции, и в итальянском искусстве, поэтому мы не можем, опираясь на наличие подобной детали, определить принадлежность этого памятника. Стоит отметить, что тот нимб, который мы видим сейчас, это более позднее оформление иконы, однако справа виден участок раскрытого из-под поздней чинки нимба, который проработан более тонко и является более изящным примером подобной техники.

Судя по заключениям реставраторов, фон иконы первоначально был золотым, что мы видим и сейчас. Если говорить о стиле, в котором выполнены драпировки, это традиционные приемы византийского искусства, когда драпировки прорабатываются от темного к светлому. Мы видим, что форма достаточно условно создается белильными бликами или темными полосами притенения, что соответствует византийскому представлению о форме как о нематериальном, духовном объекте.

Икона Богоматери XIII века «Умиление» из частного собрания находится в нашем музее временно и будет здесь представлена до конца января 2024 года. Находится она в греческом зале. Это один из интереснейших залов в нашем музее, где представлены произведения византийских мастеров, и иконы, которые являются удивительным феноменом искусства Византии после Византии, – произведения итало-критской школы. После падения Византии и после того, как турки завоевали Константинополь в 1453 году, Восточная Римская империя исчезла с географических карт. Но традиции византийского искусства продолжались еще на протяжении почти двух столетий на греческих островах. Прежде всего остров Крит явил миру такой художественный феномен, как итало-критская школа. С одной стороны, с Крита происходят иконы, созданные мастерами – греками по происхождению, написанные в продолжение традиций византийского искусства (иконы in maniera Greca). С другой стороны, критские греческие мастера активно работали над созданием произведений по заказу католических венецианских купцов. И в этом зале представлены такие интересные иконы, написанные in maniera Latina, как было принято их называть, в которой греческие мастера следовали традициям поздневенецианской готики.

Главным памятником, который задает тон экспозиции в нашем греческом зале, является алтарная преграда, происходящая с одного из греческих островов (возможно, с острова Кефалония). Она датируется самым началом XVIII века. Это пример резьбы по древесине кипариса с позолотой. В этой алтарной преграде сохраняется основная конструктивная особенность греческих алтарных преград, которые ведут свое происхождение от классической стоечно-балочной системы. Можно увидеть колонны, архитрав, покоящийся на этих колоннах, и иконы, которые вставляются в эту конструкцию, найденную еще в IV веке. Наш иконостас (а точнее – алтарная преграда) – памятник сложной судьбы. В 2009 году Михаил Юрьевич Абрамов приобрел его на аукционе в Берлине и вместе с ним получил архивную фотографию, на которой видно, что эта прекрасная резьба в 60-х годах XX века служила украшением домашней библиотеки одного из издателей в Берлине. Когда это произведение было приобретено и пришло к нам в музей, было принято решение хоть отчасти вернуть прежнюю функцию этому памятнику. Поэтому за иконостасом создано пространство, имитирующее пространство алтаря восточнохристианского храма, где мы можем увидеть и престол в центре, и предметы, лежащие на нем, и даже росписи вогнутой стены, которой традиционно заканчивается алтарь.

Ведущая Елена Чач

Записала Анна Купцова